Семь небес Рая

Мифи: Ты где пропадал?! Я больше часа пыталась до тебя дозвониться! Тери: Потерял телефон, а в виртуалию смог зайти только сейчас. А что? Что-то случилось? Мифи: Случилось! Мифи: Цирк из Парадигмы подожгли! Тери: Да, знаю. Мифи: Мы с Мишель оказались в самом эпицентре! Даже видели поджигателя… Тери: Вы не пострадали? Мифи: Я — нет, но вот… Мишель подстрелили. Тери: Она как? Жива? Мифи: Да. Мифи: Так… Мифи: Какого хрена подпольный медик циркачей передает тебе привет?! Тери: Загадочно. Мифи: Его зовут Липс. Это имя тебе о чем-нибудь говорит? Тери: А-а-а… Тери: А-а-а-а-а! Мифи: Вы знакомы? Тери: Долгая история. Мифи: Я никуда не спешу. Мишель под капельницей. Жду, когда придет в себя. Тери: Зато спешу я. У меня тут миссия! Буквально вопрос жизни и смерти! Мифи: Что еще за миссия? Тери: Готовлюсь спасать мир! Мифи: Ну да… Точно… Мифи: Тери? Мифи: Ты ведь шутишь, правда? Мифи: Немедленно скажи, что шутишь! Мифи: Какой из тебя спасатель миров, блядь?! Мифи: Фелини, отвечай!!! Что ты там творишь?! Тери: Если все получится, ты узнаешь! Если не получится… Тоже узнаешь… Мифи: Мы обречены. Тери: Кстати… Произошло кое-что куда более важное, чем мои жалкие попытки вызволить человечество из говна, которое оно само себе и создало! Мифи: Да? Тери: Мне Шаркис отсосал. Мифи: … Мифи: Эй! Мифи: ЭТО ВООБЩЕ СЕЙЧАС К ЧЕМУ?! Тери: Всё, мне пора вершить великие дела! Отключаюсь. Тери: А, нет, погоди, еще кое-что… Тери: Сейчас, секунду. Тери: Во. Тери: Мифи, ты идеальное расположение атомов. Мифи: Так, блядь, Фелини. Что ты принял? Тери: Да нет же… Тери: Виртуалия говорит, что это прикольный способ рассказать человеку, что любишь его. Тери: Только я люблю тебя как друга, если что. Тери: Ну ты поняла! Тери: Ты идеальное ДРУЖЕСКОЕ расположение атомов. Мифи: Ну и какого хера тебе приспичило признаваться мне в дружеской любви? Тери: Так. На всякий случай. Мало ли что. Мифи: Что еще за всякий случай?! Тери: Все, мне, правда, пора, пока! Мифи: ТЕРИ! ПОСЛЕ ВСЕГО СКАЗАННОГО ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ПРОСТО ВЗЯТЬ И… Углерод-центр являлся далеко не самым высоким небоскрёбом Тосама. Насчитывалось в нем девяносто три этажа, что едва ли смогло бы кого-то впечатлить в век высоты, железа и стекла. Запоминался он не устремленной высоко ввысь зеркальной гладью и не сотнями лампочек, из которых соорудили светящийся каркас вокруг массивной постройки. Не являлась примечательным даже воздушная железная дорога, тонкой спиралью обвившая здание. Визитной карточкой Углерод-центра считалась водруженная на его крышу стеклянная фигура в виде бриллианта размером с трехэтажный дом. В темное время суток благодаря подсветке она мерцала как настоящий драгоценный камень, а в пасмурные дни превращалась в инопланетный корабль, прятавшийся в облаках и обозначавший свое присутствие лишь пробивавшимися сквозь мглу вспышками света. Первые этажи здания занимали сплошь ювелирные магазины. Не зря Углерод-центр считался одним из лучших мест Тосама для покупки украшений и изделий из золота и платины. Выше тянулась череда офисных помещений, и лишь три последних этажа, прямо под массивным бриллиантом, занимал пентхаус, в котором проживал таинственный владелец небоскрёба. — Ты просканировал здание на наличие людей? — тихо спросил Ян, блуждая по опустевшим коридорам и не обращая внимания на камеры слежения. Док о них уже позаботился, зациклив картинку на охранном пункте, развернувшемся на далеком первом этаже. Плечи ныли от старого, не очень подходившего Яну по размеру бронежилета, который ему пришлось одолжить у Нэйс. Джек, скептически осмотрев модель, заявил, что с таким же успехом Ян мог бы приклеить к своей груди сковородку. — Кроме охраны на первом этаже, на шестом, четырнадцатом, двадцать первом и сорок восьмом работают клининговые компании, — прошуршал голос Тадеуса в левом ухе. — Я отменил вызовы клининга на этажах выше пятидесятого, — сообщил Док. — Ниже пятидесятого точно будет все нормально? — с сомнением спросил Ян бредущего за ним Джека. — Да, — с отрешенным видом кивнул подрывник, на ходу ковыряясь в шестиграннике с усовершенствованной им строительной «темной материей». Когда Ян спросил, чем именно изобретение Фейерверка отличается от того, что используют на стройках для сноса зданий, Джек беспечно ответил: — Так там же взрывчатка и «темная материя» размещаются отдельно друг от друга, — рассуждал он так, будто говорит очевидные вещи, известные даже школьнику. — А почему строители не догадались использовать эти два элемента в спайке, как это делаешь ты? — Слишком рискованно. И требует тучи расчётов. И даже с ними… все равно слишком рискованно. Но ты не беспокойся! У меня все под контролем, — отмахнулся Джек. — Не сомневаюсь, но… чисто из любопытства не могу не спросить: если из-за какой-нибудь случайности контроль будет утерян, что тогда? Джек тогда вскинул на Яна темно-карие глаза, и его пронзительный взгляд оказался красноречивее любого ответа. Ничего хорошего. Как обычно. Пора бы прекращать удивляться. — А что насчет пентхауса? — от тревожных мыслей Ян вновь переключился на Тадеуса. — Цель в компании армии охранников. Однозначно ждут нас в гости. — Отлично, — кивнул Ян, на автомате сворачивая вправо по коридору, но не успевая пройти больше пары шагов. Джек, подцепив пальцами его бронежилет за нижний край, рывком потянул парня в противоположную сторону на себя. Ян от резкого движения чуть не потерял равновесие, и, стараясь его сохранить, развернулся и невольно уткнулся Джеку в шею. Своеобразный парфюм подрывника тут же ударил в нос: запах пороха будто навсегда въелся ему в кожу. — Ну не прямо же сейчас, милый, — протянул Джек с похабной улыбочкой на губах. Ян, резко отшатнувшись, предпочел проигнорировать дурацкую шуточку Фейерверка и молча последовал за ним в одно из темных офисных помещений. — Судя по карте, центр здания не здесь, — заметил он, окидывая взглядом череду заваленных документами столов, поверх которых накладывалась голографическая карта Углерод-центра, благородно предоставленная Селеной. Судя по ее весьма недовольному тону, найти чертежи здания за те полчаса, которые ей дал Шаркис, оказалось делом, мягко говоря, непростым. Ян невольно провел пальцем по краю стола, разглядывая ворох технической документации. Работники оставили все это в беспорядке, четко уверенные, что утром вернутся и продолжат то, на чем остановились накануне. Увы, сделать им это уже не представится. Наверное, каждому жителю Тосама было бы полезно всегда держать в голове одну простую истину: ничто не вечно, а жизнь может делать один резкий поворот за другим даже без твоего участия. И к этому следует всегда быть готовым. Во всем происходящем имелся и плюс: с восемьдесят девятого этажа, на котором Ян и Джек сейчас пребывали, открывался отличный вид на Тосам. Всматриваясь в разноцветные огни города, тянувшиеся вплоть до самого горизонта, шатен к своему удивлению отметил, что с этого ракурса Тосам не казался такой помойкой, какой его Ян считал всю сознательную жизнь. Он был красив. Даже величественен. Боже, я вас умоляю… — Верно. Вот только центр нам не нужен, — глухо кинул Джек, вновь большую часть своего внимания перекидывая на шестигранник. — Справа от этого здания возвышается еще одна высотка, так что заряд следует установить левее, чтобы гравитационное поле «темной материи» точно его не задело. По моим расчетам идеальный вариант… — Джек подошел к дальней стене и провел по ней ладонью, — …здесь. Подрывник примагнитил шестигранник к металлической балке, спрятанной за слоем теплоизоляции и штукатурки. Одна из его граней вспыхнула тусклым красным и мигнула четырьмя нулями. Таймер. — Для спуска нам этого времени хватит с лихвой, — произнес он, касаясь левого уха. Ян не слышал собеседника Фейерверка, но точно знал, кто по ту сторону разговора. Шаркис. — Да, я гарантирую. Да. Хорошо. Значит, достаточно? Запускаю… — Джек закликал по светящейся сенсорной грани, выставляя на таймере тридцать минут. Еще один клик и «30:00» сменилось на «29:59», затем на «29:58» и далее. Отсчет пошел. — Уходим, — выдохнул Джек тихо, на автомате сжимая ладонь Яна в своей. Тот уже собирался возмутиться, что он не ребенок и таскать его за руку совсем не обязательно, но его опередил другой голос. — Вы еще кто такие? — мужчина в строгом костюме секьюрити, нацелив пистолет на парней, вышел из коридора, перекрывая им путь к отступлению. Да кто бы сомневался… — Воу-воу, парень, не горячись! — воскликнул Джек, вскидывая руки вверх и при этом спиной закрывая таймер, неизбежно ведущий обратный отсчет. — Я всего лишь зашел забрать свою вирту-флешку! Охрана внизу меня пропустила, — вранье, они проникли в здание через вентиляцию. — Мы уже уходим, честно! — Покажите пропуска, — холодно бросил охранник. — Да, конечно, без проблем, — кивнул Джек, начиная шарить по карманам джинсов. Он, в отличие от Яна, оставил на себе бронежилет, что утром выдали ему в особняке Дайси. Спрятанный под футболкой и джинсовой курткой он был почти незаметен. Чего нельзя сказать о бронежилете Яна, нелепо выпирающим из-под клетчатой красной рубашки. В офисе царила темень, благодаря которой разглядеть этот маленький косяк у охранника возможности не имелось. И все же… — Блин, да куда же он подевался, — пробормотал Джек и как бы невзначай шагнул в сторону охранника, наверняка планируя обезоружить его. «29:03» — Стой где стоишь, — приказал мужчина и коснулся левого уха. — Эй, Боб, Вы пропускали в здание двух… — он не договорил, так как Ян, воспользовавшись тем, что охранник сосредоточен на подрывнике, чуть пригнувшись, резко метнулся к мужчине в попытке выбить у него из рук пистолет. Секьюрити среагировал моментально, в последний момент подавшись вбок, но споткнулся о сетевой фильтр и рухнул на левое плечо. Тишину мертвого офиса разорвал пронзительный свист выпущенной из пистолета с глушителем пули. Она угодила в потолок. На пол посыпались осколки разбитой лампы. Вторая пуля грозила отправиться прямиком Яну в лоб, так как мужчина, технично перекатившись на спину, теперь держал на мушке именно его. Джек было двинулся к Яну, но остановился под прицелом моментально переметнувшегося на него прицела. — Не шевелитесь, — выдохнул секьюрити абсолютно спокойно. Его форма отличалась от формы охраны здания, значит, он из состава личных телохранителей человека, спрятавшегося в пентхаусе. Почему он пришел? Док пропустил какую-то камеру или не успел выключить датчики движения? Или обход являлся плановым? Подстраховка? Как скоро к нему на помощь придет подкрепление? Теперь это уже не имело значения. Таймер стремительно отсчитывал секунда за секундой, и Ян очень надеялся, что когда Джек упоминал тридцать минут на отход, пятнадцать из них он заложил на противостояние возможным форс-мажорам. «27:49» Секьюрити, не сводя глаз с обеих целей и готовый в любой момент нажать на курок, лишь Ян или Джек дернутся, свободной рукой потянулся к левому уху. Хреново. Если он предупредит коллег о взломщиках и обнаружит шестигранник, у противника появится шанс сбежать, а этого Ян и Джек допустить никак не могли. Перекинувшись беглыми взглядами и еле заметно кивнув друг другу, они одновременно метнулись в разные стороны, лишая охранника возможности и дальше держать их обоих под прицелом. Мужчине ничего не оставалось, кроме как отложить звонок коллегам на потом. Пуля с тихим свистом пролетела, как показалось Яну, всего в сантиметре от его макушки, опалив волосы. Еще две секьюрити отправил Джеку в спину. «25:55» Время будто пустилось в галоп. «Если пуля попадет в «темную материю», то…» Ян не успел додумать едва ли приятную мысль, полностью сфокусировавшись на очередном выстреле. Больно бухнувшись на колени, стесав бок об угол тумбочки и хорошенько приложившись локтем о шкаф, парень заполз за один из офисных столов, но сквозная дыра, появившаяся рядом с его плечом, намекнула, что убежище он выбрал не из лучших. Не теряя времени, Ян подскочил на ноги, и, стараясь не отвлекаться на новые раздражающие свисты над головой, ринулся за металлический шкаф, битком набитый какими-то папками. — Сукины дети! — выругался охранник. Послышался характерный звук перезарядки. — Лучше бы вам сдаться прямо сейчас. Очевидно же, на своих двоих вы отсюда уже не уйдете. Не тратьте мое время зря! Мужчина и представить не мог, что время Ян и Джек сейчас тратили не только его, но и свое собственное. «23:22» — А мне показалось, что мы отлично проводим время вместе! — послышался возглас Джека, а за ним несколько выстрелов в сторону охранника. Таймер и не думал замедляться. И это давило на виски. Сердце лупило по ребрам, не позволяя сделать глубокого вдоха. Адреналин колотил по вискам. Слишком близкое дыхание смерти ни черта не вдохновляло. Следовало срочно что-то сделать! Ян через щель между двумя толстыми папками узрел охранника, который, ускользнув от очередной пули Джека, юркнул за один из офисных столов. За спиной его красовался точно такой же стеллаж с папками, за каким прятался сам Ян. «21:34» Твою мать! Остановись! — Джек, — зашептал Ян, касаясь левого уха. — Отвлеки его на себя, — попросил он. — Тем и занимаюсь, — проворчал Джек. А затем последовали новые выстрелы, заставившие охранника пригнуться ниже к полу. Пользуясь тем, что смотрит тот в другую сторону, Ян мелкими перебежками добрался до нужного ему стеллажа с противоположной от противника стороны. Сделав глубокий вдох, он со всей силы налег на железные полки. Стеллаж заскрипел. Охранник было повернулся к нему, но очередной выстрел заставил его вновь припасть к полу. Скрип повторился. И стеллаж вместе со всем своим содержимым рухнул на бедолагу, погребая его под тоннами отчетов вместе со смявшимся дешевым офисным столом. Послышался приглушенный стон. «20:01» — Ты не видел, он успел предупредить о нас остальных? — шумно выдыхая, поинтересовался Ян. — Думаю, сейчас нам лучше побеспокоиться о другом, — заметил Джек, косясь на таймер. На нем красовалась четкая «19:49». — Успеем? — выдохнул Ян с надеждой. — Нет, — коротко оборвал Джек все его надежды. — По крайней мере, не по лестнице, — пробормотал он, потирая подбородок. — Лифт? — Их блокируют на ночь. Оставляют только люксовый, который идет прямиком от пентхауса без остановок, и технические, но они поднимаются лишь до шестидесятого. Нам в любом случае сперва потребуется преодолеть двадцать этажей на своих двоих. И есть вероятность, что когда прогремит взрыв, мы все еще будем в лифтовой кабине. В этом случае задетые взрывом тросы оборвутся и мы… Пи-и-иу-у-у-у! — издал Джек смешной звук, изображая долгое падение. — А таймер ты остановить не можешь? — решил подойти Ян к вопросу с другой стороны. — «Темная материя» — это не то, что можно включать и выключать по твоему желанию. Процесс уже запущен. Значит очередное «нет». — И какие у нас остаются варианты? — выдохнул Ян тихо, не ожидая услышать ничего хорошего. — Умереть в один день? — нервно усмехнулся Джек. Ха-ха. Уморительно, пиздец. — Впрочем… — подрывник раскрыл голографический экран телефона перед левым глазом и начал скролить информацию о небоскребе. — Я бегло продумал план «Б» отхода, но… надеялся, что он нам не понадобится. — Почему? — Потому что «продумал» — это громко сказано, и он тебе не понравится, — предупредил его Джек с хитрой улыбкой на губах. — Но раз другого выбора у нас не остается… Бежим! Нам надо подняться на девяностый этаж. Расскажу по дороге! — заявил он и сорвался с места. Ян, чувствуя себя тупым персонажем боевика, который ради спасения своей шкуры на кой-то черт поднимается по лестнице здания все выше, вместо того, чтобы бежать вниз, ринулся за подрывником, попутно слушая, в чем же состоит задумка подрывника. Что ж… Джек не соврал. Яну она и правда не понравилась. **** Как жаль, что на первый взгляд простые идеи зачастую так сложно реализовать. Масштабы работы, которую мне следовало проделать, оценивались мной поэтапно. Сперва, мне казалось, что самое сложное — это взломать полицейские сервера, после чего меня уже никто не сможет остановить. Но еще на претворении в жизнь этого шага в голову мою пришла неутешительная истина: взлом — это только начало. Получив доступ к триллионам видеозаписей, я задал себе вполне логичный вопрос: и как же я собираюсь вычленять из этого великолепия ту информацию, которая нужна именно мне? Вручную? Посредством визуального ознакомления? Интересно, смогу ли я просмотреть весь материал до того, как умру от кровотечения из глаз? Конечно, такой вариант я отмел. Слишком люблю свои глаза, но, что еще важнее, времени в моем распоряжении оказалось до обидного мало. Следовало написать алгоритм, который сделал бы всю грязную работу за меня. А для написания этого алгоритма, сначала, следовало написать другой — тот, который бы сортировал вводные данные. Я создал для себя отдельную виртуальную комнату, в которую бы не получилось пробиться сторонним пользователям, вроде Мифи. Поверьте, я очень люблю свою подругу, но контакт с ней на данный момент являлся ничем иным, как отвлекающим раздражителем. Она жива. Мишель жива. Липс, как понимаю, тоже дышит полной грудью. И сейчас мне следует сделать так, чтобы это не изменилось завтрашним вечером. А для подобного финта ушами мне требуется тишина. И одиночество. Усевшись посреди пустой виртуальной комнаты, я попробовал сосредоточиться, но быстро поймал себя на мысли, что она, в первоначальных настройках будучи абсолютно пустой и белой, слишком походит на камеру узника Белого куба. Белые стены, пол и потолок противно давили на виски. Человечество, я знаю, тебя следует спасать, но прежде чем примерить на себе костюм героя, который наверняка окажется великоват мне в промежности, я пару минуточек побуду дизайнером. Очень надо для настроя! Стены я сделал кроваво-бордовыми, пусть напоминают мне вишню. И глаза любви всей моей жизни. Потолок черным, потому что полиция дизайна ныне в отпуске. Пол… Я постучал виртуальным пальцем по виртуальной белой поверхности, прикидывая, чего же требует моя душа. Творческая жилка подсказала, что нужно что-то помпезное. Я пустил по полу волны всех цветов радуги и усеял их блестками. Почти обрадовался результату, но те внезапно показались мне до противного похожими на провода. Внутри меня что-то тихо вспыхнуло. Будто бы легкая, как туалетная бумага, паника. От волн пришлось отказаться. Не надо мне сейчас ненужных ассоциаций. Следом я сделал пол выстланным из черно-белых ромбовидных плиток. Ассоциация сработала вновь, но теперь мне показалось, будто я сижу в туалете. Нет. Мне нужен комфорт, но не настолько. Я щелкнул пальцами в третий раз, и пол устлал классический турецкий ковер с бесконечным количеством загогулин, в которых при живой фантазии можно было узреть целые миры. Такие ковры давно вышли из моды, но я о подобном всегда мечтал. Сейчас потребуется продать почку, чтобы заполучить подобный раритет в реальности, тогда как в виртуалии достаточно подкрутить пару настроек. Кайф. Проведя пальцами по ворсу, я представил, насколько он мягкий. Увы, я не мог позволить себе погрузиться в виртуалию так глубоко, чтобы осязать неосязаемое. Боковым зрением приходилось следить за тем, что творится в «брет с аслом». Конечно, вирту-очки спроектировали так, чтобы, даже не будучи в глубокой виртуалии, ты все равно не отвлекался от основной картинки. Опоясывающие голову стекла новых очков вообще не давали лазеек для возвращения в реальность одним лишь изменением угла зрения. Потому я выбрал старые очки. Те, у которых по бокам присутствовали небольшие щелки в реальный мир. Теперь моя комната раздумий уже не выглядела столь угнетающе. Но чего-то все равно не хватало. А. Знаю. Диско-шар хочу. Щелчок пальцем, и стеклянный шар закружил над потолком. Еще щелчок. И по бокам появились разноцветные лампочки, лучи света которых устремились к зеркальным осколкам. Зайчики света всех цветов радуги мерно поползли по комнате. Щелк. И помимо света пустое помещение наполнила еще и музыка. …Конец пришел, мы на краю, мир обречен. …Свет поглотит бездушный стон, ведь я не он. …Пусть нет причин поверить мне, и что с того? …Я всех спасу, но не для вас, а для него… Мое изначальное желание поставить «сладкую попку» пало под впечатляющим гитарным соло очередной рок-группы, которая, на удивление, действительно пела, а не изрыгала на слушателя качественно переваренный бред. Для тусовки эта музыка не подходила, но я все равно призвал в комнату неигровых персонажей виртуалии, которых пользователи часто использовали в качестве продавцов или промоутеров на вирту-площадках. Безликие человекоподобные существа без лиц, волос, одежды и половых признаков начали мерно дрыгаться под музыку, не предназначенную для танца. Выглядело это жутковато, но смешно. Короче уютненько, мне нравится. Всегда хотел сидеть посреди тусы призраков и вершить великие дела, пока никто не обращает на меня внимание. Что ж… Пора бы и делом заняться. С чего бы нам с вами начать? Думаю, сперва следует составить список всех преступлений, которые на меня успели повесить за неполные двадцать четыре часа. Давайте-ка вычленим все обвинения, которые сорвались с губ многочисленных ведущих новостных каналов. Затем прошерстим виртуалию и выставим анализ видео всех видео-блоггеров, которые захотели хайпануть на моей жопе. За ними перекрутим в цифровой фарш сайты, форумы и чаты на предмет статей и громких обсуждений. А на сладкое оставим беглые реплики, которые вычленим из нескончаемого потока видео-контента, на котором разъяренные протестующие желают мне смерти. Через десять минут виртуалия скомпоновала мне список моих преступлений от самых громких до совсем незначительных. Вышло больше ста тысяч пунктов. Ну ничего ж себе я злодей. Еще более злодейский злодей, чем мне даже казалось. Напротив каждого обвинения значился источник. Канал. Видео-блог. Сайт. Или частное лицо. Отсортировав преступления по источникам, о них говоривших, я воззрился на многотысячный список, выданный частными лицами. Мне нужны личные данные каждого из них. Так-так-так. Кто сказал, что в виртуалии можно пороть всякую чушь, и ничего тебе за это не будет? Карма — страшная стерва. Уж мне ли не знать. Давайте запустим дарк-поисковик. Откроем несколько баз с утекшими в виртуальное пространство данными, что пылились у меня с незапамятных времен. Найдем каждого героя этой вечеринки! Виртуалия с удовольствием мне в этом вопросе подсобит. Я ж теперь с моей же легкой руки ее любимое дитятко! Расширенные возможности пользователя — это лучшее, что я мог придумать для себя любимого. И получаса не прошло, как таблица с моими грехами заполнилась новой информацией. Вот и вы, мои хорошие. Дело оставалось за малым, подумалось мне. Но затем я вновь окинул взглядом триллион видеофайлов и понял, что дело, конечно, сдвинулось с места, но по факту, в реализации моей идеи еще конь не валялся. Конь. А ну-ка иди и поваляйся тут чутка! Я взялся ковыряться в настройках, но, даже завершив все необходимое, одолел только половину задачи. Помимо грешков реальных, оставались ведь еще и сетевые. Тут никакие видеозаписи, что очевидно, мне не помогут. Нам нужны первоисточники, слышите? Вы готовы мне помочь? Хоть кто-нибудь? Ай, ладно. Сам справлюсь. Какой же напряг. Почему я вечно придумываю себе задачи, которые не знаю, как выполнять? За что я себе такой неугомонный?! Ладно, цифровые грехи отложим. Сначала разберемся с видео. Самый простой способ фильтрации — воспользоваться технологией распознавания лиц все той же полиции. Вот только совершенством она не отличалась и информацию частенько выдавала некорректно. Я же в моем положении на ошибку право не имел. …Однажды оступившийся, названный ищущим, …Я хотел лишь любви, лишь любви, лишь любви. …Потревоженный прошлым, отвергнутый будущим, …Повторял «не убий», «не убий», «не убий». Трек сменился, и серые фигурки начали демонстрировать новые фантасмагорические танцевальные пассажи. Я побарабанил пальцами по подбородку, пытаясь найти легкое решение нелегкой задачки. Как же мне отладить систему и ускорить процесс поиска? Лаирет. Имя всплыло в голове само собой, но на каком основании? Мозг, спасибо за подсказку, а теперь не мог бы ты выдать мне еще и пояснительную бригаду? Нет? Опять все обдумывать самому? Классно, спасибо. Я начал барабанить по подбородку активнее, надеясь, что таким образом азбукой Морзе намекну своему подсознанию, что мне нужна помощь. Мы в одной лодке, сволочь, так что будь добро… «Еби весло, что тебя привезло». Спасибо, воображаемый Шаркис, за помощь, очень помог. Так, люди у меня в голове, вам пора опустить оружие и попробовать работать вместе. Через внутренний голос вы можете отхуесосить меня в любое другое время, договорились? Лаирет. Все эти сраные полгода она находила меня везде, где бы я ни появлялся. Отслеживала по цифровому следу? Естественно. Ее не останавливали даже мои попытки замести следы. Но я ведь не единожды менял профили, точки доступа, заходил с разных компьютеров. Но она находила меня все равно. Как? Вот в чем вопрос. И могу ли я этим воспользоваться? Вопрос номер два. Я бы с удовольствием поковырялся в коде отцовского монстра, но меня сейчас куда больше заботил результат. Потому вопрос «как» мы оставим до лучших времен. Сразу перейдем ко второму вопросу. Я постучал костяшками по ковру и, несмотря на его мягкость, до ушей моих донесся глухой стук. (Косяк виртуалии. Следовало подкрутить настройки. Когда-нибудь потом! Не отвлекаемся!) В полу передо мной тут же появилась дверь. Потасканная и покрытая паутиной трещин, казалось, она развалится и от дуновения ветра. Вход в мою личную обитель. Круглая ручка с протяжным скрежетом провернулась. Дверь с тихим скрипом приоткрылась. Из узкой щели на меня воззрились две светящиеся серые радужки с узкими зрачками. — Вечер добрый, — вдохнул я, наблюдая за тем, как несуразная фигура влезает в мою виртуальную комнату. — …добрый, — выдохнула моя истерзанная копия, пряча глаза за капюшоном. Лисьи уши выглядели потрепанней прежнего. Кончик лисьего хвоста тлел. Мне казалось, что со мной все в порядке. По крайней мере, лучше. Я больше не несу за собой багаж из мести и обиды. Я больше не нахожусь под влиянием отцовского детища. Я больше не вижу проводов. Но Лис, впитывавший все мои воспоминания, выглядел хуже прежнего. Будто он знал что-то, чего пока еще не понимал я сам. Хотелось бы мне как-то подкорректировать его внешний вид, сделав, например, самым красивым человеком на планете, вот только… Он являлся отражением моего внутреннего Я, и настройками тут делу не поможешь. — Все жду, когда же настанет чудесный день, в который ты, наконец, натянешь на себя штаны, — вздохнул я, смотря на фигуру, привычно облаченную в одну лишь длинную толстовку. Понятия не имею, на что намекало мне подсознание. Что у меня красивые ноги? Нет, ну в принципе… Если закрыть глаза и отвернуться, то да, неплохие. — …настанет чудесный день… — повторил Лис пересохшими губами и подарил мне клыкастую улыбку, в которой едва ли отразилась хоть капля радости. — И с этим острым геморроем однозначно следует что-то сделать, — пробормотал я, наблюдая, как по белым бедрам медленно ползут кровавые дорожки. Наверное, со стороны это должно было выглядеть смешно или вызывать недоумение. Но меня каждый раз при виде такой картины мутило. Я никогда не пытался разобраться, в чем причина этого кровотечения, потому что… Ну… Мне что, сдирать одежду с собственного Я? К тому же он лишь мое отражение. А значит, ответ на этот вопрос хранился у меня на подкорке. Может, у меня какие-то фетиши, о которых я не подозреваю? Мой хранитель никогда не пытался мне ответить на произнесенные вслух вопросы, тем страннее было наблюдать, как он внезапно подцепил собачку замка толстовки и потянул ее вниз, оголяя грудь и живот. Что ж… Эротики не случилось. Конечно же, изначально он являлся одним из NPS, видоизменявшимся под влиянием моих воспоминаний. Никаких вам детородных органов. Зато в наличии нашлись все остальные. Причиной кровотечения оказался не острый геморрой, как мне бы того хотелось. Кровила огромная дыра в груди Лиса. Опаленная по краям и блестящая внутри она позволяла воззриться на бьющееся сердце, в котором застряли какие-то темные предметы. Я присмотрелся и узнал в них клавиши старых клавиатур, которые с рынка в свое время вытеснили сенсорные. Клавиша с буквой «З». Клавиша с буквой «У». Клавиша с буквой «О». Вообще-то клавиш там нашлось предостаточно. Наполовину вонзенные в плоть, они вздрагивали в такт биению сердца. С этим же биением каждый раз на живот выплескивалась новая порция крови, которая стекала к паху вниз, а там добиралась и до ног. — Выглядишь отвратительно… — буркнул я, желая, чтобы защитник поскорее прикрылся. Сегодня несанкционированной порнографии со мной в главной роли с меня достаточно. — Отвратительно, — подтвердила моя копия, скидывая капюшон и поворачивая голову в пол-оборота, чтобы продемонстрировать мне вторую рану. Сквозь проломанный череп виднелся мозг. В нем тоже нашлись уже знакомые клавиши. Кровь из головы сочилась по затылку к шее за шиворот толстовки. Меня передернуло. А что, если он намекает не на психологические проблемы? Что, если… Так, внимание, я хочу это развидеть и раздумать! Предположения о геморрое или уникальных мужских менструациях мне нравились в разы больше! Давай, ты сейчас вернешь на место капюшончик, застегнешь толстовочку, а затем заверишь меня, что пошутил?! — Можно было придумать что-то менее эпатажное? — Менее… — Чтобы мне не хотелось кричать, пока я на тебя смотрю. — Чтобы… мне не хотелось кричать, пока я на тебя смотрю, — выдохнул Лис, буравя меня взглядом. Я невольно вздрогнул. Да уж. Я, наверное, тоже выгляжу паршивенько. — Застегнись, мы не на неделе уродливой моды. — Не на неделе… — согласился Лис, застегивая толстовку, возвращая капюшон на голову и давая мне возможность вздохнуть полной грудью. Фух. — Ты отслеживал Лаирет все это время? — Отслеживал… — Вызови ее. Лис кивнул, и в следующее мгновение Лаирет появилась рядом с ним. — Приказ не выполнен, — сообщила она, сверкая серебряными кольцами на виртуальных пальцах. Значит, до Эллити она так и не добралась. Ну и хорошо… Сестре я могу отомстить и позже. Подкину, например, таракана ей в постель. А ну-ка погодите… Это я сейчас о чем? Только не говорите, что все это время я подсознательно считал, что вернусь домой? Как малодушно. Я раздраженно цокнул языком, понимая, что не только общение с кем бы то ни было, но и общение с собой в качестве самоанализа сейчас однозначно не к месту. Не к месту сейчас было абсолютно все, что не относилось к первостепенной задаче. Хватит отвлекаться. Сконцентрируйся. Об Эллити, родителях и тому подобном подумаем позже. Если завтра я не смогу сделать невозможного, кто знает, проснутся ли они следующим утром. Ох, как же мне сейчас не хватает Шаркиса с его мотивирующими подзатыльниками! Уж он-то мне отвлекаться точно бы не позволил! — Поглоти ее, — кивнул я Лису на Лаирет. Мне был нужен ее поисковый код. Самый простой способ на данный момент я видел во внедрении Лаирет в Лиса. Так себе коллаб, но работаем с тем, что есть. Лис медленно повернулся к Лаирет. Та невольно отшатнулась. Выглядело так, будто она и правда боится. Вот только у программ эмоций нет. Отец, наверное, вкрутил в ее кодировку кучу защитных механизмов, и какой-то из них при взломе я обойти либо забыл, либо не посчитал нужным тратить на это время. Лис шагнул к Лаирет, вновь расстёгивая толстовку. Но для нее он приготовил не то же, что продемонстрировал мне. Тысячи проводов вырвались из него и образовали вокруг Лаирет плотный кокон. Она пыталась сопротивляться. Безуспешно продиралась руками сквозь проводную скорлупу, но ей ничего не помогало. Провода сдавили цифровое тело. Виртуалия посчитала нужным добавить к этой едва ли эпичной битве хруст ломающихся костей. Я знал, что это лишь насмешка… Но от неприятного, колкого звука меня вновь передернуло. Провода сжимались до тех пор, пока не образовали небольшой шар, размером с кулак. Из них сочилось нечто, что должно было напоминать кровь. Очень реалистично, спасибо. Лис взял шарик в руки и начал вгрызаться в него, как если бы ел яблоко. Красный густой сок заляпал его клыкастый рот. Поэтапное внедрение кода Лаирет было разумным подходом, но визуал подкачал. Меня затошнило. — Отлично, — прохрипел я, ощутив, как слова царапают пересохшее горло. — А теперь изучай. — Изучай… — прочавкал Лис, усаживаясь передо мной по-турецки и закрывая глаза. **** Ты останавливаешь мотоцикл в двадцати метрах от двери, смешавшей в себе стили современности и готики. Разноцветные витражи подсвечены теплыми лампами. На них незамысловатый сюжет, в котором рыцарь выковыривает драгоценный камень из пасти поверженного дракона. Ты не торопишься слезать с мотоцикла. В этот раз старику придется выйти к тебе самому. Упершись ногами в асфальт, ты закуриваешь черную сигарету и ждешь. Твой приезд не остаётся незамеченным. Не зря же на подъезде на эту улицу количество полицейских дронов резко уменьшилось, а частных камер слежения обнаружилось на порядок больше. За витражами двери проплывает тень. Вот и он. Старик выходит из ювелирного магазина, опираясь на металлическую трость. Он слегка прихрамывает и морщится при каждом шаге. Как бы медицина ни развивалась, кое с чем справиться она все еще не в состоянии. Например, с последствиями употребления всякой дряни, в молодые годы бывшего босса Алмазов дарившей ему силу и прыть. Ты наблюдаешь за тем, с каким трудом старику дается каждый шаг, и невольно представляешь на его месте себя. Когда-нибудь подобные последствия доберутся и до тебя. Вопрос лишь в том, кто в этот момент будет стоять перед тобой: жаждущее изменений молодое поколение, каратели Мирового правительства или благодарные жители Тосама. Впрочем, чтобы дожить до такого солидного возраста, надо нехило постараться. — Добрый вечер, — несмотря на явно мучающую его боль, лучезарно улыбается бывший босс Алмазов. Он выглядит так, будто ждал тебя и готов продемонстрировать свое хваленое гостеприимство. Атмосферу портят разве что высыпающие на улицу вслед за ним телохранители. Навскидку, человек пятнадцать. Что-то маловато. Даже обидно. — Едва ли добрый, — выдыхаешь ты сигаретный дым в прохладу вечернего города. — Как понимаю, вы приехали в надежде заключить перемирие? — уточняет старик со вздохом. — Видит Бог, мой протеже слишком импульсивен, — он качает головой, давая понять, что не одобряет действий нового босса Алмазов. — Но что сделано, то сделано. Начнем с чистого листа? — предлагает старик, будто ведет речь о чем-то незначительном. — На ваших руках кровь моих людей, — произносишь ты тихо, стряхивая сигаретный пепел на асфальт. — Сопутствующий ущерб, молодой человек. Если вы думаете оставаться в нашей… индустрии, вам следует к нему привыкнуть, — пожимает старик плечами. — Тем более, как мне успели передать, наших людей полегло не меньше. Больше. Но это значения не имеет. — Имена, — произносишь ты, делая новую глубокую затяжку. Сейчас тебе кажется, что один только никотин помогает тебе оставаться на плаву. Мнимое ощущение, созданное посредством легкого наркотика в связке с психологической зависимостью. — Чьи? — уточняет старик. С его губ не сходит улыбка. — Имена людей, которые сегодня умерли за вас. Вы их знаете? — спрашиваешь ты, смотря сквозь старика на безликую охрану за его спиной. — Потому что я знаю имя каждого погибшего со своей стороны. Улыбка на губах старика увядает. — Не знаю, в какую игру ты играешь, младший Шаркис, — неожиданное «ты» вместо привычного «вы» режет по ушам. А «младший» произносится с таким презрением, будто одно лишь это должно дать тебе понять, кем ты являешься в глазах влиятельных людей Тосама вроде старого босса Алмазов: мальчишкой, который вышел из-под родительского контроля и заслужившего порку. Такое резкое изменение в поведении старика дает понять, что конструктивного диалога не вышло бы даже в том случае, если бы ты все еще лелеял надежду урегулировать конфликт мирно. «Знай свое место», — вот о чем говорит старик. Вот только ты свое место знаешь. Но знает ли свое он? — Но этим тебе ничего не добиться. Поздно строить из себя святошу. — О святости речи и не идет. Я говорю о преданности, — ты докуриваешь до фильтра и отправляешь еще тлеющий бычок в урну. Не попадаешь, и тот, отрекошетив от железной стенки всего в сантиметре от проема, падает на асфальт, рассыпаясь искрами. — Мои люди преданы мне так же, как я предан им. — Идеализм, который себе могут позволить только дети, безумцы и глупцы. — Любопытно, кто в ваших глазах я. — Сразу три варианта, — отвечает старик и надсадно смеется. Ты кидаешь взгляд на часы. «03:42». Что ж… поболтаем еще. — Как понимаю, Алмазы объявляют Тени войну? — уточняешь ты спокойно. — Я тебя умоляю, — отмахивается старик, — с таким же успехом тигр мог бы объявить войну муравьям. «Странно, — думаешь ты. — Я как раз знаю притчу об этом. Она заканчивалась фразой: «Тигр никогда не победит в поединке муравья потому, что ему никогда не придёт в голову вступать с ним в поединок». Это даже забавно. — Мы готовы сотрудничать, — продолжает старик, — нам всего лишь нужна Улица Красного Тумана, склады с оружием, которые ты арендовал несколько месяцев назад на окраине города, выкупленные тобой заброшенные тоннели под белой пустыней, и… пожалуй, половину от всей суммы, хранящейся на твоих оффшорных счетах. Всего лишь… Это не сотрудничество. Это грабеж. — А вы хорошо поработали, — досадливо признаешь ты. Они умудрились разузнать почти обо всех активах вашей группировки. Почти. — Нет, мой мальчик, это ты хорошо поработал. Я был приятно удивлен твоим заработкам, — усмехается старик. — Не достает лишь опыта в удержании их при себе, — вздыхает он, неодобрительно качая головой. «02:21» Позволь этому хрычу порисоваться еще. — А если я откажусь? — медленно произносишь ты, делая вид, будто находишься на перепутье. — Думаешь, у тебя есть выбор? — старик, не оборачиваясь, указывает большим пальцем на свою охрану. — Единственная причина, по которой ты все еще жив, заключается в моей твердой убежденности в том, что у тебя хватит интеллектуальных ресурсов для принятия правильного решения. Нет. Единственная причина, по которой они не стреляют, заключается в том, что они осведомлены о защитном поле Яказаки. Никому невдомек, что ты отдал его Фелини. — Встречное предложение, — кидаешь ты, выуживая из пачки новую сигарету. — Все перечисленное вами остается при мне. А за каждую погибшую Тень вам придется выплатить солидную компенсацию их семьям. Сумма должна демонстрировать уровень вашего раскаяния, — предлагаешь ты, щелкая зажигалкой. Но она, как назло, не срабатывает. Жалкая искра гаснет раньше, чем разгорается в полноценное пламя. «01:37» Старик разражается хриплым каркающим хохотом! Веселится так, будто шутки лучше в жизни не слышал. Ты тоже позволяешь себе еле заметную натянутую ухмылку. Снова чиркаешь зажигалкой. Та не реагирует. Как же, блядь, вовремя. — Боюсь, во взрослом мире царят другие правила, — заявляет старик, делая настолько звучный акцент на слове «взрослый», что у тебя сводит скулы. — Ни о каком встречном предложении не может идти и речи. Либо ты соглашаешься с нашими условиями. Либо жизнь твоя оборвется в столь юном возрасте, — говорит он спокойно. «01:20» — Мне казалось, вы предпочитаете избегать открытых конфликтов, — бормочешь ты. — Такую речь мне при прошлом разговоре толкнули про то, какие Алмазы осторожные. А что же теперь? — Меняются обстоятельства. Меняется стратегия. — А может, проблема в том, что молодой босс Алмазов не очень-то хочет плясать под вашу дудку? — ухмыляешься ты. — Вам хочется все держать под контролем, а его не получилось. И теперь приходится прикрывать его задницу? — Наши взаимоотношения — не твоя беда, младший Шаркис, — заверяет тебя старик. «00:42» — Это правда. Но у меня для вас жест доброй воли, — произносишь ты, как заведенный все чиркая и чиркая зажигалкой. Тварь ты неразумная, высеки хоть еще одну искру! — Под Вами я подразумеваю лично вас. Не всех Алмазов. — О-о-о. Я заинтригован, — говорит старик, при этом хмурясь. — Ваша замена в отличие от вас не хочет прятаться, как крыса. Наверное, потому он и выбрал в качестве места своего проживания апартаменты, украшенные ебучим, мать его, бриллиантом, — вздыхаешь ты, поворачивая голову вправо и взирая на блестящий камень, видный даже с твоего местоположения. «00:21» — Зря он не взял с вас пример. Заперся бы лучше в исхудалой каморке и закопал себя под грудой драгоценных камней. И все было бы отлично. Но нет… Он хочет признания. И вам с этим ничего не поделать. Но его жадность — не только ваша проблема, но и проблема любой другой группировки Тосама. К счастью для вас… «00:04» — …я взял на себя смелость решить нашу общую проблему. Старик резко оборачивается на сверкающий вдалеке алмаз как раз в момент, когда со зданием начинают происходить странные метаморфозы. Было сверкнувший взрыв преображается в подобие черной дыры, которая стремительно разрастается у вершины небоскреба, прожорливо засасывая в себя все вокруг. — Сопутствующий ущерб, — шепчешь ты, не ощущая от представленного твоим глазам зрелища ничего кроме смертельной усталости. Но расслабляться еще рано. **** — Блядь-блядь-блядь-блядь! — завопил Ян Джеку на самое ухо, вцепившись в него и руками, и ногами. — Ты мне нихера не помогаешь! — взвыл подрывник, пытаясь сохранять спокойствие, которым и не пахло. — Открывай, нахуй, парашют! Немедленно! На девяностом этаже небоскреба, как и на почти любом небоскребе Тосама, частенько практиковали бейсджампинг. «Повезло!» — подумал тогда Джек, потому что других вариантов бегства из здания не имелось. «Повезло!» — подумал он во второй раз, на удивление легко взломав офис, отведенный под нужды организаторов экстремального времяпрепровождения. «Повезло!!!» — пронеслось в голове в третий раз, когда в одном из ящиков обнаружился запасной парашют. Но на этом их везение и закончилось. Парашют оказался один. А их двое. «Плевать!» — подумал Джек, лихорадочно натягивая на себя парашют и надеясь, что его верно сложили. «Плевать», — тикало по мозгам, пока он сгребал Яна в охапку и в ответ на его бесконечный мат просил держаться крепче. «Плевать…», — думал он, прекрасно зная статистику смертности в бейсджампинге людей, прыгавших со зданий в одиночку. А их двое. На одном, мать его, парашюте. В метре от взрыва. Великолепно. — Твою мать, вы что задумали?! — зазвенел голос Тадеуса не только в ухе Джека, но и Яна. — Другого варианта нет. Не успеваем, — сухо выдохнул подрывник, крепче обнимая Яна и приближаясь к сконструированной для прыжков платформе. — Мы сдохнем, — это был не вопрос. Ян был уверен в этом на все сто. — Что ж… всегда мечтал умереть в отличной компании, — нервно усмехнулся Джек и сделал шаг в никуда раньше, чем позволил себе усомниться в правильности своих действий. Уши заложило. В лицо ударил холодный ветер. Ян вопил, как резанный. И только по этой причине не вопил сам Джек. — ОТКРОЙ УЖЕ ЕБУЧИЙ ПАРАШЮТ! Нельзя. Если они сделают это раньше пятидесятого этажа, велика вероятность того, что «темная материя» засосет их в себя. Но если парашют откроется позже пятидесятого, вряд ли они успеют… Хлопок распахнувшегося парашюта над головой стер из головы Джека лишние мысли. Ян все сделал за него. И только теперь подрывник вынырнул из тщетных попыток просчитать вариант, при котором у них появился бы шанс выжить. Отвлекшись от одной беды, Джек тут же переключился на другую. До ушей его донесся знакомый лязг сминаемых толстых балок, рокот распадающегося на куски бетона, треск взрывающегося стекла. «Темная материя» в связке с динамитом в секунду проделала в здании огромную зияющую дыру, а затем начала мерно засасывать в себя все ближайшие объекты. И Ян с Джеком, увы, вошли в их состав. Сперва их падение замедлилось, а затем Джек ощутил, что их с Яном, вопреки гравитации, начинает тянуть обратно вверх. Пока что медленно. Но лишь потому, что «темная материя» лишь набирала обороты. — Охуеть, — выдохнул Ян, взирая на разрастающуюся над головой дыру. Парус парашюта исказила чужеродная гравитация, превращая его в бесполезную тряпку. А под ногами лишь черная бездна. — Ну все… теперь нам точно пиздец, — выдохнул он с непонятным Джеку смирением. — Блин… Мы даже на толковое свидание не сходили, — с искренней горечью выдохнул Джек. — Да, блядь, сейчас самое время думать о свиданках, — фыркнул Ян, но особо разозленным при этом не выглядел. Куда уж тут злиться, когда тебя вот-вот расплющит вместе с тонной строительного мусора. — Эй, дебилы! Ш-ш-ш… Хорош миловаться! — в левом ухе вновь взорвался голос Тадеуса. — Какова примерн… ш-ш-ш… сила притяжения? — А тебе зачем? — удивился Джек. — Тупые вопросы будешь задавать, если выживешь! — гаркнул Тадеус, не жалея ушных перепонок обоих парней. Подрывник дал ответ, добавив, что данные не точные. Навскидку. Но Тадеус его будто бы не слышал, явно в параллель с разговором занятый чем-то еще. Звонка он не прерывал, потому до Джека только и долетало, что бесперебойное клацанье по клавишам и треск ухудшающейся связи. Близость «темной материи» создавала помехи. — Так, послу… ш-ш-ш-ш… Вам нужно… ш-ш-ш-ш… дрон… ш-ш-ш… Главное, держитесь крепче, а то… ш-ш-ш-ш… в здание! — Нихуя не понятно! — заорал Ян. — Дроны, — выдохнул Джек, начиная вертеть головой. — Тадеус хочет разогнать дроны, чтобы они смогли преодолеть притяжение и вытащить нас из зоны действия гравитации «темной материи». — Вытащить куда?! — Думаю, у них хватит мощности подкинуть нас до соседнего здания, — кивнул Джек на высотку. — Охуенный план! И что, мать вашу, может пойти не так?! Всю, блядь, жизнь мечтал лететь на дроне от здания к зданию на высоте восьмидесятого этажа без страховки! — Ой, очень рад, что смогу исполнить с тобой твою мечту, любимый, — ехидно протянул Джек, видя блеск приближающихся дронов. — Пошел нахуй! — Могу гулять хоть каждый день. Но только в случае, если выживем! — раздраженно рыкнул Джек. — Я в… ш-ш-ш… не мешаю?! — Тадеус, а ты можешь направить дроны на парашют? — Не получ… ш-ш-ш… порвут пар… ш-ш-ш-ш… — Твою мать, тогда от него надо избавиться. Ян, режь стропы! Все то время, пока шатен ковырялся ножом в плотных соединениях, Джек наблюдал за приближающимися дронами. Первый из них, лишь попав под воздействие «темной материи», вильнул и потерял управление, второй — летевший быстрее, преодолел половину пути, но по итогу разделил судьбу первого, но остальные четыре, набрав максимальную скорость, летели прямо на них. В зоне воздействия «темной материи» связь работала хреново, а значит Тадеус разогнал дроны и поставил их на автопилот. Но как же, в таком случае, он рассчитывал подобрать Джека и Яна? «Никак», — пришло к Джеку озарение. Он лишь собирался… Джек развернулся к дронам в пол-оборота, невольно прижимая к себе Яна ближе всего за мгновение до того, как массивная махина врезалась ему в левый бок, отправляя в полет к соседнему зданию. Спасибо, что Джеку хватило ума оставить на себе нормальный бронежилет. Не спасибо, что до этого не додумался пропивший последние мозги Ян. Удар под ребра на мгновение выбил из Джека весь дух. От боли он захлебнулся воздухом и ощутил, как к горлу подкатывает желчь. Успевшие врезаться в него дроны, в последний момент обреченно полетели навстречу «темной материи». «Только бы не отрубиться до того, как…» — Джек не успел додумать свою мысль, потеряв сознание раньше. **** Старик оторопело смотрит на стремительно исчезающую часть небоскреба. Бутафорский бриллиант сперва сплющивается, а затем по кускам исчезает в разверзнутом черном мареве пустоты. — Одной проблемой меньше, — вздыхаешь ты и очередной раз щелкаешь бесполезной зажигалкой. — Да как ты смеешь?! — рев старика, кажется, слышат и из соседнего квартала. — Плевать, что его окружает защитное поле. Стреляйте, пока не пробьете его! — приказывает он. Но ответом старику оказывается тишина. — Это вы сейчас кому? — тихо интересуешься ты. Старик вздрагивает и резко оглядывается. Охранники его, бездыханные, лежат на земле. В шеях их красуются дротики. Слажено сработано, Люцифер. Тихо и методично. Из темноты соседнего здания медленно выходит закутанное в черное фигура. Она медленно проходит мимо старика, приближается к тебе, вытягивает руку и щелкает своей зажигалкой. Наконец-то… Ты благодарно прикуриваешь и вновь взираешь на старика. Благо он достаточно умен для того, чтобы не пытаться сбежать. Знает, что это его не спасет. — Что ж… — выдыхает он нервно. — Ваше предложение о… «Ваше». Ха-ха. — Нет, — холодно бросаешь ты. — Поздно. Больше никаких договоров, — ты делаешь глубокую затяжку, а затем поднимаешь руку с зажатой между пальцев дымящейся сигаретой и жестом отдаешь приказ. Слышится скрип турельных установок, водружённых на бронированные джипы, притаившиеся за домами. Это старый квартал, не приспособленный под жилье. Невысокие старые здания годятся лишь для магазинов от первого и до последнего этажа. Сегодня там ни души. Вы проверили. Первая автоматная очередь, насквозь прошив здания-укрытия, пролетает над головой старика, разбивая в пыль витрины его магазина. Тот что-то кричит, но ты не слышишь ни слова за оглушительными выстрелами. По губам читаешь обрывки фраз. Новое предложение. Новый договор. Одна из пуль второй автоматной очереди попадает ему в горло, и он резко оседает на землю. Густая кровь сочится от горла по груди и животу. Ошалелый взгляд направлен на тебя. Хочется отвести глаза, но вместо этого ты делаешь новую затяжку. Турели работают бесперебойно. Новые пули попадают в магазин. Новые пули решетят тело старика. С этого момента с Алмазами покончено.