***
— Да что с вами? Вы будто бы привидение увидели, — хмурится Мирэ, смотря то на брата, то на дверь, за которой скрылся Чонгук, даже не поздоровавшись, отчего Чимин шумно вздыхает и пожимает плечами, мол, не знает, а на деле он всё прекрасно знает. Теперь он убедился окончательно — это Чонгук сбил тогда Лиен. Потому что никак иначе не объяснить его реакцию на встречу с ней. А Лиен же сидит, хлопая глазами и не понимая, что творится. Кто этот парень, который пулей вылетел из комнаты, как только увидел их? Неужели это тот самый Чонгук, друг Чимина, на которого Мирэ чуть ли не каждый день жалуется? — Чимин, собирайся, мы уходим, — и неожиданно из ванны выходит Чонгук, весь какой-то растрёпанный, и сразу же обращается к своему другу, торопясь к выходу, видимо, и вовсе позабыв о приличиях, о которых взбешенная Мирэ сразу напоминает, вставая у него на пути. — Я, конечно, знала, что ты самый мерзкий человек на земле, но не до такой же степени. Познакомься с моей подругой, это выглядит максимально неуважительно, — яростно просит она, нахмурив свои брови, на что Чимин тут же мысленно убивает её и нервничает не на шутку, переживая за Чонгука. Глупая Мирэ. Даже не подозревает о серьёзности всей этой ситуации. — Блять, — шумно вздыхает Чонгук, на секунду прикрывая глаза, чтобы собраться с мыслями, и проклинает эту назойливую сестру друга всеми известными словами, пока сердце набирает быстрый темп от страха. Страха увидеть глаза Пак Лиен. Чёрт. Как вообще вышло так, что она подруга Мирэ? Почему именно она?! — Не стоит, Мирэ. У него, видимо, важные дела, — неуверенно вмешивается Лиен, и ей становится немного не по себе от такого грубого отношения Чонгука. И голос Лиен. Проникающий до мурашек голос сразу же заседает в мысли Чонгука, отчего дыхание учащается. И хочет Мирэ упрекнуть свою подругу в её наивности и глупости, как Чонгук, наконец, оборачивается и не смело смотрит на Лиен, с замиранием сердце разглядывая её, начиная от инвалидного кресла, вынуждающего его крепко сжать кулаки, заканчивая её лицом. Милая, молодая, и такая… несчастная и грустная. Это он видит в её глазах, давно потерявших свой блеск радости. И всё из-за него… — Да, я тороплюсь, но в этом нет ничего страшного. Прости, если показался грубым. Я… меня зовут Чонгук, — его горло вмиг засыхает, голос дрожит, когда он говорит с ней, и внутри всё сжимается от презрения к себе. Он так спокойно говорит с ней, как ни в чём не бывало. Ему до тошноты омерзительно от себя. — А я Лиен, — из-за разницы в росте по вине инвалидного кресла Лиен смотрит на него снизу вверх, и ей в душе становится стыдно. Стыдно за своё состояние, в какой-то степени паршиво, ибо она просто нутром чувствует, видит в его глазах жалость. Наверное, ему неприятно с ней говорить, и поэтому он только что не хотел с ней знакомиться. Но несмотря на всё это, она всё равно натягивает на губы вежливую улыбку. — А это моя сиделка Соён, — кивает Лиен на стоящую рядом девушку, прерывая её от мыслей, на что она как-то нервно улыбается и кивает, всё ещё периодически бросая взгляды на до боли знакомого парня, стоявшего в углу комнаты и тоже не сводящего с неё свой внимательный взгляд. Чон Хосок. Как же она скучала по нему. Но… что он тут делает? Тут, среди подростков. Разве это его так называемая «опасная» работа? — Приятно познакомиться с вами, — Чонгук тоже улыбается, вот только фальшиво, ведь сейчас ему вообще не до улыбки: он хочет сбежать отсюда, ему невыносимо смотреть в глаза Лиен, его мучает совесть и ненависть к себе. А Лиен же затаивает дыхание, увидев его улыбку, и слишком сильно засматривается, не понимая себя. Просто сердце бьётся сильнее, и внутри становится как-то тепло, словно кто-то щекочет. А Чонгук… красивый. Но нет, нет и нет! Лиен, приди в себя. Какой парень посмотрит на инвалида, особенно, такой красивый, как он? У него, наверное, полно поклонниц, и Лиен явно будешь лишней в этом списке. — И нам, — проговаривает Лиен, перестав улыбаться. Внутри становится больно и слишком грустно от осознания реальности. Реальности, в которой этот Чонгук даже не посмотрит в её сторону, а если и посмотрит, то только сочувствующим, жалостливым взглядом, как остальные. — Что ж, мы пойдём, — говорит он, желая побыстрее свалить из этого проклятого дома, и разворачивается, направляясь к выходу, а Чимин с Хосоком тоже идут за ним. — Придурок, даже не попрощался, — цокает Мирэ, нахмурив свои брови, видимо, совсем недовольная Чонгуком. Она презирает его, считает, что он портит Чимина своим странным характером и видом наркомана с вечно торчащими в разные стороны волосами. Да и кто его знает, может, он на самом деле и есть наркоман. А ещё Мирэ напрягает Лиен. Мирэ заметила, как подруга посмотрела на Чонгука и как покраснела, когда он улыбнулся. Блять. Только этого не хватало.***
— Блять, — как только Чонгук выходит из дома и плюхается в салон автомобиля, он дрожащими пальцами зарывается в свои волосы, и, прикрыв глаза, с шумным вздохом откидывается на сидении, пока Чимин неотрывно наблюдает за ним, а Хосок же бросает вопросительный взгляд через зеркальце, не понимая, что с младшим господином. Но и у Хосока состояние тоже не ахти. У него тоже руки чуть дрожат, и он до побеления костяшек сжимает руль руками, а сердце и вовсе, как бы странно это ни звучало в его случае, вот-вот выскочит из груди, ибо там, в доме… она. Та, которую он когда-то ранил, обидел и бросил. Та, по которой он пиздец как скучал. — С каких пор Мирэ дружит с той девушкой? — тихо спрашивает Чонгук у Чимина, на что тот хмыкает и шумно вздыхает, уже без сомнений веря в то, что и вправду Чонгук был за рулём в ту проклятую ночь. — Чуть ли не всю жизнь. Это же Лиен, помнишь? Та самая, с которой я хотел тебя познакомить, а ты упрямился, говоря, что Мирэ дружит только с чокнутыми, наподобие себя, — закатывает Чимин глаза, вспоминая те дурацкие слова своего друга в адрес сестры, за которые они чуть ли не подрались год назад. — Жаль, жизнерадостная и красивая была девушка… — А что с ней случилось? — как бы невзначай интересуется Хосок, нахмурив свои брови. — Пару месяцев назад её сбили, — отвечает Чимин и боковым зрением замечает, как напрягается друг на соседнем сидении. — Какой-то козёл сбил её и скрылся, даже в больницу не позвонив, — на самом деле, Чимин специально говорит всё это, чтобы помучить Чонгука, ибо, блять, да, Чимин не поддерживает его. Только не в этот раз. В этот раз Чонгук и вправду опустился до уровня козла. А Чонгук и сам это прекрасно знает, и именно поэтому сжимает свои челюсти, пытаясь унять раздражение и нервность. Интересно, ходила бы она сейчас, если тогда он сразу позвонил бы в больницу, а не оставил там, на холодной дороге, одну, истекающую кровью? Козёл. Самый настоящий козёл. Чонгук себя никогда не простит.***
Джейн немного неловко после вчерашнего, она всё ещё думает о том нахмуренном взгляде Тэхёна в их Джином сторону, и она целый день не может сосредоточиться на работе. Мысли витают в облаках, и она уже второй раз случайно оставляет неглубокие порезы ножом на пальцах в попытке приготовить ужин для Тэхёна, который вот-вот должен вернуться с работы. С Тэхёном она сегодня утром виделась, как только пришла в его дом, чтобы приготовить завтрак, только вот, он холодно бросил, что уже позавтракал, и вышел, даже не посмотрев на неё. И от этого ей слишком паршиво, до мурашек по спине. Неужели это странное поведение связано с Джином? Да нет… глупости. С чего бы Тэхёну злиться на то, что она обняла какого-то парня? Кто она вообще для него? Лишь работница, с которой он один раз переспал? Именно. Так что, да. Джейн думает о глупостях. «Я не приду на ужин. Можешь идти домой» — а вот это вот уже реально странно. Широко распахнув глаза, Джейн смотрит на экран своего телефона и в сотый раз перечитывает сообщение от Ким Тэхёна, номер которого она когда-то с замиранием сердца сохраняла, испытывая презрение к себе, ну, мало ли, вдруг что-то понадобиться — она же, в конце концов, в его доме работает. Но не в этом суть, ибо, какого чёрта?! Почему он не придёт на ужин? Он сегодня и на обед не пришёл, и завтрак от её рук не принял. Нет. Тут явно что-то происходит. Хотя… с чего такие мысли? А вдруг он просто занят работой? По крайней мере, Джейн хочет в это верить — это лучше, чем мысли о том, что он злится из-за Джина.***
Тэхён устало вздыхает и откидывается на спинку кожаного кресла, кидая куда-то на стол свой телефон, и, прикусив нижнюю губу, обдумывает своё сообщение. Он всего лишь жалеет и делает всё, чтобы хоть как-то выкинуть Джейн из головы. Он думает, что избегая её, у него всё получится, но вот, сука, нихера не выходит — перед глазами всё ещё стоит образ вчерашней парочки, которая обнималась, разжигая в нём ярость. Что он вообще делает? Зачем ведёт себя как ревнивый муж? Это глупости, ведь, в принципе, он не имеет право ревновать её. — Господин Ким, можно? — сначала слышится тихий стук в дверь, а потом в холодный из-за кондиционера кабинет, включённый из-за убивающей жары с улицы, заглядывает Нана, держа в руках какие-то документы. — Я принесла Вам отчёты за неделю, — она подходит, нарочно качая соблазнительными бедрами, чтобы привлечь его внимание, что ей с лёгкостью удаётся — Тэхён склоняет голову вбок и внимательно разглядывает свою секретаршу. Нана никогда не была скромной по отношению к форме, но сегодня она слишком обнаглела: расстёгнутая на три верхние пуговицы облегающая рубашка, из-под которой хорошо виднеется верхняя кромка чашек чёрного, и отнюдь не малых размеров лифчика; такая же облегающая юбка выше колена, открывающая вид на стройные ноги и слишком высокие каблуки, из-за которых её рост кажется ещё выше, чем раньше. Тэхён слабо усмехается, подумав о том, что она каждый раз так старается для него. Так сильно хочет привлечь его внимание, что опускается всё ниже и ниже с каждым днём. Но, признаться, это веселит его, хоть он и терпеть не может навязчивых девушек. — И ещё… Господин Ким… Я хотела бы извиниться, — вдруг говорит она, когда ставит все документы на его рабочий стол, и, неуверенно поджав губы, краснеет под его внимательным взглядом, медленными шагами начиная обходить его стол. — Я пыталась тогда остановить Вашего брата, но он был сильнее и ворвался в Ваш кабинет. Если бы я знала, что он ударит Вас, то я немедленно вызвала бы охрану. Простите меня, из-за меня Вы… — она подходит к нему максимально близко, смотрит на него сверху вниз в связи с тем, что он сидит в кресле, и нервно перебирает руками подол своей юбки, уже готовая вот-вот услышать ругань начальника из-за её наглости, ведь какое она имеет право так приближаться к нему? Но он не ругает — он, наоборот, чуть нахмурившись, заинтересованно смотрит на неё, ожидая её следующих действий. И Нана уже смелеет и протягивает руку к её губам, гладя большим пальцем нижнюю губу, ту самую, на которой всё ещё видится небольшая ранка. — Больно?.. — Хочешь проверить? — Тэхён приподнимает уголки губ, думает, что вот оно — шанс выкинуть Джейн из мыслей. Просто нужно переключиться на что-то другое. А горячая секретарша как раз поможет ему забыться. И вообще, Тэхён, вспомни, кто ты вообще такой. Разве ты уделял так много внимания одной девушке, как делаешь сейчас с Джейн, разве ты постоянно думал о ком-то, разве ты ревновал, а не менял девушек, как перчатки? Приди в себя уже наконец! — Да, — Нана расцветает в улыбке, не может поверить своим ушам, ведь Тэхён только что явно намекнул на поцелуй. И, в доказательство её догадкам, он резко хватает её за руку и тянет на себя, впиваясь в её губы своими и вынимая из её груди тихий стон от неожиданности. Но она рада. Чертовски рада, что Ким Тэхён, наконец, обратил на неё внимание столько месяцев спустя после их последнего секса. И вообще, Тэхёна будто бы подменили в последнее время: он был всегда молчалив, витал в облаках, не обращая внимания ни на одну девушку в своём офисе, и уходил раньше положенного времени, будто бы дома его ждёт жена какая-нибудь. Но сейчас он… снова стал таким, как раньше? Как же Нана хочет в это верить. И, совсем увлёкшись поцелуем, Тэхён даже не слышит тихую вибрацию своего телефона, говорящую о том, что ему пришла смс-ка от той, которую он тщательно хочет выкинуть из головы. «Мистер, ты совсем обнаглел. Ты хоть знаешь, сколько раз я порезала себе палец, пытаясь приготовить этот чёртов ужин?»