«Время так быстро идёт,
— начинает знакомый голос распорядителя, говорящий заученный текст каждый год.
Прошёл ровно год с момента последней нашей встречи и вот, мы снова с вами!
— черный экран с мелькающим величественным значком плавно сменяется красивым зданием, перед которым стоит целая команда людей, принимающих во всём этом деле участие. Практически все выглядят как клоуны из-за своего броского, своеобразного макияжа.
Прошлые Голодные Игры были захватывающими, мы надеемся, что и в этот раз всё пройдет на высшем уровне!
— впереди стоит тот самый распорядитель, наверное, единственный на ком не было цветастой одежды, что делало образ попугаячьим.
Как помнят все — это расплата за поднятый людьми бунт, причиной которого послужил видеохостинг YouTube. Снимающие пропагандирующие ролики ютуберы сумели разжечь в своих подписчиках ненависть к политикам и их действиям, после чего, собственно, и началась так называемая революция. Теперь народ, восставший против правды правителей, расплачивается за это в виде показательных игр на выживание.
— смотрящие происходящее на экране, в ушах отдаются слова полноценной лжи, замаскированной под словами «правды правителей».
Через час мы опубликуем список блоггеров, участвующих в шестых Голодных Играх! Двенадцать людей, шесть парней и шесть девушек, из которых выживет лишь один. Они будут сражаться на одной Арене за собственную жизнь, каждый должен проявить своё умение и смекалку, чтобы дойти до самого конца! Только один станет победителем и ещё одной звездой, получившей славу и главный приз — свободу.
— все заметно напрягаются, строя свои предположения на счет того, кто может попасть в список.»
Мониторы вновь потухают, черный фон маячит буквально несколько секунд, пока угнетающую тишину не сменяют звуки из различных программ, идущих до. Лиза смотрит на героев какого-то фильма отреченными глазами: в них читается страх и самое настоящее желание разломать к чертям собачьим все гаджеты, чтобы больше никогда не видеть этих лиц, не слышать их голоса и понимать, что всё докатилось до подобного. Боятся все. Даже те, которые не сильно показывают это, но в душе всех тормошит та мысль, что их может настигнуть эта участь. Неминуемая смерть от рук, как казалось, коллег и, быть может, даже друзей. Они являются родными людьми, смотря в глаза которых никогда и мысли не было, что он безжалостно убьет тебя. Хотя, в подобном побоище вряд ли существует понятие, как «дружба», ведь выжить хочет абсолютно каждый, и он будет делать всё, чтобы вернуться домой. Лиза боится попасть туда. Наверное, даже слишком, ведь всегда спокойная и непоколебимая Неред сейчас готова разрыдаться, ломая всё вокруг и крича, что всё это ебаный бред. — Не так я себе представляла свою жизнь, когда записывала свой первый ролик семь лет назад и заливала его на ютуб, — недовольно говорит она и скрещивает руки на груди. — Вот прям вообще не так, — вжимаясь в диван, Елизавета хмурит брови, исподлобья смотря на хлещущего воду Совергона. — Ярая хуйня, — отвечает Миша и ставит пустую бутылку на стол. — Извините, но это реально страшная хуетень, — присаживаясь возле Светы, он откидывается назад, опираясь головой об стенку. — Убивать людей. Сам по себе страшный пиздец, а тут ещё людей, с которыми ты знаком, — парня передергивает, от чего он чуть не падает с дивана, тем самым рассмешив угрюмых ребят: лица не было ни на ком. Страх пробирает до косточек каждого присутствующего, перебирается по венам и доходит до самого сердца, заставляя его биться в разы быстрее. Дыхание сбивается, казалось, что иногда в них и вовсе не бывает кислорода, — ужас звоном стоит в ушах. — Нам остается только ждать, — говорит Даша и внимательно смотрит на Свету, вот-вот готовой начать кричать. — Ну же, тише, — обняв подругу, Зарыковская начинает гладить её по волосам, вспоминая, как сильно это успокаивает девушку. Дейдример является импульсивным человеком, из-за чего сейчас у неё буквально сносило крышу. За сегодня она плакала раза два точно и билась в истерике, уверяя всех в том, что в любом случае окажется в том треклятом списке. — Мы справимся, слышишь? Всё хорошо, помнишь, да? — Всё хорошо, — повторяет Света и улыбается, вспоминая «Всё хороШоу» или привычное «Совергон Шоу». — Я боюсь не столько попасть туда, сколько попасть туда с кем-то из вас. Это будет просто адовый пиздец, — сильней прижимаясь к Даше, говорит она и зажмуривает глаза. Это изматывает всех, в частности опаздывающего Кузьму, который стал победителем позапрошлых Голодных Игр. Ребята были неистово рады возвращению друга, хотя никак не верили в его победу. Никита не отличается особыми физическими способностями, поэтому все понимали, что выжить ему будет трудно, особенно смотря на соперников, которые были довольно в неплохой форме. Компания внимательно наблюдала за происходящим, всякий раз радовалась, когда видела на экране Гридина, измотанного и уставшего, но всё же живого, и вздрагивала, сжимая руки в кулаки, когда слышался очередной выстрел, говорящий о том, что кто-то из трибутов погиб. Казалось, тогда они растрепали все свои нервы, посадили печень и прокурили легкие, — тогда сигареты пачками скуривала даже Лиза, не любящая делать это так часто. Следить за тем, как друг становится чьей-то мишенью, было настолько невыносимо, что Юлик пробил стенку кулаком, Лиза разбила, а быть точнее раздавила в руке, несколько чашек, сдавив их настолько сильно, что они просто лопались в ладонях. Тот год поменял абсолютно всех, порядочно измотав их морально. Все девушки ревели, когда увидели Кузьму на пороге квартиры, а парни просто пожали руку и потом напились вместе с Гридиным до таких чертиков, что можно было забыть своё имя.flashback
— Расскажи, как всё было, — опустошая рюмку, тишину обрывает Кашин. Ребята просиживают молча около пятнадцати минут, слышится только стук стекла друг о друга, а водка в бутылке, стоящая посередине стола, заканчивается слишком быстро — она уже пустая. — Это было ужасно, — говорит Гридин, смотря на друзей. На его лице отображается самая, что не настоящая паника. Глаза бегают в разные стороны, а руки дрожат, показывая весь страх Никиты. — Мы в этой арене, как в каком-то изоляторе для нервнобольных людей. Каждый жаждет смерти остальных, все будто с ума выживаются и просто безумными глазами смотрят на тебя, как на добычу. — он делает глубокий вдох и, взяв с тарелки яблоко, надкусывает его. Закрыв глаза, парень глотает несчастный кусок фрукта и выдыхает. — Это просто побоище, в котором никто и никого не жалеет. И ты бежишь, бежишь куда-то в глубь, чтобы спрятаться, найти себе ночлег, но постоянно оборачиваешься, чтобы посмотреть, не бежит ли один из обезумевших трибутов за тобой. Тебя пробирает ночью холод, а развести костёр — чистое самоубийство, и ты сидишь, весь околевший, стараешься согреться, а тебя тупо уже морозит. В полночь объявляются имена погибших, а я смотрю и понимаю, что когда-то бухал до синьки с этими людьми. Но сейчас, они мертвы. И в голове такой пиздец, что я уснуть не могу, я боялся любого звука и просто на просто забивался в какую-то пещеру, в надежде, что меня не найдут и просто забудут о моем существовании. — Скольких ты убил? — неожиданно спрашивает Лиза, протягивая Кузьме бутылку тёмного пива. — Троих, — твёрдо отвечает парень, вглядываясь в зеленые глаза подруги, в надежде не увидеть там какое-то презрение. — Они-то и нашли меня в пещере. Сначала были девушка и парень, которые пришли ночью и, по всей видимости, тоже хотели переночевать там, — он замолкает, а в голову всё вновь воспроизводится. — И тот момент, когда вы смотрите друг на друга и не понимаете, что делать. У нас такой шок, мы, наверное, так пробыли минуты две, пока я не нащупал нож и не кинул в парня. Девчонка упала и начала рыдать, — внутри всё внось сжалось. — Блядь, я чувствовал себя таким уродом, внутри меня просто что-то сидело и драло душу, как последнюю шлюху. Я не хотел, но понимание того, что сейчас убьют меня, просто затуманило мне весь рассудок. Я стою, смотрю на неё и говорю: «Прости», а потом как херачу ей в затылок камнем со всей дури. Это пиздец. Второй выстрел и я понимаю, что убил её, убил того пацана. И у меня такой аут, они мёртвые! Мертвые, сука, я ебал! — дыхание Никиты сбивается окончательно. Он дышит либо слишком быстро, неглубокими и частыми вздохами, либо слишком медленно, глубокими и размеренными. Зрачки сужаются, а в глазах застывают слёзы. — Всё закончилось, — говорит Руслан, кладя руку на плечо друга. — Ты дома, этого ужаса больше нет. Мы с тобой, Кузьма, успокойся, — повернувшись, Гридин положительно кивает и легонько улыбается. Это уже не тот Никита, с которым они дружили. Это запуганный парнишка, которому ещё долго будут сниться ужасы. — А третьей была опять какая-то девчонка. Это уже было на следующий день. Я заснул под каким деревом, проснулся и такой поднимаюсь, а над моим лицом резко пролетает стрела. Я поворачиваюсь, а там девка бежит ко мне, ну видно, что она уже поехавшая. У меня паника, я хватаю вещи и, ебать, как даю на пятку. Сука, это, наверное, было самое страшное, что там только было. Потому что она в раза два меньше, чем я, и она из лука, блядь, ахуенно стреляет, и я понимаю, что у меня тупо нет шансов, потому что мало того, у неё реально сдвиг по фазе. Вот, я не знаю, как вам объяснить, но просто видно, что это ненормальный человек, — Кузьма делает глоток пива и откидывает голову назад. — А потом… — казалось, у него просто на просто не хватает слов, чтобы рассказать. Они стираются из памяти, чтобы больше никогда не вспоминать об этом чудовищном виде, но, собравшись с мыслями, он всё-таки решает рассказать до конца, — потом она падает в нескольких метрах от, сильно поранив ногу. Чисто физически она уже не могла догнать меня, поэтому я просто уселся у дерева и смотрел на то, как она истекает кровью и умирает. А потом меня резко переключает, я хватаю её лук и стреляю в неё. Я не понимал, что сделал до того момента, покаместь не послышался последний выстрел и слова о том, что я выиграл. — Ты был рад? — спрашивает Света. — Не уверен, что это была радость. Я ничего не чувствовал. Вот просто нихуя, меня забирают, а у меня лицо каменное. И дошло, что я живой, реально живой, когда я резко просыпаюсь в номере, в котором был до всего этого ужаса. Открываю глаза и вижу своего ментора, а он такой что-то говорит и резко: »— Ты приятно нас удивил, потому что никто не думал, что ты выиграешь. Объективно ты был одним из слабых, тебя спасла твоя смекалка». Я просто ахуевший посылаю их нахрен. Честно, я всё время, покаместь был там, я не догонял, что происходит. Просто ходил, улыбался всем и кивал. Это просто ужас, столько лицемерия я в жизни не видел.end flashback
В дверь настойчиво кто-то стучит. Лиза лениво встает со своего места и, подойдя к двери, смотрит в глазок. По ту сторону стоял Кузьма, который явно сильно нервничал, судя по тому, как он тарабанит. Открыв замок, девушка пропускает друга внутрь квартиры. — Привет, — обняв Неред, здоровается Никита и снимает кроссовки. — Простите, ебучий таксист куда-то не туда заехал, и мы по всему городу мотались, — недовольно бурчит он, вызвав улыбку на лице Елизаветы. — Как вы тут? Сильно переживаете? — Мы тут еле держимся, чтобы не совершить массовый суицид, — честно отвечает Лиза и поправляет толстовку, оттягивая её вниз. — А ты что-то узнал? — спрашивает она и большими глазами, наполненными надеждой, глядит на друга, который в свою очередь с нахмуренным видом идёт в комнату, зовя её за собой. — Короче, — начинает Никита, садясь на стул за столом. Все ребята заметно напрягаются, прожигая в пришедшем друге будто дыру, забывая даже поздороваться. — Мы не можем быть на сто процентов уверенными, что нас обойдет стороной. — Ой, блядь, успокоил, — язвит Зарыковская и усаживается напротив Гридина. Он только закатывает глаза и недовольно смотрит на Дашу. — Тише, ты дослушай, а потом уже возмущаться начинай, — отвечает Кузьма и, словив на себе испуганный взгляд Светы, откашливается. — Особенно надо парится Лизе и Дане, — все резко повернулись на стоящих вместе Кашина и Неред, с разницей в две головы, которые, кажется, побледнели до стояния стены. — Вы неплохо хайпанули на диссах с Атевой и Шиморо, поэтому распорядители для хлеба и зрелищ могут впихнуть туда вас. Внутри Елизаветы всё разрушается. По щелчку. Всё обваливается. Вниз по обрыву, разбиваясь о поверхность низов Тартара. То, чего она боится больше всего на свете, может произойти просто из-за того, что она резко взлетает вверх, что теперь она какая-то звезда и её чуть ли не боготворят какие-то маленькие девочки, не знающие её до этого конфликта. Попасть в изолятор с коллегами, в которых позже просто умрет человечность, а самое худшее, если она сама перестанет быть человеком. Озвереет точно так же и будет беспощадно убивать. От одной мысли об этом ей хочется биться в истерике, но она будто оцепенела. Лиза просто на просто не может ни пошевелиться, ни слова сказать. Просто застывает в одном положении, большими зелеными глазами смотря на Кузьму. В голове крутится только одно: «Пиздец!», заевшее там, будто старая пластика. Вокруг всё закружится, а в ушах звенит противный писк. Ноги ватные. Ладони потеют. — Лиз, спокойно, — Данила обнимает подругу за плечи и целует её в макушку, что, безусловно, успокаивает её. Лиза ценит Кашина, как друга, и всегда чувствует себя под защитой, когда находится возле него. Они любят проводить время друг с другом, гулять вместе, снимать видео и пить до состояния синьки. Между ними идеальная дружба, об этом знает каждый и никто из знакомых даже звука не издает на тот счёт, что они пара. Потому что Лиза является полным антонимом тех девушек, которые в его вкусе, это, во-первых, а во-вторых, Лиза — синоним Кашина. Они практически одинаковые, отчего сразу находят общий язык. Плюс к этому, у Данилы уже была женщина — его любимая Мидлер, которая, кстати, по началу очень беситься на этот счёт, но, когда Елизавета с невозмутимым лицом приводит Кашина к ней со словами: «Не подпускай этого пидораса ко мне, если сама хочешь с ним погулять!», то она перестает это делать и перестает париться, если тот зависает у подруги. — Я в норме, — говорит Неред и легонько улыбается, стараясь не сильно показывать, какой ураган бушует внутри неё. — Кузьма, продолжай. — Так вот, остальным не стоит так сильно переживать, потому что вы идете в своем привычном темпе. Они будут брать нашумевших и популярных. Если будет Лиза, то будет и Атева, по-любому, а вместе с ним может и шайка ВПШ. Синяк, Рожкова, Комков, да кто угодно, блядь. В этом году не мало людей поднялось со дна, поэтому здесь выбор не маленький, — продолжает Гридин, стараясь вспомнить всё, что ему сообщили остальные менторы. — А ещё, я стану ментором двух людей. Там Хованский ещё есть, Ларин, и ещё два каких-то блоггера. Я не помню, кто они, если честно, да и похуй. — Что-то ещё? — спрашивает Руслан, стоявший возле Юлика. — Да вроде всё, — пожимая плечами, отвечает Кузьма и, встав изо стола, подходит к кухонным шкафчикам. — Ну нахер, давайте перекусим, — доставая из тумбы огромный пакет с печеньем, он поднимает его вверх. — Кто со мной? — Я! — все дружно поднимают руку и смеются, а Никита, как предводитель всего этого, только гордо задирает голову с умным видом, вызывая у всех не просто смех, а какую-то истерику. Компания парней дружно усаживается за стол и начинает о чем-то оживленно говорить, покаместь греется чайник и девушки наливают чай. Это им напоминает их обычные посиделки, когда они собираются и просто общаются, иногда смотрят фильм. Беззаботное время, когда в стенах чьей-то квартиры поселяется уют и хуева туча всякого хлама. Такие гулянки не обходятся без смеха, улыбок и шуток, это всегда смахивает на какое-то юмор-шоу, где каждый старается пошутить смешнее, нежели предыдущий. Счастье и радость, просыпающиеся в душе во время таких собраний, согревают изнутри, надолго оставаясь там, как одни из самых лучших воспоминаний.***
Час пролетает слишком быстро. Он, как какое-то никчемное мгновение, проходит мимо них, переведя стрелки на шестьдесят минут вперёд — все телефоны, как один, вибрирует, издавая звуки уведомлений. Всех передергивает и в комнате зависает тишина, которую никто не смел нарушать. Все замерают, не двигаясь, и просто переглядываются по кругу, ожидая того, кто же в итоге осмелиться посмотреть список. Лиза, увидев испуганный вид Светы, достает из кармана телефон и, разблокировав экран, открывает пост в официальной группе Игр со списком участвующий блоггеров. Руки трясутся, на лбу появляется испарина, а напряжение давит со всех сторон. Казалось, что обстановка настолько нагнетающая, что всё вокруг теряет всякий смысл, будто они во вселенной Гарри Поттера, и дементоры высасывают из них всю радость.«Здравствуйте! И вот, настал тот момент, когда мы узнаем трибутов шестых Голодных Игр. 1. НИколай Соболев 2. nixelpixel 3. D.K. Inc 4. Julie Resh 5. Edward Ateva 6. Ksenia Hoffman 7. Komkozavr 'a 8. LERA MIDLER Inc 9. ДЖАРАХОВ 10. Плюшевая Ксюша 11. Дима Масленников 12. Evelinushka Счастливых вам Голодных Игр! И пусть удача всегда будет с Вами!»
Увидев список, телефон из рук Лизы выскальзывает и падает на пол, издавая глухой звук. Сама же Неред начинает идти назад и отрицательно мотать головой, то и дело приговаривая: » — Нет, этого не может быть!». На глаза наворачиваются слёзы, и она, закрыв их, прикрывает рот рукой, скатываясь вниз по стене. Внутри всё сжимается, там что-то обрывают. Обрезают канат, поддерживающий мост, и всё падает туда — вниз. Ей хочется биться в истерике. Закрыться в комнате. Изолироваться от всего мира. Чтобы не видеть его смерть. Чтобы не слышать его последний вздох. Она просто не может поверить в действительность букв, напечатанных в названии его канала. Он, блядь, не может туда пойти! Да ещё и с Лерой. Кажется, что всё поворачивается против них. Они идут в другом направлении, и течение идёт прямо на них. Вернется один. Но их же двое. Лера и Даня. Люди, которые любят друг друга больше жизни, станут соперниками на Арене. И кто-то по-любому пожертвует собой ради другого. Лиза ненавидит весь мир ещё больше. Злость и ненависть буквально вскипают в её венах. Она закрывает лицо руками, до сих пор отказываясь верить во всё это. Слёзы стекают по красным, как и глаза, щекам, неприятно щипая горячую кожу. — Дань, — поднимая разбитый телефон подруги, Юлик сглатывает ком в горле и делает глубокий вдох, протягивая Кашину телефон. — Всё очень хуёво, — все уже понимают о наличии рыжеволосого друга в списке, но какого было его удивление увидеть там Леру. Маленькую и беззащитную Мидлер с пепельными волосами и серыми глазами, из которых градом, как и у Лизы, текли слёзы. — Сука, — кричит Данила, ударив кулаком по столу. — Да какого хуя?! — заприметив канал возлюбленной, парень просто звереет, начав бить по стене. — Блядь. — раз. — Блядь. — два. — Блядь. — три. Лера подбегает к Кашину и обнимает его со спины, стараясь успокоить вспылившего парня, не переставая плакать. — Лер, ты там, понимаешь? Ты! Ты, мать его, в списке, — кричит он, облокачиваясь рукой на стену с кучей вмятин. Понимая всю никчемность ситуации, Кашин поворачивается к Мидлер и крепко обнимает её. Он должен сделать всё, чтобы его маленькая девочка вернулась домой, в Питер к ребятам. Сердце начинает бешено биться, заставляя Данилу покраснеть. Вены на лбу вздуваются, а руки напрягаются, стараясь сдержаться, чтобы вновь не ударить кулаком об стенку, потому что потом он не сможет остановиться — он может разнести всё. — Дань, — тихо начинает Лера. Её голос дрожит, он тихий и спокойный, ведь ей не хочется кричать, она просто хочет спокойно провести два дня с друзьями, чтобы забыть об этом хотя бы на несколько мгновений. — Дань, всё хорошо. Всё в порядке, мы справимся, — Лиза смотрит на друзей и только откидывает голову назад в надежде, что слёзы вернуться обратно, что она перестанет плакать. Но всё не так, она начинает реветь ещё больше. — Просто поверь мне. Мы с тобой вместе и это главное, правильно? Правильно. — Мидлер улыбается и вновь утыкается парню в грудь. Никто не смел сказать ни слова, все молчали и просто внимательно наблюдали за обреченными влюблёнными. Их может спасти чудо. Чудо, которого нет. Неред молчит, как и все остальные. Так продолжается около пяти минут, покаместь она не встает в пола и не достает из тумбы несколько бутылок водки, мартини и ещё какого-то элитного алкоголя, расставляя рюмки и стаканы на столе. Ребята следят за движениями Лизы, иногда посматривая за Лерой и Данилой, которые так и остались стоять на том же месте в обнимку. Иногда слышатся всхлипы кого-то из девушек. Это будет уже не «сборище гнусных калек» с отсутствием кого-то из них. Кашин — душа компании. Мидлер — всегда поможет и поддержит. — Вы так и будете стоять? — спрашивает Лиза и берет со стола разбитый, но благо работающий телефон. — Я умоюсь и вернусь, — тихо кидает она, выходя в коридор. Зайдя в ванную, Неред закрывает её на замок и подходит к умывальнику. Смотря на своё отражение в зеркале, она вспоминает, почему плакала, и вновь чувствует, как по щекам текут проклятые слёзы. Лиза включает воду и, намочив руки, проводит ими по лицу, стирая засохшие дорожки с кожи. Она делает глубокий вдох и, вытерев лицо полотенцем, резко поднимает голову, уставившись прямо на своё отражение: — Наверное, так должно быть, — легонько улыбнувшись краем губы, Елизавета берет со стиральной машинки телефон и открывает личные сообщения с группой. Лиза Неред. Я хочу быть добровольцем.Голодные Игры. Вместо кого?
Лиза Неред. ВместоГолодные Игры. Хорошо, принято!