Мечтать не вредно

Серёжа не стал меня выгонять, за что я был ему безумно благодарен. Но и сидеть полностью на его шее я не мог. Нужно было искать работу, что для беременного омеги очень непросто. Я звонил по многим объявлениям, и во всех мне давали от ворот поворот, потому что я омега. Ну не принято, чтобы омеги работали. Они должны детей рожать, а не работать. Даже для омег-одиночек, у которых есть дети, существуют большие привилегии. Например, Серёжа вполне себе комфортно живёт на немаленькое детское пособие. Когда появится мой малыш, я тоже буду иметь на него право, но для этого нужно официально развестись, а на подобное у меня пока нет никаких сил. Да и на рождение ребенка нужны деньги, тем более что врачи меня предупреждали о возможных осложнениях во время родов. Я уже ни на что не надеялся, когда звонил по последнему объявлению. В небольшую кофейню требовался помощник кондитера. Хотя никакого образования я и не имел, готовить мне всегда нравилось. Особенно в первый год жизни с Никитой я часто радовал его разными вкусностями. Я был очень удивлён, когда меня позвали на собеседование. Сергей одолжил мне свои вещи, и, настроенный на успех, я отправился по адресу кофейни. Вот только далеко уйти мне не удалось. Со словами: - Молодой человек, предъявите документики, - ко мне приблизился невысокий полицейский. Честно говоря, я немного испугался. Конечно, при побеге из дома я догадался прихватить паспорт. Вот только я был почти полностью уверен, что Никита меня разыскивает. Паника ни к чему хорошему не привела, и прежде, чем я смог что-то сообразить, моё тело среагировало само. Я попытался бежать. Стоило ли говорить, что пузатому беременному омеге не так-то и легко сбежать от довольно молодого и к тому же спортивного полицейского. Уже через сто метров меня схватили за руку. Я быстро сообразил, что сопротивление бесполезно и, защищая руками живот, сжался, готовясь к ударам. Слава богу, меня просто перехватили посильнее, но бить не стали. - Тебя случайно не Александр Сомов зовут? – спросил полицейский. Я удивлённо посмотрел на него. Ну вот, я был прав. Он внимательно меня осмотрел с головы до ног. - То-то, я смотрю, мордашка знакомая. Тебя всем городом разыскивают. - Не понимаю, о чём вы, – я попытался скорчить дурачка. В глазах полицейского я увидел злость. - Из-за тебя всех на уши поставили. Что ты натворил, что тебя так рьяно разыскивают? - Вы что-то перепутали. Полицейский больно дёрнул за руку. - Ненавижу, когда шлюхи-омеги из меня дурачка строят. Ваше место под альфами ноги раздвигать, а не порядочных людей от работы отвлекать. От исходящей от полицейского агрессии мне стало не по себе. - Руки, – сказал он. Я послушно вытянул руки вперёд, и на них защёлкнулись наручники. - Я тебе покажу, как себя вам, тварям, вести надо. Полицейский потащил меня за собой. Что делать, я не знал. Звать на помощь? И что из этого выйдет? Он полицейский и имеет право отправить меня в ближайший пункт. Помогать мне не станут. Разозлю его только сильнее. Лучше слушаться, и, может, он успокоится. Полицейский засунул меня в машину. Мне пришлось здорово выгнуться, чтобы не задеть живот. Весь путь до полицейского пункта мы провели в молчании. Сейчас я буквально молился, чтобы Никита меня забрал. Настолько было страшно. Полицейский провёл меня в участок. Он даже не стал заполнять необходимые документы, а сразу повёл в часть задержанных. - Можно мне позвонить? – буквально взмолился я. Даже в страшном сне я не мог представить, что окажусь в такой ситуации: я ведь не преступник, ничего плохого не сделал. - У шлюх-омег нет подобного права, – гадко сказал полицейский. Он подвел меня к одной из камер. Я читал, что альф и омег всегда сажают в разные камеры, вот только удача была не на моей стороне. Голодные взгляды заключённых сводили с ума. Им всё равно, что я беременный и что у меня не самый привлекательный для них запах. - Пожалуйста, – осевшим голосом сказал я, - у меня есть супруг, я жду его ребёнка. Я не сделал ничего плохого. На глаза выступили слёзы. - Дома сидеть надо было. Теперь тебя научат уму-разуму. Полицейский снял наручники. Я весь дрожал, мне было плевать на себя в тот момент - я боялся за ребёнка. Мне нельзя заниматься сексом, беременность проходит не совсем нормально. Может произойти выкидыш. Я буквально вцепился в полицейского. - Пожалуйста, – взмолился я. Полицейскому было всё равно. Он затолкнул меня в камеру и закрыл за мной дверь. В ужасе я вжался в решётку, глядя на голодные взгляды заключённых. - Вечно, как Дмитрич дежурит, нам что-то перепадает, – улыбаясь, сказал один. - Так он омег на дух не переносит, вот и отыгрывается, – сказал другой. - В этот раз беременного притащил: ничего святого у человека. Один из заключенных двинулся ко мне. - Ну что ты, солнышко, мы тебя не обидим. Будешь хорошо себя вести, тебе даже понравится, – он глумливо улыбнулся. Я сполз на пол, пытаясь стать как можно меньше и с отчаянием закрыл живот руками, проклиная себя за глупость. Глупо было сбегать из дому. Воздуха не хватало. Я рвано дышал. В это время альфа приблизился ко мне совсем близко и дёрнул за подбородок. - Веди себя хорошо, и больно не будет, – выплюнул он. Рукой он провёл по моему лицу, а затем запустил её под рубашку, касаясь оголённой кожи. Я дёрнулся, но отступать было некуда. Дальше только решётка. - Не трогайте меня, – прозвучало как-то совсем жалко. - Не глупи, малыш. Сегодня-завтра меня отправят в другое место. Там я омегу долго не увижу, не могу отказаться от такой прекрасной возможности. Сбоку подошёл ещё один заключённый. - Сам разденешься, или помочь? – спросил он. - Нет! – вскрикнул я, когда меня схватили за плечи и потащили в середину камеры. Я попытался брыкаться, но сильные руки альф меня держали слишком крепко. Единственное, о чём я думал, - это лишь бы мой ребёнок пережил этот ужас. А если он умрёт, мне лучше умереть вместе с ним.