Не дай мне сгореть

      Всюду огонь. Не поддающееся контролю пламя на огромной скорости движется вперед, с треском пожирая всё, что встает на пути. Люди в страхе бегут, пытаются спастись от Ада, поднявшегося на Землю.       В ушах звенят предсмертные крики тех, кто убежать не успел. Дышать почти невозможно — едкий дым заполонил нос и рот, осел где-то глубоко в лёгких, царапая их изнутри. Но запах горелой плоти все равно ощущается ясно до тошноты. Каждый вздох раздирает глотку, отдается тупой болью в груди от нехватки кислорода. Внезапная боль в ладонях прошивает так сильно, словно это огонь сжигает кожу. Или так оно и есть? Громкий крик вспарывает горло, тело настойчиво пытается бороться, но воздуха не хватает…       Конец?       Захлебываясь криком, Катарина резко распахнула глаза, вскакивая с постели. Сердце стучало, как сумасшедшее, гулко ударяя по ребрам, а на языке словно всё ещё чувствовался горький привкус дыма. Зарывшись в волосы дрожащими пальцами, девушка глубоко и медленно задышала через нос. Это же просто сон, только и всего… Сон, или её недалёкое будущее?       — Надеюсь, Локи ничего не слышал…       Катрин прислушалась. В доме стояла идеальная тишина, такая, что было слышно, как на кухне капает вечно протекающий кран. Значит, либо Бог Лжи снова не в доме, либо ему плевать на её крики. И второй вариант гораздо вероятнее.       Окончательно успокоившись, Катарина встала с кровати и тут же свалилась обратно, больно ударившись затылком об изголовье. Ноги свело судорогой, а комната буквально начала вращаться перед глазами, настолько сильно голова закружилась. Сдерживая приступы тошноты, девушка, крепко зажмурившись, зарылась лицом в подушку, дожидаясь, когда внезапный приступ головокружения сойдет на нет.       Плохо, очень-очень плохо.       Почувствовав, что мир вокруг перестал напоминать безостановочную карусель, Катрин осторожно поднялась снова, буквально доползла до зеркала, и, посмотрев на свое отражение, сдавленно застонала, прижимаясь ноющим лбом к прохладному стеклу.       Девушка выглядела так, словно несколько дней подряд ее морили голодом и не давали спать. Веснушки будто выцвели, лицо побледнело до того, что без труда можно было различить проступающие на коже сосуды. В правом глазу лопнуло несколько капилляров, и огромные фиолетовые тени под глазами тоже не добавляли очарования. Дураку понятно, что надо срочно бежать к Локи, но после вчерашнего Катрин одолевали очень противоречивые мысли на этот счет. Уязвленная гордость сдерживала с той же силой, что инстинкт самосохранения заставлял идти и умолять о помощи.       Катарина прекрасно понимала, что это безумно глупо — рисковать жизнью из-за нелепого нежелания лишний раз пересекаться с трикстером и снова пытаться просить его о чём-то. Но, даже осознавая всю катастрофичность ситуации, она не хотела переступать через себя и снова терпеть унижения от того, кому вроде как жизнь спасла.       Затылок заныл с удвоенной силой, и, видимо для того, чтобы окончательно добить, ладони закололо от странных ощущений — как будто Катрин держит руки над открытым огнём и постепенно подносит их всё ближе и ближе. Приятное поначалу тепло быстро сменилось очень болезненным жаром. В панике Катарина совершенно не представляла, что ей делать — кожа рук выглядела совершенно обычно, и понять, в чем проблема, и как ее решить, было невозможно. Не в силах терпеть нарастающее жжение, девушка поплелась в ванную комнату, надеясь, что холодная вода хоть чем-то поможет. Против взбунтовавшейся магии. Ага.       Ступеньки, всю жизнь до этого дня преодолеваемые с легкостью, теперь казались девятым кругом Ада. Цепляясь за перила, как утопающий за соломинку, Катрин медленно спускалась вниз, осторожно, словно лишенная зрения, нащупывая каждую ступеньку.       Стоило Катарине зайти в ванную, как в глазах потемнело так резко, будто чья-то невидимая рука вырубила всё электричество, а заодно и выключила солнце. Ноги подкосились, и девушка до боли в пальцах вцепилась в раковину, стараясь не упасть. Каждый удар сердца сопровождался резкой болью в висках, сильной до вспыхивающих в глазах искр. Дезориентировано шатаясь, Катрин села на бортик ванной, случайно с грохотом опрокидывая все стоящие на нем флаконы, и открыла на полную кран, подставляя ладони под поток воды. Холод привел девушку в чувства и немного остудил полыхающие руки. Катарина бросила пригоршню ледяной воды себе в лицо и глубоко вздохнула, чувствуя, что сознание несколько проясняется.       — Хель тебя забери, что ты делаешь? — вдруг прогремел над ухом голос Локи.       Девушка вздрогнула всем телом, поднимая глаза на бога, появление которого на пороге даже не заметила. Тот выглядел разозленным и, что странно, несколько встревоженным.       Катарина закрыла кран и, вытирая лицо и руки полотенцем, резко поднялась, покачнулась на ослабевших ногах и снова вцепилась в раковину.       — Скажи ему, глупая! Попроси помочь! — мысленно кричала Катрин самой же себе. — Умываться — это теперь преступление? — Ты идиотка, Катарина. Клиническая.       Локи, прищурившись, пристально оглядел девушку, задержавшись на лице и руках, что вновь начали медленно нагреваться изнутри.       — Плохо? — наконец спросил он.       — С чего Вы взяли? Всё нормально, — сжав руки в кулаки, нетвердым шагом Катрин прошла мимо Локи, молясь всем богам (кроме него, пошел он!), чтобы не грохнуться в обморок прямо сейчас.       — Стой! — трикстер схватил девушку за локоть и развернул к себе лицом. — Просто признай уже, что тебе нужна помощь. Твоя магия нестабильна и в любой момент может вырваться на свободу. И ты никак не сможешь это контролировать, нанося вред, прежде всего, самой себе. Не думаю, что тебя устраивает такой расклад.       — Нет. Со мной все хорошо, — заплетающимся языком пробормотала Катарина, чувствуя, что еще немного — и она точно упадет без сознания.       Локи раздраженно выдохнул и ощутимо встряхнул ее за плечи. От этого действия в виски ударило с новой силой, и Катрин едва сдержала стон, стискивая зубы.       — Выключи свою перманентную глупость хоть на минуту! Погибнешь сама, и меня подставишь!       — Отвали! — Катрина из последних сил вырвалась, удержавшись на ногах лишь чудом. — Мало изводил меня, еще хочешь?       — Разумеется, нет. Просто с великим удовольствием полюбуюсь на то, как ты будешь медленно погибать. Родители так гордились бы тобой, если бы не бросили! Интересно, на что они надеялись? Что ты сама каким-то чудом освоишь такую магию? А может они намерено оставили тебя гореть в одиночестве? В качестве любопытного эксперимента, — насмешливо улыбаясь, протянул трикстер.       — Заткнись!       Ярость вспыхнула внутри с невероятной силой. Не осознавая, что творит, Катарина резко взмахнула руками, желая направить всю свою силу на Локи, от злости надеясь, что пламя послушается ее. Но за долю секунды до появления пламени девушка уже почувствовала это — пружина лопнула. Огонь легко заискрился на ладонях, но не перекинулся на трикстера или куда бы то ни было ещё — пламя обратилось против нее самой, начиная жечь её руки. Кожа моментально лопнула, и капли алой крови заструились по ладоням, раскрашивая паркет.       Катрин истошно закричала и упала на пол, сжав руки в кулаки в безуспешной попытке загасить пламя. Никогда в жизни она не чувствовала ничего, подобного этому. Боль была такой силы, что Катарина готова была молить о смерти, лишь бы это прекратилось. А огонь всё не отступал, ядом расползаясь по ладоням и захватывая все новые участки кожи.       Локи тут же опустился на пол рядом с ней, потянувшись к её рукам.       — Нет! Не подходи! — заметив его жест, Катрин из последних сил отползла к стене, опираясь на неё спиной. Ослепленная болью, она всё ещё держала в сознании одну мысль — она опасна.       — Я попробую помочь, только позволь мне осмотреть тебя, — внешне спокойно сказал трикстер, несмотря на то, что видеть кровавый след, тянущийся от обезображенных ладоней девушки, было действительно жутко.       Локи подвинулся ближе и аккуратно, держась на расстоянии от рук Катарины, приподнял её голову за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза.       — Дай мне спасти тебя, хорошо?       Девчонка вдруг подалась вперед, доверчиво утыкаясь лбом в его плечо, прошептав хриплым, уже сорванным от крика голосом:       — Помоги, пожалуйста.       Взглянув на пламя поближе, Локи вдруг почувствовал, как внутри зарождается паника. Ожоги выглядели ужасно, и с каждой секундой девчонке становилось всё хуже. Медленно, почти незаметно, огонь всё шире распространялся по рукам, уже подбираясь к запястьям. Справиться с пламенем могла только сама Катрин, но что она могла сделать в полуобморочном от боли состоянии? Локи никогда не видел подобных травм, но примерно понимал — если Катарина не сможет избавиться от пламени, не чувствуя сопротивления, оно распространится по всему телу. И его слова обретут смысл — девчонка правда сгорит заживо.       — Послушай, я его убрать не могу. Только ты сама. Постарайся успокоиться, ладно? Это не сложно, попробуй сфокусироваться на чем-то кроме огня, и все будет хорошо, — глядя в блестящие глаза Катрин, уверенно произнёс Локи, глуша неуместное сейчас чувство страха.       Вздрагивая так, будто через ее тело пропускают сумасшедший разряд тока, Катарина отчаянно пыталась отвлечься, абстрагироваться от боли. Но ничего не выходило. В голове стоял шум, перед глазами всё плыло, и сил хватало только на рваные судорожные вздохи. Последней связной мыслью промелькнуло осознание того, что, кажется, её недавнему сну суждено стать вещим.       Повинуясь какому-то шестому чувству, Локи привлек девушку ближе к себе и несколько раз мягко провел рукой по её спине, тихо говоря на ухо первое, что пришло в голову. Это было одно из старых асгардских сказаний о смелых девах-валькириях, что трикстер часто слышал от Фригг в детстве.       Не разбирая слов, Катарина уткнулась носом в шею Локи, заставляя себя слушать его тихий низкий голос — последний остров спокойствия и связи с реальностью посреди огненного шторма.       Не сразу, но все же дыхание неудачливой богини огня немного выровнялось, и пламя резко отступило, словно его и не было вовсе. Правда, изуродованные руки Катрин живо напоминали об обратном. Как только огонь исчез, измученная девушка потеряла сознание, проваливаясь в спасительную темноту.       Легко подняв Катарину на руки, трикстер уложил её на диван. На светло-бежевой обивке тут же расползлись уродливые пятна крови. Локи аккуратно коснулся ее изувеченной ладони, мысленно перебирая изученные магические книги и не находя объяснения произошедшему. Так ведь быть не должно. Случаи, когда магия против воли самого мага вырывалась на свободу, не были редкими, но никогда сила не обращалась против носителя. Если только… Это было бы возможно, попади магия в тело девчонки искусственным путем, но кто бы пошел на такой риск? Кому хватило умения и смелости перенести столь сильную и неустойчивую энергию в ребёнка?       Аккуратно взяв ладони девчонки в свои, Локи глубоко вздохнул, концентрируясь на исцеляющих заклятиях. Магия поддавалась с большим трудом, хоть Один так и не смог забрать её полностью. Буквально по капле лечебные чары проникали в тонкие руки девчонки, медленно затягивая ожоги.       Шепча заклятия, Локи невольно остановил свой взгляд на шее Катрин. Бросались в глаза еще не до конца зажившие багровые синяки на бледной коже. Рука неосознанно потянулась к темным отметинам, четко повторяющим контур и положение пальцев трикстера. Недолго думая, Локи магией избавил Катрин от гематом, чувствуя под кожей ровное биение пульса девушки, и вернулся к её рукам.       Тыльной стороной ладони вытирая пот со лба, трикстер устало откинулся на спинку дивана. Его магии не хватало, как не хватало и Катрининых способностей к регенерации. Ожоги затянулись не до конца, и кровь продолжала сочиться, пусть и не очень сильно. Сейчас бы пригодились асгардские целители. Вот только заклятье, отслеживающее безопасность Катрин, было настроено только на самого Локи, и даже если о случившемся с девчонкой узнали от Хеймдалля, помогать никто не поспешит. В очередной раз поминая Одина добрым словом, Локи пошел искать что-то, подходящее для перевязки. И где мидгардцы могут хранить бинты?       Яркий луч солнца скользнул на лицо Катрин, заставляя её вырваться из объятий Морфея и недовольно поморщиться. Не подумав, девушка приподнялась, опираясь прямо на обожженные ладони. Рефлекторно зажмурившись, Катарина сжалась, уже готовясь к новой вспышке боли, но... ничего? Нет, руки ныли, но это не шло ни в какое сравнение с той болью, что обрушилась на нее тогда. И потом… ладони были перевязаны? Катрин аккуратно, кончиками пальцев потрогала бинты, покрытые бурыми засохшими следами крови, будто убеждаясь, что это не плод ее воображения.       Девушка принялась было аккуратно разматывать повязки, но тут же осеклась. А вдруг нельзя? Колебалась Катарина недолго — любопытство пересилило, и девушка продолжила развязывать бинты, со страхом думая, на что сейчас могут быть похожи её руки.       Откинув в сторону марлевую ткань, девушка непонимающе уставилась на ладони. Ожидала она не этого.       Руки с обеих сторон были покрыты небольшими бледно-розовыми рубцами. Катарина не особо разбиралась в медицине, но знала наверняка — чтобы её ожоги зажили до такого состояния, должно было пройти очень и очень много времени.       Катрин аккуратно провела по затянувшимся ранкам. Прежде мягкая и гладкая кожа ощущалась грубой наждачной бумагой. Шрамы, наверное, так и не затянутся до конца, служа некрасивым напоминанием о собственной глупости. Но все могло быть хуже. Гораздо хуже.       Бросив взгляд на окно, Катрин, прищурившись, слабо улыбнулась солнечному свету, но уже в следующую секунду запаниковала. Солнце стояло довольно низко, видно, рассвет наступил не так давно. Значит, сейчас утро. Когда ее магия вышла из-под всякого контроля, тоже было утро. Так сколько времени она пролежала без сознания?       В легкой (или не очень) панике девушка нашла на тумбочке телефон. Судя по дате на экране, провалялась она чуть меньше суток. Что ж, все не так плохо. Она могла бы пострадать гораздо сильнее, даже умереть. Если бы не Локи.       Преисполненная благодарности к Богу Обмана, Катарина выбежала из комнаты.       — Локи, — негромко позвала девушка, влетая в гостиную.       Трикстер оторвался от очередной мидгардской книги, поднимая на нее глаза. Отмечая нездоровую бледность, покрасневшие глаза и общий истощенный вид мага, Катрин почувствовала сильный укол стыда, и все слова благодарности разом вылетели из головы.       — Я хотела сказать… Спасибо, — пролепетала девчонка, краснея и отводя глаза.       Ответом послужили раздраженный вздох и взгляд, существующий, по мнению дочери Эрна, для уничтожения всего живого в радиусе километра. Надежда, что в их отношениях в Локи может наступить оттепель, тотчас рухнула. И настроение ушло в минус.       — Поняла, ухожу. И еще… Прости. Отказываться от помощи было глупо, я понимаю.       — Руки покажи — вдруг потребовал Бог Лжи, откладывая книгу.       Бегло отсмотрев чуть трясущиеся ладони девчонки, трикстер удовлетворительно кивнул сам себе и вернулся к чтению.       — Спасибо еще раз, — на этот раз внятно и поблагодарила Катрин. Так и не дождавшись ответной реакции, девушка зашагала в сторону лестницы.       — Переоденься во что-нибудь удобное и спускайся — начнем урок. Я надеюсь, до тебя, наконец, дошло, чем опасно промедление в таких вещах, — бросил ей вслед Локи, переворачивая страницу.       Едва Катрин исчезла из его поля зрения, Локи резко захлопнул книгу, откидывая ее в сторону. Несмотря на звания Бога Лжи, заниматься самообманом он ненавидел. А сейчас все выходило именно так.       Он старался убеждать себя, что Катарину необходимо было спасать, только чтобы не разгневать Одина и не понести наказание за ее возможную смерть. Но в глубине души Локи понимал, что это не так.       Не мог трикстер принять тот факт, что вчера он просто-напросто испугался за чужую жизнь. Не мог признать, как жутко было смотреть на ее мучения, зная, что с ним могло бы произойти то же самое, если бы эта же девчонка не прикрыла его. Не хотел Локи и допустить мысли, что желание спасти Катарину было обусловлено чем-то ещё, кроме желания нести ответственность перед Одином и возможной дальнейшей выгоды. Чем-то, от чего Локи, как он считал, давно отвык.       Сантименты?