Моя любимая ошибка

POV Джессика       Глаза Элеонор пылали яростью, клянусь, в них можно было увидеть языки адского пламени, которые пытались дотянуться до меня и сжечь дотла. Её ненависть, что все эти годы тщательно копилась, была готова взорваться, достигая своего апогея как проснувшийся вулкан. И моя ошибка была в том, что я не попыталась перепрыгнуть через горящую лаву. О, нет. Я лишь подлила масло в огонь, разжигая настоящий пожар. — Это всё из-за тебя, — высокомерный вид и горящие глаза, — до твоего приезда сюда, с Меган всё было хорошо. Это всё ты и твоё дурное влияние. Ты во всём виновата! — голос срывается на крик, а лицо приобретает красноватый оттенок. Всю мою жизнь я только это и слышу от неё. — Что ты вообще знаешь о своей дочери? — Мне нужно заткнуться и бежать, но я больше не та маленькая девочка, которой можно помыкать и оскорблять. — Это из-за тебя она попала в больницу! — Ах ты дрянь, — Элен едва сдержалась, чтобы не ударить меня, замахиваясь рукой и сжимая её в воздухе в кулак. — Ты такая же, как и твоя мать! — Прошипела она, кидая на меня полный ненависти и злобы взгляд, словно пропитанный всеми возможными ядами. — Ты даже не представляешь, как я ненавидела её. Она была стервой, которая крутила Брайаном как хотела. Лицемерка, двуличная сука, укравшая моего парня! — Я растерянно приоткрыла рот, удивлённая её словам. Нет, мама не могла так поступить. — Удивлена? — Истеричный смех Элен мурашками разошёлся по моей коже, заползая внутрь и остужая кровь. — Мы с Брайаном встречались, а потом появилась беременная Аннабель, давившая на жалость и умело манипулирующая моим парнем. Эта шлюха добилась своего, Брайан променял меня на неё! Но, видимо у судьбы есть чувство справедливости. Боже, как же я радовалась, когда Аннабель сдохла. Вот только теперь появилась новая соперница — ты. Брайан был просто одержим идеей вырастить тебя как свою дочь. С каждым днём ты становилась всё больше похожей на свою мать и он души в тебе не чаял, порой не замечая ни меня, ни Мег! Ты была его любимицей, той в ком он видел отражение его превосходной Аннабель, — Элен скривилась от злости и отвращения к имени моей мамы. — Потому, когда узнала о твоих отношениях с Энди, решила что это отличная возможность отомстить за мою сломанную жизнь. Я соврала, сказав, что ты родная дочь Брайана, что вы с Энди кровные родственники. Видела бы ты себя в тот момент, — и снова этот истеричный хохот. Господи, всё это время, что я жила в аду, не могла без отвращения смотреть на себя в зеркало и разрывала разум, ведя жестокую борьбу с сердцем, все мои мучения и пытки были лишь местью. — Ты разрушила столько жизней одной ложью! Мы с Энди были помолвлены! — Мой крик рвётся из груди, слёзы застывают на глазах, и я задыхаюсь. — Мы любили друг друга и собирались пожениться! — О, да? — едкий смех заполняет помещение, а злые глаза пытаются пригвоздить меня к стене, мечтая вырвать моё израненное сердце и безжалостно стереть его в порошок. — Наверное, поэтому ты сразу после помолвки нагуляла непонятно от кого детей и выскочила замуж за другого. Да ты просто шлюха, как и твоя мамаша! — Ярость и гнев обрушивались на меня мощным потоком, пытаясь сбить меня с ног и уничтожить. — Марк просто друг, — я больше не могу говорить, крик вновь вырывается из груди, — у меня никогда с ним ничего не было. А дети… боже, неужели ты так и не поняла? — моя очередь громко рассмеяться, видя как лицо, покрытое красными пятнами от ненависти, растерянно замирает и не сводит с меня взгляда. — Это дети Энди. Я была беременна, когда ты переступила порог дома и солгала. Энди отец моих детей. Разве ты не видела, как они похожи? — Элен чуть ли не скрипит зубами от злости, она хочет что-то сказать, но её внимание переключается на шум. Кто-то подслушивал наш разговор, и краем глаза я заметила знакомую светлую прядь волос. Но сейчас мне было не до этого. Пора заканчивать эту битву и отправлять дьявола обратно в ад, навсегда закрывая врата. — Но я не такая как ты, я не буду разрушать жизнь Энди. Так что можешь не беспокоиться, я уеду, и ты больше никогда меня не увидишь. Ты же этого хотела, да?! — Вот он момент, когда надо было остановиться и бежать, а не искушать свою судьбу и не играть с огнём, самонадеянно думая, что он не сожжёт меня. — Только запомни, такие как ты будут гореть в аду, и то, что случилось с Меган на твоей совести. Это твоя вина! — Мне нужно заткнуться и перестать ходить по тонкому льду, прикусить язык и охладить пыл, а не распаляться. Остановить едкий, колкий и пропитанный желчью тон. — Если бы Брайан был жив, он бы уже давно избавился от тебя. Думаешь, таких как ты можно любить?! Ты холодная, расчётливая, злая и грубая. Таких как ты только используют как замену. Брайан всегда любил мою маму. Она была доброй, нежной, заботливой, красивой и светлой. — Заткнись, — Элен предупреждающе шипит, изо всей силы сжимая, кулаки. Её взгляд безумен, а лицо налито яростью и агрессией. — Брайан никогда тебя не любил, — почему я не могу заткнуться, — все эти годы он вспоминал Аннабель. Она была его единственной любовью, а тебя он просто терпел и трахал, представляя на твоём месте её! — Ящик Пандоры открыт, начался финальный отсчет до моей гибели. — Заткнись! — Злость, ярость и бешенство слились воедино во взгляде Элеонор. Я не помню, как она резко замахнулась и, схватив что-то тяжёлое с полки, ударила меня по голове и лицу. Ноги пошатнулись, и я не удержала равновесие, падая на спину и ударяясь головой об угол стеклянного столика. В одно мгновение мир замер, перестав вращаться. Перед глазами всё было размыто, а в ушах стоял жуткий шум. Я не понимала, что происходит, и почему веки тяжелеют, почему острая боль, сначала пронзившая всё тело, потихоньку отступала, забирая все чувства и ощущения. Почему тело медленно окутывал холод и мрак, почему я будто падала в пропасть, потихоньку переставая дышать. И единственное, что я помню, перед тем как провалиться в темноту, это убегающий силуэт Элеонор и ощущение как что-то вязкое и тёплое стекает по виску и пачкает пальцы, которые уже не шевелились. А дальше…. Сплошная тишина и темнота. POV Энди       Встреча с Джессикой разбередила старые раны, которые больше чем за четыре года удалось заштопать и немного подлечить. Но её появление на пороге дома как острый нож, протыкающий раны и распарывающий швы. Я видел, как она изменилась, в то же время, оставаясь всё тем же маленьким ангелом, которого я знал когда-то давно. Все воспоминания, тщательно запертые в самом тёмном и дальнем уголке разума, прорвались наружу, пролетая в голове словно яркие, красочные кадры фильма. Прошлое перемешалось с настоящим, и я не знал, что чувствую. Во мне поднялся настоящий шторм из целой гаммы чувств и эмоций. Я злился на Джес, ненавидел и понимал, что сердце до сих пор не забыло её. Она сделала меня безумцем, в котором боролись сильнейшие чувства — любовь и ненависть. Я был одержим желанием отомстить Джессике за то, что растоптала меня, что до сих пор держала моё сердце в своём плену. Хотел причинить ей ту же боль, нанести такие же раны, как когда-то она ранила меня. Заставить страдать. Подпустить красивую бабочку к огню и затем нещадно сжечь её. Но одновременно с этим во мне противоборствовала любовь, которая желала защитить эту глупую бабочку и спасти её от моего безумия. Я был на грани, каждый раз находясь рядом с Джес, не умело балансируя между ненавистью и любовью. Разум сходил с ума от разрываемых противоречий и ощущений. В одну секунду мне хотелось до боли сжать её тонкое запястье, выворачивая его и оставляя на нежной коже синяки. В другую же хотелось нежно обнять её, прижимаясь всем телом и передавая тепло и заботу, прикоснуться к приоткрытым губам, вновь ощущая их сладкий вкус и падая в омут наслаждения и страсти, больше никогда не отпускать её. И приезд Джулиет только усложнил моё состояние. Теперь разум разрывала ещё и совесть, крича о несправедливости по отношению к Джу. С каждой секундой я всё больше сходил с ума, не понимая, как справиться с этим цунами внутри меня.       Я не мог видеть как Джес лапает какой-то парень, как она тянется к нему и тащит того в туалет. Когда мой маленький ангел успел превратиться в падшего и распутного грешника? Это была не она, с ней что-то происходило, будто тёмная сила управляла её разумом и телом. Не выдерживая больше этого зрелища, чувствуя, как по венам течёт жгучая ревность, словно кипящая лава, решил привести девушку в чувства. Но её реакция и слова, что она боится себя и своих желаний и чувств, лишь сильнее запутали меня, взрывая в голове настоящий хаос. Мне хотелось узнать, что она имеет в виду, что такого ужасного она может хотеть или чувствовать раз ей страшно? Однако выбежавшая на улицу Джулиет всё испортила, и момент был упущен. Я так и остался в неведении, съедаемый различными мыслями. Чуть позже мама сообщила мне, что Мег попала в беду и попросила пойти вместе с Джес, не оставляя её одну и помочь в поисках сестры. Мама не знала, о моих прошлых отношениях с Джессикой, не знала, что я люблю её уже много лет и схожу с ума от одного только прикосновения к ней, но кажется, догадывалась об этом. Сложнее было объяснить Джулиет, почему я готов бросить всё на свете и помчаться за Джес. Впрочем, надо отдать ей должное за то, что она не стала закатывать истерику или устраивать допрос, а лишь грустно кивнула головой, говоря, что всё нормально и я обязательно должен помочь моей двоюродной сестре и идти вместе с Джессикой.       Слышать правду о Меган, о её проблемах с наркотиками, было тяжело. Почему я ничего не замечал? Почему не помог своей сестре раньше? Видя бессознательную, избитую и раненую Мег, видя, как Джес бледнеет и падает рядом с ней, прижимая к себе её окровавленное тело, сотрясаясь в рыданиях, я растерялся. Меня пронзила острая боль, я буквально чувствовал всё, что сейчас происходило с Джес, моё сердце разрывалось так же как и её. Но кто-то должен быть сильным и сжимая зубы, взять разум под контроль. Я вызвал скорую и, обнимая рыдающую девушку, отвёл её к машине, когда скорая приехала и забрала Мег. Ведя машину следом, давил на газ, мечтая прекратить рыдания Джес и молясь о том, чтобы моя сестра выжила.       Оказываясь в больнице, прижимая к себе тихо плачущую Джеси, пытался её успокоить, сам не замечая того, как медленно сокращал расстояние между нами. Видеть её слёзы было невозможно, хотелось забрать всю боль, что она сейчас испытывала и подарить заветное спокойствие и мир. Возможно, поэтому я наплевал на все остальные чувства и совесть. А может, я просто больше не мог сдерживать рвущуюся наружу любовь? Неважно. В тот момент, когда мои губы наконец-то прикоснулись к её солёным от слёз губам, весь окружающий мир перестал существовать. Эмоции и чувства были подобны ярким вспышкам фейерверков, взрывающимся где-то в душе и сердце. Не передать словами, какого это вновь целовать любимого человека спустя столько лет, вновь прикасаться к тому, кого любишь больше всего на свете и чувствовать, что это взаимно. Но это было обманчивое ощущение. В ту секунду как я хотел углубить поцелуй, выпуская на свободу страсть и желание, копившиеся столько лет, Джес резко отстранилась и вскочила с места, будто я прокажённый. Её шокированные, испуганные глаза бегали по помещению, старательно избегая встречи со мной. А потом она и вовсе быстро убежала, оставляя меня наедине с кучей вопросов и кашей в голове. Впрочем, подошедшая следом Джулиет отлично помогла унять злость и растворить размягчённый разум в объятиях и поцелуях. О чём я только думал, когда показал Джес свою слабость? Что всё ещё помню и люблю её? Она по-прежнему считает произошедшее между нами ошибкой. Всё то, что нас связывало в прошлом, для неё ничего не значит. Она никогда меня не любила. Что это было? Игра? Способ перебраться в ЛА город мечты и удачно устроить свою жизнь? Всё что угодно, только не любовь ко мне. Так, какого хера, я не могу забыть эту эгоистичную суку и продолжаю сходить с ума по ней? Хватит. В конце концов, у меня есть Джулиет — та, кто беззаветно любит меня и ни за что никогда не предаст. Но почему разум смог понять это, а глупое сердце нет? Почему оно продолжает противиться и нашёптывать, что сейчас во мне всего лишь кипит злость и раздражение? И самое ужасное, что это чёртово сердце оказалось право.       Джес ушла достаточно давно, и по идее она бы уже успела съездить за вещами Мег и вернуться обратно в больницу. К тому же, после переливания врач сказал, что состояние девушки хоть и тяжёлое, но стабильное. Помня просьбу Джессики сообщить ей о состоянии Меган, попробовал позвонить. Однако никто не ответил. Какое-то нехорошее предчувствие закралось под кожу, заползая в душу и селя тревогу в сердце. А вдруг с ней тоже что-то случилось? Или я просто накручиваю себя, а Джес всего лишь в очередной раз решила доказать, что ей плевать на всех кроме себя? Но я не мог сидеть сложа руки и ломать голову в догадках, строя различные теории. В конце концов, мне нужна правда, какой бы она ни была. Именно поэтому я попросил Джу съездить в дом Элеонор и если что помочь Джес собрать вещи. Я старательно избегал тяжёлого, внимательного взгляда, понимая, что она о чём-то догадывается и лишь вопрос времени, когда пойдёт град из вопросов. Знал, что причиняю ей боль и держу нож совсем рядом с сердцем, сам того нехотя, царапая нежное и хрупкое сердце. Но в данный момент всё, что меня волновало — выяснить, где Джес и всё ли в порядке с ней.       Я буквально высчитывал минуты, что прошли с ухода Джулиет и держал телефон в руках, крепко сжимая его и гипнотизируя чёрный экран, словно от моего взгляда могло что-то измениться. Время замедлило свой ход, растягиваясь и превращаясь в настоящую пытку. Воображение как назло подкидывало самые разные и не лучшие сюжеты, обильно украшая их деталями и яркими картинками. Меньше всего сейчас хотелось нагнетать атмосферу и мучить себя гребаной фантазией, которая делала всё только хуже. Однако вернувшаяся спустя время Джу, не успокоила меня, а наоборот ещё больше заставила переживать и ломать голову, теряясь в догадках. Она, ничего не говоря, села рядом со мной, откидывая голову к стене, и прикрыла воспалённые глаза. Я видел, что девушка плакала и даже сейчас едва сдерживается, чтобы вновь не заплакать. Но что послужило тому причиной? — Что-то случилось? Что-то с Джессикой? — Голос напрягся, как и всё тело от волнения. Джулиет втянула носом больничный воздух и оторвала голову от стены, пристально всматриваясь в меня. — С ней всё в порядке, — медленно произнесла она. Но что-то всё равно было не так. Иначе, почему она так смотрит и заглядывает в душу, пытаясь выискать что-то? — Энди, скажи честно, ты любишь меня? — Этот вопрос окончательно сбил меня с толку. — Прошу, скажи правду, — я нахмурился, не понимая, почему Джулиет спрашивает об этом именно сейчас. По идее, нужно ответить, что да, я люблю её, как говорил это уже тысячу раз. Но почему в этот момент язык не слушает меня и не хочет произносить эти заветные слова? — Если бы тебе пришлось сейчас выбирать между мной и Джессикой, кого бы ты выбрал? — Я… я не понимаю… — твою мать, почему я не могу ответить? Почему Джу вообще подняла эту тему? — В чём дело, Джу? — Девушка грустно усмехнулась и кивнула головой, её глаза наполнились застывшими слезами, и я почувствовал, как где-то под рёбрами ломается её хрупкое и нежное сердце. — Думаю, мы оба знаем ответ, да? — Тонкие пальцы сжали телефон, и Джулиет сделала глубокий вдох. — Джессика оборвала все связи с тобой и исчезла тогда, потому что Элеонор соврала, будто она родная дочь Брайана, что вы кровные родственники. Элен сделала это, чтобы отомстить. Джес из-за этого вранья разорвала вашу помолвку, будучи беременной от тебя. У неё никогда ничего не было с Марком, он просто её друг, — Джулиет нервно втянула воздух и поджала губы. — Близнецы — это твои дети, ты их отец. — Я не мог пошевелиться, будто прикованный прочными цепями из огромного потока информации. — Этого не может быть… — да, дети похожи чем-то на меня, но разве это не моё разыгравшееся воображение? И если Джес действительно думала, что мы с ней кровные родственники, то почему ничего не сказала? Откуда вообще Джулиет взяла всю эту информацию? — Я слышала разговор Джессики и Элеонор. Это правда. Знаешь, — после паузы продолжила она, — где-то в глубине души я всегда знала, что вас связывает нечто большее, чем просто детская дружба. Просто хотелось верить, что у меня получится завоевать твоё сердце. Но видимо оно целиком и полностью принадлежит Джес. — Я… Мне жаль… я… — Я понимаю, — Джулиет грустно улыбнулась и поцеловав меня в щёку, едва сдерживая слёзы быстро покинула больницу, оставляя меня одного наедине с взорвавшимся разумом. Поток информации, что обрушился на меня сейчас, был подобен огромному, мощному цунами, захлестнувшему меня с головой. Я медленно утопал в нём, пытаясь осознать всё сказанное раннее. Постепенно многие моменты стали проясняться, ситуации открывались совершенно с другой стороны и я словно увидел спасительный свет на дне океана. Джес исчезла тогда не просто так, она думала, что мы с ней брат и сестра, что всё это неправильно и греховно. Но почему ничего не сказала мне? Почему оставила мучиться в неведении, ненавидя и любя? Собственно, а что мешает выяснить это прямо сейчас? Хватит медлить, я и так ждал слишком долго, теряясь в догадках и сомнениях.       Убедившись, что состояние Мег стабильное и ей больше ничего не угрожает, практически сразу сорвался с места и поехал в дом Элеонор. Какое-то тревожное чувство всё ещё преследовало меня, прочно удерживая в плену. Оно перемешивалось с волнением и предвкушением, погружая куда-то в бездну и темноту. И когда я подъехал к дому, то сразу почувствовал что-то неладное. Сердце быстро забилось в груди, как только я подошел к открытой настежь двери и зашёл в пустой дом. Но сделав несколько шагов, замер, ощущая, как сердце перестаёт биться. Джес… она без сознания лежала на полу гостиной, по её виску стекала кровь, пачкая тонкие пальцы и образовывая небольшую лужицу. Паника и страх забрали мой разум, лишая сил, и я несколько секунд не мог пошевелиться, чувствуя, как они цепкими лапками опутывают меня своей паутиной, заматывая в кокон. Но я не мог потерять Джес… нет… не сейчас…. Подлетая к неподвижному телу, быстро достал телефон и вызвал скорую, прижимая хрупкое тело к себе, не замечая как кровь моментально пропитывает мою одежду и руки, я умолял лишь об одном — чтобы Джеси, мой маленький ангел, остался со мной.       Дежавю. Я снова сидел в зале ожидания среди больничных стен и молился, чтобы с дорогим мне человеком всё было хорошо. Даже не мог думать о чём-то, мысли, словно американский аттракцион скакали туда-сюда, вызывая лишь тошноту и боль. Закрывая глаза, разум тотчас рисовал окровавленную и бездыханную Джес и я вздрагивал, судорожно распахивая глаза и втягивая специфический больничный воздух. Мне всё ещё было страшно, я не мог представить свою жизнь без Джеси. Да, последние 4 года мы не были вместе, не общались и не виделись, но я знал, что с ней всё в порядке. Принимал участие в её жизни, пусть она того не знала, помогал и был рядом, хоть и в тени. А если она не выживет… если… чёрт, не могу думать об этом. Нет. Я не могу без неё, она мой свет, вытаскивающий меня из темноты. Моё спасение от демонов в голове, маленький ангел, готовый пожертвовать собой ради меня. После всех этих страданий, что мы пережили, после разлуки и чужой лжи, такой финал чудовищен и несправедлив! Нет! Всё не может закончиться именно так! Не замечая, как по щеке стекает слеза, я со всей силы ударил в белоснежную стену, желая перестать чувствовать эту боль, что раздирала мою душу и сердце. Но даже разбитые костяшки и мгновенно опухающая рука не смогли унять боль, что словно смерч сносила всё на своём пути, оставляя лишь пустоту и хаос. Ещё один удар об стену и силы покидают меня. Ком в горле мешает дышать и я, кажется, задыхаюсь, пока воображение рисует серые образы мёртвой Джессики и мою жизнь после её смерти.       Не знаю, как я не сошёл с ума, будучи в неизвестности и охваченный страхом и болью, будто объятый сильным и мощным пламенем, которое сжигало меня изнутри. В какой-то момент в дверях показался врач и я на ватных ногах подошел к нему, из последних сил слушая, что состояние Джес хоть и тяжёлое, но стабильное. И если не возникнет никаких осложнений, то в ближайшие сутки девушка должна прийти в себя. Однако нет абсолютно никаких гарантий и если она не придёт в себя, то врачи поместят её в искусственную кому. Слышать это было тяжело, а умолять врача позволить мне побыть хоть немного рядом с Джес, почувствовать тепло её тела, ещё труднее. К счастью, долго уговаривать не пришлось, и врач разрешил пройти в палату. Возможно, он видел, что мне это жизненно необходимо или понял, что я не отстану до тех пор, пока не добьюсь своего. Бледная, неподвижная, измученная и такая хрупкая Джес лежала на больничной кровати. К её телу были подключены многочисленные приборы, которые в полнейшей тишине издавали слегка слышный писк. Рядом с монитором, где отражался пульс и давление, стоял стул и, придвинув его ближе к Джес, сел на него, аккуратно дотрагиваясь до тонкой руки. Естественно девушка никак не отреагировала, а я лишь сильнее ощутил страх потерять её. Раньше казалось, что нет ничего хуже, быть рядом и не иметь возможности прикоснуться, смахнуть падающую на глаза прядку волос или дотронуться до нежной, бархатистой кожи. Теперь же я понимаю, что самое худшее и ужасное — видеть как тот, кого ты безумно любишь, находится между двух миров, и ты не можешь никак помочь. Держишь холодную руку и смотришь как бездвижное тело, не реагирующее на тебя, поддерживается множеством аппаратов. Чёрт возьми, я элементарно не знал, что случилось и почему Джес сейчас приходится бороться за свою жизнь, вися на волоске от смерти. Что могло произойти? Кто виноват? А важно ли это? Всё что имеет значение — жизнь Джес. И я ни на шаг не отойду от неё. Я буду рядом, когда она очнётся, и буду держать её руку, согревая своим дыханием. И совсем не важно, что писк на мониторе оповещал совершено о другом, что сердцебиение медленно замедлялось, а давление падало.       Когда Джеси стало хуже, а врач вколол ей что-то, я и сам резко побледнел. К счастью, всё обошлось, состояние девушки снова было стабильным. Но меня никак не хотело покидать чувство страха. Перед глазами до сих пор стоял образ умирающей Джес. Её бледное, неподвижное и бессознательное тело, холод и мрак. В тот момент кто-то словно выдернул моё сердце и сжимал его в руках, пока врачи боролись за жизнь Джеси. А затем замёрзшее и испещрённое тысячами трещин сердце со всей силы затолкали обратно в грудную клетку. Сил больше не было. Все эмоции будто пропустили через центрифугу и выжали всё без остатка. Рухнув на стул, сжал холодную руку и уронил голову рядом с бледным телом. Мои глаза тут же закрылись, и вопреки воле я погрузился в глубокий сон. POV Джессика       Неприятная тяжесть и боль, отдающая в каждый уголок моего тела, заставляли разлепить веки. Но сделать это оказалось куда труднее, словно в них насыпали песка и специально чем-то удерживали. Сухость в горле, раздирающая лёгкие и ком, мешающий дышать, создавали иллюзию удушения. Сплошная темнота и тишина, лишь иногда прерывающаяся на какие-то непонятные звуки вроде писка. Где я? Что со мной? Почему я не могу открыть глаза и пошевелить рукой? Почему я не чувствую ничего кроме боли? Может… я умерла? Ад всё-таки забрал меня к себе?       Кажется, я снова провалилась в бездну, а потом яркий свет резко выдернул меня прямо перед тем, как удариться о самое дно. Чьи-то голоса доносились эхом, будто сквозь толщу воды, размываемые огромными волнами и утопающие в глубоких водах. Боль уже не была такой сильной, однако тело всё ещё не слушалось. Веки не хотели разлепляться, и пришлось приложить максимум усилий, словно раздирая супер клей, налитый в глаза. Ослепляющее солнце практически тут же ударило в режущие и слезящиеся глаза, и я опять закрыла их, морщась и слегка двигая рукой, нащупывая что-то мягкое и тёплое. — Эй, эй Джес, — знакомый голос перепугано позвал меня, однако я не сразу сообразила кто это. — Всё хорошо, тише, спокойно. — Вновь открывая воспалённые веки, затуманенным взглядом обвела светлое помещение и, пытаясь сфокусировать взгляд, остановилась на испуганных голубых глазах. — Боже, как же ты меня напугала, — Энди нервно выдохнул, продолжая сжимать мою руку. — Как ты себя чувствуешь? — Хочу пить, — хрипло произнесла я. Энди быстро налил воды в стакан и, взяв трубочку, аккуратно поднёс его к моим губам. — Что произошло? — когда жидкость смочила пересохшее горло и способность говорить вернулась, а взгляд уже прояснился, я ещё раз осмотрелась вокруг, напрягая память и восстанавливая в голове последние события. — Это ты мне скажи. Я приехал в дом Элеонор и увидел тебя на полу, окровавленную и без сознания. Врач сказал, ты получила черепно-мозговую травму. — Мы ссорились с Элеонор, — в памяти вспыхнули те самые моменты, — и когда я перешла границу, она ударила меня и, потеряв равновесие, я упала, ударяясь об угол столика. — Мурашки разошлись по коже, вспоминая, её безумный и горящий взгляд. В тот момент она была самым настоящим дьяволом. Но сейчас меня интересовало нечто другое. — А зачем ты приезжал? — Джулиет слышала ваш разговор. Я знаю, что Элеонор солгала, сказав, будто мы с тобой кровные брат и сестра. Поэтому ты разорвала нашу помолвку и исчезла, ничего не объяснив. Почему ты сразу мне ничего не рассказала? Ты хоть понимаешь, что я чувствовал, когда ты пропала? А потом когда я нашел тебя, то узнал, что ты вышла замуж за Марка. Твою мать, Джес, ты представляешь, как растоптала меня этим?! — Страх и испуг постепенно исчез из голубых глаз. Теперь в них вернулась прежняя злость и обида. — А дети? Кто дал тебе право лишать меня моих детей?! Всё это время их воспитывал совершенно чужой человек! — Я пыталась защитить тебя. Думаешь, мне было легко? Я жила в аду! Все эти годы я думала, что мы с тобой кровные родственники, что у меня нет никакого права любить тебя. Я не могла разрушить твою жизнь и превратить её в ад, в котором я каждый день жила. Тебе было тяжело? А представь, какого мне видеть, как дети похожи на тебя, и понимать, что они рождены от инцеста. Что самое лучшее и прекрасное, что может дать жизнь, было очернено и запятнано грехом и пороком! Я ненавидела себя, мне было противно и тошно от своих чувств к тебе. Ты даже не представляешь, что со мной творилось каждый раз, как я оказывалась рядом с тобой. Ты убивал меня. — Ты меня тоже. — Я закрыла глаза, чувствуя, как эмоции накрывают меня с головой, словно снежная лавина и закатывают в огромный сугроб. — Все эти годы я пытался спрятать любовь к тебе за ненавистью и обидой. Думал, что ничего не значу для тебя, что ты никогда не любила меня, лишь играла в любовь. В какой-то момент ненависть чуть не сожгла мою душу. Когда я вновь увидел тебя, то понял, что любовь сильнее. Какую бы боль ты не причинила мне, как бы не пыталась растоптать, я всегда буду любить тебя. — Энди замолчал на несколько секунд, и я открыла глаза. Тишина пронзила моё сердце, когда он потянулся рукой в карман и что-то достал из него, сжимая руку в кулаке. — Я так испугался, когда понял, что могу потерять тебя насовсем. Это был самый сильный страх в моей жизни. Пожалуйста, больше никогда не покидай меня. — Энди, я… — да, мы не родственники, да у нас есть дети. Но имею ли я право рушить его отношения с Джулиет? Нет. Однако мне не дали договорить. — Джессика Тейт Харрис, выходи за меня, — Энди протянул открытую ладонь, на которой лежало то самое кольцо, что я всё это время носила на шее. — Ты единственная кого я любил, люблю и буду любить. Ты мой маленький ангел, который навечно похитил моё сердце. И никто никогда не сможет заменить тебя. — Не дожидаясь моего ответа, парень аккуратно надел кольцо на мой безымянный палец. — Я люблю тебя, Джеси. Я не чувствовала как слёзы текут по щекам, не сразу поняла, что захлёбываюсь солёными бусинками. Эмоции напрочь отключили мой разум, перекрывая всё остальное. Но когда Энди осторожно дотрагивается до моей щеки, большим пальцем смахивая слезинки, и прикасается к влажным губам, разум вспыхивает яркой вспышкой. Поцелуй из осторожного, нежного и тягучего очень быстро перерастает в более страстный и ненасытный. Губы сами открываются шире, а языки сталкиваются, настойчиво исследуя рот. Я изгибаюсь, совершенно не замечая боли в теле, сильнее впиваясь в любимые губы. Рука зарывается в тёмных волосах, притягивая парня ближе, заставляя его чуть ли не лечь рядом. Энди сжимает моё бедро и зубами слегка оттягивает мою нижнюю губу, тут же проводя по ней языком. С моим телом происходит что-то невероятное в этот момент. Дрожь и тысяча мурашек расходятся по коже, которая вспыхивает ярким пламенем и плавится в крепких объятиях. Грубый, хриплый стон Энди щекочет мои губы, и рикошетом отдаётся где-то в глубине души, заставляя сердце бешено колотиться. Воздуха не хватает, помещение мгновенно наполняется жаром, и я чувствую, как задыхаюсь. — Я люблю тебя, — прерываю поцелуй, — люблю, — и снова впиваюсь в припухшие губы. — Мама! — Звонкие голоса заставляют нас с Энди оторваться друг от друга и повернуть головы в сторону двери, где Эми, улыбаясь, стояла с близнецами. Дети с разрешения бабушки побежали вперёд и остановились прямо возле меня. Энди ловко поднял Дэнниса и усадил его рядом со мной на кровать, а Эмили посадил к себе на колени. — Мамочка, с тобой всё хорошо? — спросил Дэни, внимательно смотря на меня. — Да малыш, всё хорошо, — улыбнулась, потрепав сына по светлой макушке. — А дядя Энди говорит, что он наш папа, — чуть ли не в один голос произнесли близнецы. — Так и есть. Он действительно ваш папа. — А почему он раньше ничего не говорил? — маленькая Эмили хлопала своими красивыми глазками, смотря то на меня, то на Энди. Я застыла на несколько секунд, пытаясь подобрать слова. — Потому что одна злая колдунья, — начал Энди, — наложила проклятие. Она разлучила меня с вашей мамой, и мы не могли рассказать вам правду. Но сейчас проклятие закончилось и больше ничто не сможет разлучить нас. — Значит, вы поженитесь, и мы будем жить как в сказке? — с восторгом спросила Эмили. — Да, — улыбаясь, я смотрела на Энди. Мне хотелось верить, что с этого момента наша жизнь действительно будет сказочной и счастливой.       Через две недели меня выписали из больницы. Энди хотел, чтобы я заявила в полицию на Элеонор. Но, честно говоря, где-то в глубине души мне было жаль эту женщину. Она обезумела от любви к тому, кто никогда по-настоящему не любил её. И хоть Брайан старался сделать всё, чтобы в семье царила любовь и счастье, Элеонор была лишь заменой моей мамы. Нет, я не оправдывала её поступки или ненависть, однако начинать судебные тяжбы и добиваться для Элен уголовного наказания не хотелось. Для меня было достаточно спасти Меган. Потому, договорившись с Элеонор, мы с Энди забрали Мег с собой в ЛА. Пусть она не моя кровная сестра, но Брайан воспитал нас как родных, и для меня Мег всё равно оставалась сестрой, той, ради которой я была готова на всё. И в данный момент ей нужна была помощь. Вместе с Энди мы нашли хорошую клинику, в которой Меган должны были помочь избавиться от зависимости и восстановиться после всех потрясений, выпавших за такой короткий промежуток.       Если говорить о нас с Энди и наших отношениях, то всё действительно было как в сказке. Я с трепетом наблюдала за его общением с детьми, как они тянутся к нему и всё больше становятся похожими на него. Как он бережно и заботливо относится к ним, как искрятся его глаза, когда они называют его папа и крепко обнимают. Сколько я мечтала об этом? И вот теперь все мечты наконец-то стали явью. Моя любовь к Энди больше не была неправильной или запретной, её не нужно было скрывать или глушить в себе. Из опасного монстра она превратилась в красивую и прекрасную бабочку, что вновь порхала в душе над распускающимися красочными цветами. Мой ад был навечно запечатан, а рай заслужено приобретён. И если оглядываться назад, то все испытания, через которые нам пришлось пройти, только укрепили нашу любовь, сделав её непобедимой и сильной. — Ну как там Мег? — мы с Энди сидели в гостиной на диване, пока наши дети мирно спали наверху. — Хорошо. Я говорила с врачом, и он сказал, что через две недели её уже выпишут. Так что нашу свадьбу не придётся переносить. — Я бы и не переносил её, а устроил прям в клинике или похитил бы Меган, — рассмеялся Энди, обнимая меня за талию и прижимая к себе. — Всего две недели и мы наконец-то поженимся, — он наклонил голову, заглядывая в мои глаза и выдыхая в мои приоткрытые губы, — как же долго я этого ждал. Даже когда ты сказала, что считаешь отношения со мной ошибкой, я всё равно надеялся, что это неудачная шутка или розыгрыш. Я никогда не переставал думать о тебе, и представлять какой бы была наша семейная жизнь. — На самом деле это была моя любимая ошибка, — моя очередь рассмеяться, наблюдая, как парень приподнимает бровь. — Которая стала прекрасным и правильным образцом. Я так сильно люблю тебя, — провела рукой по острой скуле и прикоснулась своим лбом к его лбу, обдавая губы горячим дыханием. — Обещаю, больше никто и ничто не сможет разлучить нас. — Моя любовь к тебе навечно, — улыбнулся Энди, прежде чем утянуть меня в сладкий поцелуй.       Нельзя загадывать, что будет в будущем или утверждать, что всё будет хорошо. Проблемы и трудности неизбежны. Однако теперь мы были уверены, что сможем справиться абсолютно со всем. Пройдя через ад и победив своего личного дьявола, я больше ничего не боялась и была готова биться за свою любовь и счастье. И Энди был готов сделать то же самое. Ну, а пока мы просто наслаждались нашей наградой и счастливой жизнью.