Interrobang

Чонин, вздыхая, медленно шел по темным улицам. Луна в эту прекрасную ночь освещала потрескавшийся и усеянный жвачками асфальт. Дул легкий ветерок с ароматом гниющего мусора и мочи. Ах, Сеул, каким же потрясающим местом ты стал. Крик эхом прошелся по улице, и с губ идеальной формы снова сорвался вздох. Еще один крик. И еще один. Вероятно, одного и того же человека. Кай на минуту призадумался, стоит ли ему реагировать на отчаянные мольбы о помощи или лучше пойти дальше своей дорогой под покровом ночи, от стыда втянув голову в плечи. - Почему делать выбор так трудно? – драматично обратился Кай к самому себе и повернул назад. – Это вполне может оказаться ловушкой, и меня изобьют, но я просто святой. Как же я ненавижу свою щедрую душу. Кай пошел на крик, подпрыгивая на каждом шагу и насвистывая немелодичную песенку, и свернул в переулок. Его лицо скрывал капюшон, и видны были только пухлые губы, которые он неодобрительно надул. Он остановился как вкопанный, когда увидел темноволосого парня, закрывавшего собой упавшую девушку. Кай вскинул бровь и решил понаблюдать, как рыцарь защищает даму в беде. - Кажется, не перевелись еще добрые люди… - задумчиво сказал он себе под нос. Рыцарь бросился вперед с настораживающим азартом и ударил одного из окруживших их в живот. Когда тот согнулся пополам от боли, как предположил Кай (откуда ему знать, его никогда в живот не били. Неужели прям настолько больно?), рыцарь пнул его ногой. Рыцарь лихорадочно махнул даме, приказывая ей уносить ноги. Ах, как очаровательно. Дама тут же смоталась, ни разу не оглянувшись на рыцаря, который спас ей жизнь. Разве так обычно бывает? Разве принцессе не положено рыдать и быть рядом со своим рыцарем даже в тяжелые времена? Когда девушка улепетывала подальше от рыцаря и приближалась все ближе к Каю, он выдал понимающее «Ааа». Она была не принцессой, а шлюшкой, судя по виду, но опять же, Кай мог ошибаться - редкость, но все возможно. Когда она уже была готова совершить не-столь-благородный побег, один из отморозков поймал ее за руку и дернул обратно. Наконец Кай решил вмешаться, пробормотав что-то о глупых отморозках и о том, как бы он их убил, если бы они вывели его из себя. У шлюх тоже есть чувства, напомнил себе Кай. Даже если она одета «неподобающе», это не значит, что ей хочется, чтобы к ней прикасались. Если бы сам Кай часто бродил без футболки и если бы кто-нибудь посмел к нему прикоснуться без его согласия, он бы точно дал им промеж глаз. Он неспешно подошел и постучал отморозку по плечу. - Я был бы весьма признателен, если бы ты отпустил даму. На его малопривлекательной морде промелькнуло недоверие и доля веселья. Он усмехнулся. - Даму? Она шлюха. Если тебе так хочется заполучить ее, сэр, придется подождать, пока мы с ней не закончим. Кай нахмурился. - Приношу свои извинения. – И с этими словами он ударил отморозка прямо в нос и схватил девушку. - Дорогая, ходить… в нижнем белье по ночам не самая мудрая идея. – Он снял свою куртку и накинул ей на плечи. – Ну, беги. Она бросилась прочь, а Кай вернул свое внимание на рыцаря, который более-менее держался против последнего оставшегося отморозка. Кай собирался прийти ему на помощь, но тут зазвонил телефон. - Да, слушаю, - ответил он, глядя на рыцаря и одаривая его улыбкой аля одну-секундочку-я-помогу-когда-отвечу-на-этот-звонок. - Скоро буду дома. Я попал в… затруднительное положение, - говорил Кай в трубку. – Да, прости. Да. Хорошо. Пока. Он засунул телефон в карман и подкрался сзади к ничего не подозревающему злоумышленнику, дав ему по шее. Тот упал на землю, и Кай с улыбкой помог подняться рухнувшему от усталости рыцарю, как только отключил отморозка. - Как героично с твоей стороны, - прокомментировал Кай, отряхивая куртку незнакомца. – Ну, прощай. - Подожди! – позвал его рыцарь. - Да? – Кай с элегантностью развернулся. - Твоя рука. У тебя кровь идет. Кай опустил взгляд и раздраженно нахмурился. - Что ж, это печалит. – Он стянул поло, оставшись в одной майке без рукавов, и промокнул рану. – Все эти героические поступки следует оставить другим. Честно говоря, я вышел купить яиц, а в итоге отдал свою куртку, испортил поло и поранил руку. Это так отплачивают людям, которые совершают милые поступки? О, здорово, теперь она еще и капает! Это мои любимые джинсы! Знаешь, как тяжело отмывать кровь? Как я вообще умудрился пораниться? – бубнил он, уходя и оставляя парня с большими глазами, уставившегося на него, без внимания. Рана была достаточно глубокой, но Каю было наплевать. Ему совершенно начхать на то, что всё уже успело пропитаться кровью. Он зашел в магазин на углу и купил бинт. Когда он вышел, кто-то схватил его за запястье и потянул в соседнее здание, заталкивая в одну из комнат. Кай пару раз моргнул, глядя на стоящего перед ним человека. - А, Рыцарь, это ты. Если хотел со мной пообщаться, то мог просто попросить. Не люблю я все эти драки. - Заткнись и сядь на кровать, - вздохнул тот. - Прости, но я как-то не в настроении для секса. В смысле, я бы рад попробовать переспать со случайным незнакомцем, но не хочу рисковать, а то вдруг подхвачу инфекцию, передающуюся половым путем. К тому же, я тут истекаю кровью. - Ты думаешь, что я хочу заняться с тобой сексом? – со смехом спросил парень. - Не хочешь? – Кай поднял бровь. – Такое впервые. Мне всегда говорили, что я привлекательный и хорошо трахаюсь, так что… - Я хочу заняться твоей раной! – рассмеялся парень. – Не желаю слушать о твоей сексуальной жизни. Ты мне помог, поэтому я могу, как минимум, сделать так, чтобы ты не скончался от потери крови. - Какой же ты обаяшка, Мистер Рыцарь, - произнес Кай. – Спас двух человек за одну ночь, интересная же у тебя жизнь. - Меня зовут не Рыцарь. А Кёнсу, - ответил он, прочищая рану и перевязывая ее. – И мне кажется, тебе нужно наложить швы. Болит? - На мой взгляд, боль – это лишь разум, взявший верх над плотью. Ты слышал когда-нибудь о пороге восприятия? Это обычный психический процесс, включающий обнаружение и интерпретацию физических раздражителей… - Кай заметил бессмысленное выражение лица Кёнсу и смятение в глазах и махнул рукой, сдаваясь. – Не болит. - Ясно, - медленно произнес Кёнсу, пока мозг пытался догнать, что этот человек только что сказал. Он находился в таком замешательстве, что даже не побеспокоился о том, что Кай, по сути, упростил все для него до одной фразы, потому что решил, что он не такой умный (Кёнсу отказывался верить, что он тупой, просто Кай говорил так, будто пытался уведомить окружающих об их тупости). - Знаешь, ты, будучи милым пареньком, совсем не тот, кем кажешься. Дерешься, рыцарствуешь и все такое. Я бы этого не ожидал, - вдруг заявил Кай, подавшись вперед, чтобы внимательно изучить невысокого парня. - Милым? – Кёнсу взметнул брови. – Я не милый… - Еще какой милый. Эти огромные глазищи и эти губы, да и лицо в целом просто воплощение понятия «милый». Даже не говоря уже о том, какой ты крошечный. Как кукла, - честно выдал Кай. Прежде чем Кёнсу успел вставить хоть слово и защитить свою гордость, он продолжил: - Прости, Кёнсу, было приятно с тобой познакомиться и получить рану, но я должен купить яиц и молока, или моя жизнь оборвется от руки сожителя. Кёнсу был ошеломлен поведением Кая (Не удивительно, ведь все люди так реагировали. Кай никогда не вписывался в категорию нормальности). - Пойдем со мной. - Разве я не сказал секунду назад, что иду в магазин? – любознательно поинтересовался Кай. - Да, но моей семье принадлежит продовольственный магазин в соседнем здании. Получишь свои яйца бесплатно. - Я не нуждаюсь в благотворительности, Кёнсу-ши. Я в состоянии купить яи… Ну черт. Я оставил кошелек в куртке. – Кай хлопнул ладонью по лицу. Он купил бинт на мелочь, завалявшуюся в кармане, а вот остальные деньги были в кошельке. - А где твоя куртка? – уточнил Кёнсу. - Я отдал ее шлюхе. – Кай снова вздохнул. - Шлюхе?.. - Проститутке. - Как ты… - Просто по тому, как она держала себя. Она шла с высоко поднятым подбородком, но ее плечи были опущены от унижения, словно она старалась сохранить хоть каплю своего достоинства, - сказал Кай, как будто это было очевидно. – Не говоря уже о том, что она была полуголой в той части города, которая известна проституцией. - Л… адно, - кивнул Кёнсу. – Что ж, кажется, тебе придется принять мою благотворительность. - Вообще-то я не планировал ее спасать. – Кёнсу не знал, зачем что-то объясняет, просто он чувствовал, что вводит Кая в заблуждение о том, насколько он храбр (или труслив) на самом деле. – Те парни украли кое-что из магазина, и я пошел за ними. Я не знал, что их трое или что они собирались причинить кому-то боль, я просто… начал драться. Инстинкт самосохранения, наверное… * * * - Кай, телефон звонит, - проворчал Сехун, уткнувшись лицом в постель. Телефон продолжал звонить, не прекращая. – Кай, подними телефон. – Сехун швырнул подушку, но его сосед, с которым он жил три года, не пошевелился. Младший тяжело вздохнул и поднялся с кровати, чтобы ответить вялым и очень вежливым «Какого черта вам надо?». - Кай-ши? – нерешительно отозвался чей-то голос. - Нет. Я его сосед. А ты кто? – Сехун почесал шею и подошел к Каю. Тот по-прежнему лежал на полу, где отрубился прошлой ночью. Сехун пнул его. – Эй! Кай, тебе кто-то звонит. Кай не пошевелился. Бинт на его руке пропитался кровью насквозь, окрашивая ковер в темно-малиновый. - Вот блин, - выругался Сехун. - Он вырубился вчера и не встает. Наверное, он в коме, - начистоту выдал Сехун, продолжая подпихивать его босой ногой. – Кай! Кёнсу побледнел на другом конце провода. - Ты не отвез его в больницу? Сехун секунду помолчал. - Обычно он не позволяет себе истекать кровью до потери сознания; я думал, он сам о себе позаботится. Я скажу ему, чтобы перезвонил тебе, ладно? Кажется, мне нужно будет позвонить в скорую. - Да, да, конечно, - быстро произнес Кёнсу. Сехун вздохнул и поднял своего соседа за талию. Он закинул его на свое тощее плечо и потащил из квартиры, игнорируя взгляды зевак. Он небрежно закинул Кая в машину и помолился, чтобы они не попали в аварию, поскольку у него не имелось водительских прав. Спустя десять минут, в течение которых он успел терануться о грузовик, развернулся не по правилам и едва не сбил пару старушек и животных, они добрались до больницы относительно невредимыми. - Э, мой друг возможно умер. – Сехун прочистил горло и позволил медсестрам хлопотать над ним вместо него. Кёнсу, которому Сехун дал адрес больницы, поспешил туда. Он не знал, зачем торопится и зачем вообще едет в больницу, но чувствовал частичную ответственность, ведь Кая ранили, когда он спасал его и шлюху. Кёнсу примчался туда и увидел долговязого паренька, рассеянно смотрящего, как увозят на каталке его друга. - Сехун-ши? – позвал Кёнсу. Паренек обернулся. - Э, это я звонил ранее… - улыбнулся он. Если Сехун понял, кто он такой или что он только что сказал, то виду не подал. - Окей, - шепеляво отозвался тот. - Э, Кай в порядке? – Кёнсу неловко почесал шею. - С Каем никогда ни в чем нельзя быть уверенным. В порядке ли он или умирает, счастлив ли или грустит – смешай все вместе и получишь Ким Чонина. Но я бы не волновался, он не раз уже бывал в таком состоянии и в итоге все равно оставался таким же сумасшедшим, как раньше. Кёнсу пришлось пересилить себя, проявив уважение, чтобы не отметить, что этот простой вопрос требовал ответа «да» или «нет». Лучше бы тот ответил по правилам, потому что он не понял ни слова из того, что сказал ему этот паренек. - Да, - вдруг сказал Сехун. – Да, он в порядке. Извини, что ввел тебя в замешательство. Кёнсу отрыл рот; в голове было множество вопросов («Откуда ты знаешь?» и «Ты вообще в курсе, как демонстрировать эмоции на лице, или оно у тебя парализовано?»). - Как я узнал, что ты в замешательстве? – приступил Сехун к ответу на вопрос, буквально сорвав с языка Кёнсу. – Если останешься с Каем и научишься его понимать, то других людей будешь читать, как открытую книгу. Разум Кая – один большой пиздец из интерробангов, троеточий, вопросительных знаков и время от времени точек с запятой. У таких людей, как ты, в большинстве своем проштампованы восклицательные знаки на лбу на обозрение всему миру. Кёнсу сделал вывод, что Сехун из той же серии, что и Кай. Сумасшедший. Но он еще не решил, в хорошем ли смысле или в плохом. За всю речь Сехуна он не показал на лице ничего, кроме скуки. - Ты не убегаешь, - заметил Сехун, в глазах которого на секунду зажглась некая заинтригованность. Кёнсу захотелось сплясать что-нибудь, потому что - аллилуйя! – у этого парня есть эмоции. Он быстро взял себя в руки и постарался выдать какое-нибудь более-менее связанное утверждение, чтобы не выглядеть глупым (что будет тяжеловато, учитывая, что Сехун разговаривает на манер Кая: словно пытается запугать собеседника и показать свое превосходство в интеллекте). - Н-нет. – Таков был его ответ. Он уже собрался броситься под каталку, которую везла медсестра по коридору, но прежде чем он успел осуществить свой план по самоубийству с помощью медицинского оборудования, Сехун рассмеялся. Кёнсу побледнел, потому что Мистер Я-слишком-крут-для-эмоций смеялся. Над ним. Наверное, он правда казался очень глупым. Он снова покосился на каталку, прикидывая, когда настанет удобный момент, чтобы кинуться под нее. - Прости, - улыбнулся Сехун. – Я тебя просто проверял. Так как ты смог справиться и поладить с Каем - предположение, которое пришло мне в голову после того, как ты пришел сюда - я решил проверить, как далеко смогу зайти, пока ты не дашь деру. Ты понравишься Каю. Не каждый способен вынести мою болтовню. И поверь мне, Кай намного, намного хуже. Я лишь хотел убедиться, что ты готов. - Я пришел, чтобы просто вернуть ему поло… - пробормотал Кёнсу. Он не планировал знакомство с Каем или его соседом. Просто хотел проверить, что он в порядке и, вернув одежду, уйти. Сехун ухмыльнулся. - О, я не могу тебе это позволить. Ты должен поговорить с Каем. Он не ради каждого лезет в неприятности. Кёнсу решил, что когда Сехун не показывал свои эмоции, нравился ему все-таки больше.