Семь небес Рая

Протекая мыслями, смыслами, брошены Две души заблудшие, падшие, серые. Отрешенный взгляд, дышим неосознанно, Поглощая мрак, лишь друг другу верные. Бесконечных лун с жизнями бесцельными За дверьми, мирами, за стеной искромсаны. Капли крови слизаны, пальцы наши скованы, Двое как один, двое беззаконные. Умирать — так в свет, палача приветствовать, Мы с тобой одни, мы с тобой ответственны. Ты не скажешь «нет», ты молчишь и слушаешь. Только мой — потерянный, миром покалеченный. Ты идешь за мной, злишь, молчишь, нервируешь, Ты любимый мною, мною ненавидимый. Пусть сегодня мы меркнем по отдельности, Все равно вдвоем, все равно единые. — …Разве я не прав? Знаешь же, что Прав! Только перестаешь верить в Бога — и он тут же напоминает тебе о своем существовании! Наверное, сидит на пушистом облаке, свесив ноги в золотистых сандалиях, и смотрит вниз, наблюдая за сомневающимися. Я же у него в любимчиках, потому что Всегда сомневаюсь. Одного подтверждения его Возможного существования мне мало, вот меня и бомбардируют доказательствами изо дня в день не хуже голубей, страдающих диареей. За мой гениальный и непробиваемый скептицизм! — То есть нормальные люди видят в вере в Бога надежду, а ты превращаешь ее в сток, в который можно свалить причины всех своих проблем? Интересный скептицизм. — Вот именно! Сваливать проблемы логичнее и результативнее, чем строить дурацкие надежды, которые в основе своей изначально лишены смысла! И вот Он видит, что я, мотающийся как говно в проруби, вроде бы даже счастлив, и думает о том, что надо бы это исправить, щелкает пальцами, дабы меня вразумить, и тут же кто-то все портит! По его указке, конечно же! Потому что, кроме как Божественной издевкой, больше никак я подобные идиотские стечения обстоятельств объяснить не могу! Сам посуди. Только меня прижимают к стене, как обязательно грядет телефонный звонок, стук в дверь, взрыв на ближайшей электростанции или кошачьи роды! Только меня целуют, как с орбиты сходит планета, а не успевают мне раздвинуть ноги, как на город летит метеорит! Поэтому знай, что если в один прекрасный день на Тосам высадятся зеленые человечки, которые начнут оплодотворять горожан семенами плотоядных инопланетных растений из класса Папоротниковых, то можешь смело сооружать плакаты, в которых бы всю вину за это происшествие возложили на мои и Зуовы плечи. Потому что если так пойдет и дальше, любые наши попытки близости будут заканчиваться вызовом Сатаны или кого похуже! Сделав нас плохишами, ты, кстати, сможешь создать свой культ, в котором станешь праведным папой Яновым! У тебя будет всё! Деньги, женщины, еноты, власть! И личная армия летающих свиней! — Свиней? — Да, именно свиней. Ты не ослышался. Идеальная армия — свинятина со вкусом курятины и свиными крылышками, которые забавно шкварчат на сковородке и звучно хрустят при пережевывании! Всегда хотел таких! А еще из них можно было бы делать чипсы и соленые леденцы! Ты бы открыл особый магазин по производству уникальных леденцов, из-за чего твоя и без того безграничная власть возросла бы втрое! А уже через пару лет ты бы стал Президентом планеты, улетел бы на переговоры с папоротниковыми инопланетянами, где при встрече угостил бы их свиными чипсами, которые бы настолько им понравились, что они бы пообещали оставить планету при условии, что ты отсыплешь им пару сотен летающих свиней! Так армия генномодифицированных свинюшек со вкусом курятины ввергнет инопланетян в пучины бесконтрольного обжорства и тем самым спасет ни на что не способное человечество! — воскликнул я, воздевая руки к потолку. — Ну… ну ок, — кивнул Ян, явно не вслушиваясь в мои причитания. — Правда, я не совсем понимаю, как это связано с моим вопросом. — Вопросом? — встрепенулся я, уже окончательно потеряв ход собственных мыслей. — Да, я спросил, сколько тебе яиц, — вздохнул Ян. — Ну, пересадка каждого яйца стоит кругленькую сумму денег, которой у меня, увы, нет. Да и мои яйца меня вполне устраивают. Они не слишком большие и абсолютно лысые, что заставляет меня каждый раз, сидя в ванной, плакать в мочалку, но ты же понимаешь, что они все равно мои родные, заменить их на другие я бы не решился, но вот пришить третье… — Я про куриные яйца… — Тем более! Птичьих яиц мне только и не хватало для полного счастья! Нет, я еще понимаю леопардовые или волчьи, но, боюсь, подобные операции вне закона, да и смысл их мне не ясен. Кроме того, представляешь, как оскорбится Зуо, если у меня яиц окажется больше, чем у него! Да он мне вырвет их голыми руками и запих… — Я говорю об этих… — показал мне Ян зажатые между пальцев куриные яйца. — Эти точно не приживутся, — немного подумав, мотнул я головой. — Так, блять, жрать будешь или нет?! — Буду! — Сколько! — Сколько получится! — СКОЛЬКО, СУКА, ЯИЦ?! — Два! Моя мутация распространяется лишь на седение волос, — ткнул я пальцем на когда-то темно-русые волосы, которые теперь испещряли белоснежные пряди, — а вот лишних конечностей… — Сколько. Куриных. Яиц. Тебе. Пожарить. Дабы. Ты. Ебантяй. Наелся?! — замолкая на пару секунд после произнесения каждого слова, выговорил Ян. — А-а-а… Штук шесть давай! — А тебя не разорвет? — с сомнением поинтересовался парень, окидывая меня оценивающим взглядом. — Если ты не приправишь блюдо нитроглицерином, то не должно, — пожал я плечами. — Вообще, мы с Зуо собирались поесть в «Кроличьей норе», но не срослось, — горестно вздохнул я, облокачиваясь о стол и наблюдая за тем, как Ян растирает сливочное масло по сковороде. — Под «не срослось» ты подразумеваешь свою потрясающую способность бесить Зуо? Да и не только Зуо… — пробормотал Ян тише. — Хотя в случае с Шаркисом и таланта особого иметь не надо. Ты просто встаешь перед ним и начинаешь бесить одним лишь своим существованием, — поспешно добавил он, поймав на себе мой недоуменный взгляд. — Но, согласись, ты от этого получаешь неописуемое удовольствие. — И вовсе нет, — пробормотал я, кладя руки перед собой на стол и утыкаясь в них носом, — я это делаю неосознанно. — Еще как осознанно, — хмыкнул в ответ Ян. — Точно шесть? Ты уверен? — Ну, пять, — вздохнул я. — Откуда тебе-то знать, что я делаю осознанно, а что нет, — продолжил я разговор, внимательно наблюдая за другом Зуо. Меня всегда мучил вопрос по поводу того, кто же крылся за улыбчивым и не в меру заботливым для нашего времени парнем. Чем милее Ян мне казался, тем больше пугал. У Зуо всегда и все на лице было написано. Ты еще ничего не сделал, но уже видишь, как он хочет тебя… сломать. Ян же относился к иному сорту людей: такие ломают с добродушной улыбкой на губах, при этом еще и уверяя тебя, что их действия — не что иное, как оздоровительный массаж. — Ты мне кое-кого напоминаешь, — уклончиво ответил на это Ян, — он тоже периодически здорово выбешивал Зуо. Значит, пять? — У меня есть конкурент? — встрепенулся я, тут же взревновав. — Если подумать, и четырех хватит. — Нет, он умер еще до вашего с Зуо знакомства, — с грустью в голосе ответил парень, разбивая Три яйца на сковородку. — Глазунью? — А можно мне и глазунью, и в виде желтой кашицы?! — А в розу тебе яйца не собрать? — фыркнул Ян. — Нет, к розам я равнодушен. Но если ты соорудишь из них Фрау-3001, презентацию которого транслировали две недели назад, я буду тебе безмерно благодарен! Ян в ответ на это обернулся и выразительно глянул на меня. — Нет, если хочешь сделать розу, я сопротивляться не буду, — поспешно добавил я, поежившись под недоброжелательным взглядом. — Может, ты и правда делаешь это не совсем осознанно, — вздохнул Ян, возвращаясь к готовке. — Что именно? — БЕСИШЬ! — прошипел парень, стискивая ручку сковороды до такой степени, что его костяшки побелели. Я не ответил на вопрос, решив, что это чистой воды провокация! Лишь грустно вздохнул, размышляя над тем, как тяжело живется в этом мире нормальным людям. Куда ни плюнь, везде психопаты, истерички, шизофреники и маразматики. И как, скажите на милость, мне среди всего этого великолепия жить и выживать? Несчастному среднестатистическому мальчику с лысыми яйцами? Я молча пронаблюдал за тем, как Ян приготовил мне скромный обед, решив не отвлекать его от столь важного дела и не провоцировать повара на плевки в мое угощение. Лишь когда передо мной поставили тарелку с яичницей, между прочим, сделанной именно так, как я попросил, я вновь, на горе Яна, открыл рот: — Если я так бешу Зуо, что я вообще здесь делаю? — мне было интересно послушать версию друга сэмпая. Я приготовился к его рассуждениям по поводу сумасшествия Шаркиса, о важности моих талантов или вообще мыслям о странном межконтинентальном смещении Вселенных из-за неудачного варп-прыжка, что привело к возникновению парадокса, заставившего Зуо вернуться за мной. Но никак не ожидал я услышать того, что ответил мне Ян. — Потому что он любит тебя, — я аж яичницей подавился. — Что? Чему ты удивляешься? До сих пор не веришь в его чувства? — улыбнулся парень, наблюдая за тем, как я кашляю и стучу себе по грудной клетке, пытаясь избавиться от попавшей не в то горло пищи. — Я-то верю, — просипел я, откашлявшись и вытерев выступившие на глазах слезы. — Я всегда верил, даже когда сам Зуо не верил, ибо мы же идеальная пара! Самая идеальная из всех идеальных! Как сраные потертые пластиковые пазлы, которые, раз скрепив, разъединить потом практически невозможно, настолько они друг в друга вцепляются! И хотя со стороны выглядит, будто в нашем случае вцепился в Зуо только я, в действительности он в меня вцепился куда раньше, да так, что не давал мне вздоха лишнего сделать. Наверняка ты понимаешь, о чем я говорю. Это странное ощущение, когда ты стоишь рядом с Зуо и почти физически ощущаешь, как запястья и шею тебе сковывают невидимые кандалы. И хотя он на тебя даже не смотрит, ты знаешь, что один неверный шаг с твоей стороны — и цепи, что идут от твоих кандалов и удерживаются сэмпаем, вернут тебя в первоначальное необходимое Зуо положение. — Оу, очень точная характеристика. Но я это называю еще проще — Очарованием психопата, — улыбнулся Ян, проходя к холодильнику, вытаскивая из него графин с чем-то прозрачно-красным и разливая содержимое в два высоких стакана. — Компот… — поймав на себе мой заинтересованный взгляд, объяснил парень, ставя один стакан передо мной, — сам сделал, — гордо заявил он, а потом, сникнув, уже тише добавил: — Для Глоу. Сперва я хотел поинтересоваться, где же шляется это маленькое исчадие кошачьего ада, но, посмотрев на Яна, отказался от этой идеи. — Так вот, я-то всегда знал, как сильно меня любит Зуо. Так, как в книжках! Или в кино! Или в этих маленьких историях, что печатают на туалетной бумаге! Даже сильнее! Но для меня удивительно слышать это от третьего лица, — как ни в чем не бывало продолжил я рассуждать. — Можно подумать, ты один у нас такой наблюдательный, — хмыкнул Ян, усаживаясь напротив меня и прикладывая холодный стакан ко лбу. — Но… вы же должны уверять меня в том, что Зуо меня ненавидит, чтобы отвадить меня от сэмпая и тем самым избавиться от занозы в заднице Тени! — не успокаивался я. — Настоящая заноза в заднице Тени — это Зуо без тебя, — фыркнул Ян, пробуя компот на вкус и явно оставаясь довольным. От кинутой им фразы мне окончательно поплохело. — О… Ну… Это так… ми-и-ило! — выдохнул я. — Жаль, Зуо не такой романтик, как ты, Ян. Ты клевый, — на полном серьезе сообщил я. — И я завидую тому, кого ты полюбишь! — парень в ответ скептически хмыкнул. — Ну да… Таким как я везет как утопленникам, они счастливы только в тех самых женских третьесортных романах с туалетной бумаги. Ах, он добр, красив и чуток! Он заботится обо мне! Как же его можно не любить?! А вот можно! Не любит! На кой черт сдались добренькие идиоты, которые тащат тебе завтрак в постель, принимают с тобой ванну и влюбленно любуются тобой, пока ты спишь, когда есть ебаный психопат, который сломает тебе пару костей?! — И вовсе ты не прав. Я, конечно, влюблен в психопата, но я и сам немного того… — повертел я пальцем у виска. — Знаешь же, детская травма, бла-бла-бла, озлобленный на весь мир, трым-пым-пым, по мне не скажешь, но у меня есть небольшие проблемы, и я даже хожу к психологу! — По тебе действительно не скажешь, что ты ходишь к психологу. Ибо тебе уже давно пора обращаться к психиатру! — А вот это грубо! — нахмурился я. — Зато правда! — огрызнулся Ян. И хотя меня слегка задели его слова, он казался таким несчастным, что я произвел еще одну попытку взбодрить Яна. — Да, я влюблен в психа и жалею об этом! Ведь, даже несмотря на его припадочные чувства ко мне, он бы не вернулся за мной, не будь всех этих посягательств на мою жизнь, — горестно вздохнул я. — Нет, я все понимаю: он сделал это ради меня и был готов страдать, но не подходить ко мне ради того, чтобы защитить, и все-таки… — Пф! — фыркнул Ян, а затем внезапно рассмеялся. — Что смешного? — обиделся я. — Он? Не вернулся бы? Чтобы? Спасти? Тебя? — простонал сквозь смех Ян. — Да ты тоже малый недалекий! — заявил он, после чего засмеялся еще громче. — Это еще почему? — Да потому что даже если бы он точно знал, что ты умрешь, начни вы снова встречаться, он бы все равно вернулся. Так как любит тебя своей особой извращенной любовью. Зуо не из тех людей, которые ценят самопожертвование. И от него ты подобного не дождешься. У него всегда в приоритете будет он и только он. Не ты, не я, не Тень — только он. И если он любит тебя, с этим уже ничего не поделаешь. Будешь мучиться и страдать, но оставаться с ним. Даже если решишь уйти от него, он запрет тебя в комнате, прикует к батарее, будет приходить каждый день и трахать. И несмотря на чувство вины и вопли совести, он никогда… Понимаешь? Никогда тебя не отпустит, — последние слова Ян проговорил таким тоном, будто пытался меня напугать. Не напугал. — Тогда почему он ушел? — вместо воплей ужаса задал я очередной вопрос. — Ему надо было подготовиться к тому, что его ждало впереди. Он, как и я, и многие другие, понимал: останешься рядом с ним — Зуо, и без того на тебе зацикленный, окончательно будет тобою поглощен. Как трясиной. Не в буквальном смысле, конечно, но он и так думает о тебе слишком много. — А что же изменилось теперь? — я пытался сдерживаться, но все равно лыбился, как придурок. — Он научился более или менее сдерживаться и концентрироваться на необходимых вещах. Судя по свежим пятнам на твоей шее, равно как и по твоим пиздостраданиям по поводу жестокости судьбы, вас прервали на самом интересном месте, и он взял себя в руки и занялся делом. — Он и раньше так делал, — нахмурился я. — Тогда он еще не осознавал, что к тебе чувствует, или противился этому, — резонно заметил Ян. — А когда осознал, у него крыша поехала. Ты не знаешь, через что он прошел в тот день, когда ты попал в руки создателей ПКО-вируса. А я знаю. Я видел. И не пришел от этого в восторг. — И что же он делал? — заинтригованный, поинтересовался я. — Вот у него и спроси. Захочет — расскажет, — ухмыльнулся Ян, отхлебывая еще компота. — Ну пожа-а-алуйста! — заныл я, понимая, что уж из кого, из кого, а из Зуо точно ничего не вытяну. — Расскажи-и-и-и! — Нет, — оставался непреклонным Ян. — Тогда я не верю тебе. Наверняка ты все придумал! — решил я пойти другим путем. — Думай, что хочешь, — не повелся на провокацию Ян. — Одно могу сказать с уверенностью: как бы яростно он ни убеждал тебя в том, что никогда бы за тобой не вернулся, не верь ни единому его слову, — подмигнул он добродушно. Я как-то сразу успокоился. Все же у моего собеседника не было причин врать мне, кроме того, Ян оставался одним из самых близких друзей Зуо, и кто, как не он, лучше остальных понимал, что чувствует сэмпай. — Что ж… Значит, придется все вытягивать из Зуо, — наигранно вздохнул я, заставив Яна при этом выдавить нервный смешок. — Ты уж с ним помягче, — пробормотал он. — Шаркис у нас и так психологическим здоровьем не отличается. — Не знаю, не знаю, — пожал я плечами, — не могу отвечать за свои действия. — Ага, так же как и я не могу отвечать за действия Зуо. Вы действительно стоите друг друга, — последнюю фразу Ян произнес со странной меланхолией. — В отличие от кого? — решился-таки задать я вопрос. Ян в ответ обжег меня взглядом, но, заметив мое недоумение, мгновенно остыл и сник. — Да есть тут один… Из семейства кошачьих… — Глоу, что ли? Кстати, где он? — завертел я головой. — Хрен его знает, — вздохнул парень, в сердцах отхлебывая компота с таким видом, будто напиток входил в разряд алкогольных. Дабы проверить свою теорию, я понюхал свой стакан, а затем осторожно отпил сладковатой жидкости. Градуса в ней, как ни пытался, я так и не обнаружил. — Меня тут кое-что озаботило, — решив не продолжать разговор про Зоо, которого я, между прочим, терпеть не могу, перепрыгнул я на другую тему. — Что же? — Когда нас прервали, Зуо сообщили о том, что босса Железа Яказаки выпустили из тюрьмы. — И? — Так Яказаки же босс Лавы. Всегда огнестрельным и холодным оружием в Тосаме занимались японцы. Причем здесь Яказаки и Железо? — А ты не знаешь? — удивился Ян. — Ты же великий и могучий Лис! Неужели не следишь за сводками в виртуалии? — Я все это время был занят другим, — пробормотал я недовольно. Неприятно, знаете ли, осознавать, что ты чего-то не знаешь, что, кажется, знают все остальные. — Например? — Вашим поиском! Лжец… — Ха! Ты, конечно, гений, но у нас пол-Тени — прокачанные хакеры, мог бы и догадаться. Ни на что не способные идиоты… — Я и догадывался… — развел я руками. У меня и без вас было чем заняться… — И все равно продолжал искать? — А что еще мне оставалось? — возмутился я. Мне многое следовало сделать, вы бы только мешали… — Попробовать забыть Зуо? — Зуо? Забыть? Да ты издеваешься! Его никогда и никто забыть не сможет! Я не обязан забывать того, кто является моим по праву… — И то верно, — не стал спорить Ян. — Ладно, не об этом. Дело в том, что демонстрация силы Тени не осталась незамеченной другими группировками. А ты же понимаешь, почуяв силу, они тут же начали обдумывать, как именно этой силой либо завладеть, либо и вовсе ее подавить. Так или иначе, мы им мешали. Амуры, Алмазы и Лава к тому времени только еще начинали обдумывать сложившееся положение дел, Серебро в связи с тем, что их босс Жизель находилась, да и находится, на крючке у Зуо, старалось не отсвечивать, а вот Грин — босс Железа — не слишком обрадовался тому факту, что мы разломали парочку их игрушек. Не говоря уже о том, что несколько из них нам еще и помогали. Представь же его удивление, когда он наведался в гости к своему главному конструктору, желая разобраться, в чем дело, и узнал, что Дайси-старший мертв, тогда как Дайси-младший вступил в Тень. — А как он узнал, что Ник перешел на Теневую сторону Силы? — заинтересованно спросил я. — Ха… трудно не догадаться, когда у дверей нос к носу ты сталкиваешься с Зуо с зубной щеткой в руках, не правда ли? — Палево. — Еще какое! Надо было видеть лицо Грина. Мужик реально охуел. Зуо тоже хорош. Стоял перед ним в одних джинсах с расстегнутой ширинкой, с капающей с волос водой и невозмутимо чистил зубы! — Что он вообще делал у входной двери в таком виде?! — нахмурился я, решив при возможности отчитать Зуо за подобное! Только я должен видеть его таким! Больше никто права на это не имеет! — Что-что… Распиздон Тени устраивал за один косяк. Лучше спроси, почему Грина стучаться не научили. Уставились друг на друга, как два барана, а через секунду сцепились не хуже львов. Драка. Перестрелка. Вопли. Многих наших тогда ранили, одного хакера вообще еле откачали, Зуо прострелили ладонь, я руки чуть не лишился, — с этими словами Ян оттопырил рубашку и продемонстрировал мне толстый длинный шрам на плече. — Забавно тогда получилось, — с каким-то мечтательным видом протянул он. — А потом? — подтолкнул я парня на продолжение повествования, нетерпеливо ерзая на стуле. — Мы тогда одержали верх. Лучших мы завербовали, кто отказался… — Ян замолчал и выразительно посмотрел на меня, решая, говорить все как есть или не стоит. — Вы убили их, не так ли? — не стал я ходить вокруг да около. — Можно подумать, я не понимаю этого. Мы все-таки не персонажи мультика или какого-нибудь комедийного сериала, чтобы мафиозная группировка стояла наравне с другими и при этом не марала руки кровью. Мой ответ Яну не слишком понравился, хотя он и вздохнул с облегчением. — В шестнадцать лет так думать… — Мне уже семнадцать, — поправил я парня. — Ах да, что это я! — шутливо всплеснул тот руками. — Значит, все обстоит совсем иначе! — продолжал он издеваться. — Грин тогда смог уйти. Он собрал что-то вроде совета, в который вошли боссы пяти главных группировок Тосама, не смог прийти только Яказаки, так как пребывал в местах не столь отдаленных. Вместо себя он послал своего помощника. Понятия не имею, что произошло, но представителя Лавы в результате убили. Мало того, что это является оскорблением, так парнишка еще и оказался одним из любовников Яказаки. И босс Лавы, естественно, с подобным не смирился. Не могу говорить наверняка, но, кажется, он решил поглотить все банды Тосама, включая Тень. И начал он с самой ослабленной на тот момент группировки — Железа. Ведь после потери Дайси-старшего и стычек с Тенью они оказались в незавидном положении. Конечно, верни они себе хотя бы Ника — и восстановление их группировки пошло бы быстрее, вот только Зуо скорее сам бы убил нашего юного конструктора, чем кому бы то ни было отдал его. И это при том, что я до сих пор не уверен, что Ник здесь по своей воле! — Не иначе, в ход пошел удивительный дар убеждения Зуо, — улыбнулся я. — О да, второго такого попробуй найди, — хохотнул Ян, настроение которого явно стремительно повышалось. — Но я и подумать не мог, что он завербует Ника. Это же Ник! — Ха! После того, что Дайси-младший для него сделал… Да Зуо ему теперь по гроб жизни обязан, и, быть может, никогда не признает этого, но он благодарен Нику, — я вновь почувствовал себя не в теме. — Что же такого он сделал? — О-о-о, об этом тебе пусть поведает кто-то из них, — ехидно улыбнулся Ян. — Что-то мне подсказывает, что и это останется для меня великой тайной, — проворчал я обиженно. Нет, ну что, Яну так трудно рассказать мне о произошедшем? Не доверяет мне, значит. Посмотрим-посмотрим, как ты позже заговоришь! Когда я спасу тебя. Вас всех! От какого-нибудь глобального катаклизма или чего похуже! Я спасу мир, и он падет к моим ногам, и все и всегда будут все-все мне рассказывать! Цель поставлена, осталось ее достичь — всего ничего! И вы еще все пожалеете, что бросили меня. И ты, и Ник, и Зуо. Вы все… — Кто знает, может, Ник и решит поделиться с тобой этой презабавной историей спасения Зуо, — пожал Ян плечами. — За пару месяцев Лава полностью поглотила Железо, точнее, то, что от нее осталось после многочисленных стычек с Лавой. Если учесть, что они держатели практически безграничных запасов оружия и действуют слаженно, тогда как Железо всегда состояло из одиночек или небольших групп людей и совместно они работать не могли, как бы Грин ни пытался управлять ими, у Железа изначально не было шансов. В общем, Яказаки не стал уничтожать Железо полностью, потому что это бы разрушило баланс, устоявшийся между бандами. Управление Лавой он поручил своему старшему сыну Томо Яказаки, а сам возглавил Железо — и все это будучи в тюрьме! Он также организовал несколько нападений на дом Ника: здесь хранится слишком много интересующих его технологий, не говоря уже о самом Дайси-младшем. Но мы каждый раз отбивались. Проблема в том, что это убежище давно раскрыто, и нам следовало бы уехать отсюда, но мы не можем выйти незамеченными, потому как за нами следят все пять банд. Сейчас мы в тисках, зажатые сразу с пяти сторон. Каждая из банд не хочет сотрудничать с остальными. Даже Томо не помогает своему отцу — они стали своего рода конкурентами, хотя Яказаки этому явно рад: сыночка проявляет характер, что может быть лучше! — Мда, «многообещающее» положение. — Еще не представляешь, насколько, — тяжело вздохнул Ян. — Сейчас я описываю общую картину, а вдавался бы в подробности, так у тебя бы уже волосы на голове дыбом встали. — Но вы же сильные, вы со всем справитесь! — заявил я уверенно. — Да, мы сильные, — не стал спорить Ян. — Но мы сильные до тех пор, пока с нами Зуо. Не станет его — и все разбегутся. — Куда ж он денется, — отмахнулся я, на что парень глянул на меня с каким-то скептицизмом. — Зуо несгибаемый. Чем больше на него давить, тем больше он будет давить на тебя, это верно. Его непреклонность и своего рода принципиальность восхищают, если не пугают. Вот только… — Ян замолчал, не договорив. — Вот только? — осторожно подтолкнул я его к продолжению фразы. — Вот только Зуо всего лишь человек, — прошептал Ян с таким видом, будто раскрывает мне страшную тайну. — Я подозревал об этом! — подыграл я парню, так же нагнувшись к нему ближе и зашептав. — А люди имеют глупую привычку умирать. — Но Зуо-то точно не умрет! — мгновенно среагировал я. — Я ему этого не позволю. — На это я и рассчитываю, — улыбнулся Ян неожиданно добро, — потому что если не ты, то никто. — Но вот полгода он неплохо справлялся и без меня, — вздохнул я горестно. — Ага! Неплохо! Да мы все на стены лезли! — внезапно начал жаловаться парень. — Он и так вечно злой, как собака, а в последнее время вообще с цепи сорвался. Ты заметил, как он теперь себя контролирует? То есть нихера еще и не поймешь, в каком он настроении! Раньше увидел, что глаза покраснели, — и быстренько ретировался с его дороги, а теперь огребают все! Все!!! Нет, есть в этом и плюс — все по струнке ходят. Забавно наблюдать, как матерые убийцы скромно тупят взгляды при виде Зуо, надеясь на то, что он не одарит их своим бесценным вниманием, но все же… Его поведение — как немой крик о помощи. Ему плохо, действительно плохо и одиноко, пусть он никогда не признается в этом. Все же людям, подобным Зуо, противопоказано влюбляться. Они куда острее ощущают боль от разлуки. И вымещают ее на окружающих! Так что поверь, многие ждали твоего возвращения как манны небесной. Не факт, что Зуо станет менее невыносим, но теперь ему будет куда проще. По крайней мере, я очень надеюсь, что ты станешь громоотводом, который ему так необходим. Потому что без него он долго не протянет. Он Уже не выдерживает напряжения, потому что тащит все это в одиночку и никому не позволяет забрать на себя хоть толику ответственности. Ты же сам ее заберешь и у Зуо разрешения не спросишь. Послушав Яна, я аж собой возгордился. Вот такой я великолепный, охмурил крутого парня и заставил его страдать! Ну и пусть, что страдал он явной херней, ибо сам же решил уйти от меня, это уже не так важно! Приятно осознавать, что не я один, такой идиот, ревел ночами в подушку! Конечно, Зуо иначе выражал свою скорбь по поводу разрушенных отношений, а быть может, и нет! А вдруг он тоже ревел! И тоже в подушку! Я представил, как сэмпай, запершись в комнате, падает на кровать, зарывается носом в подушку и размазывает по ней пузыри соплей, воя не хуже раненого зверя и обливаясь слезами — такой Зуо мне очень понравился. Я бы присел на край постели рядом с ним, погладил его по головке, стараясь успокоить, а потом… привязал бы к спинке кровати и жестко оттрахал! Это была бы моя страшная месть! Пронаблюдав за тем, как я, уставившись в стену, гаденько посмеиваюсь, Ян вздрогнул и, видимо, решил даже не пытаться угадать, о чем я думаю, предпочтя просто вернуть меня на грешную землю: — Так вот, Яказаки внезапно выпустили из тюрьмы раньше срока. Он должен был провести за решеткой еще как минимум пару лет. Но, видимо, договорился с полицией. Вообще, ходят слухи, что у него есть влиятельные друзья в Мировом Правительстве. — И это еще одна замечательная новость! — пропел я, прожевывая последний кусочек яичницы, которую все это время с удовольствием поглощал. — Воистину, — вздохнул Ян, вытаскивая из кармана пачку сигарет. — Не против? — кивнул он на нее. — Мне все равно, — пожал я плечами. — Ну да, конечно, рядом с Зуо проще привыкнуть к запаху сигарет, чем просить его не курить в твоем присутствии. Не поверишь, но он как-то пытался бросить. — И как? Успешно? — Помнится, в ту злосчастную неделю в городе произошло рекордное количество аварий, а в последний день я в ванной своей уже бывшей квартиры обнаружил средних размеров деревце, которое Зуо выдрал из земли в квартале от моего дома и метнул в окно в приступе бешенства. Белки негодовали. — Ясное дело! Я бы тоже негодовал, — вздохнул я. — А сейчас-то Зуо куда убежал? Я уже скуча-а-аю… — В переговорную, скорее всего. Наверное, мучает Инфа по поводу информации об освобождении Яказаки. — А Инф тоже здесь?! — ахнул я. — Если ты о том, присоединился ли он к Тени, то да, присоединился. Точнее, его вынудили. Не будем показывать пальцем, Кто. Если ты о физическом пребывании Инфа в этом доме, то нет, он по-прежнему обитает на улице Красного Тумана, которая, предполагая твой следующий вопрос, Да, теперь принадлежит нам. — Улица Красного Тумана… Кру-у-у-уто! — выдохнул я. — Да, кру-у-уто… Другие три улицы теперь, правда, для нас под запретом, да и вообще осталось не так много мест, где нас ждут с распростертыми… — Но вряд ли Зуо это когда-то останавливало, — ухмыльнулся я. — И то верно, — кивнул Ян. И будто подтверждая мои слова, на кухню зашел сэмпай. — Насекомое, — позвал он, — мы уезжаем. — Уже? Куда?! — Тебе понравится. А ты, Зуо, умеешь интриговать.