Милорд

Артур оказался в каком-то темном мире, он шел сквозь темноту, но не видел начала конца этого пространства. Казалось, что время здесь не существует и ничто не имеет значения. Но вдруг в груди кольнуло, это напомнило ему, что что-то все-таки имеет значение. То, ради чего стоит разогнать всю эту темноту, что-то, что нуждается в свете и тепле. Ему отчаянно захотелось добраться до этого, но сознание потеряло связь с видением, и Артур открыл глаза. Он оказался в странной комнате, совершенно непохожей ни на что, что он знал до этого. Он удивленно оглядывался по сторонам, пытаясь увидеть хоть что-то, что подскажет ему, что он здесь делает. В этот момент в комнату вошла женщина в черном платье и черном плаще, на голову ее был накинут капюшон, из-под которого выбивались черные волнистые волосы. Ее яркие светло-зеленые кошачьи глаза ярко выделялись на фоне идеального бледного лица. Она было по-своему красива, но Артур этого не заметил. Ему нужно было выяснить, в первую очередь, как он тут оказался. Но прежде чем он успел что-то сказать, незнакомка сама начала разговор. — Доброе утро, воин. Как ты себя чувствуешь? — Доброе… Эм… Скажите, как я здесь оказался и что случилось? — Я нашла тебя в лесу, ты был без сознания. Я принесла тебя к себе домой и три дня боролась с твоей лихорадкой. И вот ты почувствовал себя лучше, так что сам можешь рассказать как ты здесь оказался. Как тебя зовут? Артур хотел было ответить, но с ужасом обнаружил, что ответа нет. Он старался всмотреться в черную дыру своей памяти, силился увидеть там хоть что-то имеющее отношение к его прошлому, что не мог рассмотреть ничего. Это было странное ощущение, неприятное, но все безболезненное. Он посмотрел на женщину перед собой, и по его удивленным глазам она поняла, что лихорадка и сильный жар забрали его память. — Отдыхай, — сказала она, — память вернется. Артур почувствовал себя уставшим и послушно опустился на подушки. Он закрыл глаза и снова стал вглядываться в черноту, окутавшую его память, но ничего, кроме какого-то смутного отголоска, рассмотреть не смог. В конце концов, он погрузился в сон, в котором снова шел через пространство на какой-то еле слышный зов. Через несколько часов он снова проснулся с тяжелой головой. Женщина тут же вошла снова и поинтересовалась, не голоден ли он. Он был голоден. Смертельно голоден. — Как тебя зовут, — спросил Артур. — Зови меня Эмрис, — ответила она и немного улыбнулась. Она очень быстро накрыла на стол, и они приступили к еде. Артур ел как бешеный, чувствуя, как его тело ослабело после болезни и других странных событий, которые предшествовали, и о которых он не имел понятия. Когда они закончили обед, и Эмрис убрала со стола, они устроились в саду около дома и постарались познакомиться получше. — Ты совсем ничего не помнишь? — спросила она. Артур отрицательно покачал головой вместо ответа. Ему было тяжело на сердце. Он не знал ничего о своем прошлом, даже как его зовут. Кругом его окружала пустота. Пусто было и на душе. — Расскажи что-нибудь о себе, — попросил Артур, — раз о себе я ничего не могу сказать. Эмрис согласилась и начала рассказывать свою историю, но Артур слушал в пол уха. Вскоре, так и недослушав до конца, он уснул прямо в саду, прислонившись спиной к забору. Эмрис вынесла одеяло и укрыла его. Под вечер он проснулся, они снова пообедали, на душе у Артура становилось спокойнее, он набирался сил, а с Эмрис чувствовал себя комфортно. Так проходили их дни, они жили под одной крышей как брат и сестра, иногда о чем-то разговаривали, но чаще просто радовались, что были не одни. Каждый день был теплым, но чувствовалось приближение осени, воздух становился холоднее и прозрачнее, листья на деревьях пожелтели и стали опадать, покрывая корни деревьев ковром из листьев. Однажды ночью Артуру приснился страшный сон. Вообще сны ему снились очень редко, никакие образы из прошлого его не беспокоили, но в этот раз какой-то яркий образ вспыхнул и расставил его почувствовать боль. А сон был вот каким: «Артур увидел себя посреди большого двора, в руках у него был меч. Против него на поединок вышло какое-то чудовище с длинными щупальцами и ярко-желтыми глазами. Артур бился с этим чудовищем изо всех сил, потому что знал, что это чудовище хочет у него что-то забрать, и ему необходимо победить. Во сне чудовище обвивало его щупальцами, одно из которых проникало ему в грудную клетку и вырывало сердце.» Артур проснулся от собственного крика с сильной болью в груди. Слезы текли по его щекам. Он тут же разбудил Эмрис и рассказал ей об этом сне, надеясь, что она поможет ему что-то понять. Эмрис послушав его сон, ненадолго задумалась, а затем сказала, что хочет провести эксперимент. С этим словами она дала Артуру в руки деревянную палку, а сама взяла другую. Она встала в боевую позицию, посмотрела в глаза Артуру и вдруг неожиданно бросилась на него в атаку. Артур и сам не успел понять, как его тело начало уворачиваться и отражать удары, будто делало это всю жизнь. Он не хотел ударить Эмрис, и это не составляло для него труда, он только защищался, удивляясь, как это у него получается. Наконец Эмрис устала и перестала его атаковать. Она смотрела ему в глаза и осторожно произнесла: «Кажется, ты рыцарь, парень. Ты защищаешься как рыцарь, и не бьешь женщин!» — она рассмеялась, но Артуру было не до смеха. Он держал в руке меч, и это чувство было так знакомо, что что-то сжалось у него в груди. Но больше из памяти чего не всплыло, и он отбросил палку-меч и опустился на кровать еще большее изнеможенный, чем перед этим. Сомнения и догадки мучили его с этого дня постоянно, но зато он начал практиковаться каждое утро с Эмрис в битве на мечах. Она была слабеньким противником, зато всегда могла неожиданно садануть его палкой по голове, вызывая на поединок. Таким образом они прожили вместе до начала зимы. Эмрис стала называть его Джеком, просто потому что настоящее имя они так и не смогли вспомнить, а он искренне к ней привязался. Дни казалось стали спокойными и безмятежными. Тем временем нам нужно вернуться в Камелот и посмотреть, что произошло там, с того рокового дня, когда Артур потерял память, сердце Мерлина оказалось разбито, а Фольгард остался в Камелоте со сломанной ключицей. Надо сказать несмотря на теплый конец лета золотую осень, в замке все было далеко не так радужно. Фольгард естественно был поручен заботам Гаюса и Мерлина до полного выздоровления, вести о том, что король пропал, дошли и до него. Тогда он не придумал ничего лучше как захватить Камелот, а заодно и власть над этим недосягаемым Мерлином. Фольгард чувствовал, что у него зарождаются теплые чувства к этому бледному чудику, а может это было чисто половое влечение, это его особо не волновала. Вижу цель — иду к цели, решил для себя Фольгард. Он отправил письмо в свое королевство отцу и описал ему ситуацию в Камелоте, заметив, что король отсутствует, и что лучше времени, чтобы захватить город просто и быть не может. Старый король был хорошо знаком с Утером и видел Артура маленьким мальчиком. Он очень любил Камелот, но, видя, что род Утера больше не управляет замком, подумал, что можно, пожалуй, и захватить его, раз такая удача подвернулась. С этими мыслями он отправил в Камелот три отряда из трехсот воинов каждый на подмогу своему сыну. По прибытии отряд оказался под неприступными стенами Камелота, из-за которым рыцари обстреливали их стрелами, и не давали проникнуть в город. Камелот был вообще уникальной неприступной крепостью, запасов продовольствия внутри хватило бы на то, чтобы выдержать достаточно долгую осаду, поэтому никто внутри замка не переживал за свое будущее. Противникам скорее надоест ждать, нежели Камелот падет. Так бы и было, если бы Фольгард не находился внутри замка. Когда он уже мог передвигаться по замку, несмотря на боль в плече, он хорошенько исследовал подземелье и нашел отличный тайный лаз, по которому в один из дней и провел свою армию внутрь Камелота. Замок пришлось сдать завоевателям. На этот раз рыцари были бессильны. Когда стало очевидным, что Камелот теперь принадлежит Фольгарду, а значит, принц стал полноправным королем, в городе начались разные безобразия, часто сопутствующие завоеванию, а именно грабеж и насилие. Фольгард дал своим воинам две недели, чтобы насытить свою жадность, и потом снова начать притворяться благоразумными людьми. Свою же цель он наметил четко и ясно, он знал, что этим вечером его ожидает приятное развлечение.