Шиноби Мрачного Рассвета

      Чай, как и остальные съестные припасы, Минато в замок самураев прихватил свой. Благодаря чему имел возможность начинать утро, наслаждаясь чашкой другой прекрасного напитка. Вот и сегодня он собирался обдумать новую встречу с каге за привычным ритуалом. Однако на этот раз, стоило только воде закипеть, сонный покой раннего утра нарушил рев сирены.       «И кто же облажался?» — раздраженно подумал Минато, вставая из-за стола.       Опасений поднятая самураями тревога не вызывала. Генма и Райдо, бессменные телохранители, уже стояли рядом, положив руки на плечи хокаге. Все давно обговорено и отрепетировано. На эвакуацию нужна буквально пара секунд. Хотя тревога наверняка поднята из-за какого-то остолопа, по рассеянности использовавшего технику, пренебрегать очевидными правилами безопасности Минато не собирался. Чаем он сможет насладиться и на камнях пустошей.       Сработала печать-татуировка, в тело хокаге хлынула сенчакра. Мысленно Минато потянулся к маяку, загодя спрятанному в дне пути от замка. Оставалось только применить Хирайшин...       Тревогу поднял не остолоп. Осознание истины пришло холодное и ясное, мигом растворив остатки утреней расслабленности.       Еще мгновение назад спокойная, чакросистема хокаге забилась в судорогах, запульсировала лихорадочным огнем. Пытаться собрать Хирайшин было также бесполезно, как искать круги от брошенного камня на поверхности штормового моря.       — Наружу! — крикнул телохранителям Минато.       Точнее, попытался крикнуть. Возглас почему-то застрял в горле, прозвучав неразборчивым сипением. Однако телохранителям этого хватило.       Первым, вынося окно собственным телом, наружу выскочил Генма.       — Чисто!       Следом за телохранителем устремился Минато, на ходу пытаясь понять, что происходит с его телом. Определенно яд, но какой природы? Когда его успели ввести? И каким образом столь точно подгадали атаку к началу действия?       Уже приземляясь после прыжка, хокаге осознал, что больше не может дышать. Отек сжал горло удушающим захватом и теперь расползался дальше. Откуда-то из глубин памяти всплыли слова: анафилактический шок.       — Генма! Выносим его! Яд! — Райдо первым сообразил, что происходит.       Подхватив хокаге под руки, телохранители помчались прочь, буквально вынося подопечного на себе. Минато не сопротивлялся. Меньше движения — меньше расход кислорода — больше времени, чтобы придумать выход.       Однако никто не собирался отпускать их так просто. Камень вокруг окна оставленной комнаты взорвался. Окутанный ореолом молний райкаге буквально прошел сквозь стену, торопясь нагнать свою цель.       Мигом оценив скорость противника, Минато одним движением вывернулся из рук телохранителей. Убежать им не удастся. Только не от Эя. Выхватив из подсумка кунай, хокаге ударил себя в горло. Не то чтобы он знал, как правильно делать трахеотомию, но оставшихся до столкновения секунд хватало только на такую отчаянную импровизацию. Без воздуха с этим противником ему не тягаться.       Попытка провалилась — острие завязло в защищенной режимом сеннина плоти. Однако Эй замедлился, сбитый с толку странными действиями хокаге и тем подарил ему вторую попытку.       Отмена режима сеннина, повторный удар...       Рука Минато замерла, на миллиметр не донеся кунай до шеи. Стоило сенчакре испариться, как взбунтовавшаяся чакросистема пришла в норму, словно по волшебству. Хватка отека ослабла, легким удалось втянуть первый глоток воздуха... Анафилактический шок отступал столь же стремительно, как и проявился.       Удача — кунай был тем самым. С печатью Хирайшина.       Бросок. Шаг назад... Эй уже заносил руку для удара, когда техника сжала хокаге и его телохранителей в точку.       — Прыгаем! — стоило им появиться, Минато швырнул новый кунай.       Ему нужна была фора.       Без сенчакры кидать кунаи выходило не так уж далеко. Лишь пятый прыжок позволил им оторваться достаточно, чтобы хокаге дал себе остановиться и прохрипеть:       — Сенчакры нет. До базового маяка не допрыгну. Даем бой.       Ответом стали молчаливые кивки.       Меж тем райкаге сменил тактику. Бросив гоняться за хаотично скачущим отрядом, он замер, собирая какую-то сложную технику.       Минато быстро оглядел поле будущей битвы. Замок самураев торчал посреди плоской каменистой пустоши, сейчас припорошенной снегом. Кое-где поверхность рассекали ловушки расщелин, увы, сколь глубоких, столь и узких. В косых лучах восходящего солнца ни одного мало-мальски серьезного укрытия не просматривалось до самого горизонта.       Где-то вдалеке ухнуло. По другую сторону замка взметнулось багряное зарево словно от страшнейшего пожара... или целого озера лавы.       «Мей» — промелькнуло в голове хокаге.       Руки, не требуя участия разума, находили в потайных карманах плаща давно приготовленные фуин. Минато уже знал, что последует в ближайшие секунды и как он будет отвечать. Не мешая телу действовать, хокаге лихорадочно соображал, пытаясь понять, какой следует отдать приказ.       Он думал над этим, когда небо обрушилось тысячами молний на пустошь. Думал, когда потоки райтона укрыли ослепительным саваном барьеры Врат Рашомон, окружившие маленький отряд. Думал, собирая печати техники. Думал, глядя в глаза призванной жабы.       Он может уйти. Наверное. Если на месте кто-то из могущественных жаб, способных вырвать его из боя обратным призывом. Райдо и Генма умрут, оставшись одни, но такова доля телохранителей. Вот только одни останутся и Мей, и Раса. Союзу придет конец, на новый виток войны Коноха рискует выйти в одиночестве.       Или... Он может достать из рукава пару крапленых тузов, решив все здесь и сейчас.       Жаб исчез, унося приказ.       Техника райкаге исчерпала себя. Следом потухли барьеры, истощив вложенную в фуин силу.       Ему просто нужно продержаться как можно дольше. Без сенчакры, против виртуоза райтона, уповая только на запасенные фуин и старое доброе ниндзюцу. Хотя бы отек окончательно отступил.       Летящий в лицо снаряд хокаге успел увидеть. Пригнулся... Валун просвистел над головой. Стон рассекаемого воздуха, влажный хруст ломающихся костей, удушливый запах внутренностей — Райдо оказался не столь расторопен.       От замка, странным образом скользя по земле словно по катку, приближалась стройная фигурка куноичи.       Минато выругался, вновь бросая кунай.              ***              — Команда номер три, ваш сектор четырнадцатый, — хмурый Акимичи из отдела планирования поднял голову от лежащего перед ним списка и нашел взглядом Майто Гая. — У вас полный запрет для всех, кроме шиноби при исполнении.       Варкастер на мгновение отвлекся от своих мыслей, услышав знакомый номер. Когда семерка вошла в зал для инструктажей, команды Гая еще не было. Сейчас же они расположились у самого входа, придя одними из последних. Из-за гибели Юны или каких-то иных причин тройку все еще возглавлял старый наставник. Замены куноичи некромант не заметил.       — Принял.       — Команда номер двадцать семь...       Каковы были отношения соратников с погибшей, в семерке толком никто не представлял, потому Ульгрим посоветовал Варкастеру держаться в отношении третьей команды настороже. «До выяснения», как он выразился. Некромант совету внял, но с тройкой до сего момента не сталкивался. Не обнаружив ничего примечательного в поведении шиноби, маг вернулся к своим размышлениям.       Вырвать из души джашинита удалось не так много, как хотелось бы. Разумеется, незадачливый ивовец не был магом в привычном некроманту понимании и никакого понятия о заклинаниях не имел. Восстанавливать структуры знаков Варкастеру предстояло из обрывков воспоминаний о ритуалах, как проводимых самим джашинитом, так и проведенных над ним. Увы, уже сейчас некромант мог сделать однозначный вывод — овладеть магией культистов в полной мере ему не удастся. В и без того куцых знаниях жреца зияло слишком много прорех. Восстановить из уцелевших обрывков совершенно чуждую систему магической школы иного мира было не под силу даже архимагу. Каким образом джашиниты питали свои странные заклятья самой жизнью, так и осталось тайной.       Однако главное Варкастер получил. Именно с ритуала, дарующего способность запасать чужую жизнь, начинался путь адептов Джашина. Жрецу, попавшему в руки некроманта, доводилось совершать это действо множество раз, принимая в культ новых последователей. Из уцелевших воспоминаний некроманту удалось реконструировать весь процесс, и теперь он увлеченно разбирал тот на составляющие, стремясь понять лежащие за ним принципы.       Где-то на краю сознания некроманта брезжила гордость. Трюк с симулякром Варкастер без ложной скромности считал гениальным. Он уже проделал все мыслимые проверки, однозначно убедившись: несмотря на работавший некоторое время процесс слияния душ, никаких посторонних примесей ивовца в его разуме не возникло. Меж тем заветное знание — вот оно. Но и повторять столь рискованный опыт некромант совсем не горел желанием.       — Команда номер семь...       Голос Акимичи вынудил Варкастера снова вернуться к реальности. Однако озвучить приказ шиноби не успел. Дверь с грохотом распахнулась и ударилась о стену, впуская Джираю. Следом за ним спешила Цунаде.       Что-то случилось, понял Варкастер. И что-то серьезное, раз даже он сумел мигом распознать смятение на лице сеннина. Тот меж тем наткнулся взглядом на крестника и явно замялся.       — Не дури, — прошипела Цунаде, тоже заметив мага и что-то поняв. — Вот уж ему там самое место. Не трать время.       — Что случилось? — осмелился задать вопрос Акимичи.       В отсутствие Минато именно Джирая выполнял обязанности хокаге, и тем самым стал командиром для подчиненного стратега. Однако сеннин вопрос проигнорировал:       — Наруто, Саске, Гай, за мной, — еще раз оглядев присутствующих, приказал Джирая.       — А как же... — подал голос Акимичи.       Однако сеннин, вновь не обратив внимания на подчиненного, уже вылетел в коридор.       Стоило двери захлопнуться за их спинами, Джирая обернулся к вызванным:       — Времени мало. На Минато напали на гокаге кайдан. Он затребовал подкрепление через жаб и сейчас ведет бой. Вы ближайшие ко мне, кто потянет стать авангардом в этой схватке. Также с вами отправится Цунаде. Ожидается встречный бой с райкаге. Вопросы?       — Как ты собираешься нас переправить? — деловито поинтересовался Гай.       В руках Джираи появились созданные Варкастером печати заключения.       — Глуши чакросистему и не сопротивляйся...       Варкастер спешно выгреб из карманов фуин с прахом. Причин торопиться с восстановлением татуировок он не видел, планируя разработать кое-что более надежное, и внезапный бой вынуждал обращаться к устаревшим средствам.       Гай исчез в печати. Следом настал черед некроманта.              ***              Вновь активировать режим сеннина Минато не рискнул. Однако понятие «сеннин» не сводилось к одной технике, сколь бы эффективной она ни была. Доверившись интуиции и годами нарабатываемым рефлексам, хокаге отрешился от управления собственным телом. Растворившись в ощущении единения с окружающим миром, он плыл сквозь секунды отстраненным наблюдателем.       И Минато жил.       Жил, вопреки всем планам нападающих.       В ход шли десятки и сотни годами заготавливаемых печатей. Полностью захватившее тело подсознание выжимало максимум из каждой капли чакры. Обострившиеся до предела рефлексы позволяли хокаге балансировать на самой грани, расходясь с опасностями на миллиметры и доли мгновений, дразня врагов ощущением ускользающей с кончиков пальцев победы. Увы, транс сеннина имел свою цену. Простым шиноби было не угнаться за хокаге, и в одной из секунд осталось лежать мертвое тело Генмы.       Прихотливый узор схватки вывел Минато обратно к замку. Ища укрытия среди древних камней, стремительно превращающихся в руины, он почти не удивился, увидев плавящую золотой песок лаву.       — Заходи справа!       Крик Расы, заметившего союзника, оказался сильнее техник и цучикаге, и райкаге. Транс дал трещину, возвращая Минато обратно к реальности.       Раса парил над полем боя, прикрываясь сотканными из золотого песка щитами. Созданные из того же песка бесчисленные лезвия, пики и тараны метались в воздухе, пытаясь прорваться к цели. Джитон, кеккей генкай казекаге, показывал себя во всей красе.       Мей была, пожалуй, самой медленной из каге. Вот только мощи носительницы сразу двух улучшенных геномов мог позавидовать любой из них. Золотые орудия Расы вслепую ныряли в непроницаемое облако перегретого пара, скрывающего целое озеро бурлящей лавы. Взрываясь гейзерами, поверхность созданной мизукаге стихии плевалась сгустками расплава, метя в конструкты казекаге. И джитон при всем своем великолепии в прямом столкновении проигрывал жару йотона. Попавшее под удар золото бессильно стекало в кипящую лаву, уже не подчиняясь своему хозяину.       — Минато!       Пар подался в стороны, но ничего, кроме оклика, мизукаге произнести не успела. Увидев наконец цель, Раса бросил все свои орудия в одновременную атаку.       Очевидная сцена. Один из союзников оказался предателем. Вот только кто?       У Минато не было времени на анализ. Ему пришлось довериться тихому шепоту интуиции.       Свист куная, на мгновение опережающего техники золотого песка. Хлопок Хирайшина...       И золото бессильно разбивается о барьер Врат Рашомон.       Ставка сделана. На ближайшие десятки секунд он заперт наедине с разрушительными геномами мизукаге. Лишенный сенчакры и почти растративший силы.       — Почему я?       На лице Мей странным образом мешаются облегчение и недоверие. Но она не нападает, и это главное.       Хокаге молча пожал плечами, складывая технику призыва. Здесь и сейчас решится, правильный ли выбор он сделал, не став отступать.       Ответом стали четыре фуин в лапах жабы.       Майто Гай, Цунаде... Когда из третьей печати появился Саске, Минато понял, кто окажется в последней.       — Привет.       Ответить сыну хокаге не успел.       — Не сопротивляйтесь!       Шаринган в глазах Учиха лихорадочно метался, вглядываясь в нечто недоступное Минато.       Сусаноо вспух облаком фиолетовой чакры. Скелет еще не сформировался до конца, а гигантская рука уже сгребла шиноби в охапку. В первое мгновение хокаге сдавило до хруста костей, но, памятуя слова Саске, он сдержал желание вырваться. Спустя секунду созданный техникой скелет буквально запихал схваченных шиноби себе в живот. Вовремя.       Барьеры Врат Рашомон рухнули, и Сусаноо смело Бомбой биджу.       Мысленно ругаясь, Минато забарахтался в технике шарингана, пытаясь одновременно найти точку опоры и понять, что происходит. Больше всего ощущения напоминали погружение в полупрозрачную патоку. Фиолетовая чакра компенсировала притяжение и амортизировала рывки Сусаноо, но равно мешала двигаться.       Стоило хокаге сориентироваться в пространстве, как его глазам предстала распахнутая пасть Ичиби. Вихрь чакры меж зубами гигантского тануки сплетался в новую Бомбу.       Закованный в латную перчатку кулак Сусаноо выбил однохвостому зубы и заставил биджу подавиться собственной техникой. На мгновение хокаге увидел выпучившиеся от удивления глаза Ичиби, а потом голова однохвостого взорвалась, накрыв все вокруг тучей песка.       — Цел?!       В вязких объятьях Сусаноо Цунаде каким-то образом удалось подобраться к хокаге.       — Отравлен! Аллергический шок от сенчакры!       Кивнув, ирьенин схватила Минато за руку и прикрыла глаза, сосредотачиваясь.       Удачный удар Саске выиграл им немного времени, но убить джинчурики не мог. Распластавшееся на земле тело однохвостого медленно вставало. Скручиваясь тугими потоками, песок уже собирался в новую перекошенную от злобы морду тануки.       Толща Сусаноо скрадывала горизонт, погружая мир снаружи в фиолетовый туман. Только сейчас Минато заметил еще одного приближающегося к полю боя титана. Хачиби отстал от своего более мелкого и быстрого собрата.       Нужно уходить.       — Цунаде, поторопись...       — Цепи! — голос Саске долетел до Минато глухо, как сквозь стену.       Задрав голову, хокаге смог разглядеть, как Наруто собирает ручные печати. Он уже и не помнил, когда в последний раз видел, чтобы сын ими пользовался, создавая Цепи чакры.       Секундная заминка, и десятки цепей выстрелили из тенкецу Наруто. Послушный воле Учиха, Сусаноо никак не мешал золотистым наконечникам.       Вновь собирающий Бомбу Ичиби мигом оказался спутан. Одна из цепей захлестнула морду, заставляя биджу захлопнуть пасть. Но на этот раз слишком рано — взрыва не последовало.       Сдавленно рыкнув, однохвостый попытался прыжком подобраться вплотную к Сусаноо, но путы стянули задние лапы. Упасть биджу не дал Саске. Рука скелета сгребла в кулак пучок цепей, вздергивая связанного однохвостого вверх, прикрываясь им словно щитом... А в следующую секунду тот принял на себя Бомбу биджу восьмихвостого.       Снаряд Хачиби ожидаемо оказался мощнее атак Ичиби. Взрыв сбил с ног и однохвостого и прикрывающегося им Сусаноо. Ударная волна неприятной дрожью прошлась по внутренностям Минато, невзирая на технику Учиха. Из-за отсутствия точек опоры хокаге опять закрутило, на мгновение он утратил ориентацию в пространстве. Цунаде рядом выругалась, но руку Минато удержала.       Когда хокаге вновь смог различать верх и низ, то обнаружил Сусаноо оседлавшим валяющегося на земле Ичиби. Выглядел тот плачевно. Хотя добрая половина сдерживавших биджу цепей лопнула, внятного сопротивления он пока оказать не мог. Нижняя часть тануки распалась на песок, полностью оторванная. Та же судьба постигла одну из передних лап. Морду продолжала удерживать техника Наруто.       Но сдаваться однохвостый не собирался. Песок вновь пришел в движение, восстанавливая тело чудовища.       — ...жирателем! — ухо хокаге уловило лишь часть команды Саске.       Ужас легко, кончиками когтей, прикоснулся к затылку Минато, пробежал стремительным хороводом мурашек по спине. Не было ни света, ни звука, ни движения, но хокаге абсолютно точно мог бы указать место, куда его сын призвал нечто. А потом нечто устремилось к однохвостому.       Ичиби закричал.       Нет, биджу и до этого не молчал. Рык, в котором угадывались ругательства, гремел почти все время. Но сейчас в придушенном вопле, вырвавшемся из глотки монстра, звучала не ярость, вызванная сопротивлением жалких людишек. Это был полный страха и боли крик животного, на чьей лапе сомкнулись стальные зубы капкана.       Однохвостый рванулся, как никогда прежде. Цепи натянулись и начали одна за другой лопаться. Наруто принялся спешно собирать новую серию печатей. Сусаноо навалился на биджу сверху, мешая тому вырваться.       Хачиби остались считаные секунды до поля боя. Пасть бычьей головы, венчающей тело титанического осьминога, распахнулась, демонстрируя подготовку еще одной техники. Но Учиха словно не замечал угрозы, полностью поглощенный однохвостым.       Минато уже собирался окликнуть Саске, когда Сусаноо высвободил одну руку и погрузил ее в собственный бок. Призрачные пальцы вновь сдавили хокаге. На этот раз его одного.       Они швырнули их друг в друга почти одновременно. Хачиби — Бомбу биджу, Сусаноо — хокаге. В голове Минато звучало только одно слово:       «Готово!»       Слово, произнесенное голосом Сенджу Цунаде.       Печать, сенчакра, два куная.       Бросок был идеален, как и положено Учиха. Йондайме перехватил Бомбу аккурат на середине траектории. Ладонь сеннина привычно обожгло, когда он дотронулся до техники биджу. Этот прием Минато отрабатывал с Кушиной сотни раз. Главное легкость касаний, нельзя нарушить движение потоков слагающей технику чакры.       Кунай достиг цели, и Хирайшин сжал Минато в точку вместе с Бомбой. Появился он у самой головы Хачиби, ниже и правее титанической челюсти. Легкий толчок, направляющий перехваченный снаряд, и сразу новый Хирайшин, переносящий хокаге к кунаю, ранее брошенному просто в землю.       Грохнуло.       Получив хук собственной техникой, Хачиби не смог устоять. Огромные щупальца подогнулись, и чудовище повалилось, заставив землю содрогнуться. Глаза биджу расфокусировались — пусть на несколько секунд, но Хачиби оглушило.       Собраться с мыслями Минато не дали. Появившаяся из камня рука вцепилась в щиколотку хокаге, пытаясь утянуть его под землю. Пока другие каге ретировались, держась на почтительном расстоянии от схватки джинчурики, Куротсучи укрылась в глубинах и теперь решила воспользоваться привидевшимся шансом.       Но лишь привидевшимся. Наклонившись, Минато буквально вырвал цучикаге из родной стихии вместе с куском камня. Не обращая внимания на удары каменных кулаков, хокаге вонзил сложенные Журавлиным клювом пальцы в бок куноичи. В исполнении сеннина незатейливый прием с легкостью пробил каменную броню, ломая ребра Куротсучи.       Позади раздался тяжкий вздох, земля задрожала, когда Хачиби заворочался, приходя в себя.       С сожалением Минато пинком отшвырнул раненную цучикаге. Добивать ее не было ни времени, ни чакры. Бросив кунай в небо, хокаге перенесся, отрываясь от противницы и оглядывая поле боя сверху.       Сусаноо поднимался с земли. Тонны песка стекали по тяжелым доспехам гиганта, но уже безвольно, подчиняясь лишь гравитации, а не пытаясь собраться в тануки. Джинчурики однохвостого проиграл схватку.       Выругавшись про себя в восхищении, Минато швырнул кунай в сторону техники Саске. Уже потянувшись мысленно к маяку, хокаге с ужасом осознал: ему не хватит чакры, чтобы перенести громаду Сусаноо. Пусть печати на руке полны, но сенчакру требовалось замешивать с собственной, а вот ее то оставалось на донышке.       Сусаноо исчез в тот же миг, как Минато перенесся. Выстрелившие от Наруто во все стороны цепи стянули шиноби в кучу. Прямо перед хокаге оказалось лицо Саске. Дуги шарингана бешено плясали. Из глаз мечника текла кровь, но он скалился радостно и злорадно.       Пальцы Учиха держали взрывпечать.       Только сейчас Минато понял, что стекал по доспехам Сусаноо совсем не песок. Чакра. Чакра биджу. Настолько плотная, что почти ставшая материальной.       Учиха отпустил взрывпечать, и Минато сжал всех в точку Хирайшином.                     Они вывалились в неприметном овраге, в дне пути от замка самураев. Здесь, направляясь на гокаге кайдан, хокаге оставил эвакуационный маяк. Слишком далеко, как выяснилось.       Знали каге точно о его привычке полагаться на сенчакру, или просто угадали? Если знали, то от кого? Кокаге?       Мысленно отмахнувшись, от проснувшейся паранойи. Минато с облегченным вздохом привалился к стенке оврага.       Все же вырвался.       — Цел? — присев рядом, Цунаде активировала шоссен.       — Вполне, как ни странно. Помоги лучше ему, — Минато кивнул за спину куноичи, на Учиху, который сползал по противоположной стенке оврага, пребывая на грани отключки.       — Чакроистощение. Подождет, — оглянувшись, диагностировала Сенджу. — Важнее разобраться с твоим ядом.       — Но ты же сказала тогда «готово»? — встрепенулся хокаге.       — Я просто задавила твой иммунитет, чтобы ты мог использовать сенчакру, — проворчала ирьенин. — Ничего быстрее не придумала. Сейчас еще и это придется исправлять.       Учиха все же отключился. Уложив друга на землю, Наруто принялся выгребать из карманов печати хранения. В половине оказалась белесая пыль, но двойное запечатывание пережило достаточно снаряжения. Вскоре мечник оказался перемещен на один спальник и укрыт другим. Потянуло запахом горячей еды — Наруто методично проверял свои запасы.       Глядя на появляющийся из печатей лагерь, Гай пробормотал, ни к кому не обращаясь:       — Постою на страже, — и выпрыгнул из оврага.       Проводив джонина взглядом, Минато понимающе кивнул. Мастер тайдзюцу так и не принял никакого участия в схватке и теперь чувствовал себя не в своей тарелке.       Мей устроилась чуть в отдалении и хмуро наблюдала за суетой коноховцев. Заметив взгляд Минато, мизукаге криво усмехнулась:       — Что будешь со мной делать?       На мгновение хокаге задумался, формулируя ответ.       — Если наш союз остается в силе, то ничего.       — Доверяешь, значит? Уверен, что я не стану распространяться об увиденном? — мизукаге прищурилась, пытливо вглядываясь в лицо Минато.       — Ну, то, что я могу призвать подкрепления, для остальных уже, очевидно, не секрет. Если ты раскроешь им подробности, это усложнит мне жизнь, но со временем они и сами выяснят. Повторить же эти печати ни у кого не выйдет. А вот если мы останемся друзьями... Думаю, я смогу выделить парочку таких для тебя. Со временем.       — Даже так? — Мизукаге приподняла бровь. — Ты настолько уверен в невоспроизводимости техники?       — Я настолько уверен в том, что рассказал на гокаге кайдан, — уклонился от ответа Минато. — Цепляясь за свои секреты, мы рискуем проиграть все. Эта... Ух!       Хокаге скрючило, по телу пробежала холодная дрожь, почки кольнуло болью. К горлу подкатил комок тошноты и одновременно резко захотелось уединиться в ближайших кустах.       — Все, вот теперь действительно готово, — Цунаде оторвалась от Минато. — Сейчас тебя пополощет, это нормально.       Оглядевшись, ирьенин наткнулась взглядом на обложившегося барахлом Наруто.       — Пищевые пилюли есть? И вода.       — Есть.       В Сенджу полетел небольшой сверток.       — Как отпустит, ешь и восстанавливай чакру, — повернулась она к хокаге. — Тебе нужно вернуться домой как можно быстрее.       — Что случилось? — обеспокоенно спросил Минато, принимая еду из рук куноичи.       — В Конохе чума.              ***              Каменный диск висел посреди пустоты. У этой темницы не было стен, но бесконечность окружающего пространства оставалась не более чем иллюзией. А может быть, и нет. У распятого на диске пленника не было возможности проверить — колья, вбитые в хвосты и конечности удерживали его в неподвижности. Смертных подобная пытка, длящаяся годами, свела бы сума. Но для Курамы, того, кого люди звали Кьюби, она оставалась мимолетным мгновением в путешествии по бесконечной реке жизни.       Больше всего в заточении Курама тяготился скукой. Он ни за что бы не признался, но где-то в глубине души радовался, когда джинчурики обращалась к его силе, приоткрывая окошко в двери тюрьмы. Радовался не только шансу вырваться, но и возможности наблюдать хоть какое-то движение, суету смертных. В остальное время скрашивать заточение лис мог только размышлениями да попытками уловить долетающие до печати отголоски эмоций и чувств джинчурики. Но сейчас Кураму не волновали переживания тюремщицы. И скука тоже отступила, дав в душе биджу место другому чувству.       Их всегда было девять. Девять частей целого, силы богини, разделенной могуществом Хагоромо, мудреца шести путей. Они могли ссориться или дружить, жить свободно или томиться в печатях, но все равно, невзирая ни на какие расстояния и века разлуки, оставались едины. Курама всегда чувствовал их, своих братьев и сестер. Восемь незримых и неощутимых пуповин всегда присутствовали где-то на периферии сознания. Даже когда гибли джинчурики, связь не обрывалась.       До этого дня.       Там, где еще недавно ощущалось тронутое безумием присутствие Шукаку, остался только холод. Холод ждущий, терпеливый и равнодушный. Такой же бесконечный, как жизнь биджу. Курама знал, что это. Знание росло откуда-то из самых глубин его души, той ничтожной и почти забытой ее частички, которая досталась грозному биджу от обычного рыжего лисенка. Знание древнее и вечное, как сама жизнь. Оно заставило Кураму забыть и о джинчурики, и о скуке. Он был очень занят. Бессмертное существо привыкало к своему новому спутнику.       К страху смерти.