and i get to kiss you, baby, just because i can

У него вот-вот лопнет терпение. Тэхён уже вышел за рамки разумного, и Чонгука начинает бесить это отношение. Все пары разные. Некоторые уверяют, что не ссорятся, но Чонгук не верит в эту херню. В ссорах нет ничего плохого, он думает, что ссоры — это полезно. Его раздражает, когда он говорит с какой-нибудь парой, и они заливают, что о, нет, мы вообще не ссоримся, правда. Наверное, наши отношения просто очень сильные, и мы хорошо понимаем свои чувства, и мы просто придурки! Может, он и добавил последнюю часть, но она самая правдивая из всего. Ему трудно поверить, что нормально функционирующая пара не ругается. Никто не идеален, Тэхён часто выводит его из себя, и он знает, что тоже бесит Тэхёна. Они обсуждают это, они ругаются из-за этого и, честно, они движутся дальше, и все просто становится лучше. Может, все эти другие пары просто излучают солнечный свет из своих задниц. Чонгук пытается держать это в уме, что ссоры — это нормально, ссоры — это полезно. Это говорит о том, что тебе не все равно, что ты ничего не скрываешь. Но Тэхён. Ха, Тэхён уже почти приблизил их к тому, что Чонгук сейчас встанет и начнет спорить, и они оба знают, что это никогда не кончается хорошо, потому что это значит, что они будут очень громкими, и там будет много размахиваний руками и ты сумасшедший и ты вообще слышишь себя сейчас. — Слушай, я просто говорю, что ты мог бы, блять, сказать мне, что она будет здесь, Чонгук. Я выглядел глупо, когда спросил ее, что она делает в доме твоих родителей, а она посмотрела на меня этим взглядом. — Она не смотрела на тебя никаким взглядом, Тэх... — Да, она посмотрела. Взглядом, который говорит ой, а твой парень не сказал тебе, что я вернулась в город? Интересно. Вот таким, блять, взглядом, ты, козел, — восклицает Тэхён, срывая свой галстук с шеи и бросая его на старую кровать Чонгука. — Я выглядел глупо. — Нет, не глупо. Если кто и выглядел глупо, то это был я! Я выглядел как лживый бойфренд. Ты бы видел, как моя мама смотрела на меня. Тэхён хмыкает, и его голос становится насмешливым. — О, ути-пути, придурок. Ты заслужил косой взгляд Мамы Чон. И ты правда выглядел подозрительно. Я все еще думаю, что это очень подозрительно, что ты не сказал мне. И ох, какого черта. Чонгук вскакивает на ноги, потому что они и правда делают это. — Не смей говорить то, о чем я думаю. Они оба старались спорить потише, учитывая то, что внизу были его родители и некоторые тети с дядями. Но это время прошло, потому что его парень ведет себя как тупица. — Я просто не могу понять, почему ты не сказал мне. Нет, не перебивай. Мне все равно, что она вернулась, она может вернуться в Сеул, и мне будет наплевать. На что мне не наплевать, это на то, что ты знал и не сказал мне. Ты даже не сказал мне, что снова говорил с ней. И сам факт, что она была здесь, Чонгук. Чонгук вздыхает, проводя ладонью по волосам. — Потому что это не было для меня чем-то важным, чтобы помнить об этом. Разве это не говорит о чем-то? Я ничего не скрывал, я просто совершенно забыл, потому что мне было пофиг, Тэхён. Это, кажется, делает что-то с Тэхёном, потому что его взгляд сменяется с у-у, парень, ты труп на поберегись, говнюк. Чонгук уже давно определил все выражения лица Тэхёна и стадии, когда они сменяются. — Твоя память иногда такая отстойная, — и это точно звучит не так зло, как все, что было сказано за последние пятнадцать минут. Но Чонгук все еще возмущен тем, что Тэхён мог предположить что-то подобное, даже подумать, что Чонгук сделает что-то такое подлое. Потому что он бы, блять, никогда. — Как давно мы уже вместе? Шесть лет? И ты знаешь каждый грязный секрет обо мне, и то, что я почти ударил своего отца, когда думал, что он изменяет маме, а я ненавижу насилие. Ты знаешь, что я не изменщик. Я бы никогда, никогда так не поступил с тобой, Тэхён. Тэхён смотрит на него глазами, которые говорят я знаю, что ты прав, но все равно буду выебываться. — Прости, ладно? Я знаю, что это было тупо. Я не знаю. Она была большой частью твоей жизни и обращалась с тобой дерьмово, но я знаю, что ты возвращался к ней каждый раз. Я больше злился на то, что подумал, что ты опять позволил затянуть себя в черную дыру этой су… — Тэхён останавливает себя, но Чонгук знает, что он хотел назвать её сукой, и это мило, даже еще милее, что он не договаривает. — Но мне жаль. — Тут его глаза загораются мне стыдно, не злись на меня, и Чонгук больше не хочет ругаться. — Я глупая башка. Чонгук вздыхает, опускаясь на край кровати и похлопывая себя по бедру, чтобы его парень сел к нему на колени, что тот незамедлительно делает, с надутыми губами и щеками, все еще красными от злости. — Ты глупая башка. Но я знаю, что ты хотел как лучше. — Затем он хмурится, тянется к Тэхёну и берет его за подбородок большим и указательным пальцами. — Ты ведь знаешь, да? Что я никогда так не поступлю с тобой. Ты все для меня, хён. Мне никто больше не нужен. Его парень кивает, и его глаза сияют я люблю моего Чонгука, и это определенно чонгуков любимый взгляд. — Я знаю, что ты так не сделаешь. Я не доверяю ей. Она обижала моего Чонгукки, и теперь он мой, — огорченно говорит Тэхён, обнимая его за голову и целуя его макушку, и Чонгук чувствует, как воздух вокруг них разряжается, пока он гладит Тэхёна по спине. Они оба молчат несколько минут, пока не раздается: — Но она и правда полная сука. — Я знаю.