Стажёр

— Значит, так, молодой, запоминай, — в очередной раз сказал Гук. Вероятно, он действительно полагал сказанное им чем-то настолько сложным, что можно и не запомнить. — Эта карта называется «Проклятый». Эта — «Удачливый». Эта — «Избранный». Эта — «Великий». Эта… Кира устало кивал, глядя на разложенный перед ним набор. Да, разумеется, он раньше не слышал этих названий и, наверное, они действительно представляли для него огромную информационную ценность, но, право слово, он уже понял, сколько их и как они сочетаются одна с другой, совершенно необязательно было устраивать эту лекцию. Рюук где-то за спиной посмеивался, неизвестно с чего. Деллидабли помалкивал, разглядывая не то карты (хотя что нового он мог надеяться там увидеть?), не то Киру. Скучающий Каликарча покачивал своей длинной головой и, кажется, тихо напевал что-то. Сумасшедший дом на выезде, а не боги смерти. Кираэль еще раз раздраженно кивнул в ответ на очередное откровение Гука и собрал карты. Черные, красные, синие и желтые, они казались разными даже на ощупь — странно, как в них можно было вообще играть. Но как-то же играли. — А откуда взялись эти названия? — спросил Кира, лишь бы что-то спросить. — Какие-то они недостаточно разные для того, чтобы легко их запоминать. В чём, например, разница между Избранным и Великим? — Избранный — сказал Рюук, — это тот, от кого зависит, по какому пути пойдет мир. А Великий — это тот, кто должен его повернуть куда надо. — Ну, что значит «мир», — вставил Деллидабли. — В общем, да, может, и не весь мир, это неважно. — Получается, — сказал Кира, оборачиваясь к Рюуку, — Великий на самом деле даже мельче Избранного? От него на самом деле ничего не зависит. — Ну почему? — Рюук почесал в затылке. — От Великого зависит, станет он Великим или нет. Это не так-то просто. — А если не станет? — Пусть попробует, — сказал Рюук, и почему-то все четверо старых богов рассмеялись. А Деллидабли добавил, подергав Каликарчу за краешек накидки: — Помнишь твоего «Великого»? Он-то точно не был рад, что от него больше ничего не зависит! — Моего? — Ну да, твоего. — А-а, моего! Да уж… — Каликарча хихикнул. — Он не был рад, совсем. Кира медленно тасовал карты, прислушиваясь к их разговору. Потом спросил: — Эти карты используются только для игры или гадать на них тоже можно? Боги смерти почему-то замолчали. Кира тревожно обвел их взглядом, а они молча таращились на него, будто тоже чего-то испугались. Потом Рюук нехотя сказал: — Можно. Только нехорошее это дело. Считается, что пока карты не кинуты, всё еще может выйти по-разному, а если они что показали — то, как ни вертись, придется исполнять. Или смотреть, как оно исполняется. — Только считается? — скептически спросил Кира. — Это ведь невозможно доказать. Более того, предписанность часа смерти уже означает, что судьбы людей хотя бы приблизительно намечены заранее. Или имеется в виду, что гадание как бы включает богов смерти в число тех, чьи судьбы предначертаны? Гук непонимающе моргнул. Делли и Каликарча никак не прореагировали. Рюук задумчиво сказал: — А что-то в этом есть… Хотя нет, не сходится. Люди тут вообще ни при чём. Их тоже к судьбе пришпиливает только после гадания. Если пришпиливает, конечно. — Но ведь и без гаданий есть люди, которых можно назвать… — Кираэль заглянул в карты, оказавшиеся на данный момент с краю. — Великими. Или Удачливыми. Не скажете же вы, что на них на всех просто шинигами погадали. — Не скажем, не скажем… Раздавай уже, исследователь основ!