Любовь циркулей

      Жил-был циркуль Андрей. В нём не было чего-то особенного, он был сделан просто, без изыска: слегка гнутые ножки из неокрашенного металла, туговато закручивающийся винтик, грифель, умело извлечённый хозяином инструмента из простого карандаша при помощи ножа, и очень острая игла. Она была всегда с Андреем, с самого его рождения.       И был он влюблён в « балеринку» Анну. Она была его полной противоположностью: её ножки были идеально ровными, а одна могла сгибаться «в колене», что позволяло ей вычерчивать сколь угодно малые окружности. Её грифель был идеально ровным: в наследство ей ещё при рождении, на заводе, досталось несколько таких же аккуратных грифелей, как тот, что был на её «ножке». У неё была острая и тонкая игла, которую можно было выдвинуть на удобное расстояние или же заменить, когда она затупится, ведь иглы ей тоже достались по наследству.       Андрей часто украдкой наблюдал за Анной. Особенно ему нравилось, когда она упражнялась. Она изящно сгибала ножку с грифелем «в колене» и кружилась, кружилась, кружилась… Затем резко останавливалась, меняла радиус и вновь кружилась. Она могла менять радиус и угол наклона не переставая кружиться, отчего из-под её волшебных ног выходили причудливые узоры. Каждый раз закончив, Анна делала глубокий реверанс, а Андрей восхищённо стучал своими ножками, но так, чтобы она этого не заметила.       Конечно же Андрей понимал, что его любовь так и останется безответной, что им никогда не быть вместе. Чувства переполняли его слишком сильно. «Ну почему я такой?! Я не достоин её…» — думал несчастный циркуль. — Здравствуй, Андрей. Ты пришёл ко мне с той же проблемой? -Да, Анатолий Игоревич, снова она.       Анатолий Игоревич — очень уважаемый и заслуженный психолог. Этот ластик удостаивался многих наград, но было видно, что жизнь, а точнее хозяин, его изрядно истрепала: нет уж былой остроты в чертах и белизны тела; по бокам спадают тёмные, не слишком длинные, локоны каучука, да и «кожа» приобрела сероватый оттенок.       Анатолий Игоревич был очень добрым и понимающим, к нему многие обращались и каждому он помог. Андрей ходил к нему уже два месяца: 2 раза в неделю. — Сегодня я снова видел её. Она упражнялась. О, как она грациозна, как элегантна! — А ещё мила? — О, да! И так талантлива! -Она знает? — О чём?..- в непонимании спросил циркуль. — О твоих чувствах! — Конечно же нет! — в некотором возмущении воскликнул он же и прищёлкнул ножками. — Так признайся ей наконец! — слегка повысил голос ластик. — Но, Анатолий Игоревич… Как же можно? Ей… Признаться?..- озадаченно начал шептать инструмент. — Да, Андрей! Пора уже сознаться в своих чувствах. Ты уже взрослый парень, а ведёшь себя… Я понимаю, ты страшно волнуешься и боишься, что не понравишься ей… Но доверься старому ластику: если ты ей признаешься, то она тут же станет твоей. — Честно? — Проверим?