***
Трое сидели на ковре в комнате Хуа, играя во что-то наподобие монополии. Рядом валялись полупустые пакеты из-под снэков и разная вредная еда, которую тогда купили Бэкхён и Джехи. Была уже глубокая ночь, примерно два часа ночи, но ведь на ночёвках загвоздка в том, чтобы спать как можно меньше. Вот они и бодрствовали до сих пор, занимаясь самыми разными вещами. Они и незнакомый им десерт пытались приготовить на кухне, и в прятки играли, и фильм-ужасы успели посмотреть, где, кстати говоря, Бён просто взял и уснул. Наверное, именно поэтому сейчас парня не тянуло в сон вообще в отличие от его подруг. Представительницы женского пола еле сдерживались, чтобы на месте же не провалиться в сон. — Крупно отстаёшь, Кан Джехи, — прокомментировал ход игры повеселевший брюнет. Старшеклассница внимательно окинула игральную карту взглядом. Она действительно проигрывала. Её фигурка едва ли сдвинулась со старта. Бэк и Шин в это время были почти у финиша. Джехи недовольно вздохнула, хотя этот проигрыш казался ничтожным и совсем неважным, её куда больше волновал сон. Во время игры та постоянно оглядывалась но двухместную кровать Шин Хуа. Она казалась такой мягкой, свежей, чистой, эдаким уютным пристанищем, где девушка бы смогла сладко вздремнуть до восхода солнца. Очень уж хотелось спать. — Проигравшему всегда светит наказание, знаешь? — злорадно усмехнулся Бён. — Как насчёт того, что ты будешь спать на диване внизу? Кан возмущённо нахмурила брови, тут же выпрямляясь спиной. Диван? Тот самый диван в доме подруги, который наверняка являлся самым жёстким из всего, что только существовало на белом свете? — Как насчёт того, что я тресну тебя по самодовольному еб... — Так, — тут же вмешалась самая старшая, неготовая выслушивать споры друзей, только не сейчас. — Думаю, на сегодня игр с нас хватит. И да, Бэк, обойдёмся без наказаний. Джехи будет спать со мной на кровати. У Кан от услышанного загорелись глаза, а у Бёна, наоборот, потух взгляд. Видимо, его не очень устраивало то, что всем кроме него хотелось поскорее лечь спать. — Ладно, я тогда пойду, — недовольно вздохнул старшеклассник, вставая с места и в последний раз бросая взгляд на сонную Джехи; наверное, это было впервые, когда он видел её не шумной и не энергичной. Брюнетка сразу же плюхнулась на кровать, даже не имея сил на то, чтобы накрыть себя одеялом, но за неё это сделала заботливая Хуа. Старшая направилась в ванную комнату, чтобы заняться рутиной ухода за кожей. В это время Бэкхён лежал в комнате для гостей: она была просторная, кровать — удобная и мягкая, окно — большое, — оттуда падал нежный лунный свет, — уютно, ничего не скажешь. Ещё час назад он первый рвался к кровати. Парня безумно тянуло ко сну, однако сейчас его не было ни в одном глазу. — Да что за чёрт? — вслух выругался Бён. Больше всего он не любил, когда ему не спалось ночью, потому что в такие времена его уносило в море разных воспоминаний и лишних раздумий. Вот сейчас, к примеру, он думал о своём детстве. Оба его родителя любили своего сына больше жизни. У него было хорошее детство. За исключением того, что он был единственным ребёнком в семье. Его это особо никогда не волновало, но по мере взросления он иногда чувствовал себя одиноко. Особенно это ощущалось тогда, когда старшие уезжали по делам и оставляли сына одного дома. Тогда он просто не знал чем себя занять. Вскоре он начал завидовать своим друзьям из школы. «Нет, я не могу поиграть, мне нужно смотреть за братиком» «Сегодня мы идём в кино с сестрой» «Мой брат купил мне футболку с Беном 10 на день рождения. Круто, скажи?» Всё это раздражало. Его бесили не столь слова его друзей о их семьях, сколь то, что у всех вокруг, казалось, были братья и сёстры. Один Бэкхён являлся белой вороной. Однажды его так сильно расстроил его случай, что он просто перестал играть с друзьями, перестал общаться так же хорошо, как раньше. Как бы он ни хотел обратного, старые отношения вернуть не получалось. Даже тогда, когда его зависть исчезла. А новые построить — и подавно. И в один прекрасный день он познакомился с Шин Хуа. Так же единственная дочь в своей семье, выросшая в одиночестве, но не такая угрюмая и молчаливая, как маленький Бэк. Весёлая, улыбчивая, милая и просто прекрасная. Не трудно угадать, что произошло с сердцем юного парня: оно открыло двери тёплым чувствам искренней любви и доверия. Мальчик влюбился в Хуа. И все эти годы эти самые чувства хранили верность, оставаясь неизменными. Много лет назад, когда родители в очередной раз уезжали, Бэкхён лежал на своей кровати, играя с машинками, и думал о милой Шин. Постоянно. Его сердце трепетало при мысли о ней, и глупая улыбка сразу рвалась наружу. Внутри становилось так тепло, что он даже забывал о своей тоске по маме и папе. Это было поистине прекрасное чувство, влюблённость, которое спасало его от трудностей в его жизни. А сейчас Бэку вовсе не нужно никакое спасение. Он повзрослел и научился справляться со всем сам, ссылаясь на разум, а не на сердце. А может быть, чувства Бэка просто угасли.***
Джехи сладко спала до тех пор, пока чей-то встревоженный голос не разбудил её. Поскольку она не отзывалась, девушку начали тыкать в плечо, сильно. Ей пришлось открыть глаза, чтобы увидеть, какое бесстрашное существо не терпело встретиться со своей смертью. — Бэкхён? — недовольно заговорила Кан, оглядывая парня, сидевшего на корточках у кровати с её стороны. — Не спишь? — с искренним любопытством в глазах спросил тот. Его слова привели Кан в откровенную ярость. — Нет! Сплю! Я разговариваю во сне. — Хватит шутить! — Хватить спрашивать бессмысленные вещи! Бэкхён раздражённо вздохнул. — Кто-то ходит вокруг дома. Джехи вопросительно вскинула бровью, принимая сидячее положение. — В смысле? Ты меня разбудил ради этого?! Бэк, ты глупый, скажи? — возмутилась брюнетка. — Дом-то не мой. Боишься — буди Хуа. Она же владелица. Бён закатил глаза, словно слова старшеклассницы являлись сплошной чушью. — Кто сказал, что я боюсь? Я лишь волнуюсь за безопасность дома. Да и не хочу прерывать сон Хуа, она крепко спит. «Я тоже спала крепко, чтобы ты знал» Джехи даже не удивилась несправедливому поведению Бэка: он мог защищать и беспокоиться о ком угодно, но не о Кан Джехи. — Ладно, зачем тебе я? Иди и проверь сам, раз так волнуешься. — Ну уж нет. Что, если я выйду, а меня там маньяк какой-то схватит и убьёт, и никто даже не услышит это? Джехи знала, она была уверена, что Бён просто дурачится. Это можно было понять по его выпяченным в сторону губам и чрезвычайно спокойному взгляду. Но раз уж она всё равно (уже, благодаря кое-кому) не спит, то стало быть, она проверит о каком таинственном «маньяке» волновался старшеклассник. — Ладно. Заткнись и иди за мной. На лице брюнета расцвела счастливая улыбка и растопила в девушке всю злость и возмущение. Что-что, но перед его улыбкой не могла устоять даже она, считавшая себя такой независимой и дававшей отчёт в каждом своём действии и чувствах. Перед тем, как покинуть комнату, Джехи бросила взгляд на мирно спавшую Хуа, чтобы удостовериться в том, что они с Бэкхёном ненароком не разбудили её. Двое спустились вниз молча. Брюнетка краем глаз видела синее ночное небо за большим окном, — уже светало. Навострив уши, она прислушивалась к каждому звуку, но всё, что она улавливала, были достаточно громкие шаги босого Бэка и работавший холодильник на кухне первого этажа. — Бэкхён, ты уверен, что слышал что-то? — подозрительно оглядываясь по сторонам спросила та; она отворила входную дверь и быстро надела домашние тапочки, выходя на улицу. — Может, это просто соседи? Девушка честно пыталась зацепиться взглядом за что-то стоящее, но вокруг никого не было. Все однозначно спали в такое время. Но Джехи упрямо продолжала поиски. До тех пор, пока сзади не раздался щелчок замка. Старшекласснице потребовалась минута, чтобы понять что к чему. Подозрительный вид Бэкхёна, что обычно любил показывать всем своё бесстрашие, и его непонятное отношение к ней самой — всё выстроилось в единый пазл, и в следующую секунду Джехи уже громко бранила парня, яростно стуча в закрытую дверь. — Сукин ты сын, Бён Бэкхён! — кричала она во всё горло, чтобы этот гадёныш точно услышал её. — Вот доберусь я до тебя, будешь просить о лёгкой смерти! Ответа на её угрозы не последовало, что и стоило ожидать. — Мерзавец, как он мог такое сделать? — уже тише рассуждала девушка. Да, конечно, Бён её совсем не жаловал в доме Хуа, но выпереть её вот так посреди ночи? Это сущее ребячество. На улице дул слабый ветер, а ведь Джехи выскочила на улицу в той же самой лёгкой пижаме. Холодно. Сегодня парень зашёл слишком далеко. Кан не могла поверить в то, что он сотворил это, и на раздумья об этом она потратила все целые десять минут. Затем она начала ходить кругом по дому, надеясь, что Бён всё же был человеком и оставил открытым хотя бы одно окошко. Так и было. На обратной стороне дома девушка заприметила открытое наполовину окно. Но она не спешила прощать старшеклассника. Это ведь не по его воле окно было открыто, а по воле забывчивых родителей Шин Хуа. — Попался, дьявол, — злобно усмехнулась та, поднимая окно вверх и пробираясь вовнутрь. Было безумно приятно снова чувствовать то, как тепло окутывает её с ног до головы. Быстренько закрыв окно за собой, чтобы холод не сумел просочиться вслед за ней, девушка поспешно зашагала на второй этаж, нарочито громко стуча обувью по полу, чтобы Бён Бэкхён знал, что его смерть грядёт. Отворив дверь ручки комнаты для гостей, Джехи встала прямо у порога, зло хмуря брови. Парень находился в комнате, вот только внимательно смотрел в окно, ища там что-то, и встревоженно повернулся лицом к гостью, словно не ожидал, что она вот так вот заявится к нему. — Бэкхён, — процедила Кан сквозь зубы, наблюдая за каждым его действием. — Вау, а ты быстро. Быстрее, чем я думал, — задумчиво произнёс тот, оглядывая её снизу вверх. Он, казалось, совсем не чувствовал вину за содеянное. Брюнет вполне хорошо себя чувствовал с виду. Это ещё больше разозлило девушку, и она взяла в руки первую попавшуюся вещь, — а это был, к счастью Бэка, маленький плюшевый кролик на тумбе, — и бросила точно в него. Он не успел увернуться; мало того, он совсем не ожидал, что она перейдёт к насильственным действиям. А следующим в старшеклассника полетел достаточно твёрдый блокнот, тут ему уже не слишком повезло. Парень несколько раз недоумевающе проморгал и вскоре сообразил, что Джехи точно не собиралась жалеть его, и взял в руки подушку, используя её как щит. — Ты, тупой и двуличный подонок, как ты мог выгнать меня? — В воздухе летала уже тонкая книга. — Разбудил меня посреди ночи, зная, что я и так устала за весь день. — Между Бёном и косметической сумочкой в последний миг успела встать белоснежная подушка. — Ты не подумал о том, что я могу сделать с тобой после того, как вернусь обратно? — Да хватит! — устал защищаться тот. В него уже успело попасть несколько неприятно жёстких вещей. Кан имела сильные броски, однако. Пока девушка не успела додуматься до того, чтобы, господи-спаси-сохрани, целый стул бросить в него, Бэк быстро сократил расстояние между собой и ней, всё ещё выставляя вперёд подушку (на всякий случай), и схватил её за оба запястья, разводя их в разные стороны. — Я уже всё понял, перестань бросаться вещами, — искренне попросил он. Но этой искренности было мало Джехи, и она попыталась выбраться из рук Бэкхёна. И ей это даже удалось, но левая рука всё ещё была в плену у брюнета. — Отпусти меня, сволочь неблагодарная! — Неблагодарная?! — недоуменно переспросил Бён, словно его только это и смутило в словах старшеклассницы. Но затем он тут же пожалел о том, что вообще заговорил, потому что Кан ещё больше вспыхнула злостью и принялась детально объяснять, с какой стати он был неблагодарной сволочью, а не простой сволочью. — Да! Именно! Я уже целую неделю к тебе не пристаю! Не об этом ли ты мечтал? Я даже пыталась заводить с тобой нормальный, человеческий разговор. Быть может, нам бы даже удалось хотя бы подружиться. Но теперь я точно знаю, что дружба с таким чертёнком мне точно не нужна, ведь я... Устав всё это слушать, Бэк не нашёл ничего лучшего, кроме как быстро прижать девушку к ближайшей стене и сократить расстояние между их лицами, тянясь своими губами к её слишком болтливым.