***
— Зачем ты это сделал? — нахмурился Петр, когда они остались наедине. — Тебе приключений мало? — А что, проблема, что ли, его с Локонсом познакомить? — удивился Ремус. — А если с нашими, то… я бы посмотрел на его физиономию! — Не смей. — Да я и не думал даже! Клятва ведь не допустит, правда? А ты понял, как хорошо, что тебя в известность не поставили? — Это была твоя идея?! — Наша со Снейпом. Кстати, я тут знаешь, о чем подумал? Если аниформу выбирать, надо, чтобы кто-то из наших летал, кто-то плавал хорошо, кто-то был маленьким и незаметным. Вообще полезно быть незаметным… Мне вот поздно уже. — А кем бы ты хотел быть, если не волком? Если не секрет, конечно… На лице Люпина расплылась мечтательная улыбка, и он прикрыл глаза. — Дроздом. Певчим. У Петра отпала челюсть. А приятель продолжал: — Летать… Это же вообще… Здорово. А поют они как! Не слышал? — Как-то не доводилось. Петр смотрел на друга-подопечного, словно первый раз видел. Мальчишка. Мечтатель. Расчетливый интриган. Оказывается, еще и любитель певчих птичек… За-ши-бись. А тот начал что-то присвистывать, прищелкивать… И вскоре Петр с удивлением отметил, что, кажется, слыхал он такое, в парке… Когда они с Иришей первый раз гуляли вдвоем. Вот бы ей тоже светила другая жизнь, как ему… И тут же содрогнулся: а что, если она попадет, например, в Беллатрису, да еще когда та будет в Азкабане? А если вообще в какого-нибудь мужика? Нет, если хоть какая-то справедливость есть, то ее другая жизнь должна быть… просто хорошей. Спокойной и счастливой. Он поморгал глазами, чтобы сбить лишнюю влагу. Насчет справедливости жизни он уже давно не обольщался. И не стоит впадать обратно в детство. — Похоже свистишь. — Ты же говорил, что не слышал? — Слышал, но не знал. Как-то мне было без разницы — поют птички, ну и пусть себе поют, — пожал он плечами и отвернулся к окну. — Плохие воспоминания? — Не лезь, прошу. Люпин затих и больше не свистел.***
Предаваться воспоминаниям, которые Ремус так неожиданно разбудил, было некогда. Чтобы переключить собственные эмоции, вылезшие так некстати, Петр про себя обозвал Ремуса дроздонутым волчарой. Вроде полегчало. Вот-вот в Выручайку должны были прийти те, вместе с кем они будут «дорабатывать» Локонса: парню предстояло поставить еще пятерку заклинаний, и можно было выпускать… Хотя добывание денег из золотого мальчика Поттера можно оставить. Но Люпин-то… если и дальше будет так развиваться, то… ох, что может вырасти. Мда. Петр достал флакон с оборотным и, немного поморщившись, опрокинул его в себя.***
Гилдерой оказался учеником просто идеальным. Или это мотивация так сработала? Парень за несколько дней освоил технику приготовления продвинутого оборотного так, что мог готовить его чуть ли не с закрытыми глазами. Чутья зельевара у него не было… пока, но руки работали, как надо. Снейп долго удивлялся, откуда такой навык у признанного белоручки, пока тот не разболтал свой секрет: с детства он, оказывается, обожал что-нибудь лепить (даже сам жевал для этого бумагу, если не мог добраться до любимой глины), а потом и просто складывать разные фигурки научился. То есть, можно сказать, сам изобрел оригами… — Потрясающая моторика! — не выдержал как-то Северус. — Гилдерой, какого бундимуна ты все это время фигней страдал? Давно бы мог стать лучшим учеником что на чарах, что на зельеварении! — Ты думаешь? Но… Мне говорили, что это очень трудно… Мама с трудом сдала СОВы… И она страшно волновалась, как я тут буду. — Поэтому ты решил даже не пробовать? Движения палочки у тебя отлично получаются, пространственное воображение едва ли не лучше, чем у нас… Ты что, просто не старался? — Лили не выдержала, и в речи Локонса-три прорезались явные девчачьи нотки. В ответ исходный экземпляр златокудрого чуда только покраснел и пожал плечами. — А… я еще смогу с вами?.. Пусть вы даже останетесь под оборотным, только… Может, мы все вместе признаемся? Это же придумал… не я?.. — Ты хочешь поделиться своей славой?! Локонс замялся. Поразились все, но высказался только Питер. Надо было как-то изменить ситуацию, и побыстрее. Ему уже становилось жаль этого парня — такого одинокого. Вот-вот всех остальных накроет, и тогда будет уже поздно. — Герой должен быть один, — процитировал Петр фразу — название еще не изданной и даже не написанной в этом мире книги. — Посмотри, кто тебя надоумил изменить режим помешивания? Он сделал знак, и Эванс под обороткой Локонса помахала рукой. — Кто это? — Ну… я. — Кто сварил первое зелье? — Получается, я? И все, кто тут есть, это все тоже я? — Ты можешь назвать кого-то другого? — Не могу. Но ведь… — Запомни: все настоящие ответы и все открытия — в тебе! Все, пора!***
— Может, дать ему блокнот с протеевыми? — Зачем? — Чтобы с нами мог связаться, если что… — Ему так будет легче. — А нам — дополнительная информация о занятиях. Вот наверняка его Флитвик возьмет! — Слизнорт успеет первым. — На что поспорим? «Все-таки накрыло», — понял Петр. Что ж, теперь он еще и за этого охламона в ответе… Хотя, может, пора кого-то еще привлекать к руководству? Люпина, например. Отменная кандидатура. Со Снейпом он бы поговорил, но тот был слишком сам по себе: будущий ученый, исследователь, не склонный к управлению никаким боком. Разве что Эванс, но ту проще к девочкам приставить, парни слушать вряд ли будут, да и… Трелони, пожалуй, лучше. Активнее. Решено, пусть Люпин курирует Локонса, будет ему и тренировка, и испытание ответственности. В результате во время последнего вечера в Выручайке довольный Локонс, давший наконец все необходимые клятвы и даже один Непреложный обет, запихивал в карман мантии драгоценный блокнот, поклявшись, что любую новую информацию о чарах и зельях будет писать туда. Мальчишке действительно стало легче: теперь он знал, что может обратиться с вопросом, да и помощи попросить. Но беречь эту вещь стоило, как зеницу ока! И никому не показывать, иначе все его труды пропадут даром. Чего-чего, а этого он точно не хотел. — Тут с тобой еще пара парней познакомиться хочет, ты как? — Зачем? — Хотят узнать все первыми. — Для всякой фигни. — Я дам им автограф! — расплылся в белоснежной улыбке златокудрый ангелочек. — Молодчина! — потрепал его по плечу Люпин, точнее, Локонс-четыре. — И больше ничего не давай. — Ясное дело. С вами я бы еще, наверное, поделился… А посторонние тут при чем? Им оборотки захочется? — Думаю, им захочется собственного зельевара. Гилдерой засмеялся. Собственным зельеваром… Вот еще! Он не какой-то там магглокровка! Воображение уже рисовало ему собственную шикарную лабораторию (после того, как все станет известно, родители наверняка раскошелятся). А остальные аристократы пусть в очередь к нему стоят! Напрягаться ради такой картины… почему бы и нет? Он готов. Бедняга еще даже не представлял, на что подписался…***
В столовой — месте, где всегда собирались пофакультетно, вдруг всё перемешалось. Точнее, все. Обычно отстраненные когтевранцы и надменные слизеринцы прислушивались к разговорам и — о чудеса, даже неоднократно встревали в них. — Вы слышали? Это все Локонс! — Невероятно, чтобы этот фанфарон… — Его проверял сам Слизнорт! — Сам директор его проверял! — Он сварил оборотное и как-то хитро усовершенствовал рецепт! — Наверное, нашел какие-то старые книги… — Говорят, это был пергамент с рецептом, созданным сто лет назад каким-то учеником! — И ничего не учеником, а вовсе профессором зелий, просто он его потерял. — Нет, тот ученик его выкрал! — Ничего вы не знаете, это вообще из записок Слизерина! — Может, Локонс их выкрал? — А это на него больше похоже. — У кого?.. — А вот кто добавил это в еду или питье? — Это уже настоящая диверсия. — У кого защитные амулеты есть? Не хочу, чтобы мне снова что-то подлили… Вдруг это будет что… — Да, теперь придется носить, блин, эти кольца так мешаются! — Закажи кулон… — Где?! — Директор же вчера сказал, что защитил все столы! — Это когда? — На завтраке… а-а, ты же проспала… — Директор, говорите?.. Кхм. — Думаете? Слухи множились и ширились, но Гилдерой Локонс, доказавший всем, что кое-что может, ходил королем. Правда, маршрут у героя был незатейлив: своя комната — столовая — уроки — библиотека — дополнительные занятия по зельям и чарам, и так по кругу. Даже в гостиной он спокойно посидеть не мог, и вовсе не потому, что к нему кто-то начинал приставать: когтевранцы наконец признали в нем своего и совершенно успокоились. Донимать парня? Зачем? Да, он молодец, но у нас и свои мысли есть. И свои дела. Нет, Локонс просто присесть не успевал: факультатив у Слизнорта, дополнительные занятия с Флитвиком… Строчить это в блокнот и потом получать прелюбопытные советы… и пересказывать их профессорам, которые не скупились на похвалу. Это было здорово и потрясающе интересно, но невероятно энергозатратно и выматывало так, что гордиться собой не оставалось ни времени, ни сил. Люпин, держа руку на пульсе с помощью Трелони, даже позволил себе обратить внимание уважаемого полугоблина на то, что его студент за какую-то неделю уже осунулся и приобрел приличные тени под глазами. — Может, не стоит так нажимать на мальчика, Гораций? — спросил наконец коллегу декан Когтеврана. — Его сосед едва разбудил сегодня беднягу. Кажется, нагрузка для него слишком велика, не находите? — Что вы предлагаете? — Оставить по одному факультативу в неделю, все-таки он еще только первокурсник. Так бедный герой получил передышку… И когда в нее попытался вклиниться Джеймс Поттер, то был послан так далеко и надолго, как только мог изобразить известными ему словами приличный мальчик Гилдерой.***
— Что я узнала! — Трелони ворвалась в Выручайку маленьким ураганчиком. Петр вздохнул. Он ясно чувствовал, что перестает справляться с энергией этих детей. Нет, надо срочно договариваться с Флитвиком, сдавать всех на милость Бабблинг, да хоть в квиддич играть засунуть кое-кого… самого активного. Не вызывал вопросов только Снейп, и то мальчишка был весьма подвержен влиянию подруги. А уж что придет в ее рыжую голову… Ну и что там у них? Оказалось, Сивилла узнала у Серой Дамы про Выручайку как про комнату, где можно прятать вещи. И теперь все дружно жаждали посмотреть, как оно. Отложить эксперимент? Так ему и дали… Все подопечные разом подскочили и направились в коридор. — Вот, надо пройти тут, думая о месте, где вы хотите спрятать что-то важное. Толкая внешне привычную дверь, Петр уже ни о чем не думал. Ему оставалось только плыть по течению, стараясь вовремя огибать препятствия. Представшее перед ними помещение было странным. Комната вовсе не была такой огромной, как в кино, и никакого склада книг собой не представляла… Никаких высоченных потолков, зато куча разной мебели: столы, шкафы, тумбочки, сундуки, сундучки, шкатулки, коробочки… Много пыли. Значит, домовики тут не прибираются. — Осторожно! — прикрикнул он на Снейпа с Мальсибером, вознамерившихся приоткрыть какую-то красивую резную дверцу. — Да мы уже сняли защиту. — Уверены? — Давай, проверь. — И правда, молодцы. Оба парня с одинаковым фырканьем схватили по книжке и уткнулись в текст. Кто там думал, что тут огромный склад чего-то полезного? Скажите, какому идиоту понадобилось прятать бюст какого-то волшебника? Они нашли старые тетрадки, несколько потрепанных сумок с какой-то трухой и старые учебники... Горы старых учебников. И все. Правильно, все действительно нужные и полезные вещи, которые они прятали, юные маги забирали с собой, когда выпускались из школы. Забывали немногое. Оставляли неважное. Да и, видимо, не так много их было — тех, кто нашел комнату. Но все-таки на «Акцио, все записи по анимагии» к ним прилетело несколько пергаментов и какой-то здоровенный свиток… Его бережно развернули и ахнули: это было что-то вроде дневника студента, занимавшегося Высшей Трансфигурацией. Скорее всего, старшекурсника — некоторые сокращения расшифровать они не смогли. — А ты говорил… Не-е, тут есть полезное! — Джеминио!.. Фините. Все тут же уткнулись в записи. Кто-то молча читал, Эванс и Люпин тихо переговаривались между собой. Петр кивнул, но что-то царапало внутри. Подумалось, что вряд ли хозяин свитка оставил его тут по доброй воле… А если оставил, то определенно преследовал какую-то цель. Какую? Скрыть свои опыты ото всех? Или?.. Он внимательно рассматривал записи, да и не только их. Пергамент не был старым. Имени ученика на нем не было. Да, если человек писал для себя, это понятно. Но сами записи… слишком они походили на инструкции для кого-то, кто, скажем так, не был в теме.***
В кабинете начальника одного из самых секретных подразделений в доме с видом на знаменитый Темз-Хаус ярко засветилось… перо феникса. — Наконец-то, — прошептал невысокий крепкий мужчина приятной, но самой незаметной наружности, этакий «типичный англичанин среднего класса». Только главы разведок (внешней и внутренней) знали его настоящее лицо. А настоящее имя — никто. «Оливер Грин» — представлялся он последние лет пятьдесят и сам уже к этому привык. — Анима, ты поможешь мне посмотреть? — обратился он куда-то вверх, и на плечо к нему спланировал феникс. — Выручай-комната, кто в ней сейчас? Феникс мгновенно исчез.