A Million Dreams

-Можно узнать, что произошло? Повинуясь жажде, отпила воду, стакан которой заботливо предложила Таня, также участливо усадив в мягкое кресло, уведя подальше от комнаты, с которой все началось. Сотрудники исследования находились отдаленно, но следили за разговором между мной, подругой и ее руководительницей. -Мы не можем точно установить причину, — Людмила Николаевна подвинула к себе стул, садясь по левую сторону от меня, — но твое физическое состояние сильно нас испугало. -Твое давление начало резко падать, — дрогнувшим голосом продолжила Татьяна. — Тебя как будто… — девушка поджала побледневшие губы, — начало засасывать, н-не знаю, как это объяснить. С Ярославом такого не было никогда, а он работал с нами намного дольше по времени, чем ты. Поэтому приняли решение отключить J368 в такой угрожающей жизни ситуации. Подруга нежно взяла мои ладони в свои. -Прости, Мань, — присев по правую сторону, она взглянула в глаза, — но помнишь, мы говорили, если твоей жизни будет угрожать опасность — мы сразу все заканчиваем, вне зависимости от твоих желаний. Твоя жизнь в приоритете, ясно? -Да, я понимаю это, и более чем согласна. В конце концов желание жить было выше всех моих чересчур высоких амбиций и тщеславия. -Но, — оглянувшись на исследовательское помещение с J368, — что дальше? Я не смогу продолжить с того места, откуда ушла? И что с остальными персонажами? Они будут меня помнить? И… -Марийка, все, что произошло, остаётся на своем месте, можешь не беспокоиться. Ты главный двигатель и топливо для работы, и без тебя ничего дальше не случится, ведь все это… -…Не по-настоящему, — закончила за Людмилу Николаевну, по привычке кусая губу, — это все в моей голове. Как легко каждый раз забывать, что все мои приключения — лишь заслуга моих воображения и неуёмной фантазии! Но все было так красочно, ярко, так…реально. Что-что, а уходить в прострацию я умею прекрасно. -Ну, — прерывая неловкое молчание, хлопнула по коленкам Таня, — настоящая жизнь тоже неплоха, как кажется, — она ободряюще улыбнулась мне. — Как говорил великий Эйнштейн: «Есть два способа видеть мир вокруг себя: либо то, что чудес нет, либо то, что все вокруг является чудом». Что ты выбираешь, Маня? Благодарно улыбнувшись подруге и Людмиле Николаевне, не помедлила с ответом: -Ну сложно догадаться, что выбрала бы такая фантазёрка, как я. Но как же я хочу, чтобы все эти фантазии…стали реальностью. С момента моего, казалось бы, долгого путешествия, прошло всего лишь десять минут, и жизнь в принципе никак не изменилась, за исключением эмоций и воспоминаний, полученных от этого уникального опыта. Таня обещала оповещать обо всех новостях, связанных с усовершенствованием аппарата грез, мне же оставалось покорно ждать и продолжать главную для себя на данный момент работу — не скатываться вниз по учебе. И надо сказать, мне вполне это удавалось, хоть голова была забита вовсе не клиникой параноидального синдрома. Перед тем, как меня, словно пробку, вытянуло из Первой Эпохи, мне казалось, что я слышала какие-то голоса и даже видела очертания фигур… Память подло подкидывала самый безумный, но и логичный вариант: в момент неудачного возвращения назад, мою бренную тушку спасли не кто иные, как Валар. А тот, что, не скрывшись, защитивший меня от всепожирающего огня оказался сам Вала Мандос. Почему они появились там, зачем помогли мне? Не проще было бы позволить мне погибнуть? Так же, как и изгнанным нолдор. Так, нет-нет, эта ситуация сложна, и не будем лезть в ее дебри, разбирая все по полочкам, причем не совсем объективно и правильно. Но если все, что происходило со мной, лишь плод воображения, то…как там оказались помощники Эру, ведь о них я ни думала ни разу? И что скрывать, уважала лишь Ульмо и немного Манвэ, за его помощь, хоть и не такую большую, как от владыки Вод. Почему подкорка вспомнила о них? Возможно я видела именно в Айнур спасение, и таким образом мозг транслировал это в то, что и получилось в итоге? Но перед тем, как выбраться, я слышала и странные фразы, что-то про смерть и… -Так, кто тут из птенчиков отлынивает? — Олеся, притворно строго нахмурив брови, двинулась ко мне, смешно подпрыгивая. — Это Маня тут отлынивает, нехорошая gyal! -Нет, сенсэй, я тренируюсь очень усиленно! — в доказательство смахнула крупные капли пота со лба, пытаясь усыпить бдительность тренера по танцам и хорошую подругу. -Плохо тренируешься, можешь лучше! Ну-ка, приседай активнее, а то задумалась ты что-то, и активность поубавилась. Я все вижу, так что не обманешь ты меня, — покачав пальцем, напоследок усложнив мне упражнения по растяжке, она отошла к другим девочкам, чтоб не только мне жизнь малиной не цвела. Первая неделя после возвращения подходила к концу, и мысли о нолдор Второго и Третьего домов, Фингоне и Атрандиле, постепенно отходили на второй план. В конце концов я вернусь и все начнется там, где закончилось, что, кстати, не очень хорошо, ведь тогда меня ожидал разговор с Финголфином и Митрандилом. Его я ещё не смогла как следует продумать, чтобы не остаться без дурной головы. Во вторник была намечена лекция от нашего университетского научного кружка, от которого была в восторге, поэтому постаралась освободить весь вечер, дабы спокойно пойти на нее, слушая полезную информацию, попивая вкусный чаек. -Вера, ты точно не хочешь пойти? — в сотый раз спрашивала соседку, мелькая перед ее глазами в поисках нужного предмета гардероба, опаздывая на лекторий. -Нет, Мань, спасибо, мы с Лерой договорились у нее встретиться и устроить вечер фильмов Марвел, — девочка сидела на кровати, наблюдая за моими чертыханиями — Розовая помада воон в том углу, — указала она пальцем. -Ой, спасибо! — схватив тюбик и остальную косметику, побежала в ванную со всей прыти. Внезапно появившаяся головная боль заставила остановиться на полпути, опереться об стену. Вещи, что держала в руках, шумно покатились на пол. -Маня, Мань! Ты чего там? — испуганно позвала Вера, появляясь из комнаты, — о Боже, Мань! Настолько невыносимо разрывалась голова, что лишь прохладный пол мог как-то успокоить разгоряченную кожу и накатывающие все сильнее волны боли. Не понимая, откуда доноситься вой, догадалась, что это я, скрючившись на полу, выла от бессилия. -Маня, Маня! — паника охватывала Веру с головой — Что с тобой? Я сейчас вызову скорую, подожди! — Верка, стирая на ходу слезы, побежала за телефоном. Стараясь как можно безболезнее перевернуться, аккуратно упёрлась ладонями, потихоньку поднимая себя. Перед глазами стоял белый туман, сердце срывалось от адреналина и страха, во рту пересохло. Зажмурившись, старалась успокоиться, слыша сквозь стук в ушах срывающийся голос подруги, отчаянно вызывавшей фельдшеров, стараясь дышать ровнее и глубже. Вдруг, как отблеск света, появилось размытое изображение, в котором угадывала черты лица того, кого ожидала увидеть лишь в своем надуманном мире. -Мари, — голос Атрандила проходил, словно через телевизионные помехи, — принц Финдекано. Он вернулся. Вернулся, слышишь меня? И скорее ты возвращайся. Не в силах сопротивляться охватившей слабости потеряла сознание. -Таня, бери же ты трубку! — зло процедила сквозь зубы, благодаря Бога, что Вера сегодня возвращается поздно с учебы. Кровь вновь начала стекать по носогубной складке и дальше, заставляя почувствовать ее на губах. — Черт! После неожиданного обморока врач списал все на «усталость, недоедание и недосып», советуя бороться с неправильным режимом сна и отдыха. Я кое-как заставила Веру не звонить моим родителям, свято обещая следовать указаниям доктора. Но дело было далеко не в хроническом недостатке сна. Торопливо опрокидывая голову назад, пытаясь остановить вновь возникшее носовое кровотечение, третье за последние два дня, бешено стучала ногтем по раковину, ожидая ответа Тани. Я догадывалась, от чего пошло столь резкое падение состояния здоровья. Наконец, гудки прекратились и, опережая мой едва сдерживаемый гневный возглас, Таня приказным тоном бросила: -Быстро езжай к нам, у нас есть наконец объяснения всего этого, — с этими словами она бросила трубку. -Помнишь, я спрашивала тебя, точно ли тот мир, который ты задала, лишь выдумка автора? — подруга была зла и обеспокоена не меньше меня, ходя взад-вперед по кабинету Людмилы Николаевны. Сама она сидела в своем кресле, крепко сжав пальцы в замок, внимательно наблюдая за нашим разговором, дабы не пропустить ни одной детали. -Конечно, помню, я ведь говорила с самого начала про это, — события, происходившие в последнее время, заставили повысить голос чуть выше, чем обычно, и мысленно поругала себя: успокойся! -Но знаешь, что, — Таня крутанулась на каблуках, быстро шагая ко мне, остановившись в метре, — этот твой мир Сильмарула или как его ещё, — она досадливо взмахнула руками, — вовсе не выдумка! Мне казалось, что время остановилось, а первые мысли появились спустя долгих секунд тридцать. Дыхание сбилось, открыла рот, чтобы ответить, но слова не шли. Сделав глубокий вдох, наконец нашла силы, спросила: -А в к-каком с-смысле н-не выд-думка? — холод прошёлся по всему телу, заставляя поежиться против воли. — О чем вы говорите? -Марийка, — Людмила Николаевна решила продолжить, более мягко преподнося все новости, в отличие от подруги, что отвернулась к окну, впиваясь ногтями в кулаки, — все, что с тобой происходит — впервые на нашей практике. Ты знаешь, что долгое время мы работали с Ярославом, и он путешествовал по миру Гарри Поттера, и с ним ни разу такого не было. Скажу больше, не только Ярослав работал с нами, на нашем примете ещё Николай, кто пожелал посетить мир «Ведьмака», и поверь, с ним тоже все было хорошо, ведь мы наблюдаем за нашими подопечными и после окончания эксперимента. Были ещё другие ребята, но они не работали с нами долго, и с ними никаких проблем не было. Но с тобой, — женщина покачала головой. — Боюсь, мы слишком понадеялись, что все фэнтезийные миры неприкосновенны и лишь воображаемы. — Толкин создал уникальный мир, и мы с Таней решили копнуть глубже, — Людмила Николаевна, встав, обошла стол и взяла несколько листов распечатанного текста. — И во многих источниках говорилось, что наша Земля — это бывшее Средиземье, и сказания о нем донес один моряк, который пропал в море и нашел отдаленный остров с некогда обитавшим на наших землях народом, и они поведали ему все, что знали. А уже он поведал нам. -Я…я знаю об этой истории, ее ведь и сам написал Толкин. Как…с чего вы решили, что Средиземье реально? Внутри бушевал океан эмоций: от неверия и шока до вспыхнувшего счастья от осознания того, что мир, о котором мне читал ещё в детстве отец, реален. Реален. -Получается, — перебила готовую продолжить объяснения Людмилу Николаевну, — все, что происходило со мной, — речь шла медленно, будто приходилось воевать за каждое слово, — было по-настоящему? — поочередно оглядела подругу и ее руководителя. — Все, что я делала, все что говорила… меняло ход истории? Боже, помоги мне не сойти с ума окончательно! -Боюсь, что так и есть, Марийка, — тяжёлый вздох женщины заполнил повисшую гробовую тишину, — то, что сейчас с тобой происходит: результат того, что мы вломились совершенно не туда, куда следует, и, скажем так, твоя душа разделилась надвое. На автомате повернула голову к ней, вымолвив только: -Что? -Ты застряла между мирами… Господи, я не знаю, как ещё объяснить это! — Людмила Николаевна взволнованно запустила пальцы в волосы, опираясь о край стола. — Твоя душа поделились надвое, и одна половина осталась там, а другая вернулась сюда, обратно. И вследствие того, что две половины не могут стать одной, более сильная половина забирает силы у слабой. -Вы мне сейчас сюжет Сайлент-Хилла пересказали, — способность оценки ситуации и спокойствие понемногу возвращались ко мне. — Я что, типа Алессы? -Да, видимо, что-то вроде того, — в разговор вновь вернулась Таня, отходя от окна. — И нам необходимо вернуть тебя, пока твоё состояние не дойдет до летального. Великолепно! -Но я вернусь, и что? Что дальше? Чего мне ждать и делать, чтобы вернуться уже целой? -Мы не говорили, что прекращаем исследования и бросаем тебя! Пока это единственный способ помочь тебе преодолеть то состояние, в котором ты находишься! -Таня, тише! — Людмила Николаевна мягко положила подруге руку на плечо. — Успокойся и не кричи на Марийку. -Я не кричу! — не сбавляя тона, отрезала та. -Кричишь! — встала на сторону женщины, зло смотря на Таню, поджав губы. Мы смотрели друг другу в глаза и видели одно и то же: застывшие слезы, страх и боль. -Мне страшно, — едва слышно проговорила, чувствуя, как поднимается ком в горле. — Теперь, когда все зашло так далеко, я боюсь сделать ошибку. Вдруг я изменю ход истории? Вдруг я никогда не выберусь? Вдруг… Что если я действительно Никогда не вернусь? Что мне делать? Куда идти? Что будет с моими родителями? Смогут ли они простить меня за мою глупость и то, что оставила их в неведении?.. -Маня, все будет хорошо! — подруга взяла меня за плечи. — Все будет хорошо, и помни, что мы ищем решение данной проблемы и найдем ее, слышишь? Здесь работают знающие специалисты, и мы будем работать сутками, но найдем решение, и ты вернёшься назад в целости и сохранности, — по щеке подруги пробежала крохотная слезинка. — Ты услышала меня? -Да, — закивала, глотая не выплаканные слезы, — да, поняла. -Мы обязательно найдем решение данной проблемы, Марийка, и будем наблюдать за твоими действиями во время работы с J368, и придем на помощь в крайнем случае. И не забывай: мы не единственные, кто готов тебя защищать. Удивлённо подняла глаза, встретив теплую улыбку женщины. -Тебе удалось покорить сердца тех ребят, и кое-кто очень ждёт твоего возвращения. Не спеша открыла глаза, пытаясь сориентироваться, столкнувшись с темнотой. Осторожно пошевелила пальцами, а затем немного подтянулась всем телом, отмечая, что оно не сильно и затекло, учитывая, что меня долго не было в Средиземье. Возвращаться было не так больно, как уходить, и догадывалась, что за мной ухаживали, пока была в отключке моя половина в этом мире. Что за черт вообще происходит?! Таня поделилась со мной, что после моего невероятно эпического обморока Атрандил позвал на помощь и мою бренную тушку осмотрели все имеющиеся в лагере Второго Дома целители, но не смогли дать внятного объяснения сего действа. Нолдоран был в замешательстве, и уверена, вопросов у него ни черта не ушло, а только прибавилось. Но все равно отдал приказ на уход и заботу обо мне, покуда я не очнусь от сна, словно Спящая Красавица. Какая Красавица, просто Спящая. Лалведен вызвалась следить за мной, и ее доброта тронула меня: обязательно крепко обниму ее и поблагодарю от всей души! Мы знакомы так мало, но сколько усилий со своей стороны она отдала ради меня. Бескорыстность эльдар вновь покорила сердце. Финрод и братья также навещали меня и порой приносили красивые цветы, что распускались в летнее время до наступления холодов. Ах да. Прошло полтора года в Средиземье после моего возвращения обратно. Осмотрев комнату и прислушавшись, убедилась, что никого поблизости нет, и, решив начать поиски кого-нибудь, аккуратно опустила ноги с кровати. Одета была в воздушное платье, так понимаемое как ночная сорочка. Вещь для сна выглядела, как платье на выпускной, честное слово. Внезапно об ноги потерся некто мягкий и побежал, стуча коготками к входной двери. Вздрогнула от неожиданности, сфокусировала взгляд, пытаясь понять, что это было. И ахнула от изумления. Около приоткрытой двери сидела белая кошечка, и ее пушистый хвост был вполовину ее маленького тела. Зелёные глаза сверкнули в полумраке, словно зазывая меня, а в острых зубах она что-то держала. Неужели… -Истаксиуатль? — тихо позвала, и в ответ кошка громко замурчала. — Как ты выросла! Мое восхищение понравилось ей, видимо по тому, как она мягко и быстро кувыркнулась на полу. -А что ты держишь в зубках? — осторожно подходя к ней, пыталась разглядеть, что же красавица решила по-тихому стащить. Подобие верёвочки и квадратной вещицы, что была прикреплена к ней, навело только на одну мысль в голове. -Мой оберег! — судорожно коснувшись шеи, подтвердила вслух свою же догадку. — Верни мне ее, мой сладкий пирожок! Но не тут то было! Хитрюга быстро просекла мои намерения и юркнула за дверь, несясь по коридору, пока не забежала в другую комнату, через две. Быстро оглянувшись по сторонам, убедилась, что никого нет, и ринулась за ней. -Ну погоди, я доберусь до тебя! — цедила сквозь зубы клятвенные обещания, спотыкаясь в полутьме, зайдя в то же помещение, что и Иста. Найти ее было нетрудно: кошка нагло шла по чему-то высокому и мягкому, победно задрав хвост. Выпендрежница! -Кис-кис, иди сюда, — манила ее, — иди-ка сюда, — пришлось подойти достаточно близко, даже встать одним коленом на то место, где прохаживалась пушистая негодяйка, — ну-ка… Достаточно дотянувшись, наконец схватила животное за живот, прижимая к себе. -Попалась! — победно повысила голос, удовлетворённо забирая из кошачьих зубов важную вещь. — Ну все, идём. Внезапно что-то скрипнуло, стоило мне убрать колено с нечто мягкого. В панике оглянулась вокруг и обнаружила высокую тень прямо передо мной. Господи, как я не заметила, что вошла вовсе не в пустую комнату! Отпуская беспокойную кошку, приготовилась извиняться, как некто резко поднялся, и в следующую секунду почувствовала, как цепкие, длинные пальцы обхватывают и сжимают мое горло. Оберег со стуком упал с раскрывшейся ладони. Вцепилась незнакомцу в руку, пытаясь ослабить его хватку, не в силах что-то сказать. Из горла доносились лишь хрипы, с каждым разом сменявшись отчаянными попытками захватить воздух. Царапала ногтями сухую, странную на ощупь кожу, пытаясь вырваться, но чувствовала, как силы покидают меня. Я умру сейчас?.. Ускоренные шаги и взволнованные голоса нарушили тишину, в комнату ворвался свет, исходивший от лампы, и до боли знакомый крик заполнил пустую голову: -Нельо, нет! Отпусти ее! Мои ослабевшие руки сменились на крепкие мужские, заставляя другую руку отпустить меня. Пальцы на горле разжались, позволяя мне упасть на пол. В остервенении кашляя, жадно хватала воздух ртом, неистово хрипя. Нежные руки подняли и прижали к себе. Сфокусировав взгляд поняла, что это та, которую так хотела поблагодарить: Лалведен надёжно держала меня, гладя по волосам, шепча что-то успокаивающее. -Орк! — мои стенания оборвал хриплый мужской голос. — Орк здесь! Отпусти, Финьо! Здесь тварь Моринготто! Посмотрев назад, увидела, как Фингон, стоя к нам спиной, пытался удержать сопротивляющегося эльда, и было видно, что ему стоило усилий делать это. Свет лампы ходил ходуном, отбрасывая тени, и стоило незнакомцу дёрнуться в ярости вперёд, вмиг узнала его. Короткие рыжие волосы обрамляли худое бледное лицо, и кончики их начинали виться; серые глаза не мигая смотрели на меня с не виданной никогда мне злобой и ненавистью, от верхней губы до середины подбородка шел кривой шрам, такой же рассекал правую бровь и переносицу. Нельяфинвэ. -Успокойся, Нельо, приди в себя! Не орк это вовсе! Это Мари, помнишь я говорил о ней? Та, кто показала мне путь к тебе, помнишь? — Финдекано пытался встряхнуть друга за плечи и, судя по меняющемуся с пустого на более осмысленный взгляд нолдо, слова сына Финголфина дошли до него. Вырывания прекратились. -Мари? — выдохнул сын Феанора. — То дитя? Боль обжигала горло, слезы подступили к глазам, норовя вырваться. Взгляд Маэдроса был прикован ко мне, и его злость уходила, сменяясь на непонимание и сожаление. Он вновь дёрнулся, и от страха я прижалась сильнее к нисс. Тот, кем я восхищалась, тот, с кого я брала пример — пытался убить меня. Убить меня. -Лалведен, — Фингон взглянул на девушку, — пожалуйста, уведи Мари в ее покои. Та коротко кивнула, помогая подняться той, что вцепилась в ее платье, не в силах отпустить ткань в побелевших пальцах. Взяв за руку, девушка повела меня прочь из комнаты, от которой донёсся один окрик, полный боли: -Я не хотел! Прошу, простите меня! Отойдя от злополучного помещения, не в силах держать себя дальше, разрыдалась.