Strange Love

      Трель дверного звонка заполняет своим звучанием, которое по утру кажется отвратительной, режущей слух мелодией, весь дом. Волей-неволей Кэролайн пришлось открыть глаза, с некой призрачной надеждой на то, что звонящий ушел, позволяя девушки побыть в мире грез еще несколько минут. Однако крохотная надежда крошится под звучанием еще одного звонка, подобно стеклу рассыпается на тысячу мелких осколков. Она поднимает взгляд голубых глаз на часы, сонно потирая глаза. Было около полудня, поэтому Форбс тут же поняла, кто это может быть. После прогулки с Ником, что порядком затянулась по поздней ночи, Кэролайн не нашла в себе силы, хотя скорее желание, просыпаться ранним утром, посещая школу. У нее были слишком хорошие впечатления от прогулки, чтобы портить их нравоучительной беседой с Гилберт, в которой будет много заботы, что только усиливается, если вспомнить о предсказание Бонни. Блондинка не хотела об этом думать. Будущее предопределено, и она уж точно никак на него не повлияет. Мы слишком часто думаем о будущем, теряясь в прошлом, не замечая настоящего — моментов, из которых и состоит жизнь.       Словно нарочно оттягивая момент, Кэролайн медленно проворачивает ключ в замке, открывая дверь. Ней не хотелось впускать суровую реальность в дом, но разве есть выбор? Не в этот раз. — Проснись и пой, Барби. — Деймон? — немного удивилась девушка, когда молодой человек с присущей ему наглостью входит в дом. — Что ты тут делаешь? — задает вопрос она, но и без того знает, что ответа не дождётся, поэтому перевод взгляд на Елену. — Что он тут делает? — Может я скучал? — не остается в долгу старший Сальваторе.       Блондинка с явным недоверием поглядывает на шатена, который по-хозяйски усаживается на диван. Ее всегда раздражала его уверенность, и с каждым разом это чувство лишь возрастало. Наверное, она с легкостью могла сказать, что ненавидит его. Однако ненавидеть — значит испытывать хоть какие-то чувства, а Кэролайн до сих не простила о том, что он делал с ней. — Знаешь, что… — Мы пришли поговорить, — успевает прервать речь блондинки, Стефан, который тоже решил заглянуть. И он сейчас был единственным человеком, с которым Форбс хотела бы поговорить. — Что-то случилось? — Нет, Кэр, все хорошо, — начала Елена, преступная с ноги на ногу от волнения. — Но мы все и так знаем, что должно произойти и что видела Бонни, — проговаривает Сальваторе, ловя на себе возмущенные взгляды брата и его девушки.       Причина была слишком очевидна, так что стоило бы ожидать подобного. Кэролайн испускает тяжелый вздох, прикрывая на мгновение глаза. Девушка обессиленно присаживается в кресло, запуская тонкие пальчики в копну пшеничных волос. Голубые глаза вздымают взор на младшего Сальваторе, именно в его взгляде она искала поддержку, но находила лишь отражение заботы, которая сейчас казалась била через край. — Послушайте, Бонни может ошибаться… — Это уж вряд ли, — перебивает ее Деймон, на лице которого все еще играла былая ухмылка. — В любом случае, если это правда, нам ничего не изменить — во-первых, а во-вторых, она не видела кто меня убил. — А у тебя много вариантов, Барби? — изображая удивление, продолжает эту перебранку шатен. — Лично у меня только один — Клаус. — Зачем ему это? — решает внести и свою лепту в этот разговор, Елена. — Хороший вопрос, только вот не ко мне. — Что? — вырвалось у блондинки, когда три пары глаз уставились на нее. — Я понятие не имею. Я его даже не знаю. — Ну, Кэрри, к чему эта скромность? — начинает Деймон, которому было по душе задевать эту блондинку. — Вы же так мило о чем-то болтали, — добавляет он, прищурив глаза.       Мужчина делает резкий выпад вперед, поднимаясь на ноги. Голубоглазый шатен на скорости оказывается около Форбс, нависая над ней. Невольно Кэролайн сжимается в кресло, впиваясь острыми коготками в подлокотник. — Хватит уже меня в этом обвинять, — выдает девушка, а голос невольно дрогнул. — Я еще даже не начи… — Хватит! — терпение покинуло Стефана, который до этого молча наблюдал за этой картиной.       Старший брат сего семейства демонстрирует свое недовольство, закатив глаза. Ему были явно не по душе эти игры в «хорошо» и «плохого» полицейского. Деймон изначально предлагал не самые дружелюбные варианты, дабы разговорить блондинку. В нем по большей мере играло любопытство, нежели желание помочь, хотя второе тоже имело место быть. Лиз Форбс была его другом, и несмотря на то, что отношения шатена и ее дочери явно не сложились и, он готов был убить ее несколько десятков раз, ему все же была не безразлична судьба этой девчонки. — Знаете, что я никак не могу понять, — зачинает свою речь Деймон, демонстративно расхаживая по гостиной, — почему человек, который всегда без умолку болтает, не хочет говорить сейчас?       Мужчина резко останавливается и с былым осуждением поглядывает на блондинку. Для Сальваторе это все было ничем иным, как нечто входящие в рамки чего-то странного и безумно подозрительного. — Почему, Кэролайн, а? — задает очередной вопрос тот. — Может, ты хочешь скрыть от нас нечто безумно важное? — Что прости? — обомлела девушка, которая прекрасно поняла суть его суждений. — Что ты хочешь этим сказать? Что я как-то связана с Клаусом? Замечательно…       Это было слишком даже для Деймона. Разочарованная улыбка оставила свой отпечаток на лице девушки, а с уст сорвался смешок, что был полон огорчения. Кэролайн поднялась на ноги, разведя руками по сторонам. — Что дальше? Скажешь, что я ему помогаю всех вас убить, а Бонни — наша ручная ведьма, которая пытается запутать всех вас, наводя на ложный след, так, Деймон? Или я ошибаюсь? — негодовала девушка. — Поправь меня, если я не права. Тебе же лучше обо всем известно. — Кэр… — протяжно начала Елена, однако один лишь взгляд Форбс заставил Гилберт замолчать. — Возможно, — решил ответить Деймон, приведя всех в легкий ступор. — Серьезно? Возможно? — Деймон, это бред. Кэролайн не зачем это делать, — решил встать на защиту подруги Стефан. — Может, ей и незачем, а тому, кто дарит такие букеты, может и есть зачем, — добавляет шатен, кидая взгляд на огромную охапку роз. — В Мистик Фоллс появился миллионер? Или Мэтту повысили зарплату? — Мы с Мэттом расстались, и не делай вид, что не знал. — Тогда вопросов у меня становится все больше. — Моя личная жизнь тебя не касается. — Это тот историк из Англии? — Откуда ты… — хотела уже начать Кэролайн, однако ответ был очевиден — Елена. Дружба Гилберт и Сальваторе-старшего отнюдь не нравилась Форбс, ровно, как и Стефану, который это кропотливо скрывал, однако блондинка все видела. — Не важно. — Только мне кажется странным, что таинственный историк появился в одно время с Клаусом? — Ты параноик, Деймон, — с лукавой улыбкой, добавляет Форбс. — На самом деле, он прав, — подает голос Елена, опуская глаза вниз, словно опасаясь осуждения, которое наверняка бы увидела в глазах подруги. — Кэролайн, ты его даже не знаешь. Может, он опасен? — Да, Елена, ты именно тот человек, который может об этом судить. Ведь ты так благородно впустила в свою… в наши жизни одного из самых опасных людей, которых я знаю, — на эмоциях проговорила Кэролайн, не отрывая взгляд от брюнетки. — Вы все так быстро забыли, что сделал Деймон. — Я все еще здесь, Барби, — как бы невзначай напоминает о своем присутствие Сальваторе, с самодовольной ухмылкой на лице. — Я никогда этого не забуду, Деймон, — переведя взгляд на него, выдала Форбс. — Кэр, — мягко звучит ее имя из уст младшего Сальваторе, который направился в сторону блондинки. Он чувствовал некую вину за то, что Деймон сделал с Кэролайн. Он должен был остановить брата, но вместо этого видел в ее лице приманку. — Нет, с меня хватит. И, мне кажется, вам пора уходить, — заявляет блондинка, ловя на себе удивления.       Однако никто не стал пререкаться с ней. Деймон и Елена вышли с дома в полной тишине, и лишь Стефан задержался у входа. Он внимательно заглянул в голубые глаза подруги. — Идите без меня, — добавляет тот, а после закрывает за двери.       С минуты Кэролайн смотрела на брюнета, не зная, что и сказать. Девушка понимала, что в кой-то мере, Деймон и Елена были правы. Подобное совпадение было бы возможно, но не в Мистик Фоллс, где за каждым «случайно» кроется определенная закономерность. Однако она не хотела верить в это. Ей нравился Ник, хотя, может, это и было громким заявлением после одного свидания, но это было так. Он не был похож на тех людей, что окружали ее. В нем не было вечного страха, что съедал ее друзей, паранойи, которая преследовала ее. — Ты тоже так думаешь, да? — Да, — честно признался Стефан, отчего Форбс поникла. — Но, я также видел, как он свободно вошел в дом без приглашения — это говорит о многом. — Я знаю, как это может прозвучать, но Ник не опасен, он не серийный убийца. Я не могу это никак доказать, я просто знаю, что он не причинит мне никакого вреда. — Я хочу верить тебе, Кэр, — начинает тот, испустив тяжелый вздох. — Но будь осторожна, ладно?       Девушка отвечает лишь едва уловимой улыбкой, кивая в знак согласия, удивляясь, как у Сальваторе всегда получается поддержать, даже когда кажется, что все настроены против. Именно поэтому девушка ощутила некий укор совести, когда осознала, что Стефан так же слышал ее речь относительно взаимоотношений Елены и Деймона. Кэролайн знала и понимала, что младший брат так же видит эту столь стремительную дружбу, однако молчит. — Мне жаль, что тебе пришлось это услышать. — Все нормально, — тут же отозвался тот с фирменной улыбкой. — Только поговори с Еленой, ладно? — Ладно, — выдает блондинка.       Откровенно говоря, Кэролайн не чувствовала своей вины перед Гилберт, но ради друга она готова это сделать.       После Сальваторе лишь кивнул, словно произнося «спасибо», а затем покинул дом Форбс, оставляя ту наедине со своими мыслями.