* * *
Намджун всю дорогу молчит и лишь в пентхаусе может позволить гневу выйти наружу. — Он настолько плох, что даже не знает, на что я способен при отказе, он так глуп, что смеет мне дерзить! При тебе он показывает свою настоящую злость, она не поддаётся контролю, потому что сдерживается в течение дня, она немного детская, зато самая мощная и искренняя, после неё остаётся только пепелище и багряные реки, а то, что это всё после твоих пыток – не важно, ему главное спустить борзых с цепей. У Кима не так много было неудач в своей жизни, обычно он знает, как себя вести, чтобы быстро решить проблемы, но мальчишка не поддаётся логике, отказ от дальнейших переговоров должен был сработать, но альфа переманил ситуацию на себя и сам намекнул, что больше не намерен иметь дело с Kiddo. Чонгук никто в Корее, он чёртов иностранец, но держит планку настоящего бога. Ты молчишь, в такие моменты лучше не высовываться, а ты бы ещё предпочла из города выехать, но не можешь, поэтому всё время попадаешься под горячую руку. Мужчина размеренными шагами меряет свою комнату, на секунду останавливается, наливая ещё коньяка и, выдохнув, выпивает очередную порцию. Он поглядывает в окно, где вдали видны его земли, они никогда не достанутся чужакам, особенно таким зелёным и неопытным. Намджун до скрежета зубов выдержал эту встречу, он в голове все пальцы сломал Чон Чонгуку, выпотрошил все внутренности и выложил из них предсмертную записку, где говорится, что все земли теперь уходят другому альфе. Кима тошнит, до саднящего горла противно от чёртова парня, он такой молодой, что хочется морду в багряный цвет раскрасить и дать своей крови понюхать, чтобы стереть чёртову самоуверенность с лица, но остаётся лишь сжимать кулаки, впиваясь короткими ногтями в кожу и успокаивать бурю. Бой ещё не проигран, сначала нужно поиграть в хорошего предпринимателя, а потом уже выпустить наружу зубы и кромсать паренька до истошного крика. Ты стоишь, выпрямив спину, и ощущаешь неимоверную боль в пояснице. Бедро тоже ноет, оно не даёт долго стоять ровно, приходится согнуть одну ногу. На тебе простая блузка, заправленная в юбку-карандаш, но больше всего тебя волнуют каблуки, от которых ноги гудят ещё с самого утра, ты мечтаешь их снять, а ещё прилечь, но должна по стойке смирно дожидаться, когда Намджун разрешит уйти, хотя он никогда ещё не позволял, всегда брал в постель, делал больно каждый чёртов вечер, так что ты думаешь пока о своём, чтобы скрасить ожидание пыток. Почему-то мысли о Чонгуке лезут сами, он показал себя с лучшей стороны и гнев Кима прекрасно это показывает, ты немного ликуешь проигрышу альфы, но уже вырастает корень горечи, ведь Чон может и пасть под лапами начальника. Тебе этого не хочется, Чон похож на единственную ниточку, которая вытянет тебя из очередного насилия. Ты пытаешься вспомнить его запах, но опять не можешь, воздух пропитался Намджуном, и ты опять стараешься дышать через рот, без запаха Гука воздух словно пустой, он не играет красками, и мозг требует недостающего куска мозаики, словно ты пьёшь воду, но она пустая, не утоляет жажду. — Может ему тебя отдать? Побалуешь мальчика в постели и раздобреет, — альфа подходит, до боли сжимая подбородок, ты стараешься не морщиться, но выходит плохо. — Думаешь, я не видел, как он тебя взглядом пожирал? Как смотрел на твои ножки и невольно сглатывал слюну, — его ладонь аккуратно спускается к шее, нежно лаская её, что настораживает, потому что через секунду он разрывает блузку, открывая твоё тело, слышно, как маленькие пуговки разлетаются по полу, а ты дёргаешься, ожидая удара. Намджун внезапен, потому что задирает твою юбку, поднимая за зад и заставляя тебя закинуть ноги на его торс. Ты сжимаешь зубы, чтобы не застонать от боли, потому что бедро всё ещё вспыхивает от боли при любом движении, а мужчина добивает, прижимает к стене сильным толчком, что ты ударяешься головой, ловя яркие звездочки перед глазами и противный свист в ушах, а Намджун, даже не снимая штаны, быстро расправляется с ширинкой, достаёт член, чтобы, отодвинув бельё, резко проникнуть в тебя. Он всегда действует грязно и необдуманно, как насильник. Любит рвать одежду и даже не думает о твоём комфорте. У тебя всё ещё в ушах треск ткани блузки, которая была твоей самой любимой, а теперь лишь жалкие клочки свисают с твоего тела. Пряжка неприятно трёт твою ногу, его штаны неприятно колют, когда он входит до основания, и ты стонешь от нескончаемой боли. Хлюпы противные, отвратные, ты даже не скрываешь как ненавидишь его, каждый толчок лишь раздражает стенки, у тебя даже смазки достаточно нет, чтобы заглушить боль от проникновения, и никогда под Намджуном не было. Его касания не ласкают, они вспышками по телу проходятся, словно бьют током и пускают корни боли и грязью остаются на поверхности. Ты для него всегда деревянная, сухая, но Намджун всё равно гнёт до хруста, вытягивает звуки и плевать, что они болезненные, он любит делать больно, потому что стоны получаются более искренними, чем когда крашеные куклы фальшиво изображают оргазмы, альфа никогда не жалеет твоих мышц, а лоно у тебя всегда узкое, не готовое к широкому стволу. — Сколько бы я тебя ни трахал, ты всегда словно девственница, — рычит он, часто выдыхая через рот и ускоряясь. Ты чувствуешь себя под животным, Намджун потный, ткань рубашки прилипает к его телу, а тебе противно, словно он мокрый доберман. Дышит влажно на ухо, облизывает мочку, а тебе от этих скачек плохо до головокружения и раскалывающейся головы. Ким тебе противен, со рта тянет спиртным, коньяк всегда вызывал у тебя рвотные позывы, а сейчас ты готова сгустками выблёвывать свои внутренности, потому что невозможно терпеть мерзкий коктейль. Хочется смыть этот запах железа, каждый раз оседающий на коже, содрать с себя весь слой эпителия, лишь бы убрать отпечатки его пальцев, смыть присутствие альфы. Он толкается ещё пару раз, кончая в тебя, и отпускает. У тебя онемели ноги и сильное головокружение, поэтому скатываешься по стене, получая удар ногой. — К себе вали, — рявкает он, так что тебе приходится, опираясь на стену, подняться, чтобы переползти в соседнюю квартиру. Там ждёт тебя Хосок, он поможет, приласкает, и даже становится немного радостно, что побоев больше не будет.2.
17 января 2018 г. в 15:06
— Скоро у тебя встреча с Ким Намджуном, хотя бы положение смени, — укоризненно сморит на парня брюнет с модельным лицом, поправляя прядку волос, упавшую на лоб.
— Как придёт – доложишь, или что ты тогда здесь делаешь, Джин? — кривится молодой человек и откладывает телефон с проигранным уровнем в какой-то игре. Ким привык, что во время размышлений начальник любит играть во что-то незамысловатое и лёгкое, чтобы сфокусироваться. — Для чего, по-твоему, ты тогда мне ещё нужен? — Гук складывает руки в замок, располагая перед собой.
— Чтобы кофе приносить.
— Да, ещё кофе, — кивает Чон, выравнивая спину и слыша расслабляющий хруст позвонков. Этот временный офис его немного раздражает, потому что хочется раскрыться в Корее, альфа мечтает положить к ногам каждый район, быть как дома в самых элитных заведениях, потому что они будут принадлежать только ему. Эта страна ещё не видела, как он умеет управлять, как умело пользуется ситуацией, захватывая всё больше земель, потому что чертов Ким Намджун здесь пока хозяин, но это поправимо.
Чонгуку уже не терпится увидеть этого финансового монстра, держащего всю Корею в своих когтистых лапах. Альфа надеется, что переговоры выйдут плодородные, он отдаст свою самую неприбыльную землю и попросит взамен территорию поменьше, но в Сеуле, не важно где, Чон найдёт, как выгодно использовать этот участок.
Мечты обосноваться в этой стране у Чонгука уже давно, это его родина, здесь можно многое себе позволить, потому что люди любят тратить, а потребностей здесь не меньше, чем в любом другом месте, поэтому нет толка скрывать заведения под скудной вывеской игровых автоматов, нужно разукрасить районы рекламой похабных услуг, потому что стесняться здесь нечего. У всех есть желания, а Чонгук готов их исполнить с помощью своих прекрасных и опытных работников, парень знает, о чем говорит, ведь пробует товар лично.
Джин постукивает по столу карандашом, привлекая внимание, и Чонгук снова отрывается от своих размышлений.
— Что?
— У меня течка на этой неделе, — Джин никогда не отличался скромностью, говорит всегда напрямую и только правду, поэтому Чон взял его секретарем, только вот он омега немного с заскоками и любит истерики закатывать, даже не обращая внимания, что уволить могут.
— Поздравляю, — пожимает плечи Чонгук, он каждый раз не понимает, как реагировать на этого парня. Он старше на несколько лет, а контакт наладить трудно, словно с неуправляемым ребёнком имеешь дело.
— Это значит, что меня не будет на работе неделю, а ещё я боюсь проводить течку в отеле. Пусть у меня прекрасный номер, но всё же это не дом, где я могу за семью замками скрыться, — недовольно бурчит парень.
— Тебе подавляющие подарить? — потирая переносицу, спрашивает Чон, потому что не видит иного выхода из этой ситуации.
— Это же вредно, Чон Чонгук! — вопит омега.
— Вредно на меня кричать, здоровья можешь лишиться, — рявкает Чонгук, уже порядком измотанный компанией секретаря. Джин умный, послушный, но слишком долго его общества Чон не выносит, слишком шумный, поэтому в Китае у него отдельный офис со звуконепроницаемой дверью.
Корея у него за окном – протяни руку и твоя, но только вот на самом деле рядом лишь недовольная омега и Ким Намджун внизу, прибывший на встречу и не думающий отдавать даже клочка своих земель.
Кабинет у Чонгука небольшой, за это немного не по себе, перед альфой он хотел бы предстать в виде сильного соперника, а не кочующего плебея, но приходится встретить его, приглашая в кресло и усаживаться напротив. Несмотря на то, что вошедший альфа лишь в одной рубашке, небрежно расстегнутой на три верхние пуговицы и в обтягивающих длинные ноги брюках, он выглядит дорого и, по-деловому стильно. Чонгук тушуется немного, а затем злится на самого себя, потому что привык голову откусывать конкурентам, видеть достаточно жестокие вещи и хитрить слишком сильно, чтобы не бояться за свою жизнь. Рядом с Кимом ты почти незаметна, но Чон и не хочет пока отвлекаться, лишь удостоив тебя кивком.
— Стоит представиться лично, меня зовут Чон Чонгук, я заинтересован, честно сказать, в ваших землях, — протягивает руку парень. Любезности Чонгуку ни к чему, поэтому он даже не пытается выглядеть приветливым, сжимая челюсти и внимательно сканируя собеседника взглядом.
— Моё имя Намджун, и я думаю, вам стоит прежде чем просить что-то, отдать клочок своих владений, — Ким пожимает руку со всей силы, но Чону немного всё равно на его испепеляющий взгляд и убийственный прищур. Весь вид Намджуна говорит о том, что переговоры пройдут плохо, потому что он уже сказал – либо война, либо сдаться сразу, но Чонгук видел и больших акул в этой сфере, парень не боится, потому что отец учил играть до конца и не испытывать страх, потому что это самая главная слабость человека, это означает проигрыш.
Пусть Ким убивает своей аурой, мощной фигурой и ледяным взглядом, Чонгук тоже так умеет, он уже давно не ребёнок, которого можно запугать страшными историями.
— Я готов выделить для вас места для аренды, — улыбается ослепительно альфа, он играет, делает ставку, — в Китае цены достаточно высоки, но я даже дам вам скидку.
— О чём вы вообще говорите? Предлагаете мне быть у вас на побегушках? В следующий раз попробуйте предложить мне что-нибудь поинтереснее, чтобы не тратить запросто наше время, — Намджун встаёт, собираясь покинуть офис. Ты даже моргнуть не успеваешь. Неужели это всё? Ты была готова к долгим и изнуряющим разговорам, на Намджуна это совсем не похоже.
— Я видела у вас достаточно земель, выставленных на продажу, так почему вы с этого не начали? — ты встреваешь в их разговор как раз, когда наступает пауза, глаза устремляются на тебя, потому что до этого момента ты была пустым местом, ты даже не уверена, заметил ли тебя Чонгук.
Выдержать напор их взглядов трудно, аура сбивает с ног, и сразу видно, что они могут положить к ногам весь мир, только для этого нужно устранить более сильного соперника. Ты не понимаешь, чего ждёт Намджун, и в какие игры намерен играть, потому что он никогда так себя не вёл на переговорах. Альфа бы уже давно задушил, в глотку вгрызся, но терпит, кулаки сжимает и решает послушать, что же ответит Чон на твоё утверждение.
— Я хотел к этому перейти, но вы оказались слишком импульсивны, чтобы дослушать, — пожимает невинно плечами парень.
— Вы пытаетесь со мной играть? — приподняв бровь, спрашивает твой начальник.
— Ещё даже не начинал, — ухмыляется Чонгук и кивает снова на кресло, предлагая сесть и продолжить разговор. — Чтобы что-то получить, нужно пожертвовать чем-то очень ценным. Я готов обменять свои земли на ваши, а вы?
С самой первой секунды в кабинете витают искры, Чонгук силён, это видно по его умению держать ситуацию под контролем и долго терпеть презрительный взгляд Намджуна. Тебя обычно убивает чернота зрачков начальника, всегда так трудно не сломаться от одного лишь недоброго блеска в глазах, но Чонгук отвечает тем же, на дне его взгляда решительность и власть. Даже молодое тело не перекроет большой опыт, отразившийся на лице. Они долго прожигают друг друга и не хотят уступать игре в гляделки, потому что на этом гордость завязана. Два пса встретились на ринге, вот-вот в дело пойдёт оскал и животное рычание. Сегодня они делят территорию – вопрос всегда не из приятных, и Намджун не привык отдавать, в его манере лишь забирать, и не важно каким путём, он пойдёт на сделку, убьёт, будет пытать, но положит под себя кого угодно, и успокоится, только когда весь мир будет у ног.
Ты меж двух огней: один владеет Кореей, другой Китаем, и если Намджун – коршун, то Чонгук – пантера, грациозная, умная, хитрая, он таит в себе огромные айсберги опыта, что намёрзли с годами, и знает, как вести себя перед врагом. Ты невольно его зауважала с самой первой минуты, потому что даже в простой белой майке, прикрытой черным пиджаком, и в обтягивающих брюках – Чонгук вызывает восхищение. Перед ним, наверное, слишком много девушек пало, и ещё больше будут преклоняться в будущем, потому что ты сама невольно тянешься к альфе, словно позволено, готова забыть о нормах, и даже тело не так сильно болит от побоев, пока ты смотришь на его идеально выточенный профиль.
Каждый раз ты говоришь себе не цепляться за людей, потому что Намджун – твой ареал обитания, на нём теперь завязана вся жизнь, и каждый раз так больно смотреть, как начальник крошит на твоих глазах кости очередного несговорчивого партнёра. Но Чонгук другой, он не гнётся под напором Кима и кажется, словно он единственный, кто готов выйти против альфы и остаться живым в бою.
Сравнивая двух альф, ты приходишь к выводу, что пока существуют такие, как Чон, нужно цепляться за шанс утопить Намджуна, появляется надежда, что однажды хотя бы кто-то вырвет тебя из когтей этого ненасытного коршуна, пусть с мясом и кровью, ты готова пожертвовать всем вместо того, чтобы ждать, когда он выкинет твой изуродованный труп в канаву.
В альфах сходство лишь одно – власть, в Чонгуке ты ощущаешь её слишком явно, ещё никто не мог быть с Намждуном на равных, ещё никогда ему не отказывали и ни разу Ким не уходил ни с чем.
— Я готов заплатить любую цену за территорию в Китае, — альфа злится, ты чувствуешь, как усиливается в помещении запах железа, он окутывает воздух, заставляя тебя задыхаться. Ты стараешься дышать меньше, но так трудно игнорировать запах, который пропитал, кажется, уже всё помещение, что ты даже не чувствуешь, чем пахнет Чонгук и прикрываешь лицо, чтобы не дышать Намджуном, думая, что никто не заметит, но Чон поворачивает голову к тебе, очаровательно улыбаясь, черты лица заметно смягчаются, позволяя на секунду расслабиться.
— Вы что-то считаете абсурдным? — он впервые обращается лично к тебе, и почему-то ты пропускаешь пару вдохов, прежде чем ответить, лишь бы не расплавиться под взглядом ореховой радужки, не выдать испуга от того, что тебя заметили и не пропасть в его запахе. Теперь ты его замечаешь, он не имеет определения, там горечь, свежесть и немного мяты, ты понимаешь, почему не могла почувствовать его, потому что он пахнет, словно всё так и должно быть, словно воздух, которым ты дышишь, всегда обязан быть пропитанным Чонгуком. Он как фон всей твоей жизни, так пахнет его тело, кожа, волосы, ты ловишь себя на мысли, что даже дышишь теперь глубже, лишь бы пропитаться им.
— Да, ваше упрямство, вы продаёте свои земли, значит, мы можем их купить, не вижу смысла для дальнейшего разговора, если вы не выполняете свои же собственные условия, — говоришь фразу, которую готовила давно, ещё когда увидела все капиталы Чона, но это далеко не то, что на самом деле вертится в голове, но зато взамен получаешь лёгкое одобрение в глазах Намджуна и расслабляешься. Каждая неудачная встреча всегда отмечается сильными побоями, после такого не прекращает болеть всё тело, а гематомы не сходят месяцами.
— Тогда нам не за чем устраивать встречи, ведь все мы преследуем одинаковую цель, только вот я готов идти на уступки, в отличие от вас, — Чонгук хмурится, говорит с таким нажимом, что хочется слушаться сразу же, выполнять любое требование, и теперь он уже сам встаёт, чтобы проводить гостей. От его взгляда не ускользает, как тяжело ты поднимаешься с кресла, прикладывая руку к бедру и стараешься идти ровно.
Ким Намджун Чонгуку и не казался простой личностью, только вот своим поведением, кажется, парень лишь разозлил его, но альфа не боится, он готов к войне даже не на своей территории, поэтому в скором времени он завладеет желаемым.
Прощальное рукопожатие выходит напряжённым, тишина давит на тебя, словно от их молчаливой перепалки тебя может раздавить, хотя это итак слишком ощутимо, запахов так много, что тошнит, железо смешивается с мятой и словно соревнуется в первенстве над властью в этой комнате, тебе становится тошно, поэтому ты выходишь первой из кабинета, глубоко вдыхая и натыкаясь на странного парня у окна.
— Я не чувствую твоего запаха.
— А должен ли? — лишние разговоры тебе ни к чему, ты предвкушаешь очередной неприятный долгий вечер наедине с Намджуном, плавно переходящий в ночь.
— Ты красивая омега, зачем прячешь запах, это же вредно, — негодует парень и так театрально округляет глазки, что вызывает невольную улыбку.
— Так нужно, всё слишком сложно, чтобы объяснить, — пожимаешь плечами, договаривая как раз к выходу альф, и уходишь за начальником, не имея даже возможности представить, что ждёт тебя сегодня вечером.