Какова цена счастья? Что можно сделать для того, чтобы вернуть родных и любимых. И чем или кем готов порой заплатить жертвующий за тех, кто дорог ему. Иногда, любящий человек способен полностью разрушить жизнь одного в пользу другого. Но стоит ли это делать? И какие последствия могут быть необдуманного, но такого, казалось бы, единственно-верного поступка.
***
Вечерело. Солнце садилось, а город плавно окунался во тьму. Прю с улыбкой наблюдала за своей маленькой дочуркой. Сегодня у неё день рождения, ей исполнялось три года. Пилар — так звали её малышку, уютно расположившись на диванчике, дремала. Почти всё семейство было в сборе, оставалось дождаться Лео, который задерживался в школе Магии. Тем временем, Пайпер внимательно осматривала стол, чтобы убедиться, что ничего не забыла принести с кухни. — Мы будем дожидаться Лео? — поинтересовалась Фиби, бросив взгляд на часы. — Уже час, как всё готово! — Давай подождём ещё немного, всё-таки не очень хорошо отмечать без него. — Пайпер еще раз окинула взглядом всех присутствующих. Пейдж и Генри нянчились с Пейтон и Паркер. Куп был в детской, укладывал своих малышек. Иногда у неё возникало такое чувство, что супруги поделили своих детей. Фиби предпочитала общаться с Беном, а Купидон больше любил Фило и Полли. Хотя, последнее неудивительно, ведь Бен не являлся сыном Купа… — Может, стоит сменить музыку? Она какая-то невесёлая… — спросил Энди у Прю. — А по мне, она как раз подходящая. Смотри, какая Пилар хорошенькая, когда спит. Пусть пока играет спокойная музыка, иначе она проснётся, набегается и на празднике будет усталой. — Ух ты, молодая мамочка, — нежно проговорил Энди, с любовью поглаживая её волосы. Прю улыбнулась, наслаждаясь чудесным вечером. Генри держал в руках Пейтон — малышка давно уже посапывала. Пейдж и Бен шушукались, Крис и Вайет, как обычно, ссорились. Неожиданно кто-то плюхнулся рядом с Генри. Это была Фиби. — Скучаешь? — спросила она, закрутив на палец локон, что было так не свойственно ей. Генри лишь пожал плечами, не желая ненароком разбудить дочурку своим голосом. Фиби понимающе улыбнулась и легонько погладила Петти по головке, напевая колыбельную. — Тётя Пейдж, я видел сон, — сообщил зачарованной Бен. — Какой сон? — Пейдж немного удивилась тому, что этим мальчик решил поделиться с ней, а не со своей мамой. — Не помню. Но было ста-ашно, очень ста-ашно, — пугливо произнёс он, снова забыв, как произносится буква «Р». Пейдж стало не по себе. Словно что-то тёмное мелькнуло перед глазами. Но тут, к счастью, вошёл Лео. — Лео, ну наконец-то, мы только тебя и ждали, — обрадовалась Пейдж приходу зятя, стараясь заглушить неприятное предчувствие какой-то невидимой опасности. — Точно, дети уже успели поесть и лечь спать, — съязвил Генри. — Просто пробок много было, — ответил Лео, целуя жену и игнорируя шутки свояка. — Пойду к Купу, скажу чтоб спускался с детьми, — вздохнула Фиби и пошла наверх. — Что нового на работе? — поинтересовалась Пайпер у Фиби, когда та спустилась с Купидоном. — Да всё также: колонки, расследования, публикация невиданных сенсаций, — вздохнула журналистка и добавила: — Им бы нашу «обычную жизнь» показать. — Шикнув, Пайпер строго взглянула на свою младшую сестру. — Так, что происходит? — полюбопытствовала Пейдж, подходя к ним. — Вот, журналистка к нам пришла за сенсациями, — хмыкнула Пайпер. — Очень смешно, — саркастично ответила Фиби. — Ну-ну, слышали небось, что в последнее время развелись здесь всякие охотники за правдой? Кстати… Эм… А вам не кажется, что что-то горит? — Странно, вроде на кухне всё выключено, — нахмурилась Пайпер и уже направилась было на кухню, когда произошло неизбежное. Из кухни раздался взрыв, который разнес всё. Лео, Фиби и Куп тут же кинулись спасать детей, Генри и Энди, словно сговорившись, помчались открывать входную дверь. Прю и Пейдж, мгновенно найдя графин с водой, отправили его в эпицентр огня, Пайпер взмахнула руками одновременно с ними, пытаясь остановить время, но сёстры не успели — второй взрывной волной их отбросило в сторону.***
Женщина очнулась от того, что холод сковал всё ее тело. В ушах звенело, и перед глазами все расплывалось. В воздухе царил запах гари. Когда первый шок прошел, ведьма с ужасом начала рассматривать руины, в которые превратился её дом — на его месте осталась лишь гора обломков. Она начала яростно рыться в завалах, пытаясь найти хоть кого-нибудь, и не замечала больше ничего вокруг себя. Не видела ни людей, ни машин. Откидывая очередной гигантский обломок, (и откуда только у неё силы взялись?) она в ужасе нашла мёртвых сестёр. Потрясённая, потерянная зачарованная словно окаменела. Будто в ночном кошмаре она продолжала разгребать руины, ища тех, кто смог бы выжить кроме неё. Неожиданно до неё донесся всхлип. И ведьма с утроенной силой принялась разгребать завалы, пытаясь как можно скорее добраться до источника плача. Наконец, нащупав в потёмках чью-то руку, она вытащила из обломков девочку. Это оказалась Пилар. Девочка испуганно прижалась к зачарованной, её щеки были красными и сырыми от слёз. — Девочка моя, — со скорбью выдохнула ведьма, прижав её к себе. Она не помнила, как смогла выбраться из завалов вместе с Пилар. Она не помнила, как смогла покинуть место происшествия, ведь там было много народу и вряд ли её просто так могли отпустить. Она не помнила, как очутилась в пустынном, тёмном лесу. Женщина прижимала к груди малышку, а в голове складывался некий план по спасению всех тех, кого она так любила. Дело в том, что когда-то давным-давно она вместе с сёстрами имела дело с демоном перекрёстков. Тогда зачарованные здорово ему подпортили жизнь, уничтожив на корню всю его империю. И вот, сейчас, по странному стечению обстоятельств, зачарованная сама пришла к нему за обменом. Встав посреди перекрёстка, она по памяти сложила заклинание для вызова демона. Женщина была слишком слаба, чтобы выстроить слова в нужном порядке, но тем не менее, демон явился. — Хмм. Ну что, ведьмочка, вызывали? — пробормотал демон, появившийся рядом с зачарованной. — Да, это я, — тихо сказала она. — Я хочу заложить свою душу на обмен жизни моих родных и близких! — Ну-ну, не всё так просто. Зная вас, зачарованных, сомневаюсь, что кто-нибудь из вас допустит гибели души сестры… У меня вот другое предложение. — Зачарованная чувствовала, как демон разглядывает её: пронзающе, уничтожительно, явно желая насладиться редким перевесом сил. — Какое? — прохрипела несчастная ведьма. — Ну, например, что если один из вашей семьи раскроет в полной мере свои способности? — Что за бред? — недоумённо спросила растерявшаяся ведьма. — Почему же бред? Или ты благополучно забыла про Избранного в вашей насквозь крутой семье? — демон однозначно издевался. — Думаешь, что его мы не будем защищать? — невзирая на своё безнадёжное положение, она не смогла сдержать нотки сарказма. — Скажем так, у тебя нет вариантов. Тебе в любом случае, придётся идти навстречу мне, — и видя сомнения женщины добавил: — Посуди сама, зачем мне вообще тебе помогать? Мне же легче тебя прикончить на месте. Представляешь, какой будет триумф, всё семейство зачарованных исчезнет с лица земли? Вот она, радость всех демонов и колдунов! — Зачем, в таком случае, ты помогаешь мне? — спросила ведьма, тщательно подбирая слова и прижимая Пилар к своей груди. — Я? Я не помогаю, я желаю заключить с тобой сделку. Причём, не за просто так! А за силу, которой нет равных на нашей грешной Землюшке. — Он демонстративно сложил руки крестом. — Ну, что скажешь? — закончил демон и, видя её сомнения, протяжно зевнул, намекая на то, что слишком устал от этих переговоров. — Как знаешь, у тебя был шанс спастись, но раз не хочешь… Я тебя убью. Неожиданно с двух сторон её схватили за руки, забрав малышку и приставив к ней нож. От неожиданности ведьма заорала: — Нет, стой! Демон поднял руки, отзывая своих приспешников. Те отпустили Пилар, которая ещё больше начала реветь. Ноги её не держали: и девочка присела на корточки и сжавшись, истерично завыла. Женщина чувствовала, что её загнали в угол. Хотя, на что ей было надеяться? И на том спасибо, что её с Пилар не прикончили на месте. — Я согласна, — тихо пробормотала ведьма. — Вот это другое дело. И ещё, зная всех вас, я лишу тебя памяти. Ты не будешь помнить ни этого разговора, ни этого договора до тех самых пор, пока не придёт время!