Рю Дзакуро: Приключения на Пыльном плато

      Были времена, когда эта деревня еще не звалась Лунной, и вообще была простым мало кому известным речным селением. Здесь жили самые обычные люди, любившие свою деревню, но однажды возжелавшие стать более известными остальному миру. Они выстроили в центре селения незатейливый, но оттого не менее великолепный храм, и начали расширять границы своих владений. Завязали торговые отношения с далекими соседями и даже пытались наладить связи с соседним городом Райдэн-фолтом. В общем, развивались и росли они с невероятной скорость и весьма успешно. А потом в один момент для них все закончилось.       Никто точно не знает, когда и по какой причине это случилось, – уж я, тем более, - но вся деревня, так или иначе, вымерла буквально в один день. Она горела. Неистово и жарко. И ни один житель, насколько мне известно, тогда не уцелел. Деревушка пала, не успев насладиться своим триумфом, и все в округе вновь позабыли о ее существовании.       Но существовать она продолжала. Лунными ночами она была жива как никогда. Вряд ли кто-то сможет с уверенностью ответить на вопрос, почему жители этого селения так и не смогли обрести покой. Почему их озлобленные тени по сей день рыщут на остатках родного пепелища в поисках пропитания и отмщения.       Я, как тот, кто всюду обязан сеять справедливость, мог бы заняться выяснением истины и поиском ответов на эти вопросы. Действительно мог бы. Но не стану делать этого сейчас. Ибо в данный момент преследую иную цель. И Тени в этой деревне – всего лишь препятствие на моем пути. Враги, которые стремятся испить моей крови и вкусить моей плоти. А потому церемониться с ними я не собирался.       Чтобы не тратить время на изучение обстановки и тому подобные приготовления, я открыто направился прямиком к Лунному храму, готовый, однако, к любым неожиданностям. Мой взгляд скользил по остовам сожженных хижин и домов, бесформенными черными силуэтами замерших вокруг в неподвижном свете лун. Словно когти или зубы чудищ из детских кошмаров, подумалось мне. А ведь издали она выглядела совершенно нормально...       Вокруг действительно не было ни одной живой души – не пролетала ночная птица, не сверкал глазами хищник, не плескалась в реке рыба... Даже насекомых, и тех, похоже, не было. Кругом стояла глубокая, вязкая тишина. Противное ощущение заложенных ушей... Да еще краем глаза то и дело улавливаешь какое-то движение по бокам. Следят, значит, твари такие. Непонятно, почему они не набросились на меня сразу. Возможно, приглядывались, изучали? Скорее всего, почувствовали во мне нечто незнакомое, совершенно иное всему, что им доводилось... употреблять раньше. Хотя не все ли им равно? Я также понятия не имел, каким образом у этих Теней принято нападать и как именно они поглощают свои жертвы.       Впрочем, случай узнать это мне представился буквально через мгновение. На меня со спины налетело нечто едва осязаемое и состоящее, как будто, из сгустка темной материи. Это нечто задело мое плечо и тут же было надвое рассечено катаной. Да уж, такого дикого визга мне слышать еще не приходилось. Он ультразвуком отдавался у меня в голове, пока я встречал все новых Теней взмахами серебристого лезвия. Я понимал, что так просто мне их не убить. Но это и не было моей основной целью. Я всего лишь хотел как можно скорее добраться до храма. Оставалось надеяться, что уж туда эти твари за мной не последуют...       - Чтоб вас всех! – не сдержался я, когда Тени всем скопом окружили меня и бросились в атаку. Но, скажу честно, я был рад наконец-то произнести вслух хоть что-нибудь на родном языке. Я, конечно, привык молчать по нескольку дней кряду, но не по мне это было, ох как не по мне.       Пока мерзкие орущие твари царапали мое тело и рвали одежду, я, одновременно сражаясь, продолжал пробираться к Лунному храму. Давненько не участвовал я в таких жарких стычках! Да, я это дело уважал, а потому мне особенно трудно было сдерживать улыбку (больше похожую на оскал) от переполнявшей меня энергии. Клочья темной материи летели во все стороны, но враг все прибывал. Если честно, я не уверен, что в такой деревне могло быть когда-то столько жителей. Может, они плодятся? Или это... О да. Точно. Половина из них – это то, чем стали их жертвы.       Одна из Теней располосовала мне лоб, кровь из царапины мгновенно залила правый глаз. Чертовски неудобно! Конечно, у меня была довольно развитая регенерация, а с помощью внутренней энергии я вообще мог излечиться в два счета, но все же количество ран уже сейчас изрядно напрягало. Нужно было поторапливаться. Эх, жаль, я не владею магией... И жаль, что у меня нет при себе... хм... огнестрельного оружия, чтобы распугать этих тварей... огнем. Черт. А ведь это то, чего они боятся больше всего. Ну, или единственное, чего они боятся. Не важно!       Я был уже совсем близко к храму, когда увидел в паре шагов от себя очертания ветки. То что нужно! Чиркнув катаной по камню, я высек искру. Только с третьего раза мне удалось зажечь этот своеобразный «факел» и замахнуться им на Теней, которые тем временем уже буквально разрывали меня на части. Что ж, это подействовало. Враг отступил на время, но продолжал виться вокруг, так и норовя напасть со спины. Мерзавцы!       Таким образом, я смог наконец добраться до входа в Лунный храм и, толкнув тяжелые двустворчатые двери, проскользнул в образовавшуюся темную щель. Затем подумал и затворил на всякий случай эти двери, хотя уже и убедился в том, что сюда Тени за мной не последуют.       Архитектура и внутреннее устройства храма не были чем-то диковинным, но все же ничего подобного мне раньше видеть не доводилось. Белоснежные стены из неизвестной мне породы камня мягко поблескивали в холодном свете лун, проникавшем внутрь через треугольное витражное окно, расположенное в стене над входом. Учитывая положение небесных светил вокруг плато, в этот храм действительно могли заглядывать лишь лунные лучи. Никакого солнца. Удивительно.       Дополнительное освещение, по-видимому, создавали свечи – на стенах было развешено несколько десятков серебристых канделябров с восковыми подтеками, ставшими невероятно хрупкими за прошедшие годы. Передо мной вырисовывались очертания нескольких рядов скамей, за которыми на небольшом возвышении располагался алтарь. По двум сторонам от него зияли черные отверстия проходов, уводивших в другие помещения храма. Но я не стал тратить время на экскурсии. Мне нужно было как можно скорее разыскать свитки.       Мой самодельный факел к тому времени обуглился окончательно, последние искры его пламени сверкнули в воздухе и потухли у моих ног. Но темнее от этого не стало. Даже через слегка запыленные и покрытые по краям тонким слоем копоти окна лунный свет проникал сюда очень хорошо. Вдоль стен высились деревянные стеллажи, заполненные различными религиозными и историческими книгами, рукописями и документами. Не тратя попусту время, я принялся выискивать во всей этой макулатуре пару скрученных бумажек.       ...Не понимаю, как до такого вообще дошло. Почему то, от чего зависит моя... хм, судьба, находится именно здесь? Известно, что некий летописец когда-то задокументировал историю Великих Богинь, легендами передававшуюся из мира в мир, от поколения к поколению, а также историю их предшественников и потомков. Правда, насколько мне известно, потомок у них был только один – я. Этого летописца я никогда не встречал и даже не знаю, жив ли он сейчас. Но письмена его, написанные лунными чернилами, да еще и на языке, который во вселенной знают лишь единицы (и я в их числе), разбросаны по многим мирам и, наверное, лежат сейчас также в каких-нибудь заброшенных храмах, а может и вовсе уже не существуют, разорванные, сожженные, занесенные землей и снегом, утерянные навечно... И вот, часть, в которой говорится о моем божественном происхождении, должна находиться где-то здесь, на этих иссушенных временем деревянных полках, занесенная в эту деревушку неизвестно кем и неизвестно когда. И об этом ее местоположении почему-то были хорошо осведомлены те, кто меня сюда отправил...       Порой положение некоторых вещей в этом мире заставляет лишь молча качать головой, мол, я бы высказался, да слов подходящих не найти.       В общем, вот о чем я думал, пока пальцы мои машинально перебирали бумагу, а глаза выискивали нужные печати среди тысяч разнообразных символов. Мне казалось, что это никогда не закончится, что я буду до конца недели рыться во всей этой писанине... Но наконец – вот они! Поверить не могу, ха-ха! Оставалось лишь...       Я обернулся и нашел взглядом постамент высотой с пол человеческого роста, на котором была установлена широкая, но не особо глубокая чаша из голубой глины. Я подошел ближе, заглянул в нее и удостоверился, что она наполовину наполнена водой. Мысль о том, кто и каким образом умудрился наполнить ее к моему приходу, посетила мою голову и тут же исчезла. Сейчас самым важным для меня было проявить на бумаге текст. Да, фокус лунных чернил был в том, что их можно было разглядеть, только смочив в освященной воде под лучами любого ночного светила. И в данный момент обе луны уже вовсю бликовали на неподвижной водной глади.       Я осторожно развернул свитки, неосознанно затаив дыхание, и медленно погрузил их в чашу, так, чтобы один лист не перекрывал другого. Лунные блики вздрогнули и лениво заплясали на воде. Я неотрывно следил за тем, как слегка пожелтевшая бумага расправляется, размокает, уходит, тяжелея, на дно... Я ждал. Ждал долго. И вот, когда лунный свет начал потихоньку уходить в сторону, а я – ощущать нетерпение, привкус разочарования и даже легкое раздражения, они, наконец, проявились. Сначала неуловимой, едва заметной тенью, затем – все отчетливее, насыщеннее, глубже. Черные с ультрамариновым отливом, такие затейливые, витиеватые. Я знал язык, но написанное разбирал с трудом. Однако, все было верно. Здесь краткими, точными фактами говорилось о моем происхождении и о жизненном пути от рождения до определенного момента. В душе у меня что-то неприятно шевельнулось, но внешне я остался спокоен.       Дождавшись, пока лунный свет окончательно покинет чашу, я аккуратно извлек бумагу из воды и уложил сушиться на одну из деревянных скамеек. Вопреки моим ожиданиям, свитки не превратились в воде в бесформенную мокрую кашу, а остались все такими же плотными и гладкими. Ну, в принципе, логично. Кто бы стал писать то, что нужно опускать в воду, на обычной бумаге? А может, дело, наоборот, было в воде... Ай, черт с ним! Главное, что со всем этим не возникло никаких проблем. Теперь оставалось лишь отыскать портал, по которому я переправлюсь в нужный мне мир и предъявлю данные бумажки моему трибуналу.       Заночевать я решил в храме, ибо только самоубийца рискнул бы сейчас выходить наружу. (Уверен, Тени только этого и дожидаются. Караулят меня там, у дверей. Облизываются... если могут, конечно). Ни книги, ни бумаги, ни что либо еще больше не представляли для меня особого интереса, а потому я решил немедля отойти ко сну. Тем более, что мне необходимо было восстановить силы для дальнейшего пути. До рассвета, по моим соображениям, оставалось еще часа четыре, а за это время как раз успели бы затянуться мои царапины (а некоторые – и вовсе исчезнуть без следа).       Однако, когда я уже собирался прилечь на одну из скамей, взгляд мой случайно наткнулся на ранее сокрытое в тени, а ныне – освещенное лунами огромное полотно, на котором была изображена Она. Богиня, чья кровь и душа пребывали нынче в моем теле. Эльза. Она была изображена здесь в стальном доспехе, что странно, ведь подобного она никогда не носила. Ее атрибутом всегда был черный кожаный костюм. Но сомнений быть не могло – это она. Та же едва заметная печальная, но добрая улыбка, бездонные светло-серые глаза, распущенные, чуть ниже лопаток алые волосы, имевшие, в отличие от моих, холодный оттенок... Даже меч, и тот ее. Высотой почти с ее рост, чуть сужающийся у основания, обычный, без каких-либо излишеств.       Я разглядывал полотно не больше минуты, затем улегся наконец на скамейку и уставился в потолок. Белоснежные своды храма, испещренные сильно выцветшими узорами и кое-где – трещинами. Ну, надо же. Я попытался понять, насколько сильно ощущается здесь ее присутствие. Но оно, кажется, не ощущалось вовсе. Странно это. Неужели покинула эти места? И как вообще допустила то, что происходит сейчас снаружи?       А может... и не было ее здесь никогда?       Я усмехнулся про себя и закрыл глаза. У меня никогда не было склонности долго над чем-то размышлять. Я попросту не видел в этом смысла. В данном случае, если Богине было так угодно, то так тому и быть. Не мне судить ее, не мне критиковать. И пусть я к ней ближе, чем кто-либо другой во вселенной... Все же у нее был свой путь, а у меня сейчас – свой.       «Ох, сколько аргументов против меня было бы сейчас у Инквизиции, услышь они мои мысли!» - подумал я и улыбнулся сквозь полудрему. На этом мои мысли застыли, а разум заволокло сладкой и теплой пеленой сна.