/// А если бы я был, как все - ты бы меня не загадала. Но если бы я был, как все - ты не считала бы вокзалы. А если бы я был, как все, и началась бы вся с начала жизнь \\\
«15 июля, 2016 год.» «Девушка, которая лежала рядом со мной, как-то задумчиво улыбалась, глядя в слишком усыпанное звездами небо. Постоянно бегала глазами по созвездиям, при этом, не забывая одаривать меня радостным взглядом, от которого у меня сжимались внутренности. Она наслаждалась не досягаемыми небесными объектами, а я её идеальной и чарующей внешностью. Уже прошло достаточно много времени с того как мы познакомились, но я не перестаю её изучать, не перестаю страдать зависимостью от прикосновений к ней, не перестаю считать родинки на её белоснежном лице и не перестаю пропитываться её чертовым запахом свежей лаванды. Она единственная кто заставляет меня делать подобное в этом мире. Внезапно рыжеволосая приподнялась на локтях и, произнеся восторженное «Крис, звезда падает, загадай желание!», прикрыла глаза, и чуть заметно шевеля губами, что-то желала. Все чего я хотел и сумасшедше желал на тот момент – это был поцелуй. Я до изнеможения хотел, чтобы она подарила мне его, но не все чего мы так яро хотим – сбывается. – Ты загадал? – тихо чтобы не нарушить окружающую тишину, произнесла она, вновь укладываясь на мою руку. – Я не верю в это, – глухо проговорил я, заглядывая в её серые, но насыщенные глаза. – Поэтому считаю, что это всего лишь для детской забавы, не более. Она мгновенно нахмурилась, создавая видную морщинку между бровей, после чего и вовсе повернулась ко мне, с не очень довольным видом, заставив меня принять такую же позу. И теперь, когда мы лежали друг напротив друга, подперев голову рукой, рыжеволосая выражала всю серьезность, которую только могла, тем самым смешим меня этим. – Это не правда, – с долей обиды сказала девушка. – У меня все практически сбывалось, что я загадывала, – уже более уверенно и серьезно выдала Эва. – Просто нужно приложить к этому немного усилий и тогда все точно получиться. В момент, когда она доказывала мне в явное «волшебство» падающих звезд, её лицо находилось достаточно близко к моему и это не могло не сводить меня с ума. Любимый персиковый блеск Мун, подливал еще больше масла в огонь, а то что она еще изредка кусала свои и до того сочные и пухлые губы, заставляло меня чуть ли не стонать от желания впиться в них самым страстным поцелуем и не отпускать их пока не устану от данного процесса. – И что же у тебя сбылось? – поинтересовался я, пытаясь не думать о её губах. Эва как-то хитро улыбнулась и, сверкнув моими любимыми глазами, смущенно их отвела куда-то в сторону. – В детстве, лет в шесть я загадала, – постепенно девушка переходила на шепот, и приближалась к моему уху, от чего я невольно перестал дышать и даже зажмурился от подступившего жара во всем теле. – Тебя! Я мгновенно упал на спину и невольно потянул на себя девушку, которая при падении накрыла мое тело своим. В висках стало слишком больно пульсировать, а в глазах поблескивали серые крапинки. Но, тем не менее, я видел, как Мун широко улыбалась от проделанной работы, не зная, что чувствовал я в этот момент. А чувствовал я огромное смятение и непонимание от данной ситуации. – Что? – это все что могло выдавить мое подсознание. Девушка хихикнула и, сложив руки на моей чересчур заметной вздымающейся груди, уложила на них голову, насмешливо посматривая на меня. – Я загадала тебя, – повторила она, будто ребенку, разжевывая все по слогам. – Доброго, заботливого, веселого и умного, а еще до безумия милого и красивого, – пока Мун перечисляла все мои достоинства, скрывая недостатки, внутри меня разрасталось уже знакомое мне тепло, от ласкающих слух, слов Эвы. – Друга, – и сразу же разбила его, своим «другом». Это звание, которое висит на мне уже полгода, душит все мои надежды и желания, а так же и мою любовь к ней, только не дружескую во все. – Лучшего друга, прости. Все то, как я мог ответить на её пламенную речь, так это натянуть более искреннею улыбку, скрывая всю ту боль, что она доставила мне своими словами. И пусть я буду мучиться так из раза в раз, но зато я буду рядом, буду видеть её каждый день и буду обнимать её, хоть и по-дружески, но зато по-настоящему, а не в своей голове. – Но почему ты думаешь, что именно я тот самый, – спустя долгое молчание, спросил её. – Тот, кого ты загадала!? – я посмотрел на Мун. – Таких как я много и им может оказаться любой. Она отрицательно покачала головой и, взяв мою ладонь в две свои, начала перебирать мои пальцы. – Ты тот самый, – твердо произнесла рыжеволосая. – А если бы ты был, как все, – Эва нежно улыбнулась мне. – То я бы тебя не загадала. Договорив, она поднесла мою ладонь к своей щеке и дала возможность нежно прикоснуться к ней, так как она это любит. Мун прикрыла глаза, и я мог вдоволь насладиться всем этим процессом»/// Как ливень не лей, ты лучше согрей меня. Как ливень не лей, зачем тебе я, зачем тебе я? Зачем тебе я? \\\
«17 марта, 2017 год.» «Как же глупо пытаться заглушить всю ту боль, которую по факту ты сам себе и доставляешь. Я сам каждый раз смотрю на то, как она тонет в его объятиях, не смея препятствовать. Я сам доказываю ей, в какой раз, что являюсь конченым бабником, даже не пытаясь исправиться. Я сам виноват в том, что не могу признаться ей в своих ебаных чувствах, которые даже не пытаются как-то покинуть мою грудную клетку. И вот сейчас, когда я вновь целую не желанные губы, и прикасаюсь к противной, моим рукам, коже, получаю её осуждающий взгляд. Но потом она вновь отворачивается и топит свое недовольство в поцелуе с чертовым парнем, которого любит. А я резко отстраняюсь от слишком ненатуральной блондинки и, вручив ей, пустую бутылку из под пива, раздраженный поднимаюсь на верх, в надежде найти свободную комнату. Из-за злости к себе, разбиваю вазу, которая первая попалась под руку и сметаю все со стола, дабы успокоиться. Только этого не хватает. Мне нужна она в качестве успокоительного. В качестве моей девушки, а не этого бровастого урода. Нужна мне в качестве моего воздуха. Но все что я могу сделать, это вновь и вновь скрывать все под чертовой белоснежной улыбкой, отвечая, что у меня все замечательно. А потом сидеть каждую ночь и до красных глаз разглядывать её фото на MacBook’e, чуть ли не целуя экран. И с каждым её новым снимком, заполнять стену над своей кроватью, её образом на полароидной бумаге. Пересматривать видео, в котором она искренне смеётся и много разговаривает, дабы слушать её голос, когда это невозможно. Искать её в возможных пассиях на одну ночь, чтобы хоть немного получить удовольствие. А потом вновь мучить себя её наполненными любовью к Васкесу глазами, и постоянными «Крис, он самый лучший» и «Я так счастлива с ним, наконец-то», бывает даже слишком больно от «Я думаю, что мы с ним навсегда». А я думаю, что тебе пора перестать сводить меня с ума, перестать мерещиться мне везде, перестать являться ко мне во снах, неистово соблазняя, пора перестать быть с этим придурком и, наконец, стать моей. Только пока ты думаешь, Шистад, ты вполне можешь все упустить, если уже не проебал все. Сжимаю слишком сильно края прочного деревянного стола, пытаясь утихомирить свое яростное дыхание. Чуть скриплю стиснутыми зубами, заставляя злость убраться обратно восвояси. И только когда маленькое и хрупкое тельце прижимается ко мне со спины, опуская руки на мою грудь, я постепенно начинаю расслабляться. Эва медленно поглаживает ладонями мой торс, опустив голову на плечо, и шепчет тихое «Что случилось?». А у меня в голове пусто, нет ничего из того что я мог бы ей ответить. Я просто не в состоянии думать, когда меня обнимает любимая девушка, когда она находиться здесь со мной, а не со своим любимым парнем. Но только её «Крис, пожалуйста, скажи», возвращает меня на землю. – Все в порядке, – хрипло произнес я, после чего немного прокашлялся. – Правда, тебе не о чем беспокоиться. Мун буквально заставляет меня повернуться, подталкивая своими маленькими ручками, а потом всматривается сквозь темноту своим серьезным взглядом в мой такой влюбленный в неё. – Мне есть о чем беспокоиться, Крис, поэтому перестань вести себя как ребенок и просто расскажи! – повысив голос, сказала рыжая, смерив меня грозным взглядом. Я отрицательно качнул головой, давая понять, что не собираюсь этого делать. – Серьезно!? Тебе так трудно признаться, в чем проблема твоего мудаческого поведения!? – вспыхнула подруга. – Ты становишься все хуже и хуже, Шистад, ты уже, кажется, девушек за людей не принимаешь, – впервые так кричала она. – Используешь их как вещи, а после выкидываешь! Скажи, – ненадолго замолчала она, а после снова продолжила. – Когда и из-за чего ты таким стал? И сейчас я вновь солгу, чтобы не сделать ей больно своей правдой обвинив её в невзаимной любви ко мне. – Перестань быть как все, и осуждать меня за это, – более спокойно, чем она, произнес я. – Лучше попытайся понять меня и принять таким. Она прикрыла лицо, ладонями скрывая нахлынувшие слезы, от которых в моей груди защемило пуще прежнего. Я осторожно прикоснулся к ней, боясь, что-либо испортить, и постепенно сжимал в объятия. Девушка еле слышно всхлипывала, не отвечая и никак не реагируя на все мои действия. – Я просто не хочу, чтобы ты становился одним из них, – тихо прошептала она. – Из тех, кто безрассудно разбивает сердца тем, кто этого не заслужил, – продолжала она, уткнувшись мне в район ключиц и наконец-таки обняв меня. – Ты ведь не такой и я это знаю. Я молчал, не зная, что ей ответить. Я не мог разбить нашу дружбу своей правдой, но и продолжать приносить ей боль тоже. – Я теперь такой, Эва, – она мгновенно напряглась и, подняв голову, судорожно замотала ею в разные стороны, как сумасшедшая. – И либо ты становись как все они – моей ненавистницей, либо прими меня. – Я не хочу, Крис, – выкрикнула она. – И я уверена, что ты не хочешь, но зачем то все это делаешь, – отстранившись, произнесла Мун. – Я хочу видеть моего Кристофера, мне нужен он. – Зачем? – безразлично проговорил я, делая шаг к ней. – Зачем тебе я? Рыжеволосая молча стерла все мокрые дорожки, что расстилались у неё на щеках и, заключив мое лицо в свои холодные ладони, уставилась на меня своими стеклянными глазами. – Потому что ты дорог мне, потому что ты единственный человек которого, – казалось сердце сделало пару кульбитов, в представлении того что она может произнести дальше. – Я считаю своей семьей, ты для меня все, Шистад, – и, приблизившись на опасное расстояние, почти прошептала. – Ты просто нужен мне. И нет, она не поцеловала меня после всего этого. Она просто опустила руки и вышла из комнаты, оставив меня снова одного»/// Зачем прошлась по насущному, по всем моим болевым? Зачем опять всё накручивать, с кем был и был ли один? \\\
«30 июля, 2017 год.» «Когда в основном все в это время проводят слишком счастливо свои летние дни, я их провожу в жутком похмелье и негодовании. Закрыв все окна так, чтобы не один солнечный луч не смог проникнуть внутрь, я в полной темноте, не считая огромного плазменного экрана телевизора, где высвечивалось наше с Мун фото, реанимировал свое похмельное состояние. Бутылок было около дюжины, столько же пустых пачек из под сигарет и еще пару коробок из под пиццы. Все это было в моей компании уже около двух недель, как раз с того дня, как Эва уехала с Юнасом на Бали. Даже не сообщив мне. А после того, как я нечаянно заметил её фото в Instagram, где рыжая сделала снимок двух билетов и запостила их с надписью «С единственным любимым мне человеком, в единственное любимое мною место!», я разнес пол своего дома в надежде облегчить физической болью моральную. Но в какой раз убеждаюсь, что это не работает. Что блять ничего не работает, в случае с чертовой не взаимной любовью. Внезапно мой слух пронзил ужасный дверной звонок, заставив сильно зажмуриться и даже заткнуть уши. Решив забить на данного посетителя моей скромной персоны, я продолжал сидеть и пялиться на её солнечное лицо. Только звонок не прекратился, а стал более настойчив, и вдобавок появились глухие удары по двери. С тяжелым усердием поднявшись с места и заранее выключив телевизор, я не спеша подошел к двери и, не удосужившись взглянуть в глазок, сразу же распахнул её. Передо мной во всей красе предстал мой рыжеволосый ангел с золотистым загаром на коже, со счастливой улыбкой на лице и, в общем, со свежим видом. Но как только она полностью оглядела меня, улыбка сразу же спала и на её место пришла злость. Она без полагающего «Привет», ворвалась в дом и, включив свет, начала с шоком на лице оглядывать комнату. – Что произошло? – еле выдавила она, все еще бегая взглядом по мусору. – Обычный день, ничего особенного, – вернувшись на свое место, ответил спокойно я. – Как твой отдых с Васкесом!? На последних словах я посмотрел на девушку, что мгновенно перевела свой взгляд из удивленного в виноватый и, поджав губы, опустилась рядом со мной. – Прости, – она быстро взглянула и сразу же отвела глаза в сторону. – Прости, что не сказала. Я знаю, как ты не можешь терпеть Юнаса и поэтому не стала ничего тебе говорить. Я лишь хмыкнул и продолжил так же осматривать её. Волосы стали еще более насыщенного рыжего цвета, шелковистая и нежная кожа чуть ли не блестела, так и прося к ней прикоснуться. Фигура, которая немного исхудала, стала чуть раздражать меня, ведь я всегда восхищался идеальными формами Мун, а тут она для своего кучерявого идиота решила похудеть. Но для меня она все так же оставалась самой идеальной и безумно красивой девушкой в этом мире. – А чего решила ко мне наведаться? – беззлобно спросил я, притягивая Эву ближе, чтобы, наконец-то, насладиться её запахом и уже моей любимой лавандой. – Неужто соскучилась? – Не говори глупостей, я всегда по тебе скучаю, и ты это знаешь, – чуть обидевшись, выдала рыжеволосая. – И я просто так пришла, но если хочешь, могу и уйти. Она чуть дернулась, но мои крепкие руки не дали ей сделать большего, а лишь еще плотнее прижали ко мне. Мун немного попыхтела, но потом, все же уложив свою голову на мое плечо, успокоилась. – Крис, тебе нужна девушка, – тихо проговорила Эва. – Тебе нужна любовь и тогда все это перестанет быть твоим привычным окружением. О, Мун, спасибо, что снова надавила на больное. Спасибо, что все так же продолжаешь убивать меня своими словами и действиями. Спасибо, что все еще являешься не моей. – Я еще не встретил ту единственную, – самому становится смешно от собственной лжи, ведь вот она та единственная, ради которой я готов на все. – Чтобы поменять свой привычный образ на серьезные отношения. – Когда ты последний раз встречался хоть с кем-то, – чуть сжав мою ладонь, спросила она. – И я не имею в виду сейчас тех, кто носит почетное звание трофея?! – подняв голову, сказала рыжеволосая. – Ты ведь всегда один, разве тебе это не надоело!? – Я не один, – с долей раздражения ответил ей, так как мне уже надоела эта тема и её постоянные причитания по этому поводу. – У меня есть Пенетраторы, у меня есть, – чуть запнувшись, я посмотрел на нее и на мгновение замер от той теплоты, что плескалась в её серых глазах, той теплоты, что распаляло во мне все больше и больше чувств к ней. – Ты. Девушка так быстро коснулась взглядом моих губ, что казалось, это невозможно было заметить, но я успел запечатлеть это в своей памяти. Я уже хотел разрушить все границы нашей дружбы и, наконец, поцеловать её, если бы Эва не вскочила и, бросив невнятное «Мне пора», как ошпаренная вылетела из дома. Оставив меня снова одного и снова с трескающимся, от её слов, сердцем»/// Как ливень не лей, ты лучше согрей меня. Как ливень не лей, зачем тебе я, зачем тебе я? Зачем тебе я? \\\
«11 октября, 2017 год» *Настоящее время* Наконец-то я могу сказать, что моя жизнь начала налаживаться. Внезапное расставание Мун и Васкеса сделало мою жизнь более насыщенной, наконец, добавив туда ярких и теплых красок. Уже месяц на моем лице блестит искренняя улыбка, глаза начали наполняться светом, а дом, как и мои внутренности, приняли привычный облик. И сейчас я, лежа на том самом месте, где она поведала мне о том, что я был её мечтой, решался рассказать все о своих чувствах, точнее о сумасшедшей любви к ней. Сердце колотилось как бешеное, а во рту пересохло. Да и чувствовал я себя как сопливый пятиклассник, признающийся в любви впервые. Но если последнее было правдой, то разница в возрасте с первым превышала планку десяти лет. Поэтому я продолжал молчать, не в силах выдавить из себя и слово. – Я хочу кое-что тебе сказать, – внезапно начала она. – Не знаю, конечно, как именно ты отреагируешь, но больше тянуть нет смысла. Обычно после таких слов не бывает хорошего конца, но и мы не в сказке. Я положительно промычал, давая понять, что слушаю девушку, но внутри тревога начала заполнять каждую пустую клеточку моего организма. Я вновь боялся услышать то, отчего будет смертельно больно и в этот раз я не был уверен, что выдержу снова подобный удар. – Помнишь, ты спросил у меня, зачем ты мне нужен!? – произнесла Эва, поворачиваясь ко мне и заглядывая своими космическими омутами в мои, как она утверждала коньячные глаза. – Я тогда ответила, что ты являешься моей семьей и ты просто мне нужен, но, – рыжая как-то нервно сглотнула и резко присела, заставляя повторить за собой. – Я соврала, – и вновь мне больно, больно от каждого её слова и буквы что пропитаны искренностью. И сидя рядом с ней, я сдерживался, чтобы не закричать, сдерживался, чтобы вдруг не задохнуться от тех чувств, что душили меня, чувств, что пылают к ней. – Соврала потому, что люблю тебя совершенно ни как друга, Кристофер. Быстро договорила она, и даже не давая мне опомниться и хоть как-то осознать её слова, очень нежно меня поцеловала. Вот, наверное, в эту секунду, когда наши губы соприкоснулись, а после языки принялись сплетаться, я мог растопить любой айсберг и осветить самое темное подземелье в мире. Как только Мун окольцевала мою шею, я мгновенно повалил её на чуть пожелтевшую траву, целуя с желанием и всей своей любовью, что мог только вложить. Задыхаясь от недостатка кислорода, я все ровно не мог перестать касаться её горячих, сладких и сочных губ. Все то время, что я бредил первым нашим поцелуем, въелось мне под корку так, что сейчас мне казалось все это иллюзией. До жути возбуждающей и одновременно крышесносной иллюзией. Но её «Крис, я уже не могу дышать», доказало мне полную реальность происходящего. – Это настолько взаимно, Эва Мун, что ты даже не представляешь, – между тем как я, не останавливаясь, покрывал её лицо мелкими поцелуями, говорил я. – И наконец-то ты моя, только моя. Тихо прошептал я, всматриваясь, в её влюбленные в меня глаза. И после того как она так же прошептала «Только твоя», я вновь накрыл её персиковые губы своими, не желая прерываться больше никогда в жизни.