Поздняя осень.

      — Господи, ты себе представить не можешь, как я рада, что ты отказался от идеи блондинистых волос. — Это что, вместо: «Братишка я так рада возможности с тобой побольше общаться после стольких лет разлуки?» Сюзи от души смеялась, вплетая пальцы в волосы своего брата, а он лежал на её коленях и весело о чем-то болтал. Как же долго они не виделись. Она ещё раз хмыкнула, вспомнив прическу этого недотепы. Лет в пятнадцать он ходил с взлохмаченными желтоватыми волосами и одевался во всё черное. Девчонки с ума по нему сходили, и чуть ли у дома не сторожили, но брат к ним был совершенно равнодушен. Видимо, ничего не поменялось раз брат до сих пор себе никого не нашел и был один. — Ох, братишка, тебе нужен кто-то, кто будет заботиться о тебе. ЧонСок резко повернулся и посмотрел на свою сестру: — Чего? — Что? Не нашлось девушки, которая была бы достойна Вас, о Великий ЧонСокиии? — Пфф… да ну тебя, — улыбнулся парень и повернувшись обратно, снова прижался к Сюзи.  — Вижу, у вас семейные посиделки, — УБин стоял, скрестив руки на груди — видимо он только что вошёл. Он быстро подошел и чмокнул свою девушку в щеку, а ЧонСока потрепал по голове. — Привет, дорогая. Привет, придурок, укравший мои штаны. — Штаны? — девушка бросила взгляд на своего брата. Действительно, джинсы, задумкой дизайнера украшенные несколькими отверстиями, принадлежали УБину, хотя он их и нечасто носил. ЧонСок даже бровью не повел: он просто продолжил валяться с книжкой в руках и поедать мороженное. — Расслабься, Мистер Доктор. Врачи носят такую классную одежду только в дорамах. Тебе, с таким лицом, нужно быть в самом строгом костюме и белом халате. Это нечестно - на работе выглядеть как на подиуме. Вот так. И вообще мне они идут больше. — Твоей наглости нет предела, — заявил УБин и прошел к себе в спальню. — Да я тебе сейчас кучу комплиментов наговорил, алёё! Сюзи ещё раз прикоснулась к волосам брата и вытянув шею с интересом посмотрела на то, что он читает. «…Часть меня хотела, чтобы он понял: тут ничего не изменилось с его последнего посещения, граница «рая» всё ещё здесь, калитка к лестнице на пляж всё ещё поскрипывает. Мир всё тот же, каким он его оставил, это был мой жест приветствия. Но другая часть хотела, чтобы он понял — здесь больше не за чем было гнаться: мы путешествовали и были порознь слишком долго, и теперь между нами нет ничего общего. Возможно, я хотел, чтобы он почувствовал сожаление от потери и скорбь. Но, в итоге, я нашел компромисс: я решил, что проще всего показать, что я ничего не забыл…» Они были порознь слишком долго. Сюзи наклонилась и поцеловала брата в макушку. Не прошло и минуты как ЧонСок встрепенулся, будто вспомнил о чём-то и вскочил. Книга полетела на диван. Накинув свитер, он помчался к выходу. — Я побегу в магазин и куплю что-нибудь поесть. И вообще, у меня куча дел и у вас, ну знаешь, — он выразительно подвигал бровями. — Я тут живу уже почти месяц и ни разу не видел ни одного поцелуйчика в губы. Что это вообще такое? Выпалив всё это, он стремительно добрался до двери. Хлоп. Сюзи проводила его грустной улыбкой и пошла за УБином. Он сидел на кровати и смотрел на полки распахнутого шкафа. Взгляд был очень задумчив: будто искал что-то у себя в голове и не мог найти. — Думает у нас всё хорошо. Твой брат, — произнес он и повернулся к своей девушке — недавно спрашивал, когда я собираюсь на тебе жениться. — УБин… — Нет. Просто… я… дал тебе время, и ты до сих пор считаешь, что мы не можем справиться с этим? Сюзи медленно подошла к кровати и села рядом с парнем. — Я так сильно люблю тебя и боюсь… боюсь, что не могу дать тебе того, чего ты так хочешь. Чувствую себя бессмысленной в твоей жизни. Я не помню даже сколько раз мы пытались, и не хочу тебя мучить. Ты хочешь детей, УБин, а я не смогу ещё раз пройти через всё это. Сколько же раз мы говорили уже об этом. Слезы сами потекли по щекам девушки, всхлипы вырывались из груди — она не могла сдержать себя, своей реакции. Он повернулся и крепко обнял её. Мягкие волосы пахли мятным шампунем и немножко мороженым. Его широкая ладонь лежала на её голове, успокаивающе гладила. УБин вздохнул. — Прости меня. — Ты ни в чём не виновата, дорогая. Скажи… ты… уверена? Сюзи молчала, почти прокусив нижнюю губу. «Разве любовь может причинят столько боли?» Она ощутила напряжение в его объятьях, и сама отстранилась. Мягкая улыбка смягчила лицо девушки. — Я заберу вещи на этой неделе, если от них что-нибудь останется после ЧонСока, — улыбнулся в ответ УБин. Уже второй раз за сегодняшний день она смотрела как уходит любимый ею мужчина. Удивительно. Она проводила взглядом широкие плечи в молочном вязанной свитере. «Я так хочу тебя остановить, я так хочу, чтобы ты меня остановил». Хлоп. Она устало откинулась на кровать и прижала ладони к мокрым от слёз щекам. После рыданий всегда дышится легче. УБин буквально выскочил из дома и крайне удивился, увидев ЧонСока рядом, на лестнице. Тот сидел в тонком свитере, не смотря на прохладный ветерок и держал на коленях бумажный пакет, что-то увлечённо жуя. УБин резко подошёл и сел рядом с ним. Парень взглянул на него и улыбнулся. — Ты чего тут делаешь? — Тот же вопрос. — Я ем. А ты должен быть со своей девушкой и ну… всякое проделывать. — Мне казалось, тебе 27, а не 17. Всякое? Ты о сестре своей говоришь. — Не напоминай. Хочешь пирожок? — Давай. Рыбка? Давно не ел. Ммммм… вкусно. Некоторое время они сидели и молча ели. — Мы с твоей сестрой расходимся. ЧонСок вскинул на него глаза. — Почему? — Долго объяснять. Возможно, тебе нужно спросить у Сюзи. Соседка прошла наверх вместе со своей собакой и ЧонСоку пришлось пересесть ближе к УБину чтобы её пропустить. Тот не шелохнулся, просто вытянул ноги чтобы можно было сидеть удобнее обратив этим на них внимание ЧонСока. «Длиннющие какие. Этот парень точно должен был стать моделью или актером… мм… певцом». — Ты пялишься, — сказал прикрывший на время глаза УБин. — Я прям чувствую. — Вот думаю, что ты был бы неплох в качестве зятя. Не идеально, конечно, но пойдёт. — Ну, спасибо. УБин открыл глаза и поймал смущенный взгляд сидящего рядом парня. Оглядевшись он увидел, что вся лестница и дорожка были усыпаны желтыми листьями. Он вспомнил почти такой же момент из прошлого. — УБин, ты не будешь тут спать, я тебя предупреждаю! — Мне всё равно что ты болтаешь, женщина. Я сдал все экзамены и теперь могу спать где вздумается. УБин чувствовал как Сюзи пытается пнуть его коленкой и улыбнулся. Кажется тогда он неплохо выспался. Прямо на этой лестнице. — Ты там не заснул? — голос вывел его из забытья. — Нет, просто задумался. Воспоминания нахлынули внезапно: будто кинопленку нарезали и внутрь повествования вставили кадр, такой похожий, но всё равно выбивающийся из общего повествования. И лишний. Его взгляд вернулся к ЧонСоку. Он тоже был задумчив. Положив голову на колено, он покачивал им. В этот момент он как никогда напоминал ему сестру. Такую, какой он видел её только что, заплаканной и смирившейся с потерей. Такой какой она была в палате: судорожно сжимающей простыню, оплакивающей их ребенка. — Зачем ты уехал из дома, ЧонСок? Тот вздрогнул скорее от неожиданности, чем от самого вопроса и сжал губы. — Потому что я был бесполезен. И сейчас, наверное, тоже. УБин машинально кивнул, не совсем понимая, о чём идёт речь. Холодный ветер напомнил о себе, взлохматив прическу ЧонСока. Он зябко укутался в свой серо-голубой свитер. — Зайдём уже в дом. Мне ещё от тебя остатки вещей нужно спасти, — ухмыльнулся УБин, обратив внимание что дырка, которая была на коленке джинс, стала заметно больше - видимо кое-кто ковырял её что есть сил. Дурачок. ЧонСок протянул руку, прося помощи и УБин, покачав головой быстро притянул парня к себе, довольно резко помогая встать. —Ауч, — пожаловался парень, потирая ладонь. — Ну, ты и медведина.