Lost and Delirious

— Лили-Лили-Лили-и-и-и, — именно от этих криков девочка и проснулась. И ещё оттого, что кто-то сильно толкал её в бок. Лили приоткрыла глаза, посмотрела вверх и увидела перед собой физиономию Жанны. Та была уже одета, причёсана и смотрела на подругу так, словно крайне возмущена тем, что Лили ещё не сделала то же самое. — Наконец-то ты соизволила открыть свои прекрасные глаза, — театрально протянула Жанна и снова принялась тормошить подругу. Другие три девочки сидели на своих кроватях и смеялись, наблюдая за происходящим. — Который час? — Лили взяла с тумбочки наручные часики и посмотрела. — Половина восьмого, зачем так рано? Тебя убить за это надо! Лили со смехом вскочила с кровати и, подхватив подушку, запустила её в Жанну, но та уже скрылась за дверью. Подушка ударилась о дверь и мягко упала на пол. Лили отправилась в душ. Недолго постояв под прохладной водой и окончательно справившись с сонливостью, она вернулась в свою комнату. Её соседки уже ушли, поэтому она осталась в комнате одна. Одевшись и тщательно расчесав короткие рыжие волосы, она вышла из комнаты. Она только собралась спуститься в гостиную, как вдруг заметила, что подол её школьной юбки заправился за пояс прозрачных колготок. Негромко охнув, Лили вернулась в комнату, оправила юбку, и со смехом — и чуть-чуть со страхом — представляя, что произошло бы, если бы она не заметила этого казуса, отправилась в Большой зал. Летом Лили ужасно скучала по школе. Она была рада началу учебного года, и ей хотелось поскорее начать учиться. Она шла очень быстро — чуть не бежала — а, спускаясь по лестнице, перепрыгивала через ступеньки. Войдя в обеденный зал, она тут же заметила белокурую голову вертящейся по сторонам Жанны. Лили подошла к гриффиндорскому столу и села рядом с ней. — Ну, и зачем ты это сделала? — Лили подпёрла подбородок рукой и пристально поглядела на Жанну. — Ты так крепко спала — я думала, что ты не проснёшься вовремя и опоздаешь, — невинно хлопая огромными голубыми глазами, ответила та. — Согласись, если бы не я, ты опаздывала бы каждый день, — она говорила так, словно невероятно гордится собой. — Обязательно было будить меня так? — Да, обязательно, — серьёзно ответила Жанна. — Сегодня первый учебный день, а это самый важный день, между прочим! Я считаю, что учебный год нужно встречать собранной и во всеоружии, так скажем. Или ты не хочешь получить образование? — Жанна, возмущённо выпучив глаза, посмотрела на Лили. Та тихо засмеялась и хлопнула себя ладонью по лбу. Несмотря на то, что Жанна бывала иногда бестактной и надоедливой, Лили всё равно любила её и очень дорожила их дружбой. Жанна была кем-то вроде источника веселья в их небольшой компании. Она была способна поднять настроение кому угодно, скрасить самый скучный день одним только своим присутствием; на неё было просто невозможно долго злиться. Какое бы мероприятие ни затевалось в Хогвартсе — Жанна всегда была первой, кто вызывался помогать, даже иногда в ущерб себе. Однажды на первом курсе она решила помочь Хагриду натаскать в замок ёлок к Рождеству (естественно, не поставив его в известность) и отдавила себе пальцы. А как она комментировала квиддичные матчи!.. Её смешные — но чаще всего нелепые — шутки и реплики порой привлекали больше внимания, чем сама игра. Многие любили Жанну за её живой характер, веселый нрав и жизнелюбие, а некоторые презирали, считая слишком шумной и называя выскочкой. Отсмеявшись, Лили посмотрела на подругу и сокрушенно покачала головой. Она услышала у себя за спиной тихий шелест мантии: профессор Макгонагалл подошла к гриффиндорскому столу, чтобы раздать расписание. Лили стала внимательно изучать его. — Спасибо преогромное, профессор! — послышался рядом высокий отрывистый голос Жанны. — Так-с, посмотрим… Первым гербология с Рейвенкло… надеюсь, Триша соизволит отдать мою заколку. Дальше — история магии. Вот там-то свой сон и досмотришь, — Жанна повернулась к Лили и уверенно кивнула. — Потом у меня маггловедение — тут нам с тобой придётся расстаться, — она сделала вид, что сейчас расплачется. Лили посмотрела в свое расписание: у неё третьим уроком стояло прорицание. — И пара зелий… с этими слизеринцами вон-нючими, — Лили метнула на подругу гневный взгляд, и та тут же широко улыбнулась и издевательски протянула: — и с Северусом. Лили обернулась и посмотрела на слизеринский стол. Снейп сидел чуть поодаль от остальных. Он почти не ел — с увлечением читал какую-то книгу, подперев её кофейником. Северус как будто почувствовал на себе её взгляд и поднял голову; Лили тут же отвернулась. После вчерашней ссоры в поезде они так и не заговорили друг с другом. Спустя некоторое время Лили стала понимать, что вспылила на ровном месте, но Северус ведь тоже был неправ… Она решила удалить конфликт; с Жанной-то она помирилась почти сразу. Лили выдохнула и уже собралась подойти к другу, как вдруг где-то вдалеке гулко прозвенел колокол, оповещающий о начале уроков. По всему залу послышался неприятный скрипучий звук отодвигающихся скамеек. Ученики толпой высыпали в коридор и стали расходиться по классам. Пробираясь сквозь толпу к выходу на улицу и крепко держа Жанну за руку, Лили слышала голоса переговаривающихся друг с другом первокурсников: — А где кабинет заклинаний? — История магии на втором этаже или на третьем? На третьем, кажется… — Вот в моей старой школе всё было понятно! Если бы Лили не опаздывала на занятия, то с удовольствием бы помогла ребятам добраться до кабинета. Группка четверокурсников высыпала на улицу. Осень еще не до конца вступила в свои права, поэтому солнце нещадно палило, заставляя детей снимать школьные мантии и растёгивать манжеты на рубашках. Обливаясь потом, ребята дошли до школьных теплиц. Голос профессора Спраут, сетующей о том, как нехорошо опаздывать в первый же день, заставил их прибавить шаг. Когда весь класс собрался рядом с теплицами, профессор Спраут тут же дала задание: выжимать буботуберовый гной. Лили слышала, что из него делают высококачественные крема от прыщей. Она со странным удовольствием пробивала вздувшиеся наросты и ловко подставляла под вытекающие из них струи жидкости горлышко бутылки. Лили выжала почти целую пинту гноя, в то время как Жанна всё время дёргалась и лила жидкость мимо бутылки. Через несколько минут к девочкам подошла профессор Спраут и строго-настрого запретила Жанне прикасаться к бутылкам, и та с кислой миной наблюдала, как Лили выполняет работу за двоих. — А-а-а-а-а! Лили от неожиданности чуть не выронила из рук очередную бутылку. Она обернулась: неподалёку от неё завывал Питер Петтигрю, крепко прижимая ладонь к правому глазу. — Мистер Петтигрю, я сказала выжимать гной в бутылку, а не себе на лицо, — к нему подбежала профессор Спраут, на ходу смачивая платок каким-то зельем. — Вот, прижмите, — она подала ему платок, — и быстро в лазарет! — Я провожу, провожу, — засуетился Джеймс Поттер и, взяв друга под руку, бегом направился к замку. Вернулись они только под конец урока. Половина лица Питера распухла и сильно покраснела, правый глаз слезился. — Ты как, Пит, — спросил Ремус Люпин, вглядываясь в лицо друга. — Здорово. Будто заново родился, — буркнул в ответ Питер. Стоящий рядом Сириус Блэк не смог удержать смешок, и через секунду все четверо смеялись так громко, что, казалось, их слышно на всей территории замка. — Говорила я тебе, что гербология — травмоопасный предмет, говорила! — восклицала Жанна по дороге в кабинет истории магии. — То, что ты забыла надеть наушники, когда мы пересаживали мандрагору на втором курсе, ещё не значит, что это травмоопасный предмет. Всё дело в осторожности. Историю магии единодушно не любила вся школа. Казалось, ты отсидел всего один урок, а ощущение создавалось такое, что их прошло уже пять или шесть. Но сегодня Лили казалось, что время летит до ужаса быстро. Бормотание профессора Бинса не казалось ей таким нудным как раньше; оно не вызывало желания лечь на парту и поспать лишние сорок пять минут. Лили внимательно, даже с удовольствием, слушала профессора, выписывая важную информацию. Домашнее задание (доклад по последней теме прошлого года) не вызвало у неё того возмущения, какое высказывали её одноклассники, уже выходя из кабинета. После обеда класс разделился. Лили, попрощавшись с Жанной, отправилась в Северную башню. Гриффиндорцы и хаффлпаффцы столпились прямо под люком, ведущим в кабинет прорицаний. Дверца люка открылась, и ребята по верёвочной лесенке полезли в кабинет. Когда Лили оказалась там, ей в нос тут же ударил резкий запах табачного дыма и церковных свечей. Окна были плотно закрыты, и жара в кабинете стояла сильнее, чем на улице. — Рассаживаемся, рассаживаемся, — голос профессора прорицания разнёсся по классу. Невысокая смуглая женщина в ярких одеяниях и таких же ярких многочисленных украшениях — она всегда напоминала Лили цыганку из её любимого индийского фильма. — Вам места не хватило? — она обращалась к Джеймсу. — Садитесь с мисс Эванс. Джеймс, улыбаясь, подошёл к столику, за которым сидела Лили. Она не хотела сидеть и Поттером, но не стала спорить с учителем и подвинула свой пуфик, чтобы Джеймс мог сесть. — Драствуй, Эванс, — ухмыляясь, прошептал Джеймс. Лили не ответила и отвернулась. — Итак, — профессор Зарастра пристально оглядела класс, — в этом году мы будем заниматься гаданием по космическим объектам. От положения звёзд и планет напрямую зависят наши с вами судьбы, характеры и поведение. Сейчас мы будем делать вот что — возьмите свитки из дальнего шкафчика. На свитках были изображены круговые карты, на которые ученики должны были нанести положения звёзд и планет в момент их рождения. Как бы Лили ни старалась, ей никогда не давалось прорицание. За весь прошлый год ей не удалось сделать ни одного точного прогноза, но она всё равно пыталась честно выполнять задания, которые даёт учитель. Прорицание казалось ей интересным, и она не допускала даже мысли о том, что предрасположенность к этому предмету может зависеть лишь от врождённых способностей. «Здесь должен быть Уран… — размышляла она про себя, водя по карте карандашом, — или Сатурн… Господи, ни черта не понятно!» От стоявшей в кабинете духоты у Лили закружилась голова. Она совершенно не могла сосредоточиться, да ещё и сидящий рядом Джеймс бубнил себе под нос какие-то шуточки и хихикал, тыкая пером в карту. — Поттер, заткнись, сделай милость, — яростно прошептала Лили. К её удивлению Джеймс замолчал и отвернулся, поэтому Лили не заметила отразившиеся на его лице смущение и обиду. Голова начала кружиться ещё сильнее, глаза Лили слипались, сильно клонило в сон. Она решила ненадолго отложить карту и собраться с мыслями. Лили отодвинула карту и, подперев голову руками, прикрыла глаза. Она хотела отдохнуть всего лишь пару минут, а потом приступить к работе, но задремала и пришла в себя только когда прозвенел колокол, возвещающий об окончании урока. — Тем, кто не доделал карту — к следующему уроку обязательно доделать. Учтите, что я их соберу! — говорила профессор Зарастра покидающим кабинет детям. Оставался последний урок — зельеварение. Несмотря на желание получить новые знания, Лили чувствовала себя уставшей, и хотя урок ещё не начался, ей уже хотелось, чтобы он поскорее закончился. Однако холод подземелий отрезвил её, и Лили почувствовала себя намного лучше. Она заметила возле кабинета зельеварения небольшую группку гриффиндорцев — слизеринцы ещё не подошли — выискала среди них Жанну и подошла к ней. — Как урок? — поинтересовалась Жанна, сильнее кутаясь в мантию от холода. — Напрорицала чего-нибудь? — Ничего не получилось, как всегда, — пробормотала Лили. — В кабинете всё так же сидеть невозможно. Иногда мне кажется, что она специально не проветривает, чтобы к ней меньше народу ходило. — А я тебе ещё с прошлого года говорю — бросай ты эти прорицания. На кой они тебе нужны? — Жанна была убеждена: если предмет не поможет в получении той или иной специальности, то и тратить на него своё время незачем. — Я сказала, что научусь, значит, я научусь, — отрезала Лили. — А на кой тебе маггловедение? У тебя мама маггла, — сказала она, передразнивая Жанну. — Только мама — врач-нарколог, а нам рассказывали про кофемашину, — Жанна фыркнула. — А от мамы я слышу рассказы только о торчках и пропойцах. — Тоже в какой-то степени маггловедение, — засмеялась Лили. Она увидела подходящих к кабинету слизеринцев, в числе которых был и Северус. Лили уже хотела подойти к нему, но заметила, что Снейп сам направляется к ней. — Лили, привет, — неуверенно произнёс Снейп. — Может… отойдём? — он старался не смотреть на Жанну. Та в ответ на его слова хмыкнула и демонстративно отвернулась. — Да, конечно, — Лили осуждающе глянула на Жанну и пошла вслед за Северусом, стараясь не замечать комментариев и насмешливых взглядов, которые слизеринцы бросали на неё. — Лили, слушай… — заговорил Северус, зайдя за угол, — я, возможно… я вчера был неправ. Ты не злишься? — Нет, Сев, я тоже вспылила ведь вчера, — она немного помолчала. — Мир? — Лили улыбнулась, протягивая Северусу руку. — Мир, — Снейп тоже улыбнулся и пожал её ладонь. — Кстати, я посмотрел у нас в гостиной на доске объявлений: поход в Хогсмид назначен на эти выходные. Может… — щёки Северуса слегка порозовели, — сходим? — он пристально посмотрел на Лили, как будто ожидая, что она сейчас откажется. Но она улыбнулась ещё шире: — Давай. Настроение Лили заметно улучшилось, и когда прозвенел колокол, она одна из первых зашла в кабинет зельеварения. Профессор Слизнорт радушно приветствовал учеников. Лили всегда казалось, что он слегка навеселе; иначе как объяснить его постоянное хихиканье, шутливые замечания и беспрестанные похлопывания по плечу? Но ей нравился профессор Слизнорт: несмотря на то, что он был деканом Слизерина, он не страдал предрассудками насчёт её происхождения и не принижал её заслуг. Наоборот, профессор Слизнорт относился к ней с уважением и ставил в пример, даже ученикам своего факультета. Урок профессор Слизнорт как обычно начал с переклички. Называя фамилии учеников, он вдруг остановился: — А-а, мисс Блэк, это вы! — сказал он, подходя к высокой нескладной девочке, сидевшей за одним столом с Жанной, Лили и ещё парой студентов. Девчонка резко вскочила со стула — настолько резко, что стол пошатнулся, и котлы едва не упали на пол. Жанна тихо хихикнула. «Зачем так дёргаться?» — прошептала она на ухо Лили. — Д-да, вы… то-то есть я, — смущённо пробормотала она, глядя в пол. — Рад, что вы теперь на моём факультете, — сказал профессор Слизнорт и тут же заметил Лили. — Лили, милая моя! Добрый день, добрый день. — Здравствуйте, профессор, — Лили улыбнулась. — Надеюсь, вы продолжите потрясать меня своими способностями, — Слизнорт лукаво ей улыбнулся и аккуратно сжал её плечо. — Итак, — он вернулся за учительский стол, — сегодня мы с вами будем варить одно незатейливое зельице. Оно вам знакомо: вы варили его на самом последнем уроке в прошлом году, но я уверен, что за лето из ваших голов всё благополучно повылетало, поэтому закрепим пройденное! — профессор Слизнорт взмахнул палочкой, и на доске появился рецепт. — Приступаем, приступаем, — он зачем-то хлопнул в ладоши. Ребята принялись нарезать и взвешивать ингредиенты, каждые несколько секунд поглядывая на доску. Лили работала спокойно и уверенно: она хорошо помнила рецепт зелья и в прошлом году за эту работу получила высший балл. У Жанны дела обстояли не так хорошо: сначала она рассыпала измельчённых сороконожек по всему столу, а сейчас шумно сопела, пытаясь ровно разрезать шкурку саламандры. — Хватит пыжиться, давай помогу, — прошептала Лили так чтобы проходящий мимо профессор Слизнорт её не услышал. Жанна в ответ только замахала на неё руками. Профессор Слизнорт ходил по классу и наблюдал, как ученики выполняют работу, изредка делая замечания и где-то помогая. — Мисс Блэк, если вы сейчас выльете это в свой котёл, то вы спалите нас всех, — прокричал он, подходя к её столу. Девочка испуганно отдёрнула руку, в которой держала колбу. — О-о, Северус, вы уже закончили! — он повернулся к Снейпу, сидевшему за тем же столом. — Превосходно, превосходно. Вижу, на каникулах вы время зря не теряли. Десять очков Слизерину, — Северус посмотрел на Слизнорта и сдержанно кивнул. — Мисс Моррис, — профессор повернулся к Жанне, — на доске написано: измельчить ровно двенадцать сороконожек, а тут их явно больше, — Лили украдкой посмотрела в котёл Жанны. Её зелье, вместо того чтобы принять кислотно-зелёный оттенок, по цвету и консистенции напоминало гречневую кашу. — Зельеварение — точная наука, она не терпит невнимательного подсчёта. — Ох, профессор, — с напускной грустью проговорила Жанна, заклинанием очищая котёл, — предел моих математических способностей — это подсчитать количество алкашей в моём районе. А их там не так уж много… По классу пронеслись тихие смешки. Профессор Слизнорт, к удивлению Лили, тоже улыбнулся. — У вас ещё есть время, можете переделать, — он, всё так же добродушно улыбаясь, удалился. — Так нельзя разговаривать с учителем, ты что, — возмущённо шепнула Жанне та дёрганая девочка, так резко подскочившая в начале урока. Жанна удивлённо посмотрела на неё: — Да он не рассердился, — спокойно сказала она и, повернувшись к Лили, пожала плечом. В целом урок прошёл неплохо. Жанне со второго раза — хотя и не без помощи Лили — удалось сварить пристойного вида зелье, за что она получила пять баллов. Вернувшись в гриффиндорскую башню после ужина, Лили расположилась в огромном мягком кресле возле камина. На завтрашний день ей не дали никакого задания, поэтому она молча наблюдала за тем, как Жанна с весьма целеустремлённым видом пишет домой письмо. Просит рассказать о кофемашине, не иначе, подумала Лили. Через пару минут в гостиную вошла группка щебечущих пятикурсниц. — Этот новый профессор — такой… — донесся до Лили голос одной из них. Лили и другие ребята, у которых ещё не было урока по защите от тёмных сил, столпились вокруг девочек и стали расспрашивать о новом учителе, но в ответ девочки лишь слащаво улыбались и неудержимо краснели. — Он такой обаятельный, — воскликнула девочка с короткими светлыми волосами и вульгарной ярко-красной помадой на губах, — я, кстати, слышала, что он живёт неподалёку от рейвенкловской гостиной. — Почему не со мной? — мечтательно протянула её подружка. — Кто о чём… — фыркнул Ремус Люпин и ушёл обратно к друзьям. Лили хихикнула. — А ведёт-то он как — предмет хорошо знает? — спросила соседка Лили, Виктория. После заданного вопроса девочки вдруг замолчали. Блондинка с красными губами смущённо прочистила горло и потупила глаза в пол. Поняв, что ничего дельного от них не услышит, Лили вернулась в своё кресло. Учителя по защите от тёмных сил у них менялись каждый год по самым разным причинам. Их последний преподаватель так вообще не смог их обучить. Весь прошлый год он читал дурацкие лекции о том, что наступают тяжёлые времена, коих не было раньше. Хотя Лили смогла почерпнуть из его речи множество красивых словесных оборотов, всё равно учитель оказался на редкость бездарным. Переведя взгляд на довольную Жанну, перечитывающую своё письмо, Лили вспомнила, что ещё не написала родным и пошла в свою комнату за пергаментом.