***
Пустые склянки из-под лекарств, бинты, перепачканные пылью, мятые медицинские справки, конфетти рассыпанных цветных таблеток и капсул. Барахло. Щурясь, Слава пристально вглядывался в темноту кабинета. Окна здесь, как и во всей больнице, были забиты фанерными листами и единственным источником света служили лишь пробравшиеся сквозь трещины в фанере пучки света. Это обстоятельство еще больше усложняло задачу найти что либо стоящее в ворохе мусора и обрывков проводов. Слава мельком огляделся и принялся один за другим открывать застекленные шкафчики больничного кабинета. Выудив из одного бутылек медицинского спирта, он легонько встряхнул его в руке. Плещется. Слава ухмыльнулся и сунул находку в карман толстовки. День обещал быть удачным.***
Пробираясь сквозь паутину с мясом вырванных со стены кабелей, Слава крадучись поднимался по разбитой лестнице. Ноги его уже успели устать от длительной ходьбы, а спина ныла под тяжестью рюкзака, но под плотной тканью шарфа, губы парня растягивала довольная ухмылка. Вылазка оказалась как никогда прибыльной. К тому же душу приятно грела спрятанная в кармане бутылочка спирта. На нее у Славы были отдельные планы. Размышляя, что удастся выручить за сегодняшний улов, он сделал осторожный шаг вперед и мрак вокруг него тут же прорезал яростный оглушительный визг. Сверкнув кроваво-красными глазами, под ноги Славе бросилась механическая крыса. С ее гнилых боков свисали ошметки грязной шерсти, а металлическая пасть была перекошена от исступленного безумия. Слава дернулся и, оступившись, неловко схватился за провода. Они выскользнули из его рук, больно полоснув по ладоням оголенными острыми концами, и Слава, раскрыв рот в немом крике, нырнул вниз, в темноту.***
Топ-топ… Топ-топ… Уродливая громадина со множеством отростков и щупалец продолжала двигаться вперед. Топ-топ… Чудовище было совсем рядом. Слава чувствовал, как оно приближается. Он чувствовал, как дрожит под его ногами земля, как дрожит здание больницы, как дрожит он сам. Он ощущал на своем лице взгляд холодных глаз, таких же алых и мертвых, как глаза дохлой крысы. Кажется, оно где-то сверху. Ходит там, передвигаясь во мраке, ищет. Сквозь звенящий шум в голове Слава слышал вкрадчивые шаги.***
Отчего веки вдруг стали такими тяжелыми? Славе потребовалось немало усилий, чтобы всего на несколько секунд приоткрыть глаза. Боли он не чувствовал, хотя помнил, что всего несколько минут назад пересчитал телом оставшиеся в целости ступени бетонной лестницы. Он лежал на животе, неуклюже раскинувшись по полу, словно тряпичная кукла, и чувствуя, как под щекой разливается что-то холодное и мокрое. Шарф сполз на грудь, рюкзак валялся рядом, отброшенный на несколько метров. Дышать в таком положении было сложно, воздух с хрипом вырывался из легких Славы, но двинутся с места он не мог, все его тело враз обессилело. - Пять… Минуточек. Он лежал, прикрыв глаза, слушая собственное дыхание и тихий жестяной скрежет, чувствуя, как густое, теплое равнодушие разливается по телу. Как же ему надоело скрываться от механических зомби, выживать, лазая по забросам и рискуя жизнью, в поисках того, что можно выгодно обменять на еду и выпивку, просыпаться от холода, лежа на сбитом ватном матрасе, и наблюдать, как очертания чудовища становится все отчетливее. Сейчас Славе хотелось лишь одного, просто лежать, не думая ни о чем. Топ. Топ. Ужас колкой змейкой скользнул под плотную ткань потрепанных джинс, и липко поднявшись вдоль позвоночника, ужалил парня в затылок. Враз забыв об усталости, Слава резко открыл глаза. Серце гулко забилось в его груди и Славе казалось, что эхо разносит его тревожное биение по всей больнице. Звук шагов вторгся в реальность, вырывая парня из объятий прокрастинации. Мысль о том, что в здании, кроме него есть еще кто-то, отрезвляющей пощечиной хлестнула Славу по лицу. Он собрал все свои силы и, стиснув зубы, попытался приподняться на локтях. Боль тут же окатила его, заставив глухо застонать, и Слава едва сдержался, чтобы снова не распластаться на полу. Он оперся ладонями и начал потихоньку подниматься, оставляя на грязной плитке темные отпечатки. Проглатывая подкатывающую к горлу тошноту и болезненные стоны, Слава окровавленными пальцами попытался натянуть на лицо грязный шарф, но тот упорно не хотел держаться. Тогда, стянув, Слава отбросил его в сторону и прикрыл рот и нос ладонью. Пошатываясь, он приблизился к рюкзаку и, закинув его на плечо, поковылял в сторону лестницы. Он как мог, прилагал все усилия для того, чтобы идти как можно тише, цепко вгрызался в пространство уже привыкшим к темноте взглядом, высматривая, не мелькнут ли где рядом темные силуэты, не услышит ли он снова чьи-то тихие шаги. Слава мысленно прикинул в голове, куда нужно идти дальше. Главное, бесшумно спуститься, а уж на первом этаже можно рвануть со всех ног к выходу. Потом он доберется до убежища, растянется на диване, Чейни ему его уступит, Слава и не сомневался, хлебнет из припрятанной бутылочки и ему сразу же полегчает. Он машинально, вскользь коснулся нагрудного кармана куртки. Цела, просто чудом не разбилась. Хруст битой плитки под подошвой тяжелых ботинок заставил тело Славы похолодеть. Он замер. Этот хруст раздался совсем рядышком, совсем близко. Слава завертел головой, высматривая того, кто скрывался в потемках, но не увидел ничего, кроме привычных очертаний больничных предметов. В голову ему закралась жуткая мысль. Сглотнув, он медленно развернулся. Лицо Славы лизнул белый луч фонаря. Ресницы, припорошенные известковой пылью, потемневшие от крови щека и лоб и старая толстовка, с потертыми на груди литерами «Ant…h…pe». Парень зажмурился, ослепленный внезапной вспышкой света и, отшатнувшись, инстинктивно выставил руки вперед, прикрывая лицо. Он ожидал почувствовать удар, но вместо этого услышал тихий мужской голос. - Так, ты еще кто? Слава подался вперед, распрямившись и стараясь игнорировать боль во всем теле и мерзкое головокружение, которое искажало стены и пол, выгибая их, словно расплавленное стекло. Внешней уверенностью он попытался компенсировать временную слепоту и полнейшее бессилие. Даже гребаный рюкзак неумолимо притягивал его к земле, словно весил несколько тонн. Он открыл было рот, но тут пол под его ногами внезапно просел, а затем изогнулся, как кошачья спинка. Слава пошатнулся, потеряв равновесие, и осел, привалившись плечом к стене. Он мысленно выругался, проклиная себя за слабость. - Ты меня не услышал? Сердце парня панически стучало в груди, не зная, чего ожидать от незнакомца. Обнадеживало только то, что нападать на него пока не собирались. - Я не могу ответить, пока ты мне прям в рожу светишь. – прошипел Слава. Он ожесточенно тер глаза, пытаясь восстановить зрение. – Выруби свой гребаный фонарик, идиотина. Послышался щелчок. - Так лучше? – насмешливо произнес голос. Слава вгляделся в темноту. Перед глазами все еще вспыхивали и таяли белые пятна, но все же ему удалось рассмотреть стоящего перед ним человека. На него, плотно сомкнув губы, смотрел среднего роста бритый парень в темной толстовке. В одной руке он держал выключенный фонарь, во второй был зажат кусок арматуры сантиметров тридцать длиной. - Итак, повторяю вопрос. Ты кто такой? - Я, бля, Соня Мармеладова, а ты еще что за хрен? Лицо парня оставалось непроницаемо хмурым. Расслабленная поза, в сочетании с пронзительным взглядом голубых глаз и острым профилем, делали его похожим на орла, высматривающего добычу. Слава чувствовал исходящую от него неясную угрозу. - Понятно. Ты здесь один. Слава моргнул. Ему вдруг показалось, что темнота, рассыпавшись мелкими черными точками, сгущается вокруг фигуры незнакомца. Стены, пол и стоявший перед ним парень пиявками плясали, тянулись, как прилипшая к ботинку жвачка. - С друзьями. - И что же ты здесь делаешь с друзьями? Слава облизнул губы. -Гу… Гуляю. Черные точки совсем поглотили незнакомца, облепили его лицо, делая загнутый нос еще длиннее, растеклись на руках широкими перьями. Окровавленной пятерней Слава скользнул по шершавой стене, видимо намереваясь встать. Тяжко выдохнул и обмяк, уронив голову на грудь. Топ-топ. Продолжило свой путь чудовище.