***
Домой она ехала целый час, который девушка провела в раздумьях о сегодняшнем вечере и странной встрече. Она постаралась убедить себя, что всё в принципе неплохо складывается, и не нужно тратить свои силы и нервы, когда поезд уже ушел. Тем более, в прямом смысле. Пока она оставит всё как есть, а когда выдастся удобный случай поговорить с Серёжей, они всё обсудят. Лена зашла в квартиру с несвойственной ей бесшумностью, думая, что Александр уже давно лег спать, и не хотела его беспокоить. За этот насыщенный день Лена успела ощутить множество разнообразных эмоций, но сейчас в голове было непривычно пусто, только в животе неприятной тяжестью завязывался узел. Когда она уже очутилась в коридоре, задумчивым взглядом смотря в темноту пола и начиная снимать верхнюю одежду, от которой веяло холодом, свет каким-то магическим образом включился сам, и всё посветлело. Девушка от неожиданности подпрыгнула и повернулась на 180 градусов. Там стоял вполне не спящий её двухвековой сосед, скрестив руки на груди. Лицо его было слишком серьезным и взволнованным. Девушка даже забеспокоилась, что это такое случилось. Она не своим голосом спросила, почему он не спит в такой поздний час, на что его светлая бровь поднялась вверх в саркастичном жесте. — Глубокая ночь, по улицам ходит непонятно кто, а Вы не соизволили предупредить, когда вернетесь. А теперь ещё спрашиваете, почему я не сплю. Подобный упрек девушка слышала давным-давно от мамы, когда она ещё училась в школе, немного запоздала и вместо 6-ти вечера пришла в час ночи. Ну, ничего, со всеми бывает. Но сейчас, когда она уже взрослый человек и может сама решать, когда ей приходить, она не понимала такого волнения. Особенно, от Александра. Лена зевнула. — Александр Павлович, прошу Вас, не начинайте, — она устало потерла глаза, которые то щипало, то они просто слипались. — Не нужно волнений из-за таких пустяков. Монарху ответ не понравился. — Я не имею права волноваться за Вас? Почему Вы не соизволили оставить записку или просто не предупредили? — девушка опять о чём-то задумалась и смотрела в одну точку, пропуская слова императора мимо ушей. Эта ситуация и слова казались ей смутно знакомы. — Елена Георгиевна, имейте совесть! Вы совершенно ни во что меня не ставите! Лене от его повышенного тона стало не по себе. Голова неприятно начала ныть, а спокойствие и отрешенность, которые девушка пыталась сохранить, давали трещину. Разум чётко говорил: «Успокойся и не психуй перед ним!», а глаза уже мутнели от появившихся в них слез. Она и не догадывалась о том, что, когда уже слишком переволнуется из-за каких-то событий, её можно вывести обычным громким тоном. Вот тебе здравствуй, специально домой сразу не поехала, чтобы Александр в таком виде её не видел, а, в итоге, всё впустую. Даже слова той женщины, которые она сотый раз прокручивала в голове, не помогали. Альшанская, опустив голову, насупилась и уже хотела уйти к себе в комнату, но мужчина докапываться не перестал. Он преградил ей путь и встал ближе. — Елена Георгиевна, ну как же Вы не понимаете, что это опасно! С Вами могли сделать, что угодно! Есть личности, которым закон не писан, уж поверьте. А Вы ходите в полном одиночестве, — девушка всеми силами пыталась сдержать слезы и затолкать их назад, но получалось ровным счётом наоборот. — Посмотрите же на меня, ей-Богу. — Да что Вы ко мне прицепились то?! Вы мне сосед, а не муж! Брюнетка подняла голову и посмотрела ему в глаза. Его хмурый вид сменился испугом и непониманием. Слезинка, державшаяся на своем месте, стремительно скатилась по щеке, а потом и перешла на шею. Девушка не смогла сдержать такого долгого зрительного контакта и понурила голову. Мужчина молчал, не зная, как вообще на такое реагировать. Он был сконфужен, потому что никогда не видел девушку в подобном состоянии. — Дайте мне пройти… — хрипло сказала она, вытирая щёку. — Что произошло? Вас кто-то обидел? Я могу помочь? — засыпал Александр вопросами девушку, всматриваясь ей в лицо, на котором стремительно появлялись новые мокрые дорожки. — Боже мой, простите меня. Я не должен был повышать на Вас голос! — Пройти мне дайте, тогда прощу! — она уже хотела начать пихаться и драться за право войти в комнату, но Александр как стоял горой, так и стоял. Остановив новый выпад девушки, он удержал её за плечи. Девушка, не понимая, что происходит и просто устав от всего, уткнулась мужчине в грудь. Она закрыла глаза с подрагивающими ресницами, чувствуя замешательство мужчины. Александр, удивленный такому калейдоскопу эмоций, сначала стоял в нерешительности, а потом, всё-таки, решил для себя что-то и почти неощутимо обхватил девушку в кольцо рук. Лена после холодной улицы начинала согреваться и от этого только сильнее клонило в сон. Глаза щипало, а голова становилась тяжелее. — Вам лучше? Я могу что-то сделать? — Спать хочу, — пробубнила она ему в грудь. — И Воппер. Романов внезапно отпустил её, немного сконфуженно. Лицо его выражало сожаление и беспокойство. Девушку подобное внимание смущало, ибо уже успела отвыкнуть от такого, как уехала в Питер от мамы. Он странно оглядел её, а губы то открывались, то сжимались, словно он хотел что-то сказать. В последствии, он тихо, но уверенно произнес: — Не хочу показаться надоедливым, но, если что-то случиться, всегда сообщайте, пожалуйста, мне. Я вижу, что у Вас произошло что-то, но надоедать Вам не имею никакого желания, — возникла пауза. — Еще раз простите. — Это Вы меня простите, не всегда могу сдерживать свои истеричные выпады. Вы вообще с этим не связаны, — девушка зевнула, думая о том, что в подобном состоянии она могла бы начать драку или просто плеваться. — А есть всё-таки хочется, — тихо пробурчала она под нос. — Мы можем пройти и отужинать, — предложил он с непонятной ей интонацией. Она слабо улыбнулась, а потом, закрыв рот рукой, зевнула. — Да не, я лучше пойду спать. Добрых Вам снов. — И Вам того же. Брюнетка скрылась в комнате, переоделась и сразу уже, коснувшись головой подушки, уснула спокойным сном. Романов в этот момент о чём-то думал, о том, что только ему известно. Так он размышлял около часа, а после направился спать, чтобы наконец избавиться от надоедливых мыслей.***
— Нет, Морозова, хер тебе, а не гулянка, — в который раз за несколько минут отказывала Альшанская своей подруге. Она уже устало терла глаза, а блондинка так и продолжала щебетать про свои глобальные идеи. — Я не поведу его гулять с вами, он с моста сброситься сразу же. Ранним утром следующего дня Катя, как она любит, начала названивать своей подруге с предложением погулять в последние свободные дни, но не абы как, а с императором. На огромную тираду по поводу приглашения Александра, которую она точно отрепетировала, Лена холодно и без сожалений сказала «нет». Морозовой, конечно же, ответ не понравился, и она всеми силами начала добиваться согласия. Но сколько бы она не уговаривала свою подругу, ответ оставался таким же. — Ну, Лен! Что ты его как заложника дома держишь, ему нужно разнообразить жизнь, ему нужно общение, в конце-то концов! — не унывала блондинка, придумывая всё больше причин. — У него, довольно-таки, разнообразная жизнь, и с общением проблем нет, — парировала Лена. Она пошла на кухню, чтобы сделать себе завтрак, и включила Морозову на громкую связь, освободив руки. Почесав затылок и задумчиво сморщившись, она начала думать, что бы сегодня приготовить из маленького выбора продуктов. — Лена-а-а, прошу тебя, пожалуйста! — умоляюще говорила Катя. — Это первый и последний раз! Осталось всего несколько дней до универа, мы ведь не сможем гулять, а ты ломаешься. Тем более, это Александр Первый, я многое хочу узнать из первых уст. — Вела бы себя адекватно, то я бы ещё подумала, а так ты скажешь ему что-то, а стыдно будет мне. — Если ты не соглашаешься из-за этого, то я всё сделаю, — по её голосу, у неё, похоже, появилась маленькая надежда. Лена тем временем начала варить кашу. Брови были сдвинуты к переносице, а губы сжаты. Сейчас девушку очень раздражала навязчивость подруги. — Пойми уже, ему будет некомфортно с нами. Это как маму оставлять тусить со школьниками. Повисло молчание. — С тобой ему комфортно, — выдала Морозова. — Он живет со мной. У него не было выбора, — зло и резко сказала она, про себя давно уже послав блондинку далеко и надолго. — Елена Георгиевна, что у Вас тут за ругань? — внезапно на кухне появился монарх. Прибывал он в хорошем расположении духа, как могла заметить девушка. Если бы ей не надоедала Катя, то настроение возможно было бы тоже на высоте. Альшанская хотела выключить громкую связь, чтобы Романов не услышал лишнего, но руки были заняты. — О, Александр! Идемте сегодня на прогулку все вместе! — заверещала блондинка из телефона, очень хорошо услышав приход Александра. Лена, управившись со всем, в панике шустро выключила телефон и Катю включительно, убрав телефон в карман штанов и продолжила хмуро мешать кашу, уставившись на неё, как последний важный предмет в её жизни. Через несколько мгновений мужчина подошел к девушке, вопросительно на неё посматривая. — Что ж это было? — всё-таки, спросил он. — Екатерина пригласила нас на прогулку? Почему у Вас такое недовольное лицо? Брюнетка с лаокооновским выражением страдальчески вздохнула и посмотрела на мужчину с горечью в глазах. Александр понял по её лицу, что слышать слова Кати он не должен был. Он как-то непонятно для неё улыбнулся, и Лена поняла, что от такой улыбки ожидать чего-то хорошего не стоит.***
Альшанская давно заметила, что обстоятельства всегда плачевно складывались для неё. Наверное, планеты не так сошлись или что-то ещё, но это не отменяло тот факт, что ей хоть как не везет. Это до одури выводило из себя, даже в тот момент, когда Александр, видя её убийственное выражение лица, как-будто специально настоял на встрече, предъявив ещё и тот факт, что он тоже на днях начнет работать. Лена хоть и была упертой, но с мужчиной спорить получалось через раз. И вот наступил тот момент, когда никакие её аргументы не действовали, а последние попытки спастись Александр ловко перечеркнул, победно улыбаясь. Перед прогулкой брюнетка ужасно волновалась, не всегда находя причины этому волнению. Хоть Катя и пообещала вести себя адекватно, девушка знала, что её надолго не хватит. Волнение не хотело уходить, даже когда они с императором подходили к месту встречи. — Екатерина не чудище, не съест она Вас, — ободряюще говорил император, а Лену беспокоило совсем не это. На улице было прохладно, отчего ноги замерзали. Натягивая шапку почти до глаз, Лена вдалеке уже видела Катю и Павлова, которые опять занимались непонятно чем. В парке людей было немного, наверное поэтому эта несносная парочка, увидев Лену и монарха, начали петь Гимн Российской Империи. Брюнетка спрятала лицо в большом шарфе, чувствуя, как накатывает смущение. А это было только начало, думала девушка. К удивлению, Александр был в настолько хорошем настроении, что на такие шутки реагировал положительно. Катя, конечно, была более сдержана и не использовала сортирного юмора, что она делала по жизни, но ей время от времени что-то ударяло в голову, и она выкидывала совсем уж странные шутки, отчего Лене вновь становилось не по себе. Все вчетвером они сходили на недавно открывшуюся выставку, где больше шутили и страдали фигней. А теперь сидели в Burger King, где Морозова жарко начала обсуждать историю. Лена поймала себя на мысли, что в этот вечер общалась больше с Сёмой, чем с Александром, и в груди неприятно кольнуло. Ковыряясь картошкой фри в соусе, она уставилась на стол, иногда поглядывая на разговаривающих Александра и Катю. Монарх был явно смущен таким подробностям, которые рассказывала блондинка, но продолжал обсуждать его собственное правление и что с ним происходило. — Как прошли последние соревнования? — спросила Лена у Сёмы, когда они подошли к кассе, чтобы вновь купить по бургеру. Парень по-доброму улыбнулся, как обычно улыбался ей. — Куда уезжал? — В Сочи сборы были, но ничего там хорошего не вышло, — он немного смущенно почесал затылок. — Ничего даже и не выиграли. — Да ладно тебе, не последний же раз играть будете. — Не был бы я так уверен, — она вопросительно подняла брови. — Парни очень часто любят драться с другими командами. Либо они тупые, либо очень тупые. Лена мягко засмеялась, а Сёма, также улыбнувшись, поправил свои кудрявые волосы, которые упали на лицо. Еще что-то обсудив и посмеявшись, они взяли заказанную еду и пошли к столу, где, похоже, не заметили их отсутствия. Остаток их посиделок она беседовала с Павловым, иногда что-то говоря Кате, но её внимание было сфокусировано на монархе. Похоже, её целью было узнать всю его жизни, включая подноготную. Лена только кривилась от некоторых вопросов, которые спрашивать у Романова она бы не посмела, а вот её разговорчивую подругу это ничуть не смущало. Под самый конец, когда Морозова уже точно намозолила себе язык и молчала, идя между своей подругой и императором, Лена с Александром переглядывались и явно таким образом доносили друг другу свои мысли. От Кати такое действо не ускользнуло, потому что это было уж слишком заметным, особенно с мимикой Лены, поэтому, когда она завязала с подругой разговор о чем-то несущественном, хитро улыбалась, будто бы узнала о неком заговоре. — Ни за что не поверю, что Вам понравилась встреча, — говорила брюнетка в последствии, когда они разошлись с несносной парочкой, смотря на Александра, которого очень веселила реакция соседки. — Она говорила без умолку, это ужас… А когда Сёма закинул ей снег за капюшон… — Елена Георгиевна, всё чудесно, что же Вы так взъелись, — мягко заулыбался он, а Лене от этого как-то не по себе стало. Возможно, она сейчас и правда зря наезжала на нее, может, монарху было интересно её послушать, несмотря на её заскоки. И всё же, девушка никогда бы не смогла вести себя с ним так, как Катя, хоть она и привыкла к нему. У неё были рамки, за которые она бы точно не смогла зайти. Лена выдохнула облако пара, которое мгновенно же исчезло. — Мне показалось, что Вам было не совсем приятно, когда она говорила о некоторых подробностях Вашей жизни… — он вопросительно посмотрел на неё. — Ну, мне кажется, что никому не будет приятно слышать то, что он хочет выкинуть из своей памяти, а тут ещё это и в лицо говорят. Романов понял, на какой момент намекала его собеседница, отчего слегка потупил взгляд. — Полно Вам, Елена Георгиевна, не берите в голову. У меня нет настроения думать о подобном, — в ответ на это Лена неопределенно повела плечами, скорчилась, мол, как хотите, и опустила голову, разглядывая дорогу. Недолгое время они молча шли, не зная, о чем и поговорить. Темы для разговора не появлялись в голове, поэтому каждый думал о своём. Когда Александр и Лена зашли в немноголюдный парк, мужчина всё-таки решил заговорить: — Знаете, mon ami, сейчас, смотря на всё, на сей мир, кажется, всё то, что было до моего появления в сем времени и не существовало, — он тихо усмехнулся, будто бы сказал глупость. — Оно такое далекое, чужое, будто я и не жил тогда вовсе. Брюнетка удивленно уставилась на него. Она и не думала от него услышать подобное, ведь и сама размышляла в таком ключе вчерашним вечером. Лена заметила, что для неё такое совпадение оказалось немного приятным. — Это чувство похоже на то, когда приезжаешь из лагеря спустя почти месяц, — мужчина с вопросом в глазах посмотрел на нее, а Лена ойкнула. — В принципе, я имела в виду почти то, что Вы и сказали. Это нормально чувствовать подобное, всё-таки многое изменилось. — И всё-же, чудно, когда ты не видишь рядом родных и сознаешь, что и не увидишь их больше, — по его лицу девушка заметила, что это те слова, которые он наконец смог сказать, те, которые его беспокоили. На несколько секунд они замолчали. Стало как-то совсем тихо, и лишь хруст снега под ногами не давал тишине стать абсолютной. — В-Вам бы хотелось вернуться назад? Он посмотрел на черное небо, а потом на Лену, и сказал, смотря ей прямо в глаза: — Не знаю. Это было сказано без капли лжи и сомнения, но с такой печалью в глазах, ведь его совершенно не устраивала это неопределенность и метания. — Я днями и ночами думал об этом, je voulais revenir de tout mon coeur *, но каков прок от сих желаний, если ты не в силах воплотить их в жизнь. Сейчас я с уверенностью могу сказать, что я не имею никаких шансов на возвращение. Девушке от его слов стало легче на душе. Возможно, из-за того, что он в любом случае не вернется назад, а останется здесь. Но в то же время её волновали переживания Александра, хоть она и не до конца понимала, каково находиться в подобном положении. — Думаю, Вы правы, — тихо сказала она. — Зачем думать о том, чего не изменить… — Лена задумалась. — Хм, Александр Павлович, а чего Вы тогда хотите? — Вы прекрасно осведомлены, что роль императора ставит в особые рамки. Конечно, в роли царя возможно и преимущество, но мне бы было легче не находится в сем положении. Я б хотел ощутить покой и свободу, когда на тебе не лежит огромная ноша в виде целой империи. Теперь, когда я нахожусь тут, мне значительно легче. — Если бы со мной такое произошло, то я бы до сих пор просыпалась в холодном поту и с мыслью, что я император, — размышляя она вслух. Александр на это улыбнулся и даже тихо посмеялся. — Признаюсь, подобное происходит изо дня в день. На этот раз очередь смеяться дошла до девушки. Атмосфера серьезного и тяжелого разговора исчезла сразу же, когда и бывший император присоединился к ней, из-за чего они чуть вместе не подскользнулись и не упали.***
Снег шумно хрустел под ногами. Фонари ярко горели, освещая пушистые хлопья, которые вальяжно падали на землю, растворяясь в общей белоснежной массе. Лена в начале остановилась, ловя серебряные снежинки ртом и радуясь как ребенок каждой попавшей в рот снежной пушинке. Закончив с этим занятием, девушка заметила, что высокая фигура императора отдалилась. Скорее всего, Александр опять задумался о чём-то и не заметил, как его спутница остановилась и начала заниматься не понятно чем. Недалеко от стоящей Лены послышались весёлые вскрики и шуточные ругательства. Брюнетка на автомате повернула голову к источнику звука. Пара подростков в нескольких десятках метрах от девушки лепили что-то похожее на первую стадию снеговика. Только вот они всё время отвлекались от главной цели и просто валялись в снегу и кидались в друг друга снежками, радостно смеясь. В голове девушки будто бы загорелась лампочка. Это действо натолкнуло Лену на самую «лучшую» зимнюю идею — выиграть императора в снежки с помощью внезапной атаки. Альшанская с хитрой улыбкой почерпнула снега и слепила добротный ровный снежок, который в следующие пары секунд полетел в мужчину и попал в спину, оставив белый след. Девушка радостно заулыбалась своей меткости и встала в уверенную позу победителя. Романов в это время остановился и медленно повернулся к девушке, то ли вопросительно, то ли удивленно, глядя на неё. Затем развернулся всем корпусом. — И как это понимать? — серьезно спросил мужчина, но в следующее мгновение в него прилетел очередной снежок. — Елена Георгиевна! — Битва не на жизнь, а на смерть! — крикнула весело девушка, готовя новые снаряды. — Вы взрослая девушка, а ведете себя, словно дитё малое, — он направился к ней, но обстрел продолжился. — Да прекратите же Вы! Следующая атака прошла скорее неудачно, чем успешно: снежок попал в мужское плечо, задевая кусочками лицо. Император, явно разозленный подобной наглостью, не растерялся и, как взрослый серьезный мужчина и император с железной выдержкой, бросил ответный снежок, поразивший ленино бедро. Та радостно засмеялась, ведь она смогла его достать. Ответ от девушки не заставил себя ждать, и снежная война началась. Романов нападал стремительно, обстреливая Лену снежками один за другим. Брюнетка бросала с отличной четкостью, но из-за того, что мужчина быстро двигался, снежки не достигали цели в нескольких миллиметрах. Императорский снаряд четко летел в лицо девушки, но та успела спрятаться за деревом, начав делать новые снежные шарики и немного передыхая, ведь ей достался серьезный соперник. Мужчина сам того не заметил, как ему начало нравиться данное действо. Его лицо озарила озорная улыбка, перерастающая в смех. Он подбежал к дереву, за которым спряталась Лена, и ловко закинул туда снежок. Но девушка проворно увернулась, поэтому снежок попал только в икроножную мышцу. Она отбежала на приличное расстояние, а монарх продолжил обстрел так, что через несколько мгновений ее спина была вся белая. Лена так погрузилась в процесс, что не заметила, как начала отходить назад и, запнувшись о бордюр, упала в пушистые сугробы с громким вскриком. Снег полностью облепил девушку, которая вообще не понимала, где находится и что происходит. Она проявила попытки встать, но безуспешно, стало слишком холодно, так как снег проник во все ненужные места. Девушка решила просто лечь, надеясь на скорое спасение, и смотрела в черное, как мгла, небо, потому что больше не могла ни на что смотреть. Александр в этот момент решил, что его соперница в неудобном положении и, забыв о золотом правиле «лежачих не бьют», решил атаковать. Всё происходило как в каком-то эпичном голливудском фильме с замедленной съемкой. Лена, не в силах встать, видит, как ровно в неё, сверху, летит её погибель. Холодный и мерзкий снежок попадает прямо ей в лицо. Сразу снег обжигает кожу, и Лена визжит от резких перепадов температур. По парку разносится громкий крик.***
— Вытащите меня отсюда, твою же мать! — кричит она из белого плена, пытаясь убрать снег с лица, но безрезультатно — вся она была облеплена снегом и, касаясь лицо с целью убрать хоть что-то, чтобы банально видеть, делала только хуже. — Спасите, ради Христа! Спустя несколько мгновений послышались скорые шаги и шорох одежды. Александр, увидев, в каком положении девушка, хотел было улыбнуться, но, поняв, что Лене то ничуть не смешно, принялся её спасать. — Ma chérie, pardonne-moi, mon Dieu, je ne voulais vraiment pas cela! — под ленины ругательства и пыхтения он поднял девушку на ноги и принялся убирать весь снег. — Ох, как же неудобно получается… — А-Александр Павлович, холодно! Очень! Холодно! Со словами «Сейчас, сейчас!» он снял перчатки и начал смахивать весь немного подтаявший снег с её лица, что-то приговаривая под нос на французском. Брюнетка замерла, даже перестав дышать, смотря, с каким тревожным и виноватым видом он пытался привести её в порядок. Благо, его руки были теплыми, и становилось лучше. — Вы же теперь с простудой сляжете, как я мог… — тихо корил себя мужчина. — Да ладно Вам, хоть дома еще недельку полежу, — заулыбалась она. — С этим не шутят, mon ami! А она только весело засмеялась, ни о чем не думая. На следующее утро девушка и вправду заболела и провалялась так неделю, но от александровских причитаний о его вине, она лишь улыбалась, вспоминая тепло его рук.