Кровавый цветок

      — Здрасте, — вглядываясь в янтарные глаза существа, я выдавила довольно нелепое приветствие. — Вы Джашин?       — Хахаха, — сей божок разразился хохотом, от которого у меня мурашки по коже пошли. — Девчонка, как ты вообще посмела явиться предо мной?       — Меня Хидан заставил, сама бы я не пришла, честно, — моя речь напоминала собой речь умственно отсталого ребенка, но исправить я это не могла. Страх лишал возможности нормально соображать.       — Мацураси значит. Ты первая, кого он явил мне, но я не чувствую в тебе веры…       — Ну нет, я так в вас верю, как никто другой! Даже Хидан в вас не так сильно верит, как я! — вновь жалкие потуги выказать уважение данному божку закончились тем, что я выставила себе еще большей дурой. Это напрягало, такое поведение вряд-ли сможет заставить Джашина вернуть меня в мир живых. Короткая пощечина самой себе, и, под слегка удивленный взгляд существа, я начинаю говорить более адекватным голосом: — Я приношу извинения за столь бесстыдный тон и глупую речь. Мое сердце пропитано уважением и почтением пред вами и вашим могуществом. Я явилась к вам, чтобы стать верным последователем, и, надеюсь, что вы даруете мне часть своей силы.       Несмотря на внешнее спокойствие внутри меня разгорался настоящий пожар наполняющий все мое тело безумный страхом. Казалось что сейчас я сама потеряю сознание от ужаса и какого-то предвкушения. Да определенно предвкушения, ведь если Джашин признает меня, то даст свою силу… стану ли я бессмертной как Хидан, способный выжить после множества ранений вплоть до отделения туловища от головы? Или же он все-таки решит, что я недостойна и просто раздавит как букашку.       — Девчонка, как твое имя? — протянув руку к моей голове, поинтересовался божок.       — Акира, вы же сами назвали его в первые секунды знакомства…       — Нет, настоящее.       — Саша.       — Александра значит, — знающе произнес Джашин. — Ты не сомневалась в моем существовании, но и не была последователем моей религии. Страх руководил тобой в моменты молитв и подчинения главному моему жрецу в вашем мире. Ты убивала людей, но бесцельно. Ты называла заповеди, но бездумно. Ты провела ритуал посвящения, но без вожделения. А теперь, стоя предо мной, смеешь просить о силе? — до этого, огромная рука уткнувшаяся в мою голову, полностью накрыла мое тело и подняла вверх. — Почему я не должен раздавить тебя прямо здесь и сейчас?       — Мы оба знаем, что через пять лет твоей единственный жрец умрет по собственной глупости и больше никто не вспомнит о тебе. А что становиться с забытыми богами? — я знала, мои слова звучали как чистой воды провокация, но это единственное на что я могла надеяться.       — А с чего ты решила, что проживешь дольше Хидана? — изогнув тонкую бровь, вопросил Джашин.       — Потому что вы до сих пор меня не убили, — наглости моей не было предела, но лишь она могла позволить мне сейчас выжить.       На мой очередной выпад божок усмехнулся, и к моему разочарованию начал сжимать мое тело сильнее. Я не могла сопротивляться, а уж про то что бы вырваться и речи не было. Дополнилась картина безысходности тем то что я обнаружила как мое тело медленно передвигаться в пространстве в сторону пасти этого недочеловека. В пользу того, что это не человек, теперь выступал не только аномальный размер тела, но и ровный ряд клыков, отличающийся необычайной белизной, особенно во тьме.       Пожалуй, я смирилась с безысходностью. Умереть от рук божества не так печально, как в случае с нападением каких-нибудь нукенинов в лесу. Прикрыв глаза, ожидая смерти, я ощутила легкость и какую-то влагу. Спустя мгновения я обнаружила себя рядом с все тем же костром и трупом девушки, ах да, еще и лужу крови, в центре которой находилась моя скромная персона.       — Неужели Джашин-сама признал тебя? — в малиновых глазах плясали языки пламени, а я, лишь в очередной раз сглотнув ком в горле, закивала головой.       — Ты главный жрец его веры и лишь тебе он даровал бессмертие. Я же теперь имею повышенную регенерацию, а лишь только в момент совершения ритуала неуязвимость. — Я не знаю, откуда эти знания были в моей голове, но они были.       — Хорошо, завтра мы проверим твои слова, — оторвавшись от дерева Мацураси затушил костер и завалился набок, погружаясь в сон.       Я бы с радостью последовала его действиям, но ночной холод и каша в голове совершенно не способствовали нормальному сну. В итоге, завалившись рядом с язычником в надежде согреться об его тело, я стала рассматривать ночное небо, пытаясь понять как я до такой жизни докатилась.       Завтра я убью человека во славу Джашина и наконец смогу избавиться от Хидана и отправиться в самостоятельное странствие. Может, даже в Коноху вернусь, ну, а что? Волна недовольств, связанных с моим родным, кланом должна затихнуть, а Саске сейчас только академию закончить должен. Авось перехвачу его до того, как он с Орычем встретиться, и не будет у нас горе мстителя бросившего Наруто просто так. Заодно гляну, что там с Нейджи, три года как никак прошло, может парень в нормального человека вырос.       За своими размышлениями я не заметила, как погрузилась в сон. Утро встретило меня прохладой и отсутствием единственного источника тепла в виде язычника. Горевать из-за утраты я не стала, а лишь достала скудные припасы и принялась за завтрак. Вскоре вернулся наш блондинчик с довольной мордой и порванной футболкой, намекающей на то, что совсем недавно он тыкал в себя штырем.       — Каким оружием ты планируешь совершать ритуал? — уместившись рядом, он стал с интересом наблюдать за тем как я расправляюсь с онигири.       — А разве мои вакидзаси не подойдут?       — Нет, — коротко отозвался Хидан.       — М, а это подойдет? — вытянув из волос подаренную когда-то давно Микото-сан шпильку я нажала на один из цветков, позволяя оружию проявиться. Длинная шпажка не многим отличалась от его штыря, разве что тоньше и в разы элегантнее.       — Вполне.       На этом наша беседа окончилась и каждый погрузился в свои мысли. После приема пищи я начала прогонять чакру по каналам, пытаясь увеличить свой скудный резерв. К сожалению, Мацураси не обучил меня множеству техник за время наших странствий, да и уровень его тайдзюцу уступал Итачи, с которым я когда-то тренировалась, поэтому все, что я повысила, это выносливость и умение уворачиваться от атак более крупных противников. Ах да, еще были попытки создать райкири, не увенчавшиеся успехом. Все же, наличие шарингана не обеспечивало меня стопроцентной гарантией самостоятельно обучиться этой технике. Хотя, ускорять свое тело при помощи молнии я могла, что не слабо усиливало мои атаки.       Когда время приблизилось к полудню, Джашинист поднялся с места, а мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. В полной тишине мы выбрались из леса к дороге, ожидая путников для проведения ритуала.       Спустя полчаса мы обнаружили какого-то старика с огромной сумкой на плечах. Честно говоря, убивать его совершенно не хотелось, но чувствую я, что Хидана мои желания вряд-ли интересуют, поэтому спрыгнув с ветки дерева, я преградила старику путь.       Мгновение, и на кончике моего лезвия оказывается капля крови этого человека, а на его щеке маленькая царапина, еще мгновение, и я очерчиваю круг на земле ожидая появления заветных узоров на коже. Я не садистка, как Хидан, не даю старику и минуты на то, что бы понять что случилось. Протыкая свое сердце, я не испытываю страха, зная, что Джашин получит свою жертву, а я лишь боль, но не смерть.       Мужчина оседает, хватаясь руками за сердце, которое теперь уже не бьется. А я, тяжело дыша, вынимаю шпажку из своего сердца, ощущая невероятную боль и какую-то странную легкость в теле. Оседая на землю, начинаю чувствовать, как под майкой разливается что-то вязкое и теплое, вызывая неприятные ощущения. Хотя, в скором времени и это прекращается, а кожа вновь приобретает человеческий вид.       — Ты убедился? — всматриваясь в малиновый глаза язычника, возвышающегося над телом старика, поинтересовалась я.       — Да, — с толикой гордости в голосе произносит Хидан. –Теперь ты стала достойной жрицей Джашина.       — Я могу идти? — непрерывная зрительного контакта вопрошаю я.       — Нет… — ответ раздался моментально, но почему-то за моей спиной, а в руках Мацураси мгновенно появилась коса.