Не бойся

      Такое одинокое и грязное, что тянет блевать. Именно так Билл охарактеризовал первый день зимы. За ночь все покрылось инеем, а ближе к обеду все начало таять, обнажая черную землю, которая от сырости приобрела грязно-серый цвет. Даже если бы Биллу и можно было гулять по Дерри, то он бы и носа не высунул из «своего» рваного пледа в такую мерзкую погоду. Сегодня он только и дела, что меланхолично гулял по дому попеременно вздыхая и мучаясь со скуки. Во время хорошей погоды он мог увидеть из окон гуляющих детей. Никто ни разу не взглянул на тот злосчастный дом и не увидел в грязном окне маленького одинокого Билла Денбро. А сегодня никто и не выйдет на улицу чтобы вновь не замечать Денбро. Один раз особенно смелый мальчишка порывался зайти в этот дом, но так и не смог открыть дверь.        Вновь театрально вздохнув мальчик отвернулся от окна и съехал вниз по спинке дивана. Когда Билл уже удобно устроился и уже подумал подремать как холодная капля ударила его по носу и впиталась в мягкую диванную подушку оставляя едва видимый влажный след. Вдохнуть полной грудью не получилось из-за влажного воздуха. Сырость этого дома крепко поселилась в его легких не собираясь уходить. Может даже там начали расти плесневелые грибы.       Звонко чихнув, Билл закутался сильнее в фетровую ткань и побежал вверх по скрипучей лестнице. При каждом шаге ступеньки сильно прогибались с противным визгом и с не менее громким разгибались. Десятая ступень сверху никогда не нравилась мальчику. Не вызывала доверия так сказать, и как оказалось совершенно оправдано. Он обычно перескакивал через нее; не испытывал удачу. Но сегодня он совсем забыл о ней. Билл даже не понял что произошло, он услышал сухой треск, а потом острую боль. По инерции мальчик продолжил движение и упал на ступеньки, звонко клацнув подбородком.       — Ч…черт… — Слезы предательски навернулись на глаза. Облокотившись на замотанную бинтами руку, Билл начал осторожно ощупывать ногу. В подпол она ушла по щиколотку, где острые зубья доски крепко схватили ее чуть ниже колена. Боль медленно растекалась по всей ноге, жарко пульсируя. Пытаясь вытащить ногу, мальчик только взвизгнул, а нога не сдвинулась ни на миллиметр. Трухлявая древесина распушилась в разные стороны и глубоко впилась под кожу не позволяя сдвинуть ногу ни вверх, ни вниз.       Прошло минут десять, как Билл застрял на лестнице, становилось все холоднее, а нога затекла и почти перестала болеть. Сначала мальчику показалось, что маленькие ручейки воды бились об окно, создавая странный звук, но потом он понял. Это был кто-то, и этот кто-то находится под лестницей. Вдруг мальчик почувствовал, что его схватили за ногу чуть выше кроссовка, который аккуратно стянули, а за ним и носок.       — Ну как же так, Билли? Как ты смог пробить ногой лестницу? — Голос был высоким и мужским. Холодные руки огладили ступню мальчика, хотя от боли Билл этого почти не почувствовал. — Скорее всего, тебе придется отрезать ногу, как думаешь? — После этого мальчик стал вытаскивать ее с большим усердием. Кто-то внизу звонко рассмеялся — Стой! Ты сейчас зальешь меня кровью, хотя… — Схватив Билла за лодыжку сильнее, чем в первый раз, из-за чего мальчик глухо застонал, мужчина крепко зафиксировал ее.       Сначала мальчик ничего не почувствовал, но потом до него дошло что что-то скользкое и мокрое елозит по его ноге. Когда Билл понял что это, он завыл от страха и попытался вырваться, что есть сил. Это был язык. Тонкий и длинный он обвивал голень, слизывая кровь, текущую из раны. Слезы вновь потекли из глаз, а дыхание сбилось. Кончик языка опустился вниз к пальцам и стал медленно кружить между них.       Все это продолжалось длительное время, и Билл уже успел успокоиться, даже сдавленно хихикнул, когда язык прошелся по подошве заставляя поджать пальцы от странного ощущения. Все эти действия заставили его щеки покраснеть, а низ живота начал гореть. Прислонив лоб к холоду лакированной ступеньки Бил старался ровно дышать и отвлечься на трещинки в лаке. Но к языку прибавились губы, которые попеременно обхватывали то один палец то другой. Не выдержав, в один из выдохов мальчик тихо застонал. Билл казалось, почувствовал, как губы до этого целовавшие его ступню изогнулись в ухмылке. Здоровая рука, до этого сжимавшая край футболки, медленно передвинулась к животу, так как усилившийся жар и напряжение просили что-то с этим сделать. Прикоснувшись в ткани шорт, мальчик понял, что возбужден. Когда же тонкие пальчики проникли под ткань и коснулись члена, Билл замычал и выгнулся, но острые зубья доски резко привели его в чувства. Из-за прилива возбуждения мальчик не сразу почувствовал, как губы захватили сначала пальцы, потом дошли до пятки. Рот мужчины медленно натягивался на ногу мальчика. До Билла дошло, что что-то не так только когда он почувствовал что ступне очень тепло, а губы находятся не на много ниже колена. Когда все остановилось, мальчик почувствовал резкую боль пронзившую ногу, словно кто-то с маленькими, но острыми зубами впился в ногу. И в тот же миг они начали крутиться как пила по кругу. От боли Билл почти сразу потерял сознание.

***

      Проснулся мальчик от ярких лучей солнца. Он так и не задернул занавеску? Билл всегда на ночь задергивал шторы ведь из окон сильно дул ветер, а в последнее время стал подкладывать картон для надежности. Открыв глаза, мальчик понял, что он лежит в одежде на заправленной кровати. Опустив глаза вниз, Билл понял, что ему перевязали ногу и переодели в просторные шорты цвета хаки. Предплечье тоже перевязали к слову намного лучше, чем это сделал Билл.       От лучей солнца в комнате стало теплее, но из-за того что ночью был сильный снегопад весь пол вокруг окна был припорошён снегом; который в свою очередь тоже подтаял и образовывал маленькие лужицы по краям. Услышав грузные шаги за дверью, мальчик сразу закрыл глаза и постарался выровнять дыхание. Шаги затихли у двери в комнату Билла. Когда дверь протяжно заскрипела, сердцебиение мальчика ускорилось в несколько раз. Шаги были тяжелые и глухие. Этот кто-то подошел к изголовью кровати и замер. О прикроватную тумбочку что-то звонко ударилось. Послышался глубокий вздох и к щеке Билла прикоснулись. Его рука была одета в перчатку, из-за чего лицо обожгло холодом. Пальцы очертили контур подбородка и поднявшись к губам остановились. Погладив большим пальцем нижнюю губу Билла, мужчина наклонился и заискивающе прошептал.       — Да, Билли, создал ты проблему из ничего. Этому дому несколько сотен лет и только ты умудрился пробить ногой лестницу. Пришлось знатно повозиться…и с ногой тоже. — Любовно заправив выпавшую прядь волос за ухо мальчишки, мужчина пошел на выход. Дойдя до выхода, он остановился и сбивчиво бросил. — И да…тебя пришлось переодеть…думаю, ты догадываешься почему — и, рассмеявшись, мужчина захлопнул за собой дверь.       Когда шаги затихли, Денбро резко вскочил на ноги, но из-за сильной боли в ноге он чуть не упал на тумбочку, сильно сотрясая ее. Все вещи, лежащие, на ней упали на пол, но Билла волновало это в последнюю очередь. Опираясь сначала о кровать, а потом, о ближайшую стену Мальчик медленно похромал к выходу. При каждом шаге хотелось вскрикивать от боли. Это было в несколько раз больнее, чем когда он застрял в этой чертовой лестнице. К удивлению Билла дойдя до лестницы, он обнаружил не огромную зияющую дыру посередине, а новые доски на месте старой ступеньки.       Плед был аккуратно уложен и оставлен на диване. На полу же рядом с лестницей лежали банки с коричневой краской и лаком, на крышке которого лежала малярная кисть. На журнальном столике же лежала тарелка с говяжьим рагу и стакан с молоком. Когда Мальчик спокойно устроился на диване и принялся поедать рагу, он заметил лежащую на подушке книгу «Том Сойер», что заставило его улыбнуться.       Решив покрасить ступеньку сегодня, он так и уснул, в пропахшей краской и лаком зале у подножья лестницы закутанный в плед и измазанный в краске. Он так и не заметил, что в зале было на удивление тепло, словно кто-то топил сегодня в котельной в подвале, а холодный ветер не продувал его до костей.       Как и не заметил, что между стеной и тумбочкой застрял упавший ингалятор от астмы, который он так никогда и не найдет.