Тюрьма
— Совсем немного осталось… — Я знаю! — Не надо так рявкать в ответ. Я просто думаю: может, мне тебя подтянуть или подтолкнуть… — Нет. — Ну как хочешь. Кираэль осторожно повернул голову, еще раз прикидывая расстояние, отделявшее его от края площадки, и снова прижался к стене. — Если ты свалишься, я не успею тебя поймать, — предупредил его Лолайт. — По-твоему, я могу вот просто так неожиданно свалиться? — Почему бы и нет? — Потому что не могу. — Очень содержательный ответ, — вздохнул Лолайт. — Слушай, давай я просто смотаюсь к Рюуку, передам ему привет от тебя, и мы полетим вниз? — Лолайт, прекрати разговаривать со мной как с умственно неполноценным… и вообще неполноценным. Я научился этому быстрее, чем кто бы то ни было, и добрался почти до вершины этой башни, до которой и взрослому трудно долететь. — От того, что я признаю твою полноценность и скажу, как высоко я тебя ценю и сильно уважаю, ты окажешься на площадке? — Нет! — прорычал Кира. Отталкиваясь одновременно от карниза и от стены, подпрыгнул в воздух. — Осторожно! — зачем-то крикнул Лолайт, свешиваясь с площадки и пытаясь его схватить. — Руки убери… — Кираэль, уцепившийся все-таки за край, легонько отпихнул его крылом и попробовал подтянуться. Лолайт, вздохнув, отодвинулся в сторону, наблюдая за этими акробатическими этюдами. Но его помощь и вправду не понадобилась. Не прошло и пять раз по сорок секунд, как Кире удалось закинуть ногу на площадку и, извиваясь как червяк (если бывают червяки с крыльями), забраться на нее полностью. Правда, потом он еще пару минут просто лежал там, отодвинувшись от края — точнее, в попытке отодвинуться подальше, — и не шевелился. — Кира, ты молодец, — неуверенно сказал Лолайт. — Давай я сам буду решать, когда я молодец, а когда нет, — огрызнулся Кираэль. Решив, что это хороший повод закончить с отдыхом, отполз еще дальше от границы площадки и наконец встал на ноги. Держась за стенку, правда, но это уже было несущественно. Стенка эта проходила в паре шагов от края и была чуть более ровной, чем основная часть башни. Вдоль нее поднималась узенькая каменная лесенка. Делать было нечего, оставалось только по ней подняться. Только уже ступив на лестницу, Кираэль осознал, что ветер больше не чувствуется — и на площадке его тоже не было. Но холод при этом был еще сильнее, чем внизу. — Странно тут… — пробормотал Кираэль. Собственный голос показался ему тихим и каким-то безжизненным, не оставляющим отзвука. — Как они это делают? — Кто «они»? — раздался сзади такой же приглушенный голос Лолайта. — Этой башне не одна тысяча лет. — Тогда понятно… — Кираэль наконец добрался до верхней ступени лесенки, доходившей почти до дырявой крыши, и заглянул в проем. До цели своего малоосмысленного путешествия он добрался. Узник полулежал-полувисел у противоположной стены, в подвешенном состоянии его удерживала толстая, тусклая от времени цепь, одним концом вделанная в стену, а на другом заканчивающаяся кольцом-наручником. Глаза Рюука были закрыты — Кираэль раньше и не подозревал, что они вообще закрываются. — Рюук, — тихо позвал Кира — а сказать что-то громко у него и не получилось бы. Бог смерти чуть шевельнулся, приоткрыл глаза и не очень понимающе посмотрел на вставшего в дверях Кираэля и маячащего у него за спиной Лолайта. — Лайт? — сказал он хрипло, прежде чем снова безжизненно обвиснуть на цепи.Подстава
Кираэля будто током ударило. Еще пару секунд он продолжал стоять на пороге, потом пришел в себя, отступил в сторону и холодно сказал: — Ло, кажется, здесь ждали тебя. Он еще задумался о том, не лучше бы было сказать: «Похоже, я здесь лишний», и, может, все-таки что-нибудь бы добавил, если б не толчок в спину, сопровождаемый словами Лолайта: — Кира, прекрати говорить глупости сейчас же. Не ожидавший этого Кираэль чуть не упал и невольно сделал несколько шагов вперед, оказавшись прямо перед Рюуком. Нет, ему по-прежнему было бы интересно узнать, почему первым было названо не его имя, но… не настолько это было важно и срочно, в этом Лолайт был прав. — Рюук, — снова сказал он, опускаясь рядом с шинигами на колени. Сначала он хотел только тряхнуть его за плечо, но потом, скользнув взглядом по глубоко врезавшемуся в запястье металлическому кольцу, приподнял бесчувственное тело бывшего наставника повыше, чтобы уменьшить нагрузку. — Рюук, эй! Что с тобой? Что они с тобой сделали? — Да ничего, — пробормотал Рюук, опять открывая глаза и, таким образом, снова приобретая непробиваемо позитивный вид. — Просто холодно тут немного. — Ничего себе «немного»… Ло, ты ведь можешь что-нибудь изобразить из этих… конфискатов, — Кираэль, еще раньше заметивший в стороне на полу груду каких-то разнородных предметов, сейчас вгляделся в них чуть внимательней и окончательно убедился, что это барахло из пещеры Рюука — включая даже достопамятный матрас и записки неизвестного поэта, — или это запрещено? — Это не запрещено, — флегматично отозвался Лолайт, вытягивая из-под россыпей старья какие-то тряпки, — и я это уже делаю. — Вот-вот. А я, — продолжал Кира, — давно уже не могу никого согреть своим телом, к сожалению. — То, что он оставался где был и даже обнял бога смерти чуть плотнее, этим словам, конечно, ни капельки не противоречило. — Хотя я и раньше этим не злоупотреблял. Рюук, извини, что говорю глупости, я тут вообще-то… — Крылья… Совсем взрослый, — сказал вдруг Рюук. — Скоро уже тетрадку получишь, а? Жалко, я… не доживу. — Будто кто-то в этом виноват. Зачем ты убил этого человека? — недоумевающее воскликнул Кира. Ответ на этот вопрос уже ничего, казалось бы, не мог изменить. Но то, что сказал Рюук, все-таки оказалось для Киры неожиданностью: — Будто я его убивал! Меня подставили… — Что? — Кираэль попытался заглянуть Рюуку в глаза, но по этим восторженно вытаращенным зенкам ничего нельзя было понять. — Или, вернее, кто? — Если бы я знал… — Но ты его вообще не убивал? Даже случайно? — Да нет же. Ну, то есть, да. Вообще не убивал. Зачем бы я это делал? Он прикольный был. Ну побыл бы его богом смерти пару лет, ну даже двадцать лет — что мне, жалко, что ли? — И это именно подстава, не случайность? — Да какая случайность, если имя его сестры кто-то вписал в мою тетрадь? — Эй, ты слышишь? — Кираэль повернулся к Лолайту, который всё это время пытался соорудить из матраса и боковых незанятых цепей — башня смертников, судя по ним, была многоместной — что-то вроде гамака и сейчас как раз подошел поближе. — Рюук говорит, он никого не убивал и его кто-то специально подставил. — Ну… Это было бы очень интересно, — отозвался Ло, — если бы это было правдой, шансы на что составляют где-то один к четырем. — А ты не веришь? — У меня, видишь ли, еще недостаточно информации, чтобы верить или не верить. Я же сказал: один к четырем, что это правда, и, соответственно, четыре к одному, что это просто бессмысленная попытка выгородить себя. И как бы мне ни хотелось верить в первый вариант, мне точно так же не хочется зря тратить время на второй. — Ну хотя бы выслушать его мы можем! — Я никак не мешаю тебе его выслушать. — Кира, — вмешался Рюук в их вялую перебранку. — А зачем ты сюда прилетел-то? Когда еще не знал, в чём дело? — Вот как раз и хотел узнать, в чём дело, — пожал плечами Кираэль. — Ну так что там все-таки произошло? А то я вообще ничего не знаю, у меня времени не было выяснять у других. Расскажи мне, пожалуйста, всё как можно более подробно.Нелогичность
— …Ну вот, а раз ее имя нашли в моей тетради, то и говорить, получается, не о чем. Вот и всё. — Рюук задумчиво потер руку у наручника и перевел глаза сначала на Лолайта, сидящего поодаль на полу, а потом опять на Киру. — Но ты им сказал, что тетрадь не всегда была в твоем поле зрения? — И, взглядом указав на запястье Рюука, Кираэль добавил: — Может, перевязать? Могу из своих отмотать. — Что? Да нет, ерунда, забей, — бог смерти отмахнулся от этого неуместного предложения так энергично, что чуть не свалился с матраса. — Так ты им сказал, что уходил из комнаты, где осталась тетрадь? — настойчиво переспросил Кираэль. — Говорил, но разве ж они поверят… Слишком мало времени прошло, и со шкафом этим ерунда какая-то выходит… — А почему они вышли именно на тебя, если никто ничего не видел? — Ну, там же яблоки сейчас созрели, — вздохнул Рюук. — Как только его там нашли, тут же на меня и подумали. Проверили тетрадь, а там эта девка. — Так… — Кираэль выпрямился и отошел к противоположной стороне площадки. Пару секунд стоял там, зябко потирая руки и глядя на видневшуюся в дверном проеме печальную равнину, потом повернулся обратно к Рюуку и Лолайту — скорее к Лолайту, чем к Рюуку — и спросил: — А разве по записи в тетради нельзя определить, был ли ею действительно кто-то убит? Лолайт покачал головой: — Нет, запись, сделанную уже после смерти человека, никак не отличить от той, которая его убила. Нельзя таким образом доказать, что не Рюук убил девушку. — «Таким образом» нельзя доказать и то, что он ее убил, — сказал Кира с усмешкой. — Кираэль, ты исходишь из неверных посылок… — Ло, у меня всё в порядке с посылками. Рюук… Послушай. Да, мне очень хочется, чтобы ты не был виноват, и мне хочется, чтобы я смог это доказать, и чтобы мне поверили — мне тоже очень хочется. Но это три составляющих, ведь так, — чтобы было понятнее, Кира даже растопырил три пальца и продемонстрировал их свернувшемуся на гамаке богу смерти, после чего продолжил мерить шагами площадку. — Без любой из них всё теряет смысл. Я не знаю, на что мне придется пойти, чтобы доказать и чтобы убедить. Но если ты убил этого человека, у меня это не выйдет… Я и не хочу, чтобы это у меня выходило. Закону надо подчиняться, а убийца должен быть наказан, даже если это ты. Но дело не в этом, а в том, что попытка доказать ложь не спасет тебя, но она может убить меня. Ты действительно этого хочешь? Это для этого мы через всё это прошли? — Да ты че, Кира, — ошарашенно сказал Рюук. — Не хочу, конечно. Но я его правда не убивал. А тебя я и не заставляю ничего доказывать. Если не получится, то не получится. Но и помирать ни за что мне тоже не хочется, ты же понимаешь. Кираэль молча склонил голову. Но тут заговорил Лолайт: — Тогда расскажи нам всё, что случилось в том доме, и всё из произошедшего за последние дни, что кажется тебе необычным или имеющим отношение к делу. И постарайся ничего не забыть и нигде не ошибиться. — Да уж, если ты где-то ошибешься, — предупредил Кираэль, садясь на пол между Рюуком и Лолайтом, — и если он это заметит — всё, будет считать, что свой один шанс из пяти ты… не оправдал. — Так что, Эль, ты тоже хочешь в этом поучаствовать? — на всякий случай уточнил Рюук. — Почему бы и нет? — пожал плечами Лолайт. — Зачем мне скучать от ничегонеделания, в то время как Кираэль занимается даже таким не очень интересным делом? — Ну ладно…— Рюук с сомнением посмотрел на них обоих, но потом все-таки начал рассказывать: — Так вот, этот парень там вроде как главный был, а девушка его родственница. И вот она… В следующих главах: призрачная логика, тонкие намеки, просвечивающие планы, туманные объяснения, тёмные ассоциации! Обозначит ли автор место действия или попытается скрыть свое незнание географии? Кому принадлежит единственное неканоническое имя из девяти упомянутых в следующей главе? Почему у Кираэля атипичная реакция на башню смертников? С каких пор Эль стал непонятливым? Оставайтесь с нами!