Raising Hybrid Puppies

— … предлагаю использовать Паркера в качестве натурщика на следующем нашем творческом мероприятии. Питер резко вскидывает голову вверх. — Ч-что? ЭмДжей не скрывает своей насмешки, сидя через кофейный столик от него. — О, так ты все еще с нами, Паркер. — Да, чувак, — присоединяется к ней Нед. — Ты где витаешь? В своей комнате, одетый в черную Black Sabbath футболку, которую мне одолжил Тони, почти соскальзывает у Питера с кончика языка, но появившаяся с новой порцией чая в термосе Мэй вовремя удерживает его рассеянный мозг от озвучивания этого вслух. — Кто где витает? — спрашивает тетушка, опуская термос на стол и обводя взглядом сидящих за столом. Единственными членами их спецгруппы по реструктуризации веб-сайтов «Дружелюбных Мстителей по соседству», которые пьют чай, являются Стив и ЭмДжей, но почему-то это означает, что Баки, Нед и Питер тоже должны мириться с таким выбором напитка. Вся компания сгруппировалась вокруг стола: Стив и Баки уютно расположились на скамейке, а ЭмДжей, Нед и Питер заняли стулья. Вообще Баки не является частью их группы; он присоединился к ним лишь потому, что Тумс с минуты на минуту должен принести бесплатную выпечку. — Твой племянник все собрание летал где-то в облаках. Ладно, просто для справки — это очень и очень бесполезный комментарий. Баки весело лыбится Питеру, а Мэй мягко кладет руку ему на плечо. — Вот как? Питер поднимает на нее взгляд. — Ерунда. Мэй недоверчиво хмурится, но на ее губах мелькает улыбка. — А теперь еще раз и убедительнее? — Вот-вот! Будто бы Лиз вернулась! — взбудоражено выдает Нед до того, как Питер успевает хотя бы подумать о том, чтобы шикнуть на друга. Глаза его тети загораются. Что было бы здорово, если бы они говорили абсолютно о других вещах. — И кто же он, Питер? Внезапно на него уставились пять пар глаз. Все присутствующие знают, что ему нравятся парни, но на деле он лично ничего не говорил… по понятным причинам. Питера спасает громкое появление Тумса и неспособность новенького баристы, которого наняла Мэй, справиться с разрастающейся мощной тирадой пекаря. — Я что, выгляжу как чертов торговый представитель? — грозно вопрошает Тумс, когда добирается до их стола и разгружает половину выпечки из новой корзины «Вкусное приключение». Тумс продает свои эксперименты за половину цены, но дегустаторы в обмен должны заполнить опросник, который создал Нед, после дегустации новинки и… И Питер пропускает половину того, что говорит Тумс. —... не собираюсь этого делать, мне все равно, насколько прекрасно выглядит эта кухня. Эй, Паркер! — пекарь ставит перед ними поднос с кексами. Сегодня выпечка зеленого цвета. — Передай своему богатенькому папочке, что у нас с ним нет никаких общих дел, ты меня слышишь? В один ужасающий миг кровь Питера становится ледяной. — Старк, — добавляет мужчина, абсолютно не помогая, и, наконец, объясняет: — Богатый хрен предложил мне работу в своей фирме, готовить выпечку для крупных встреч, как будто эти корпоративные типы и без того недостаточно жирные. Сказал ему катиться к черту. Сомневаюсь, что этот кадр вообще знает, как работать с духовкой… — Он может просто смастерить робота, чтобы тот мог испечь за него, — вставляет свое слово Нед. — Вроде той кофеварки, у которой только одна— — …кнопка и которую ты помог ему спроектировать, да, я понял, весь город понял это, Лидс, — ворчит Тумс. — Подожди, — встревает Баки с набитым ртом. Он шумно проглатывает кусок после многозначительного взгляда своего жениха. — Я думал, ты сказал, что это просто больше рабочих часов, но при хорошей оплате и с каким-то грантом для покрытия затрат на реконструкцию и дополнительный персонал, так? Из того пилотного проекта? — добавляет Баки кавычки в воздухе, которые даются ему с трудом из-за половины кекса в руке. — Ты бы сохранил свой магазин с небольшим бонусом в виде наличных денег в банке. — Перестань так проглатывать их, Барнс, боже, ты что, вырос в пещере? И это дело принципа — я не беру грязных денег Старка. Вы слышали об увольнениях в Uber? Питер почти заикается о том, что люди хотят видеть больше автомобилей Uber без водителей и что это сейчас — основные спрос и предложение, но когда ЭмДжей начинает одобрительно хлопать в ладоши, он прикусывает язык. — Черт побери, — продолжает возмущаться Тумс. — Однажды вся страна будет работать на технике Старка, а частный предприниматель станет ничем иным, как крошечной букашкой под обувью Старка стоимостью в пять тысяч долларов. Теперь, Паркер, помоги вернуть остатки со вчерашнего дня в мой фургон. Питер буквально скатывается со стула, будучи более чем благодарным Тумсу за такое оправдание для избежания изумленного взгляда Стива, который тот не сводил с парня с момента комментария пекаря о «богатеньком папочке»… даже если это означает, что приходится слушать еще больше теорий заговора от Тумса, пока они вместе собирают все контейнеры на заднем дворе The Hybrid Puppy. — Вот увидишь, сынок: этот ублюдок прячет туза в рукаве. Сперва транспорт, а затем — независимые предприятия, такие, как ваш магазин или моя пекарня, и прежде, чем кто-нибудь заметит, Старк уже будет повсюду. Выступая в открытую. — Может быть, с его помощью мы будем чувствовать себя более защищенными? — робко предполагает Питер, и Тумс резко опускает стопку ящиков для хлеба на металлический стол с громким «БУХ!». — Я думал, ты умнее, сынок. Или ты настолько наивен, что видишь лишь яркую обертку всего происходящего? Но, знаешь что, парень? Даже если дерьмо благоухает розами, оно так и останется дерьмом. С этими словами Тумс поднимает ящики и отправляется прочь из комнаты туда, где припаркован его фургон. Питер едва за ним поспевает. Мужчина, не говоря ни слова, загружает остатки выпечки и уезжает. Парень вздыхает и возвращается к Мстителям через вход только для персонала. Но когда он проходит мимо лифта и заворачивает за угол, то неожиданно сталкивается со стеной. Нет, хуже — он сталкивается со Стивом. — Это Старк, не так ли? — без предисловий спрашивает полицейский. Желудок Питера делает кульбит, но парень старается выглядеть озадаченным: — Кто? Жаль, что Стив был полицейским в течение вот уже двух лет и солдатом до этого, и не купился ни на секунду. — Тот человек, о котором ты мечтаешь. Парень решает сохранять молчание, но затем Роджерс сурово складывает руки на груди — должно быть, Питер чем-то выдает себя. Он оглядывается вокруг, чтобы убедиться, что они действительно одни, прежде чем убедительно прошипеть: — Между нами ничего не было! Стив рассматривает его целое мгновение. — Правда? Питер отчаянно кивает. — Правда. Теперь, могу я…? Он указывает за плечо Стива на дверь, которая ведет в зал кофейни, но мужчина не двигается с места. — Питер. Отлично. Он знает этот тон — точно такой же Мэй использует для одной из своих редких лекций о нравоучениях. Он неохотно встречается взглядом с голубыми глазами Роджерса. — Пусть все так и остается. Тебе шестнадцать, Питер. Ему сорок семь. Это тридцать один год, — говорит Стив так, будто бы Питер сам не вычислял эту разницу много раз до него. В основном поздно ночью, когда приятные воспоминания после оргазма накрывали его и возвращали к мысли о том, могут ли они просто так быть вместе. Вывод, который он рисует для себя каждый раз, — тот, что он сейчас и говорит полицейскому. — Возраст всего лишь цифра. От этих слов лицо Роджерса каменеет. — Нет, возраст — это настоящий критерий в реальном, взрослом мире. Ты слишком молод, чтобы дать согласие… — Я не… — Я серьезно, Питер, — продолжает Стив, — ты стоишь гораздо большего, чем быть еще одним постояльцем в постели Старка. Он плейбой, Питер. Для таких людей, как Тони Старк, ты — новая блестящая вещь, и как только ему станет скучно, он променяет тебя на очередного симпатичного молодого человека, который поймает его взгляд, оставив тебя собирать кусочки разбитого сердца. Не поступай так с собой, прошу. — Но он… он ведь был до этого в серьезных отношениях, верно? Я имею в виду Пеппер Поттс и… — Питер заикается, мысленно ругая себя. От него никакой пользы в сложившейся ситуации. — Да, и посмотри, как долго это продолжалось? — указывает Роджерс. — И это было с кем-то, кто почти одного возраста с ним, — добавляет он. — Старк весь в своей работе. Никто никогда не будет для него важнее, Питер, и ты — не исключение. Чем скорее ты поймешь это и будешь в безопасности, тем лучше. Питер нервно кусает губы. Он хочет запротестовать, но, увидев все своими глазами — то, каким страстным и сфокусированным Тони может быть, как он бросает все в любой момент, чтобы ринуться в верхнее помещение и проверить потенциально экстренную ситуацию… может быть, в словах Роджерса есть правда. Или хотя бы доля правды. В конце концов, Стив не видел той невероятной улыбки, которую дарил ему Тони, и не слышал беззаботного смеха во время их «боя со смазкой». Стив не чувствовал, как искрился воздух между ними во время их почти-поцелуев. — Ты понимаешь меня? Ох, точно, полицейский все еще ждет ответа. — Думаю, да? Похоже, он прозвучал убедительно, потому что Роджерс кивает, а затем по-братски кладет руку на плечо Питера. — Ты ведь знаешь, что всегда можешь поговорить со мной, если будут какие-то вопросы? В том плане, что… хм, влюбленности вроде этой являются частью взросления. Может быть, я смогу помочь. Питер кивает, взвешивая кое-какие варианты. Есть кое-что, о чем он уже задумывался, поскольку делать это дома каждый раз становится слишком рискованно, особенно учитывая, что Мэй заведует бытовой техникой… — Вы можете подсказать какую-нибудь, э-э, недорогую химчистку? Паркер не только меняет тему, но и получает возможность лицезреть безмолвного Стива Роджерса.

***

Тем не менее, концентрация Питера к концу дня трещит по швам. Разум не перестает обрисовывать всю картину целиком, и к тому времени, когда Паркер закрывает кофейню, он уже может написать диссертацию по этому вопросу. Парень даже не может в полной мере порадоваться, когда в кофейню поздно вечером заглядывает Тони для того, чтобы закончить отделку стен и помочь с проводкой наверху, потому что не может выбросить дурацкие слова Стива из головы. Из-за них Питер вынужден переспрашивать каждое слово, что говорит Старк: от его «Эй, Питер», когда мужчина, наконец-то, приезжает — «Позже, чем всегда, я знаю», — до объяснения степени разрушения в SI, которая прямо пропорциональна небрежности одного идиотского лаборанта. — …а затем Хэппи говорит: «Извините, босс, но он не носил свой бэйдж», и… и я потерял тебя, как я мог упустить твое внимание? Ты ведь любишь рассказы Брюса! Питер моргает, утыкаясь взглядом в штукатурку, которую на автомате удалял с одной стороны двери, что вела в комнату для персонала. Тони смотрит на него с другой стороны двери, в джинсах, майке — когда он успел снять свою рубашку? — и весь покрытый пылью от работы. Увиденное заставляет Питера протянуть руку вперед и стереть грязь с обнаженных бицепсов Старка, прочертив пальцем контуры ключицы над краем его… — Серьезно, что с тобой сегодня? Уход в свои мысли — это прямой путь к саморазрушению, ты ведь это понимаешь? План Питера — улыбаться, смеяться, притворяться, что все в порядке, и что его кожа вовсе не горит от того, как сильно он хочет — боже, как он хочет, — Тони, но с языка срывается кое-что другое: — Почему ты… зачем ты это делаешь? Старк недоуменно переводит взгляд с него на штукатуренную стену и обратно. — Потому что я еще не разработал способ обмена проводами через несколько слоев материала. Я доберусь до этого, карапуз, честное скаутское, но до тех пор… Оставь все, как есть, просто заткнись, вопит в голове его собственный голос, но теперь, когда Питер уже начал, то не может остановиться. — Нет, я имею в виду… это. Почему ты помогаешь мн— нам? Лицо Тони на какое-то мгновение принимает озадаченный вид, но затем вновь светлеет. — Что ж, — начинает он на выдохе, — ты умный кара— парень, и я не могу допустить, чтобы такой ум пропал зря. Рядом с тобой не скучно находиться, а это, пожалуй, самая высокая похвала, на которую я способен, серьезно. Тони улыбается ему, и Питер размышляет над тем, что собственное сердце вот-вот вырвется из груди. Мужчина немедленно отводит взгляд. — К тому же, ремоделирование — это весело. В желудке у Паркера что-то обрывается, и он открывает рот, чтобы ответить, но Старк продолжает: — Особенно, когда у меня есть выбор, а не когда один сумасшедший ИскИн сам решает, что моя башня нуждается в дополнительном… — Весело, — повторяет парень. Тони щурится, нахмурившись. Паркер прочищает горло, глубоко вдыхает и говорит: — Все может быть намного веселее. Он видит, что в ту же секунду Тони хочет запротестовать, и делает шаг вперед, потому что если он сейчас же не расставит все точки над "i", то попросту взорвется. — Нет, выслушай меня, — уверенно произносит Паркер. — Я много думал об этом, и я много читал о согласии — то есть гуглил на телефоне, конечно, но… э-э, мы никогда не будем на равных условиях, так ведь? Ты… ну, это ты, а я всего лишь… Но у меня все еще есть право голоса. И я знаю, на что иду, понятно? Я умный парень, ты сам так сказал. Когда он замолкает, то понимает, что сделал несколько шагов вперед и оказался уже в пустом дверном проеме. Тони не возражает, поэтому парень продолжает напирать. — И я достаточно сообразителен, чтобы понять, что ты хочешь меня. Я тоже хочу тебя, мы оба будем достаточно осторожны, чтобы не попасться. Да, и к тому же, — добавляет Питер, уже активно и нервно жестикулируя, абсолютно не волнуясь, как это выглядит со стороны, — у нас есть Джарвис! В том плане, что я, похоже, ему не нравлюсь, да? Но он будет тебя охранять и убеждаться, чтобы нас не поймали, если ты скажешь ему, поэтому… почему мы не можем просто сделать это? Казалось, Тони смотрел на Питера несколько самых долгих минут его жизни. Парень уже начинает опасаться, что мужчина скажет «нет», но что, что он слышит, это… — Мы будем осторожны. Скорее вопрос, чем утверждение. Питер согласно кивает. — И мы не позволим этому… перерасти во что-то большее. Мы просто веселимся, мы два взро— человека с головой на плечах, — исправляется Тони. — Мы ничего не будем усложнять, все просто, не дальше второй базы. Питер перестает кивать. — Но… — Никаких «но», карапуз, вот на чем я акцентирую внимание.* Паркеру требуется секунда, чтобы до него дошел смысл каламбура, и когда это происходит, он издает громкий победный клич «ДА!» и не может не засмеяться в ответ. — Ты… ты имеешь в виду, что мы…? Грудная клетка Тони вздымается вверх, после чего он медленно выдыхает, будто бы тоже ощущая всю тяжесть момента между ними. Затем мужчина делает осознанный шаг вперед, и еще один, замирая всего в нескольких дюймах от Питера перед открытым дверным проемом. Парень не может дышать, не может ни о чем думать, кроме как почему так долго, черт, ну вот и все, нахрен все, он устал ждать… На этот раз именно Паркер сокращает разрыв между ними, делая тот самый шаг, который, очевидно, так ожидал от него Тони. Это похоже на щелчок переключателя. Внезапно на его бедрах и спине оказываются желанные руки, губы, о которых он мечтал, прикасаются к его собственным, а запах одеколона Тони переплетается с пыльным воздухом строительной площадки. Спиной Питер натыкается на старую дверную раму, но едва ли это имеет значение, когда Старк сам подталкивает его туда, обездвиживая одним лишь своим весом. Не то чтобы Паркер хотел убежать, даже будь у него шанс. Его бедра двигаются сами по себе, и Питер чувствует, как Тони улыбается между поцелуями. Парень кладет обе руки на предплечья Старка, ощущая, как перекатываются под ними мышцы, чувствуя всю их силу и отчаянно желая большего… Тони отстраняется, и Питер инстинктивно тянется за губами вперед, но чужая рука упирается ему в грудь. Паркер незамедлительно наклоняется еще сильнее вперед, но ему не сравниться с силой Старка. Ох какие возможности открываются… — Спешка ни к чему, карапуз, — ласково дразнит его Тони. — У нас впереди полно времени. Питер издает неопределенный звук прежде, чем может остановить себя. К счастью, Тони в ответ лишь хихикает и продолжает целовать его по линии подбородка, иногда переходя на шею, настолько медленно, что парень задается вопросом, говорил ли Старк о времени буквально. Затем он практически задыхается, потому что Тони скользит руками под футболку. Мужчине даже не нужно особо что-либо делать; Старк лениво чертит пальцами круги на коже, но в сочетании с умопомрачительными вещами, которые он вытворяет с шеей Питера, этого вполне достаточно, чтобы все нервные окончания последнего ощущались словно в огне. Когда мужчина поцелуями возвращается к его губам, Питер трясется, задерживая дыхание каждый раз, стоит Тони царапнуть кожу щетиной. Он несдержанно стонет в их очередной поцелуй и проводит руками по плечам Старка. Парень понятия не имеет, следует ли ему быть осторожным и не царапаться, но сдержанность, как и связные мысли, сейчас напрочь отсутствуют, когда животом он чувствует чужое возбуждение и особенно когда бедра Старка скользят между его ног. Похоже, они собираются продолжить с того места, на котором остановились до этого, и тело Питера более чем готово к такому исходу, даже если разум борется с огромной эмоциональной перегрузкой. Каждое движение ноги Тони вызывает у него хныканье и сбивчивые всхлипы, которые, похоже, лишь подстегивают мужчину ускорять темп, изменять позиции и проделывать миллион других вещей, не отрываясь от поцелуев. Все, что под силу Питеру, — это впиваться ногтями в бицепсы Тони; без этого он бы давно рухнул в пучину удовольствия и похоти. Рука в волосах становится для парня последней каплей. Волна удовольствия пронзает Питера совершенно неожиданно, глаза теряют способность четко видеть, мелкая дрожь от случившегося проходит через все тело. Тони крепко прижимает его к себе, накрывая губы медленным, горящим поцелуем, — и мир начинает потихоньку возвращаться к Питеру. — Извини, — первое, что выдает парень. — Мне очень жаль, я должен был… — За что, черт возьми, ты извиняешься? Это же лучший комплимент для меня, — ухмыльнулся Старк, и Питер снова позволяет себе расслабиться. — Приятно знать, что у меня все еще есть достаточно обаяния. — О да, ты… это было… — Восхитительно? — подсказывает Тони, его ухмылка становится еще шире. Питер чувствует, как его лицо покрывается пятнами, поэтому просто кивает. Будучи более не скованным в движениях, Питер отрывается от двери — ауч! — и пытается понять, почему же создается впечатление, будто бы он о чем-то забыл… Ох. Глаза останавливаются на ширинке Тони. Старк ловит его взгляд и смеется; этот искренний и открытый смех, который Питер проигрывал в своей голове, не раз и не два помогал ему не обращать внимания на издевки Флэша. — Хах, ну и лицо у тебя! Не волнуйся об этом. Как я уже сказал, у нас полно времени. — Но разве ты не хочешь, хм, — Питер неосознанно облизывает губу. — Или я мог бы попробовать… — Боже, карапуз, если ты закончишь это предложение, то не попадешь домой до полуночи. Питер моргает. — И это должно меня остановить? Ответом на его язвительный вопрос (ладно, наполовину язвительный, наполовину серьезный вопрос) служат игривый толчок и еще одна усмешка. Если бы ему не нужно было завтра в школу, то Питер сделал бы что-то, но поскольку он понятия не имеет, что именно — как вообще следует кого-то соблазнять? или, э-э… делать какие-то другие вещи? — может быть, сегодня ему лучше уйти. Кроме того, штаны начинают вовсе не-круто прилипать к телу. Тони вызывает для него машину, — они обсуждают, когда нужно встретиться, чтобы продолжить перестройку кофейни, — пока она не подъезжает к месту назначения. Питер, однако, не спешит открывать входную дверь для персонала. Вместо этого он оборачивается и крадет еще один поцелуй — потому что теперь может себе это позволить. Он промахивается мимо рта Тони при первой же попытке, и это жутко неудобно и неловко, но в то же время горячо, прекрасно и удивительно, и… и Паркеру потребуется обзавестись большим количеством прилагательных. — А теперь кыш, — в конце концов, говорит ему Тони, открывая дверь. — Нельзя заставлять ждать машину слишком долго, она будет сердиться и останавливаться на желтом. Питер выскальзывает в узкий переулок. Ближайшая камера безопасности находится на одном уровне с уличным фонарем, который находится в добрых пяти метрах от них. — Что ты… подожди, она обладает разумом? Так это же потрясно! Старк лишь качает головой и хихикает. Он уже направляется ко второй машине без водителя, но прежде чем оказаться внутри, мужчина, не нарушая шага, оборачивается и посылает ему улыбку. Сердце Питера буквально пропускает удар. ▬▬▬▬▬ * — игра слов: but — но, butt — зад.