Непонимание между мужчинами и женщинами возрастает, если они не знают, что любят друг друга.Фредерик Бегбедер. Идеаль.
***
Если приходится выбирать между неправдой и грубостью, выбери грубость; но если приходится выбирать между неправдой и жестокостью, выбери неправду.Мария Эбнер Эшенбах.
Днём ранее. Особняк Девятого Прародителя.
Жестокость, к сожалению, неотъемлемая часть жизни. Она может проявляться в любое время, в любом месте, и ты ничего не можешь с этим поделать. Что же побуждает к жестокости? У всех разные причины и оправдания. Для кого-то насилие — выход или отдушина, но в большинстве случаев во всём виновата простая, глубоко засевшая злость. Порой мы не в силах её контролировать, и это приводит к печальным последствиям. А в чём же причина вампирской жестокости? Скорее всего, в отвращении к скоту. Хотя, судите сами, забавная складывается ситуация: бессмертные ведь тоже были людьми! Став сильнее и растеряв всю человечность, они забыли, каково это — быть слабым. Говорят, что после превращения все положительные и отрицательные качества личности усиливаются. А что будет делать вампир, который, будучи человеком, ненавидел людей и особенно — женщин? Думаю, ответ очевиден. Ренольд Фатес был таким вампиром. Его мать издевалась над ним как могла, срывая на ребенке собственную злость. Из-за того, что Ренольд был внебрачным сыном короля, женщину постоянно принижали. Она тронулась рассудком и невзначай привила сыну ненависть к представительницам своего пола. — Значит, эта дрянь разбила чашку из моего любимого сервиза? — презрительно оглядывая дрожащую девушку, Фатес обратился с вопросом к своему слуге. — Да, мой господин. Что прикажете с ней делать? — Для начала тебе следует выйти. Мужчина учтиво поклонился и покинул гостиную, бесшумно прикрывая дверь. Алоглазый медленно подошёл к смертной и ударил её по лицу, слыша, как хрустнул нос. Девушка упала на пол, отчаянно моля о пощаде, хоть и осознавала, что смерть неизбежна. Вампир начал безжалостно избивать ногами хрупкое тело, с каждым ударом ломая кости. Даже когда служанка скончалась, он не прекратил своё действо, упиваясь собственным превосходством. Фатес представлял на месте погибшей свою мать и широко улыбнулся, чувствуя удовлетворение. — Жалкий скот.***
Воспоминания Вайлети.
Небольшая детская комната была сплошь заклеена плакатами принцесс, а над кроватью висели живописные пейзажи. Смотря на одну из картин, Эрестер что-то напевала, пока не услышала, как поворачиваются ключи в замке. Голубоглазая резко вскочила с кровати и с радостным воплем побежала к входной двери. — Мамочка! Хочу мороженку с клубничкой, — девочка подняла руки вверх и начала высоко прыгать, пытаясь обнять свою мать. — Котёнок, не шали, а то я сейчас упаду и ударюсь, — сероволосая удивилась, что женщина сегодня была такой грустной. — Что-то случилось? — Ха-ха-ха, нет, милая. Просто очень устала на работе. Когда мама Вай наклонилась снять кроссовки, и из её кармана выпал маленький клочок бумаги. Вайлети тут же взяла его в руки и развернула, но прочесть текст не смогла.In nomine Astaroth Baal Beelzebub et Lucifer Evoco Moloch! Tollite sacrificium! Accede ad eam, et conteram illud comburent eam, et capient eam! Amen. Amen. Amen.
— Что это такое? — Не тронь! Вырвав листок из рук дочери, смертная выдохнула с облегчением и, толком ничего не объяснив, пошла на кухню. Девочка так и застыла на месте, чувствуя, что сейчас заплачет. — Мамочка, я что-то сделала не так? Прости меня, — шептала она себе под нос, в то время как по розовым щекам текли слёзы.Наше время
Эрестер по-прежнему сидела на лавочке. Рядом с ней умостилась Миями. Девушка без умолку о чем-то говорила, но Вай погрузилась в свои мысли и половину слов пропустила мимо ушей. «Почему мне это вспомнилось? А я так надеялась забыть прошлое, которое причиняет мне лишь боль. Даже счастливые воспоминания терзают мою душу. Молох говорит, чтобы я довольствовалась жизнью и жила на полную катушку. С одной стороны, он прав, но я просто не в силах перебороть себя. Потеряв что-то важное однажды, ты не хочешь потерять это вновь. В чём же смысл дружбы, привязанности и любви, если времени осталось мало? Всё же, жизнь так быстротечна». — Вайлет, а на каком языке ты недавно говорила? — На мёртвом… Ну, на латыни. — А можешь сказать мне что-нибудь о Боге? — синеглазая понимала, что разговор не клеится, и попыталась разрядить обстановку. — Miserere mei Deus. Означает «Помилуй меня, Боже», — Эрестер ухмыльнулась, понимая, что эта фраза фактически отражает её нынешнюю ситуацию. — Великолепное знание языка! Кто же научил тебя ему? Знаешь другие языки? — Научил меня мой… Эм, мой друг. Он частенько на нём разговаривал, поэтому запоминать было легко. А другие языки я особо не изучала, знаю лишь парочку фраз… — Всё равно это очень похвально! — невинная улыбка поначалу надоедливой, но искренней девчонки задела Вай, и она улыбнулась ей в ответ.Час спустя. Резиденция Тринадцатого Прародителя.
Эрестер чувствовала некое волнение, находясь рядом с вампиром. С собрания он вышел напряжённым, и это состояние не сулило ничего хорошего. За всю дорогу мужчина не проронил ни слова. Кроули задумчиво шёл вперёд, никого не замечая, и отстранённо смотрел вдаль. Вай не возражала, даже была немного рада такому поведению и смиренно брела за господином. Когда они оказались в холле, девушка почувствовала удар в спину и, не удержавшись на ногах, рухнула на пол. Неожиданность сбила ее с толку, и сероволосая даже не успела выставить руки, чтоб смягчить падение. Хрипло выдохнув, смертная перевернулась на спину и тут же почувствовала давление на шее. Юсфорд сжал её горло, перегородив доступ кислорода. Голубые глаза удивлённо смотрели на вампира, а руки ухватились за его широкие плечи в надежде оттолкнуть. — Как я и обещал, мы поговорим о недавнем событии, — спокойно молвил алоглазый с привычным спокойствием и игривой улыбкой. Эрестер беззвучно открыла рот, пытаясь сделать вдох, хоть и понимала, что всё бесполезно. Сейчас… Только сейчас Вай заметила огромное недоверие в глазах мужчины, которое плавно перетекало в злость. Бессмертный просто не мог понять, что на уме у девушки, и это ему не нравилось. — Кто научил тебя драться, скотинка? Отвечай, а то хуже будет. Юсфорд слегка разжал пальцы, позволяя Вай отдышаться. С тех пор, как две служанки были убиты, он отчаянно пытался понять: врёт горничная или нет. Выжившая полностью подтвердила слова серовласой и в то же время версию самого Основателя. Столько несостыковок! Сомнения не давали Кроули покоя, он изо всех сил старался не думать о смертной, но чутьё заставляло подозревать её в чем-то… непонятном даже ему. — Я уже отвечала на этот вопрос, — хрипло выдала девушка, пряча глаза. Ей было просто невыносимо смотреть на хозяина. — Знаешь, это довольно странный аргумент… Ты без колебаний убила двух человек и это… — Это вызвало у вас подозрение, — перебила его Вайлет и всё же посмотрела Прародителю в глаза. — Но в чём? Я не спорю, что раньше убивала людей… Да! Я отвратительная, жалкая, жестокая! Только вот убить ради еды в этом погрязшем в дерьме мире, разве это считается преступлением?! У Эрестер впервые за долгое время сдали нервы. Она непроизвольно повысила голос. Внутри всё будто заскрипело от внезапно нахлынувшей обиды. Глядя в алые глаза, сероволосая теряла контроль над собой, пыталась вылить всё наболевшее наружу. Говоря эти слова, Вай не врала, ведь ей действительно приходилось убивать ради еды, только вот вины за содеянное она не испытывала. А всё от того, что другим не было жаль девушку, и они без толики сомнения прирезали бы её за кусок зачерствевшей булки или банки консервов. — …Ха, вы, люди, всё же ничтожны в своих желаниях, — самодовольно произнёс мужчина, осознавая, что не ожидал такого ответа от горничной. — Как и вы, вампиры… Жить целую вечность, не имея чувств, лишь ради удовлетворения собственной жажды. — Эти слова вызвали улыбку у бессмертного. — Хэй, скотинка, а ты сегодня такая разговорчивая! Предупреждаю в последний раз: ещё одна глупая выходка, и я сломаю твою хрупкую шею. Аристократ слышал, как глубоко дышит Эрестер, и чувствовал на себе её прожигающий взгляд. Сейчас ему просто хотелось вцепиться в столь манящую плоть и ощутить вкус её крови. Для вампира Вай — идеальная жертва, которая забавляет и разжигает азарт. — Господин Кроули? — голос Чесс заставил аристократа подняться с пола. — Чесс, скажи Хорн, мы выдвигаемся прямо сейчас. — Да-а! Смертная увидела широкую спину мучителя и с облегчением выдохнула. Она ощущала, как трясутся её руки, в горле встал ком, и потупила глаза в пол. «Отчего моё сердце так болезненно колет?»Ночь.
— Вайлет, ты, конечно, молодец, что разобралась с теми жалкими свиньями… Но какого чёрта показала слабость перед вампиром? — демон с негодованием оглядывал девушку, которая так упорно старалась не смотреть на него. — …Non est fumus absque igne. * — Хочешь сказать, что он тебя вывел? Я поражён, ведь даже мне этого не удавалось! Ха-ха-ха, каково это: испытывать боль и растерянность спустя долгие годы?! — бессмертный явно издевался над Эрестер, надеясь повеселиться. — Ах, от таких эмоций твоя душа становится ещё вкуснее! Ты даже представить не можешь, как я себя сдерживаю, чтобы не сожрать её всю без остатка. Когда ты вспоминаешь о своей маме, мой голод усиливается… Помнишь тот день? День знакомства с тем мужчиной? О-о-о, уверен, такое забыть невозможно, ведь именно тогда тебя предали, и ты свалилась в овраг, переломав все свои косточки. Девушка зло посмотрела на брюнета, затем встала с пола и подошла к нему вплотную. — Молох, praeterita omittamus.** — Вайлет, ты так сдерживаешься… — Зачем мне показывать свои эмоции? Мне проще жить без этого. Если люди меня ненавидят, то это их проблемы, не мои. — Как эгоистично, Вай! Скрывая свои чувства, ты только бежишь от реальности. Столько лет потратила на учёбу, отдых и наблюдение… А как же похоть? Милая моя, мне так не хватает страсти! Если поддашься искушению, то вкус твоей души станет идеальным… Молох схватил юную особу за плечи и встряхнул её. — Кто ещё из нас эгоист? Ладно, закрыли тему. Меня мучает боль в груди и дрожь во всём теле, — тихо молвила серовласая, вызвав улыбку у бессмертного. Он медленно облизнулся и загадочно улыбнулся. — Разбирайся сама… Но тему мы уж точно не закрыли, моя дорогая.***
В Японии, в одном поселке недалеко от столицы жил старый мудрый самурай. Однажды, когда он вел занятия со своими учениками, к нему подошел молодой боец, известный своей грубостью и жестокостью. Его любимым приемом была провокация: он выводил противника из себя и, ослепленный яростью, тот принимал его вызов, совершал ошибку за ошибкой и в результате проигрывал бой. Молодой боец начал оскорблять старика: он бросал в него камни, плевался и ругался последними словами. Но старик оставался невозмутимым и продолжал занятия. В конце дня раздраженный и уставший молодой боец убрался восвояси.Ученики, удивленные тем, что старик вынес столько оскорблений, спросили его: — Почему вы не вызвали его на бой? Неужели испугались поражения? Старый самурай ответил: — Если кто-то подойдет к вам с подарком и вы не примете его, кому будет принадлежать подарок? — Своему прежнему хозяину, — ответил один из учеников. — Тоже самое касается зависти, ненависти и ругательств. До тех пор, пока ты не примешь их, они принадлежат тому, кто их принес.