Не изменить законов этой жизни.

      Рано утром меня разбудил Дима — сказал, что приготовит завтрак, а меня отправил в ванную. По пути в ванную меня перехватила Даша. Я думала, что сейчас она опять попытается мне насолить, но она поступила наоборот, заставив меня удивиться.       — Прости за это, — она виновато посмотрела на мою руку, где красовался вчерашний ожог, — я не хотела. Ты права, Дима не полюбит меня. Я для него слишком маленькая, надо кого-то другого найти…       — Ничего, найдешь того, с кем у вас любовь будет, — попыталась улыбнуться, но доля недоверия к этой девчушке осталась, поэтому получилось неискренне.       В прочем, она этого не заметила. Еще больше она удивила меня, когда предложила сделать мне макияж после того, как я приведу себя в порядок. Сначала я отнеслась к этому предложению скептически, но тут появился Леша, который подтвердил, что из Даши получился бы отличный визажист, поэтому можно ей довериться. Я решила рискнуть. После того, как я вышла из душа, мы все вместе уселись завтракать. На улице царила приятная прохлада, в небе только забрезжил рассвет, и мы решили позавтракать на улице, чтобы посмотреть на эту красоту. День обещал быть просто отличным. Я, как и все ребята, находилась в прекрасном расположении духа и была уверена, что вместе мы решим все проблемы. Даже не знаю, что я сейчас делала бы, если тогда не пришла бы в лес и не встретила там Диму. Наверное, сидела бы в своей комнате и рисовала, даже не отправилась бы на концерт, опять испугавшись публики.       После завтрака парни куда-то ушли, а мы с Дашей пошли в ее комнату.       — Итак, сейчас мы сделаем из тебя красотку, — она хихикнула. — Покажи платье, хочу знать, какой макияж делать, чтобы подходил к платью.       Я отправилась надевать платье и туфли. После того, как переоделась, я подошла к зеркалу, чтобы посмотреть на себя. Впервые в жизни я видела себя такой красивой, и мне нравилось видеть себя такой. Я улыбнулась своему отражению и вернулась к Даше. Как я и ожидала, у нее была такая же реакция, как и у Димы в магазине. Разве только отличалась тем, что Даша быстрее пришла в себя и усадила меня за туалетный столик. Она очень долго и кропотливо работала над моим лицом, а потом принялась делать укладку. Все это время я сидела и боялась пошевелиться. У меня уже затекла шея, потому что я долго держала голову в неподвижном положении, но Даша наконец-то сказала, что закончила. Как это бывает в американских фильмах, она развернула кресло со мной к зеркалу, и я обомлела. У меня было чувство, что я попала в шоу «Перезагрузка», настолько профессиональным был макияж, который Лешина сестренка мне сделала. Даша наблюдала за моей реакцией и, по всей видимости, была довольна своей работой. Веки украшали черные тени, к брови плавно перетекающие в серые, скулы подчеркнуты еле различимым охровым цветом, а губы излучали натуральный розовый блеск.       — У тебя очень красивые серые глаза, поэтому я решила сделать на них акцент с помощью серых теней. Как тебе?       — Даша, ты просто чудо… — выдохнула я, смотря, как красиво стекали по плечам завитые локоны. — Спасибо…       — Да ладно, мне это было только в кайф, — ухмыльнулась та. — А теперь последний штрих.       Даша открыла шкафчик столика и вытащила оттуда розовую красивую шкатулку. Открыв ее, она взяла оттуда красивый флакончик духов, которые источали приятный весенний аромат.       — Я ждала особого случая, чтобы воспользоваться ими, и кажется этот особый случай наступил, — девочка улыбнулась самой доброй улыбкой, какую я когда-либо видела, и брызнула мне на ключицы духами. Затем она взяла мое запястье и брызнула на него. — Ну все. А теперь я переоденусь и мы пойдем удивлять мальчишек.       Даша надела белое воздушное платье выше колена, сделала себе милый пучок, повязав у его основания белый бантик. Сделала себе естественный макияж. В таком виде она была похожа на девушку из комиксов в стиле «поп-арт» и выглядела безумно мило. Все-таки она очень добрая девчушка, остатки былой неприязни к ней испарились, как только она посмотрела на меня и лучезарно улыбнулась. Надеюсь, что у нее в жизни все будет отлично.       Мы вышли на порог, где возле машины уже стояли парни, одетые в костюмы. Когда они увидели нас, у них отвисли челюсти, а мы с Дашей рассмеялись. Придя в себя, Дима подошел ко мне и подал мне руку, чтобы помочь спуститься с порога и дойти до машины. Никогда бы не подумала, что он такой джентльмен. Он даже ни слова не говорил, только смотрел на меня так, словно я каким-то образом его приворожила. Открыл мне заднюю дверь машины, Леша сделал тоже самое для Даши с другой стороны. Парни сели вперед, и мы поехали на репетицию. Честно говоря, я уже ощущала, как там все будут смотреть на нас, не отрываясь, и чувствовала особый вкус предвкушения.       Так и произошло. По пути в студию Эдварда мы постоянно ловили на себе восхищенные взгляды окружающих. Даже сам Эдвард не удержался, когда увидел нас:       — Впервые в жизни вижу таких красивых девушек. Вы к нам с обложки журнала сошли?       — Спасибо за комплимент, — улыбнулась я.       — Что ж, времени у нас достаточно, чтобы порепетировать. И тем не менее, давайте начинать. Вика, прошу вас, — он жестом указал на микрофон.        Страха и зажатости уже не было. Я была уверена в себе и в своих силах и отрепетировала лучше, чем когда-либо. Все говорило о том, что выступление сегодня будет отличным. После нескольких распевок и пары прогонов песни Эдвард, явно довольный своей работой, сказал, что я готова, и предложил выпить чаю, а затем отвезти нас на своей машине, чтобы произвести еще большее впечатление на зрителей. Так мы и сделали. Итак, у нас набралась уже достаточно большая компания, целая банда из пяти человек. К нужному времени мы приехали к месту концерта, эффектно вышли из машины, также эффектно прошли через зал в гримерку, а уже потом я встретила Елену Мстиславовну.       Увидев меня, она, ни секунды не медля, бросилась ко мне. Предугадав, что она сейчас будет расспрашивать меня о том, где я была все это время, я заговорила первая:       — Елена Мстиславовна, я понимаю, что я должна объясниться вам, да и не только вам, но давайте я расскажу вам все после концерта.       — Хорошо, Вик, — преподавательница понимающе кивнула. — Да и обстановка не та. Ты просто прекрасно выглядишь.       — Спасибо, — улыбнулась я, — надеюсь, что спою я также, как и выгляжу сегодня…       — И я тоже надеюсь. Кстати, ты уже скоро выступаешь, — спохватилась она. — Вон там, на стене, висит список участников, пошли посмотрим, когда ты выходишь.       Не задавая лишних вопросов, Елена Мстиславовна сконцентрировалась на концерте. За это я ее и любила: она всегда понимала, как себя нужно вести, никогда не лезла в чужое дело, но понимающе относилась ко всем и поддерживала своих учеников, сколько я ее помню; я любила поговорить с ней по душам, эта женщина очень добрая и умеет слушать… И я была рада, что она не стала выпытывать у меня, куда я пропала — хотя в любое другое время она бы так и сделала, — а просто отложила этот разговор на потом. К тому же, у меня теперь есть время обдумать, что я ей скажу. Боже, хоть бы отец не пришел сюда… А ведь еще пару недель назад я мечтала о том, чтобы мой триумф увидел папа. Как же круто все изменилось, стоило мне только встретить Диму.       Итак, до моей песни остался один человек и только что он вышел на сцену. Я стою за кулисами, а рядом со мной прекрасные люди, мои друзья. А один из них, кажется, больше, чем друг для меня… Каждый из них желает мне удачи, и все они держат за меня кулачки. И в этот прекрасный момент я начинаю искренне верить, что у меня получится.       Последние ноты песни Цоя «Кукушка» затихают, и ведущий, произнеся мое имя, приглашает меня на сцену под звонкие аплодисменты. Рекомендую в качестве фона Саша Спилберг — Orange City Skies       И вот я выхожу на сцену, смотрю в зал — на меня устремлена целая сотня глаз. Сердце бешено колотится, ноги трясутся. Проигрыш кажется невероятно долгим, перехватывает дыхание, и я начинаю бояться еще больше, но потом поворачиваю голову на ребят, которые кучкой встали за кулисами и смотрят на меня. Смотрю прямо в глаза Диме. Такие добрые, надежные глаза, которые говорят: «У тебя обязательно все получится». Дыхание медленно возвращается, я выпрямляюсь, беру дыхание и начинаю петь. У меня получится.       …И правда получается. Первые ноты прозвучали очень четко и правильно, голос не дрожал, и я с первой строчки захватила внимание зала. Постепенно, как это происходило на репетициях, я вошла во вкус. Эмоции непередаваемые. Когда ты стоишь на сцене в прекрасном образе, поешь красивую песню, которая отлично у тебя получается, на тебя смотрит куча восторженных людей, слушают тебя затаив дыхание, и ни у кого не возникает даже мысли о том, что это может не нравиться. Я почувствовала себя звездой эстрады и сразу поверила в свои силы, в то, что у меня все получится, что все мои мечты и желания исполнятся, если рядом будут нужные люди…       Под конец песни кто-то даже настолько проникся, что пустил слезу. Да и мне самой тоже хотелось плакать от счастья, ведь после того, как музыка стихла, зал взорвался такими овациями, что мне казалось вот-вот, и на меня упадет занавес. А Эдвард, решив, по всей видимости, сделать меня еще счастливее, вышел из-за кулис и подарил мне шикарный букет роз. И где он только взял их? Неужели он успел сбегать в соседнюю лавку с цветами, пока я пела? Или он их заранее заказал?       Эдварда знали все в городе, поэтому когда он вышел на сцену, послышались не только восторженные свисты мальчиков в мой адрес, но и визги девочек в адрес Эда. Все было настолько хорошо, что лучше быть не могло; я была абсолютно счастлива, голова кружилась от радости и от удивления. Наконец-то, наконец-то у меня все получилось, все вышло именно так, как я хотела!       Но моя жизнь не была бы моей, если бы что-то ее не испортило… Прямо во время моего триумфа, когда мы с Эдом уже уходили со сцены обратно за кулисы, дверь распахнулась и в помещение вошли сотрудники полиции, чтоб их черт побрал. А прямо за ними невозмутимо шла Карина. Увидев замешательство на моем лице, Эдвард быстро толкнул меня за кулисы и сказал Диме, чтобы уходил со мной куда-нибудь подальше через черный ход. Но что-то мне подсказывало, что на этот раз так быстро и легко улизнуть не получится, и я оказалась права. Путь к заднему выходу лежал через гримерку, а в гримерке нас уже поджидал третий сотрудник, который беседовал с моей одногруппницей. Простушка Настя так быстро, легко и наивно рассказывала ему, что я здесь и сейчас за кулисами, и в этот самый момент в гримерку ворвались мы. Бежать было некуда, можно было даже и не пытаться. Дима только закрыл дверь в гримерку, чтобы остальные ребята не попались на глаза полицейским и весь удар на себя приняли мы вдвоем.       Ни я, ни Дима не говорили ни слова, пока этот мужчина сам не заговорил:       — Я думаю, вы понимаете, что отпираться бесполезно? Вы угнали машину, убежали из дома и скрывались несколько дней, нам нужно вас задержать.       Мы молчали. Не знаю, о чем думал Дима, но мне уже было все равно. Главное, что это были не люди Феликса, и что это случилось после выступления. Теперь, когда моя мечта была исполнена, я не боялась ничего. Мы и не из такой жопы выкарабкивались.       В гримерную зашла Елена Мстиславовна. Как всегда, обойдясь без лишних вопросов, а сразу поняв, что случилось, она заявила, что будет нас сопровождать в участок. И хоть ей в этом отказали, потому что она не имеет на это права, я была безумно благодарна ей за попытку нас поддержать. Она не из тех людей, которые оставляют других в беде, и я ее безумно за это ценила.       Со стороны сцены в гримерку зашли остальные двое полицейских. Благо, у них хватило ума оставить Карину в зале, а то наговорила бы тут еще чего-нибудь лишнего. Зная ее, она способна на многое, чтобы насолить мне, хоть я и не понимаю, какое плохое зло я ей сделала.       И нас посадили в машину и увезли в полицейский участок. А ведь день начинался так хорошо…