Гарри Поттер и сумасшедшая магия

Драко зашел в их номер за сумочкой, которую его попросила принести Гермиона. Она валялась на полу и ему пришлось за ней наклониться. Шарики, все еще находившиеся в нем, немного сместились от этого движения, задев простату. Он и так был на взводе весь вечер, но это довело его до края безумия. Он поднял сумочку, бросил ее на кровать и рухнул следом. Руки сами расстегнули ремень и ширинку брюк, и Драко совершенно потеряв голову, вцепился пальцами в свой стоящий колом член, сделал несколько движений и... боль магии скрутила его. Он уже практически потерял сознание от боли, когда кто-то вошел в комнату и отвесил ему звонкую оплеуху. Придя в себя, Драко увидел Гермиону. — Что тут произошло? — спросила девушка, окидывая его взглядом. Драко зарделся, и с трудом выдавил из себя: — Я... потрогал себя. Там. Гарри запретил это делать, а я совсем потерял голову от возбуждения. — Так-так, — сказала девушка тоном не обещавшим ничего хорошего. – Значит, ты не справился со своим возбуждением, я правильно услышала? Блондин понуро кивнул в ответ. — Знаешь, боль от магии, конечно, неплохое наказание за проступок. Но я, пожалуй, добавлю. Драко в ужасе уставился на нее. — Гарри появится в поместье завтра после обеда. Его попросил помочь кое в чем Эрик, и он согласился. Я, собственно, пришла сообщить тебе, что мы сегодня отправимся домой вдвоем. Как только мы окажемся дома, я займусь твоим воспитанием. А теперь приведи себя в порядок, мы спустимся попрощаться с Гарри и Эриком, после чего отправимся домой. Драко покорно застегнулся и последовал за разгневанной Гермионой. Через пол часа они были дома. Гермиона не переодевшись, направилась в покои Гарри, приказав Драко идти за ней. — Раздевайся, — велела она, когда они пришли в комнату, оборудованную под темницу. Драко быстро разделся и опустился перед девушкой на колени в позу покорности. — Тебе стоило просто сообщить мне или Гарри о своей проблеме, и тогда мы бы решили ее тем или иным способом. — Это так... стыдно, — попытался оправдаться Драко. — Что?! Ты сам понял, что ты сейчас сказал? Или это я что-то не то услышала? Ну ка? Ты правда считаешь, что стыдно сообщить любимым людям о том, что тебе хочется секса? — Ну, Гермиона... Я... Я не знаю, как так получилось... — пролепетал Драко. — Ты не знаешь, как получилось, что именно? Сказать то, что ты сказал? Или сделать то, что ты сделал? — Ох, и то, и другое. Прости меня, я... чушь сморозил. Но мне и вправду было очень неудобно, а тут еще и эти боггартовы шарики... Я наклонился за твоей сумочкой, а они там внутри сместились и я... просто голову потерял. — Значит, тебе настолько хотелось секса, что ты не подумал о последствиях своих действий? — Выходит так, — согласился Драко — Интересно, а если бы в этот момент, когда тебе так остро хотелось, подвернулся бы парень который не прочь, или девушка, что бы ты сделал? — Я... не знаю, — ответил Драко. Гермиона смотрела на него и не представляла, что делать. С одной стороны наказывать его было, в общем-то, глупо: по большому счету, это они с Гарри довели его до такой степени съезда крыши. Но с другой стороны, оставлять без внимания произошедшее было, по ее представлению, ну никак нельзя. Она попыталась представить, что бы сделал на ее месте Гарри, и с треском провалила эту попытку. Ей самой в эту минуту хотелось растерзать провинившегося Драко на тысячу маленьких кусочков, но сделать это было бы, как минимум, неразумно. Поддаваться собственному гневу не было в правилах у Гермионы, поэтому она решила, что нужно несколько остыть, пока она не наломала дров. — Пожалуй, я не буду ничего с тобой делать. До возвращения Гарри, — сказала она ожидавшему вердикта Драко. — Когда он придет — я расскажу ему о твоем проступке и о нашем с тобой разговоре. Решение о том, что с тобой делать — примет он. И чтобы глаза мои тебя не видели до его возвращения! Свободен. Гермиона резко повернулась на каблуках и быстро вышла из комнаты, очень тихо, и осторожно, прикрыв за собой дверь. Через пол часа после ухода девушки, рядом с Драко материализовался домовой эльф и передал ему записку от нее. Блондин развернул лист бумаги и прочел: “Шарики можешь вынуть и если хочешь — можешь одеться”. Коротенькая записка была написана каллиграфическим почерком с витиеватыми завитушками, подписи не было, но Драко узнал почерк Гермионы. Обычно она писала по-другому, но в минуты, когда была чем-то расстроена или разозлена, и при этом ей приходилось что-то писать, получалось у нее именно так — предельно четкие, идеально выписанные буквы с витиеватыми завитками. Гарри вернулся даже несколько раньше, чем собирался. В холле его ждала Гермиона. — Что-то случилось? — спросил он. — Да. — Что-то серьезное? — А вот это тебе решать, насколько все серьезно, пойдем ко мне или к тебе, я тебе там все расскажу. — Ну, пойдем ко мне, — отозвался Гарри, весь внутренне подобравшись. Они поднялись на второй этаж и обосновались в покоях Гарри. Как только они уселись, Гермиона рассказала о вчерашнем происшествии и о последовавшем разговоре с Драко. Поттер выслушал ее не перебивая, только все больше и больше мрачнея. Когда она закончила рассказ, он задумчиво сказал: — Знаешь... А ведь это не первая очень похожая ситуация за тот день. — То есть? — Ну, то и есть, — ответил Гарри и рассказал Гермионе о том, что произошло между ним и Драко перед их выступлением. — Понятно, — сказала девушка, дослушав. — И в чем, по-твоему, тут проблема? — В доверии. Драко, да и не только ему, в принципе — любому из нас троих — очень сложно доверять. Но мы с тобой, за много лет знакомства и разнообразных испытаний, выпадавших нам, научились доверять друг другу беспрекословно и зачастую автоматически. А Драко нам, похоже, пока нет. — И что с этим делать? — Хороший вопрос. Но, то, что ты не стала его как-то наказывать — это было, пожалуй, верное решение. Гарри задумался. — Знаешь... я кажется, придумал. Но сначала надо позвать Драко и посмотреть до чего он за ночь додумался, — сказал Гарри и вызвав домового эльфа, попросил того найти Малфоя и пригласить его в гостиную. Блондин появился минут через десять и вид имел помятый. — Здравствуй, Драко, — поприветствовал его Гарри. Тот застыл посередине гостиной, не зная, что ему делать. Поттер жестом пригласил его занять третье кресло и когда блондин уселся, сказал: — Мне Гермиона рассказала о вчерашнем событии. Вследствие этого, сегодня мы займемся следующим: мы поиграем. Я предлагаю вам с Гермионой поиграть в слепого и поводыря. Правила игры просты. Есть две роли — ведомый и ведущий. Ведомый лишен возможности видеть и что бы то ни было делать руками — его глаза и руки — ведущий. Ведомый занимается постановкой задачи, например: дойти из точки «А» в точку «Б». Цель ведущего — реализовать эту задачу. Функция ведомого в процессе реализации задачи — полностью подчиняться командам ведущего. Попробуете? Гермиона кивнула. Драко после некоторых раздумий — тоже. — Прекрасно, — сказал Гарри, взмахом руки наложил на Драко ослепляющее заклятие, после чего подошел к нему и, подняв из кресла, вывел в центр гостиной и несколько раз повернул словно волчок. — Теперь расскажи Гермионе, куда бы ты хотел попасть. — Я хочу попасть в столовую, — нервно сказал Драко. Он совершенно не представлял, где именно он находится, и был очень рад почувствовать теплую уверенную руку Гермионы, легшую ему на плечо. — Пойдем, — мягко сказала девушка. Гарри шел за ними, внимательно наблюдая за их действиями. Гермиона очень аккуратно вела слепого Драко и предупреждала его о встречающихся препятствиях. Сначала Малфой был очень напряжен, и достаточно регулярно спотыкался и натыкался на предметы. Бдительная Гермиона подхватывала его и не давала упасть или причинить себе вред. Потом юноша расслабился и дело пошло легче. Преодолевали они расстояние от места старта до столовой ровно полтора часа. Когда они, наконец, туда добрались, Гарри снял заклинание слепоты. — Молодцы, — похвалил он их. — Драко, расскажи, пожалуйста, о своих ощущениях? — Знаешь... это сложно описать. Ощущений очень много. Страх, неуверенность, недоверие, иногда я злился, и вообще, поначалу, очень напрягался, но Гермиона ни разу не дала мне удариться или упасть, и я доверился ей. — Хорошо. Теперь, как думаешь, ты доверяешь Гермионе больше, чем до игры? — Пожалуй. Во всяком случае, в ее внимательности к моей персоне я больше не сомневаюсь. — Просто здорово! Теперь наша с тобой игра, пойдем к фонтану. Гарри повел Драко за собой в парк, заинтересованная Гермиона пошла следом. Когда они подошли к фонтану Гарри попросил Драко: — Залезь на бортик. Драко залез. — Теперь ты повернешься ко мне спиной, закроешь глаза, расслабишься и упадешь спиной вперед. Постарайся не группироваться и не страховать себя руками. Я поймаю тебя, поверь мне. Драко недоверчиво пожал плечами. — Попробуй, — сказал Гарри. Драко повернулся к нему спиной, закрыл глаза... Расслабиться не получалось. Было очень страшно стоять с закрытыми глазами на достаточно высоком бортике фонтана. Но еще страшнее, было заставить себя упасть, не видя, куда падаешь. Блондин стоял, закрыв глаза и слегка покачиваясь с носка на пятку. В какой-то момент времени он решился и... упал. Призма пружинистого воздуха, моментально созданная Гарри, подхватила его в свои объятия и мягко опустила на землю. — Понимаешь? — спросил Поттер. — Кажется да, — ответил лежащий на земле слизеринец, ошарашенно смотря на любимых. — Ну, в общем, так везде и со всем. Ты можешь нам доверять. И рассказать о интимных потребностях совершенно не стыдно, верно? — спросил Гарри и протянул руку, чтобы помочь партнеру подняться. Тот встал на ноги и кивнул, анализируя свои ощущения. — Я вел себя, как полный идиот, — грустно констатировал он. — Да нет, — улыбнулся ему Гарри. — Просто ты не подумал, так бывает. Пойдемте в дом, я сегодня очень рано встал и еще не обедал. Кушать, знаете ли, хочется. — Слушай, — спросил Драко. — А ты действительно можешь, совершенно не задумываясь рухнуть с высоты мне или Гермионе в руки? — Ты хочешь попробовать? — спросил Гарри. Малфой кивнул и Поттер быстро забрался на бортик фонтана, повернулся спиной, прикрыл глаза, расслабился и, раскинув руки в стороны, упал спиной вперед. Такая же призма, только сделанная Драко, поймала его. — Просто фантастика. Ты ведь ни на секунду не задумался. Ты просто взял и сделал. Я едва успел поймать тебя! — Ну, успел же? А не задумывался — потому что я верю тебе и знаю, что ты не дашь мне убиться. Кстати первый раз я пытался упасть в руки Эрику. Стоя на полу. И не смог этого сделать. — Мерлин! А если бы я не успел? — Я бы, очевидно, очень больно ударился. Но ты не мог не успеть. Ты Маг и творишь заклинания автоматически, и я знаю, что ты любишь меня. Пойдемте уже питаться, а? — Пойдем, пойдем, — весело сказал Драко и дружески шлепнул Гарри по спине. Тот зашипел, как разъяренный кот. — Ты чего? — спросил блондин, видя, что каким-то загадочным образом сделал любимому больно. Гарри передернул плечами. — Ничего, — проворчал он. Гермиона заметила это маленькое происшествие и насторожилась — что-то было не так в поведении Поттера, но решила промолчать, и понаблюдать за ним. Когда они обедали, девушка заметила, что ее объект для наблюдений старается не опираться спиной о спинку стула. Доев, она подошла к нему, положила руку на спину, догадываясь, что именно обнаружит под тонким хлопком рубашки. Гарри тихо зашипел от ее прикосновений. Она, понимая, что делает ему больно, убрала руку, потянулась к пуговкам и ловко расстегнула их. Гарри не сопротивлялся, девушка сняла с него рубашку и посмотрела на спину — на ней красовалось шесть ярких рубцов поперек перечеркивающих смуглую спину. — Гарри, что это? — спросила она удивленно. Драко подошел и воззрился на полосатую спину любимого. Увидев рубцы, он только присвистнул. Гарри пожал плечами. — Это — следствие отдачи карточного долга, — спокойно ответил он. — Что, прости? — непонимающе переспросила Гермиона. Поттер вздохнул, понимая, что придется объяснять, а объяснять не хотелось совершенно. Драко протянул руку и осторожно, самыми кончиками пальцев, дотронулся до ярких полос, перед его глазами промелькнула картинка, увиденная вчера — парень, которого порют розгами. И он вновь удивился посетившему его желанию: он хотел почувствовать, как это бывает, когда... Блондин тряхнул головой, чтобы отогнать наваждение, но Гарри успел уловить обуявшее его чувство. — Карточный долг — долг чести, — уважительно сказал Малфой, убирая руку. Он видел, что партнеру больно и понимал, что требуется не малое мужество, чтобы подставить свою спину под жестокие удары. “Интересно, — подумал Драко, — чем это его так?” и услышал свой собственный голос, словно со стороны: — Гарри, а … чем это? — Стеком. Эрику досталось не меньше, — с улыбкой ответил он и добавил не без ехидства: — А Филиппу значительно больше. — Какие, однако, экстремальные развлечения, — хмыкнула Гермиона. Гарри усмехнулся. — Давай я вылечу это? — спросила девушка. — Нет, это … как бы тебе объяснить, это часть игры. И это будет не честно по отношению к Эрику и Филиппу — я могу быстро вылечить это, а они — нет, — мягко возразил парень. — По-моему, Гарри, ты мазохист, — хихикнула Гермиона. — Ты что-то имеешь против? — с вызовом спросил Поттер. — Да нет, просто... несколько неожиданно, я бы сказала. Ты сильно изменился за последнее время. — Все мы меняемся, так или иначе, раньше или позже. Но в данном случае — это не я изменился. Мне просто не нужно больше скрывать некоторые вещи, после того, как я рассказал про Эрика и то, что со мной происходило летом после гибели Сириуса, и в те годы, что прошли после битвы за Хогвартс. Гарри поднялся со стула и увлек любимых на диван, усевшись, он обнял Гермиону одной рукой, а Драко другой и прижал обоих к себе. — Я никогда не думал, что умения, полученные от Эрика, мне пригодятся. Я не подозревал, что все это меня действительно настолько цепляет. Да, это был интересный и поучительный опыт, иногда способ самопознания... Когда на шее Драко оказался ошейник, — сказал Гарри, погладив стальное кольцо на шее любимого, — и я понял, что эти игры приносят ему и тебе, Гермиона, удовольствие... Все, что когда бы то ни было рассказывал и показывал Эрик — всплыло откуда-то из глубин памяти, как-то перевернулось, переродилось, если угодно, и вот теперь — позволило избавиться от безумно надоевшей маски. Это так здорово! — Погоди, дай нам с Гермионой немного передохнуть. Как-то … все слишком. Ты еще скажи, что тогда, на шестом курсе, ты за мной следил, потому, что влюбился? — со смешком спросил Драко и получил в ответ совершенно серьезный и спокойный взгляд зеленых глаз. — А где у тебя гарантия, что это не так? — спросил Гарри. — Ты... серьезно?! — воскликнула Гермиона. — Я похож на человека, который шутит? — спросил ее Поттер. — Между прочим, ты, Драко, тогда был идеальным объектом для несчастной любви. — Почему несчастной? — Ты был прекрасен, недосягаем, и тебя хотели очень многие. Шансов сблизиться тогда с тобой у меня не было никаких. Чем не образцовая несчастная любовь? — А как же Джинни? — спросила Гермиона. — Джинни... Не знаю. Но именно с ее помощью я понял, что мне нравится не только Драко, но и девушки тоже. И это было неимоверным облегчением. — И ты молчал все это время? — спросил ошеломленный Малфой. — А у меня был выбор? — Но … — Не было этого “но”. Ну, сам представь — подходит к тебе в Хогвартсе Гарри Поттер и говорит человеческим голосом: Драко Малфой, бросал бы ты своего дурацкого Темного Лорда! Лучше давай заниматься любовью, чем войной. И что было бы? Ты бы меня в лучшем случае на месте убил, в худшем... я даже не знаю, что произошло бы. — И ведь это правда, — сказала Гермиона. — Но тогда, как же … ты казался таким неопытным... — Прости, Гермиона, но когда много лет носишь маску, очень трудно с ней расстаться. И страшно. Люди ожидают от тебя каких-то реакций, слов, поступков. Страшно разочаровать друзей, не оправдать их надежд... Понимаешь? Мне иногда хотелось плюнуть на все и рассказать, но всегда что-то мешало, что-то останавливало, было не вовремя... Я ведь трус куда больший, чем всегда казался. Да и, кстати, опыта обращения с девушками у меня, действительно, не было. — Не вини себя, — мягко попросила Гермиона. — Я понимаю тебя и, пожалуй, не обижаюсь на то, что раньше не рассказал. Девушка приникла к нему и обвила руками. — Я тоже понимаю тебя, Гарри. У всех есть свои тайны, которые очень сложно раскрывать, секреты, в которых не просто признаваться. Ты удивил меня сегодня, очень удивил. Но и заставил задуматься. — Ладно, раз уж у нас случился такой серьезный разговор, то скажи мне, Драко, что ты думаешь о тройственном союзе? Что ты согласен — я знаю. Я спрашиваю про последствия? Про то, что будет с родом Малфоев после такого брака? — Думал, — ответил Драко. — И что? — Я не нашел выхода. — Зато я, кажется, нашел. Что скажешь на тему того, чтобы принять наследие и титул лорда Блэка? — Ты серьезно? — Абсолютно. По моим прикидкам — это идеальный выход. Драко задумался. — Пожалуй, ты прав. Но это твое наследство, все-таки тебе его завещал крестный. — Брось, Драко. Я, поговорив с Гермионой о наследии, кой-чего почитал, подумал, прикинул... В тебе же течет кровь Блэков, во мне если и течет, то в смехотворном количестве. Кстати, не факт, что магия этого рода захочет меня признать и все это, если забыть о том, что наличествующих у меня талантов мне более, чем достаточно, чтобы хотелось прибавлять к этому букету наследие рода Блэков. А для Малфоев — это выход. Да и выгода — Люциус, если захочет — обзаведется наследником, а ты — достанешься нам с Гермионой. — Кажется, ты все продумал? — Кажется, ты лицемер, — улыбнулся Гарри и, поймав непонимающий взгляд Драко, весело рассмеялся. — Не понимаю, чего тут смешного, — проворчал тот. — Правда, не понимаешь? Странно, а я думал, что отец посвятил тебя в свои планы... — Он сказал мне, что не будет против. Но больше ничего. Гарри задумчиво хмыкнул. — Не сходится. — Что не сходится? — настороженно спросил блондин. — Головоломка, — ответил Поттер, прищуриваясь. Ясности этот ответ не прибавил и Драко нетерпеливо пихнул любимого локтем в бок. — Объясни? — потребовал он. — Хорошо, — согласился Гарри, и очень внимательно посмотрел на Гермиону. — Я знаю, что Люциус обсуждал свои планы с тобой и с Гермионой. А вот теперь, пойдут мои догадки и предположения: и тебе, и Гермионе, он сказал, что будет только за, если мы решим пожениться втроем. Он наблюдателен и, наверняка, внимательно следил и следит за развитием наших отношений. Он не мог не видеть, что ты и я по отдельности спим с Гермионой, а так как мы не убили друг друга, прекрасно понимал, что рано или поздно наша любимая сделает так, чтобы мы оказались в постели втроем. Я вел себя нерешительно и, вследствие этого, я почти уверен, Люциус предпринял какие-то шаги, чтобы спровоцировать ситуацию. Инициатором этого процесса была Гермиона, а стало быть, Люциус ей что-то рассказал или показал, или... Впрочем, что именно он сделал — не суть важно. Важно другое — я не верю в то, что хитрый и опытный лорд Малфой, провоцируя нас, не позаботился о своем роде, — Гарри резко обернулся к любимой и, посмотрев ей в глаза, спросил: — Я прав? Гермиона кивнула и залилась краской. — Стало быть, прав... — констатировал Гарри. — Он поделился с тобой идеей сделать Драко наследником Блэков? — Поделился, — честно ответила девушка. — Это хорошо, — сказал Поттер. — Правда, же, Гермиона, жить ничего не скрывая значительно легче? — ехидно спросил он. — Мерлиновы подштанники! Гарри! Я даже не знаю, что сказать в свое оправдание... Я хотела, как лучше... — попыталась оправдаться Гермиона. — А зачем ты оправдываешься? Я разве дал понять, что обижен? Или оскорблен? — Я не хочу, чтобы ты злился на меня, — дрожащим голосом ответила девушка. — А я и не злюсь. Я просто пытаюсь вычислить полностью план Люциуса, чтобы не выглядеть полным идиотом, когда он подойдет к финальной стадии. Подготовительную — я считаю законченной — ошейник на шее Драко тому доказательство. Сейчас я жалею только о недостатке знаний... Но и тех обрывков, что у меня есть, достаточно для того, чтобы понимать: Драко принимающий наследие рода Блэк — это еще не все, что задумал Люциус... Нет, я не думаю, что он задумал что-то плохое, но мне очень любопытно увидеть картину полностью, чтобы понимать какие выгоды извлекут из ситуации все заинтересованные стороны. — Он хочет принять меня в род Малфоев, — решительно сказала Гермиона. — Хм, хороший ход, — задумчиво протянул Гарри. — Тебя? В род Малфоев? А где тут выгода? — поинтересовался блондин. — Выгода есть и немалая, Драко, — ответил вместо девушки Гарри. — У Гермионы дар пророчицы и целительницы, у женщин рода Малфой, насколько я понимаю, есть способности к прорицанию, и, приняв в род пророчицу, с природным Даром, Люциус получит некоторое усиление соответственной способности у женщин своего рода. Я верно понял его идею, Гермиона? — Верно. — Ну что ж, я полагаю это не слишком высокой платой за наше счастье, а вы как думаете? — Я думаю, что тебе было место не в Гриффиндоре, — сказал Драко. — А шляпа предлагала мне пойти в Слизерин, даже настаивала на этом, но туда распределился гадкий белобрысый мальчишка, возомнивший себя пупом земли, и я отказался, — фыркнул Гарри, хитро улыбаясь.