Отрасти мне крылья

Завещание Драко гласило: „ Я, Драко Люциус Малфой, оставляю все имение Малфоев под опеку Гарри Поттера, так как моя мать не имеет возможности отвечать за свои действия. Он волен с ним делать все, за исключением ниже мной перечисленных пунктов. Если Гарри Поттер не захочет пребывать в Малфой-мэноре, он волен назначить регента из верных Малфоям слуг. Также я хочу, чтобы книги из библиотеки в правом крыле Малфой-мэнора перешли в свободное пользование Хогвартса. П. С. – Поттер, не смей устраивать вечеринки со своими дикими Гриффиндорцами в моем доме. П. П. С. – если продашь поместье, восстану из мертвых и похороню на кладбище вместо себя. П. П. П. С. – позаботься о матери. “ На этом текст, написанный аккуратным, ровным почерком под стать аристократу закончился. Миссис Малфой тихо расплакалась. Ее худая, почти бесцветная фигурка терялась на фоне темного кресла. Она вообще в последнее время редко переставала плакать и еще реже приходила в себя, осознанно смотря на людей вокруг себя. Низкорослый, как и все его собратья, гоблин, тактично кашлянул в кулак. Он прибыл через несколько дней от официальной смерти Драко, исполняя роль нотариуса. В главной гостиной Малфой-мэнора это пугающее создание смотрелось как нельзя кстати, отстраненно подметил Гарри. – Подпись здесь, здесь и здесь, – поочередно указывая в разные места пергамента длинным, костлявым пальцем с острым ногтем, сказал работник Гринготтса. Гарри вздрогнул, поняв, что обращались к нему. Он растерянно кивнул и взял непонятно откуда материализовавшийся перо из рук гоблина. Быстро черкнув свое имя, он отдал перо вместе с пергаментом обратно. – Прекрасно, – монотонно ответили ему. Под неаккуратной подписью Гарри появился штамп Гриннготса и четкая подпись его работника. – Официальная копия документов будет Вам доставлена по почте. – Да, конечно, – Гарри не мог сосредоточиться на ответе из за плача Нарциссы в соседнем кресле. Гоблин кивнул им на прощание несоразмерно к телу большой головой и аппарировал. – Миссис Малфой, – женщина вздрогнула и запуганно посмотрела на Гарри. На мгновение ее взгляд просветлился пониманием, но затем снова потянулся серой пеленой. Поттер тяжело вздохнул. Он несколько раз пытался объяснить матери Малфоя, что случилось с ее сыном, но она так ничего и не поняла, лишь повторяя „Драко! Драко!“. – Это все ты виноват, – неожиданно понимающе ахнула Нарцисса. Гарри замер. Да, это все он виноват. Но сейчас не время искать виноватых, нужно позаботиться о сохранности маленького Драко, который сейчас беспокойно спит в кроватке на втором этаже. Нельзя, чтобы о нем узнали, иначе старые враги могли бы воспользоваться беспомощностью мальчика и убить. – - Это из за тебя Драко, мой мальчик, сейчас... – миссис Малфой поперхнулась последним словом, не в силах произнести его вслух. Ее исхудалые птичьи плечи вновь затряслись от сдерживаемых рыданий. Несколько слезинок все же прокатились по коже до декольте строгого, черного платья из атласного шелка. Гарри как-то отстраненно проследил за солоноватыми дорожками на будто фарфоровой коже. Он уже отчаялся достучаться до Нарциссы. Даже не отвечая, брюнет быстрым шагом направился к выходу из помещения. – Ты забрал у меня последнее, – упрек от этой ранее, казалось бы, абсолютно непоколебимой женщины, брошенный в спину, оказался на удивление болезненным. Гарри напоследок кинул взгляд на миссис Малфой через плечо, но ее внимание уже блуждало где-то среди облаков за высокими окнами, а на лице играла беззаботная улыбка. Скорее всего, сейчас она вообще забыла, что у нее были сын и муж. А может, она как раз вместе с ними гуляет по солнечной лужайке где-нибудь в лесу в дали от всех. – - И что же нам теперь делать? – спросил Гарри, задумчиво вглядываясь в младенческие черты лица. Он сидел у кроватки, повернув резной деревянный стул наоборот, опираясь подбородком о его спинку. Маленький Драко вопросительно уставился на Поттера, видимо, не совсем поняв вопрос. Да и как он мог понять в таком то возрасте? Хотя, в каком, таком? Гарри призадумался. По факту, Драко недавно исполнилось восемнадцать, соответственно и этому, на вид трехмесячному мальчику, должно быть столько же. – Так ты у нас уже совершеннолетний и самостоятельный, получается? – улыбнулся Гарри малышу, погладив круглый лобик. Драко довольно рассмеялся, хватаясь ручонками за протянутый палец. На душе у Поттера потеплело и как-то резко стало намного легче. – О Великий и Ужасный Драко Малфой, прошу, отпустите мою руку. Малыш, не желая слушать вежливые просьбы, еще сильнее вцепился в Гарри. На его личике появилось какое-то истинно детское упорство. Брюнет уже вслух, но все еще довольно тихо рассмеялся. – - Как бы я этого не хотел, но моя рука не сможет стать твоей игрушкой, – хохотнул Гарри. Малыш расстроенно отпустил руку, но отчаивался недолго. Спустя минуту, он уже вновь улыбался чему то своему, непонятному взрослым. Только сейчас Гарри особенно явственно понял, что ни за что не даст в обиду своего маленького подопечного и обеспечит ему лучшую жизнь, чем была у его прошлого. Если, конечно, он сможет ему заменить каких никаких, но любящих родителей. Брюнет почесал спутанные волосы на затылке. – Надеюсь, я стану тебе хорошим папой и мамой заодно. Гарри наклонился ниже к кроватке, благодаря чему его тут же цепко схватили за нос. Похоже, Драко был доволен очередной уловкой, так как вновь солнечно рассмеялся. Неожиданный "папа" подхватил заразный смех малыша. Кто же знал, что Малфой был таким очаровательным в детстве, не то что тот надутый индюк на первых курсах школы. Желая поддержать хорошее настроение мальчика, он выхватил малыша из кроватки, начиная аккуратно кружить над головой. Это Драко, похоже, тоже понравилось, так как он заинтересованно начал махать ручками, иногда воодушевленно взвизгивая. Их незамысловатое развлечение прервал тихий стук в дверь. Гарри разрешил войти, ожидая увидеть одного из домовиков Малфоев, а это действительно оказался он. Низкое, худое создание ему вежливо поклонилось. – Что ты хотел, Дерби? – отстраненно спросил Гарри. Он был более сосредоточен на укладывание малыша в кроватку. Единственный человек в этом доме, которому Гарри хотел рассказать про Драко, была миссис Малфой, но она находилась слишком далеко от реальности в своем состоянии. А домовиков ни во что посвящать Гарри не стал, так что ребенка они просто вежливо пеленали и кормили, не задавая лишних вопросов. – Госпожа Малфой решила ужинать в своей комнате. Вам тоже подать еду в комнату, хозяин? – эльф учтиво поклонился и вопросительно посмотрел на Гарри снизу вверх. – Да, пожалуйста, – брюнет не избавился от привычки быть вежливым даже с обычными домовиками, что часто вводило их в недоуменное смущение, но Дерби уже к такому привык. – Я наверное буду что-нибудь легкое. Постарайтесь меня не тревожить сейчас зря. Эльф понятливо кивнул и удалился. – Желание хозяина будет беспрекословно исполнено, – похоже, домовики уже прознали про завещание Драко. Было обычаем, что домовики переходили по наследству вместе с домом, если не было других пожеланий бывшего их владельца. Гарри прикусил губу, вспоминая про Драко, сильного, взрослого, талантливого. Теперь ему придется пройти весь этот путь становления вновь, если Поттер не найдет способа вернуть его в прежнюю форму. Вновь оставаясь один, Гарри устало упал в мягкое кресло у вычурного окна с видом на ухоженный сад. У него было чересчур много неоднозначных чувств к этому месту. Слишком много воспоминаний о по настоящему счастливых днях. Будто расслышав мысли брюнета, Драко взвизгнул в своей кроватке, будто намекая, что с ним он тоже может быть не менее счастлив, чем тогда. Гарри улыбнулся, но затем вновь скользнул взглядом к белой деревянной беседке, видимой только частями из за подстриженных кустов в саду. На фоне мрачного особняка она выглядела довольно неуместно, но не теряла своего волшебства благодаря резным колоннам и многочисленным каменным украшениям. Особенно чудесно в ней было летом, когда стены покрывались бутонами плетистой розы. – Можешь открывать глаза, – обычно насмешливый голос Драко сейчас трепетал в предвкушении. Гарри довольно оперелся о теплую спину позади него. Спустя месяц после смерти Волдеморта в Малфой мэноре наконец Министерство магии свернуло расследование и разрешило его хозяевам вернуться домой. – Это единственное место, куда Темный Лорд брезговал заходить. Гарри осторожно открыл глаза. Легкое чувство страха, вместе с радостью заставляло сердце биться чаще. – Вау, – искренне удивился брюнет увиденному. Они будто оказались в диком цветущем саду, нетронутым человеком. Белую, мраморную беседку на греческих колоннах практически не было видно под огромным количеством вьющихся по ней растений. Плющ, дикий виноград, какие-то красные цветы, похожие на китайские фонарики. Но больше всего здесь было, определенно, роз. Красноватые бутоны на шипастых ветвях проросли даже внутрь беседки. На полу практически на единственном свободном пространстве было раскидано несколько на вид очень удобных подушек. Но самое удивительное, они будто попали в абсолютно другой мир. – Неужели такой придирчивый и чопорный род, как Малфои чтит романтику? – беззлобно спросил Гарри. Он был слишком заворожен своим окружением сейчас. – - Такой чопорный и придирчивый род, как Малфои, тянет блевать от романтики. Но моя мать исключение. Она создала это место, чтобы сбегать от окружения хоть ненадолго. Снаружи видно лишь обычную альтанку, а внутри целый маленький мир, – Драко чуть грустно улыбнулся. Брюнет понятливо кивнул, но затем его внимание привлекла величавая красная птица, опустившаяся на ограждение беседки. Она пытливо посмотрела в глаза Гарри, чуть потряхивая золотыми перьями на голове. – Это феникс? – ахнул он. Драко усмехнулся. Блондин знал, что Гарри понравится. – Да, но не настоящий, а созданный с помощью заклинания. – Жаль... – брюнет погладил птицу по гладким перьям, но что та довольно заскрежетала. – Очень похожа на Фоукса. Драко неожиданно сгреб Поттера в охапку, про себя сетуя на то, что он не заметил раньше, какой Гарри удивительный человек. Почему им нужно было пережить столько трудностей, чтобы разобраться в своих чувствах? Гарри вскрикнул, но не стал вырываться. Птица переполошилась от их возни, улетая куда-то, но брюнета это уже не особо волновало. Он потерялся в таком желанном запахе Малфоя. Помимо одеколона, он пах еще чем-то неуловимым, чуть терпким, но приятным. Брюнет прижался щекой к лицу Драко, завел руки за спину и зарылся в мягкие светлые волосы. У Драко они всегда были отлично уложены, в отличие от птичьего гнезда на голове самого Гарри. Тесные объятия как-то спонтанно переросли в жаркий поцелуй. Малфой повернул брюнета лицом к себе и аккуратно посадил на каменное ограждение, где только что сидел феникс. Все время целуя Драко, Гарри не мог сдержать глуповатой радостной улыбки. Так легко на душе ему уже долго не было. Малфой бы тоже улыбался так же, но въевшиеся гордость и воспитание не позволяли. – Здесь чудесно, – шепчет Гарри в губы Драко. – Знал, что тебе понравится, – Малфой жадно рычит, сминая затем на брюнете одежду. Спустя несколько влажных прикосновений по коже, им становится невозможно дышать ровно. Гарри торопливо расстегивает маленькие пуговицы, проклиная чертову белую рубашку. Драко нетерпеливо выгибается, этим еще более усложняя работу брюнету. Внутри все бурлит, жар переливается по телу, заставляя вновь и вновь прикасаться губами друг к другу, упиваясь ощущениями. – Гарри.. – шепчет блондин. – Черт! – лицо брюнета искажается болью от воспоминаний. Настолько, насколько ранее они были чудесными, сейчас резали душу на мелкие лоскутки. Оставаться в Малфой-мэноре было просто невыносимым и опасным одновременно. Министерство магии может узнать про маленького наследника, в последствии попытавшись перевоспитать Драко на свой лад. Гарри уже давно убедился, что магическое общество было не таким дружелюбным, каким казалось ему в одиннадцать лет после приезда в Хогвартс. Малыш Драко непонятливо уставился на внезапно вспылившего Гарри, замахав маленькими ручками в воздухе. Ему определенно не нравилось, когда возле него вдруг начинали повышать голос. Брюнет посмотрел на него извиняющимся взглядом и снова погладил малыша, успокаивая его. – Может ты на меня позже и разозлишься, Драко, но я... мы просто не можем здесь остаться, – серьезно начал объяснять Гарри своему маленькому подопечному. Драко, видимо каким-то шестым чувством уловив значимость ситуации, насупил светлые бровки и уставился на него огромными серыми глазищами, – но я обещаю забрать тебя в уютное и безопасное место, где тебе ничего не будет угрожать.