Правила льда или "Я взойду на олимп"

Звук застал меня врасплох — я не знала, что делать, ведь Юра все-еще был в моей комнате, а если мои родители увидят его, то мне можно попрощаться с головой. — Ав, что такое? — также ничего не понимая, спросил юноша. — Ты кого-то ждешь? — Эмм… Нет. Я никого не ждала, но… — звонок прервал меня. — Короче, иди, спрячься в ванной! — Что? Зачем? — раздраженно проговорил Плисецкий. — Я ничего такого не буду делать! — - Не пререкайся, я потом все объясню, если останусь жива, — ответила я, схватив его за руку и, почти силком запихнула в комнату. В ту же секунду, я побежала к двери. Тут же, прям над моим ухом, раздался очередной звонок. Перекрестившись, я открыла дверь с неимоверно широкой улыбкой. — Мама, папа, какой неожиданный сюрприз! — сказала я, чуть ли истерически смеясь. На пороге стояла женщина лет сорока, с каштановыми волосами и голубыми глазами. Она была одета в ее любимое платье терракотового цвета и черные сапоги на каблуке. Всем своим видом она выражала недовольство и злость. Рядом с ней мой отец. Он был блондином с серыми глазами, высокого роста, такого же возраста как и мать. На нем же была одежда попроще — черные джинсы и серая водолазка. В руках он держал свою и мамину куртки. Отец был спокоен и выражал лишь мягкую радость от того, что наконец-то увидел свою дочь. — Августина, скажи на милость, почему ты заставляешь нас ждать? — спросила мама после недолгого молчания. — Мам, вы так неожиданно приехали, что я и не успела подготовиться! Извини, что заставила тебя с папой ждать, просто я как раз прибиралась и… — Значит, ты живешь в бардаке? — прервала она меня, бесцеремонно входя в комнату. — Нет, конечно… — я посмотрела на отца в поисках поддержки. Тот добро улыбнулся и прошептал: — У нее проблемы на работе, так что держись. — Ага… — И это ты называешь «прибралась»? — спросила женщина, входя в гостиную. У меня там был не то что бардак, но не все вещи лежали на своем месте. На столе валялись учебники с тетрадями и несколько футболок висели на стуле. — Я же сказала, что была в разгаре уборки… Мам, ну, давай поговорим нормально! Хочешь, чай сделаю? — Хорошо. Я пойду пока помою руки. Я кивнула, поставив воду кипятиться, но в ту же секунду вспомнила, что за чудо у меня там находилось. Подбежав к двери, ведущей в ванну, я преградила маме путь. — Как это понимать? — спросила она, уставившись на меня глазами демона. — Эмм… Я там еще не прибиралась… — Что это значит? Августина, пропусти! — Ты можешь помыть руки на кухне, там тоже есть раковина, — сказала я и молящими глазами посмотрела на отца. Он все-таки решил спасти свою дочь. — Маш, ну, правда. Пусть у девочки останется личное пространство. У каждого же должны быть свои секреты, которые он не рассказывает другим.- Папа, ты сделал только хуже. — Секреты? Разве у дочери должны быть какие-то секреты от матери? Она хотела еще что-то сказать, но ее прервал вскипевший чайник. — О, чай готов! Прошу всех к столу! — почти что тащив маму, сказала я вдохновлено. Черт, если так продолжится и далее, то от квартиры и меня не останется и следа!        Я разлила всем чай, и мы наконец-то относительно мирно сели за стол. Мама все так же была не в лучшем настроении, а отец пытался хоть как-то сгладить обстановку, начиная диалог со мной. — Доченька, я слышал, что у тебя довольно хорошая успеваемость. Наверно, сложно все-таки одной выбивать хорошие оценки по каждому предмету. — Да, я стараюсь… — Ничего сложного! — прервала меня мать. — Она должна держать такую высокую планку, раз живет одна и хочет поступить в хороший университет! И никакие нехорошие. Почему по трем предметам у тебя средний бал — 4.32, а то и ниже? — Понимаешь, это сложные предметы… — это было точное попадание в цель. — И что? Это не аргумент. — Маш, ну, все, перестань. Мы так давно не видели Августину. Давай отдохнем и спокойно пообщаемся, — вступился за меня отец. Он легонько приобнял ее, благодаря чему мама немного успокоилась. Все еще немного не в духе, она спросила: — Кстати, как у тебя продвигаются отношения? — Какие? — не понимая о чем она, спросила я. — Ты же говорила, что у тебя появился парень. Расскажи, какой он. Вы же не расстались? Ой, блин… Вот об этой давней проблеме я и забыла. Мама же мне дала восемь тысяч под предлогом, что у меня есть парень, когда на самом деле я даже и не думала об отношениях… Если я скажу правду, то мне не жить. А если совру… Что ж, другого варианта, кроме как лжи — нету. — Нет, конечно, мы не расстались. Он… хороший, добрый, милый… Разговорчивый и учтивый… Приличный и воспитанный… — А как он выглядит? — все же не отставала мама. — Ну… он красивый… — я не знала, что сказать. — А чем он увлекается? — Любит читать книги, поп-музыку слушает, играет в футбол… — Поп-музыку? Это было моей ошибкой. Мама не очень хорошо относиться к этому жанру. — Да, но он не слишком увлекается ею. Обычно, он слушает классику, как Рахманинова или Баха, — выкрутилась я. — Понятно… А когда ты нам его представишь? А вот это сложнее. Легче про него соврать, представить образ, который соответствует маминым ожиданиям, чем представить его самого. Похоже я сама себе вырыла могилу, ведь теперь мне придется найти подходящего парня… В этот момент дверь в ванну практически сорвалась с петель и из нее вышел разъяренный Юра. — Черт тебя подери, Августина, я за*бался ждать. После адской тренировки я пришел к тебе чтобы подтянуть эту *баную физику и английский, которые х*р знает, где мне понадобятся, — с каждым словом лицо родителей все больше преображалось. — Мне еще завтра бежать рано утром на очередную тренировку, поэтому… — он вышел из ванны и, наконец, добрался до кухни. Он увидел побелевшую меня и мою мать с убийственным взглядом. — Ох, бл*… Юра, ты хоть понимаешь, что мне теперь не жить?! И тебя прихватят в ад заодно! Черт тебя дери, блондин хренов! — Августина, не хочешь объясниться, что этот молодой человек делает в твоей квартире? — спросил отец, почти что отказавшийся от жизни. — Он… я ему с уроками помогаю… — У себя дома? — женщина была в ярости. — И почему ты так выражаешься? — обратилась она к Юре. — Кто ты вообще такой? Юра сам был не в лучшем настроении, учитывая, как его достали на тренировках. — Черт, я не знаю, кто Вы, но пошли бы вы… Я сразу же встала из-за стола и произнесла, перебивая его: — Юр, это мои родители. Мама, папа, это — Юра. Это мой… — Хочешь сказать, что это и есть твой парень? Тут я вспомнила одну проблему. Понимаете, моя мама считает, что не бывает «дружбы» между девушкой и парнем. Я еще больше побелела. В этот момент, Юра уже перестал терпеть. — Женщина, я Вас, конечно, уважаю, но, прошу Вас, не тратьте мое время! Я и так прошел через ад с моим тренером по фигурке, я на лед упал раз пять из-за этого дьявола, к Аве я пришел только из-за того, что если у меня будут ужасные оценки, то директор убьет и ее и меня! Так что, прошу, не раздражайте меня еще больше! — Да как ты… — Так, стоп! — уже встряла я. Голова начала раскалываться еще больше. Учитывая то, что меня около двух часов беспощадно угнетали на растяжке, мое тело уже не выдерживало очередной ссоры вокруг. Хотелось просто сесть в ванну или же просто пойти спать! Надо как-то их всех отсюда выпихнуть. В крайнем случае источник ссоры. — Мам, как я уже сказала, ты меня даже не предупредила о том, что приедешь. — А я разве… Я не дала ей закончить. — Да, мне было бы комфортно, если бы ты предупреждала меня о своем приезде. — Иначе, я буду заставать, как ты спишь с каким-то парнем на диване? — саркастически спросила она. — Довольно уже! — встрял отец. — Маш, нам надо идти. Уже поздно, а Августине завтра в школу, ей же еще надо подготовиться, так? — У нее на это целый день был! Чем же ты занималась? — Маша, правда, поехали домой, — уже настаивал отец. Чуть ли не рыча и не набрасываясь на меня и Юру, мать величественно и раздраженно встала из-за стола и прошла к выходу, кидая попутно убийственные взгляды то на меня, то на блондина. Остановившись около нас, она тихо, но угрожающе обратилась сначала к Юре, а потом ко мне: — Если я увижу тебя рядом со своей дочерью еще раз, то у вас будут большие проблемы, молодой человек. — она перевела взгляд на меня. — а с тобой мы еще очень серьезно поговорим, Августина. Отец же оставался молчалив, лишь порой смотря на меня с некой жалостью. Он понимал, что меня ждет, а точнее, какой именно разговор. Интересно, а эта пытка будет с пристрастиями?        Проводив родителей, я обессилено упала на диван и схватилась за голову одной рукой. — И все-таки, какая у тебя хорошая мама! — с сарказмом сказал Юра, заваривая себе чай. — Сама знаю. Прости за ее выходки. Просто, она считает, что между девушкой и парнем ничего кроме романтических отношений быть не может. — Почему? — Понятия не имею, — честно ответила я. — Прости за ее выходки. — Все нормально, — угрюмо ответил он, попивая чаёк. — Но все-таки что-то надо делать. Я не собираюсь становиться твоим парнем! — Я и не предлагаю! Я кинула в него подушкой, но он увернулся. — Эй, а если бы я чай разлил? — Ничего, прибрался бы. — Ага, конечно. Делать мне больше нечего, кроме как убираться в квартире овцы на коньках! — со злой усмешкой ответил он. — Ой, фея озабоченная, помолчи. Я хотя бы английский нормально сдала! — Да кому он нужен, твой английский?! Я — фигурист. Без него справлюсь. — А кто же вместо тебя будет разговаривать с фигуристами из других стран? — Зачем мне с ними вообще разговаривать? Обойдусь. Благодаря таким изречениям обстановка между нами кое-как разрядилась. — Ладно, сейчас уже девять часов. Уверен, что сможешь заниматься? — Будто у меня есть выбор. А ты выгоняешь? — с уже привычным сарказмом спросил тот. — Хотелось бы, да хрен тебя выгонишь. Доставай свои тетради, сейчас ты погрузишься в мир ужасного и могучего английского языка.