***
Это было самое лучшее решение в его жизни — признаться Чимину в тот день. Каждый день Чонгук посылал ему небольшие сообщения типа «доброе утро, хен<3» и «я надеюсь, что ты справишься на отлично на практической, хен :)». Он знал, что это делает старшего счастливым, поэтому он делал все возможное, чтобы не забыть написать их. Как будто он мог забыть про сообщения; он всегда хотел писать рыжеволосому. Чем больше времени он проводил с ним, тем больше Чонгук влюблялся в него. В первый раз, когда Чимин пригласил его к себе домой, он узнал, что старший умеет готовить. Весь вечер он таращился на старшего, восхищаясь тому, как хорошо выглядели блюда Чимина. Они провели свой обед сплетничая и хихикая за столом, а потом старший предложил посмотреть один из его любимых фильмов. Чонгук не видел его раньше, поэтому согласился, просто желая обнять старшего. В какой-то момент Чон заснул на диване с Чимином, лежащим сверху высокого парня, обнимая его так крепко, как будто Чонгук должен был убедиться, что он никуда не денется. Однажды Чимин решил собрать их друзей, чтобы познакомиться друг с другом. Поначалу Чонгук немного нервничал, потому что ему приходилось слышать, как Тэхен передразнивал его, когда он говорил о Чимине. Плюс, в прошлый раз, когда Тэхен и Юнги встретились, они чуть ли не подрались в библиотеке, поэтому Чонгук не был уверен, что это хорошая идея — знакомить их. Однако, когда они встретились, он был приятно удивлен. Да, Тэхен и Хосок выполнили свою миссию — поиздеваться над Чонгуком перед старшим, но Чимин выглядел так, как будто он наслаждался этим, и он подумал, что не так уж все и плохо. Было забавно, как Юнги ставил этих двоих на место, время от времени делая строгие, но смешные комментарии, всякий раз, когда их шутки затрагивали студента-филолога. В то время как Хосок отступил, Тэхен бросил вызов Юнги. К концу вечера двое из них постоянно препирались, забыв о остальных трех. Чонгук был рад тому, что эти двое, кажется, поладили, хотя это определенно были отношения любви/ ненависти. После этого вечера скейтер разрешил своему другу время от времени приходить в библиотеку. Поскольку Чонгук решил проводить больше времени тут по субботам, Тэхену нечего было делать, Хосок сказал, что у него появилась девушка, поэтому он решил в первый раз, на самом деле, сделать домашнюю работу. Тем не менее, он часто заканчивал тем, что наблюдал за макнэ и умилялся рыжеволосому, глядя на него, пренебрегая своей работой. Впервые, когда Чонгук пригласил Чимина к себе домой, рыжеволосый отказался, немного удивив скейтера, но после небольшого размышления он понял почему. Старший все еще перебарывал себя и приглашение к себе домой было, вроде, коннотацией. Даже, если Чонгук не собирался заниматься с ним сексом, он понимал, что старший мог понять его приглашение, как такой подтекст. Поняв это, он обнадеживающе улыбнулся, когда Чимин отказался, желая убрать отблеск вины в его глазах. Несмотря на то, что Чонгук был чрезвычайно счастлив быть со старшим, он не был уверен, был ли Чимин счастлив также. Иногда он был таким живым, его глаза исчезали в полумесяцах, когда он улыбался высокому парню время от времени. Но когда они оставались наедине, внезапно Чимин становился пассивным, извиваясь, но не в хорошем смысле. Чонгук уважал это, правда, поэтому он перестал стараться так сильно, просто ожидая, когда рыжеволосый почувствует себя комфортно рядом с ним, чтобы забыть своего бывшего. Пока Чонгук мог оставаться рядом с ним, он будет ждать, сколько бы времени на это не потребовалось. Чонгук наблюдал за тем, как Чимин заснул в своем любимом кресле в библиотеке, когда он услышал, как дверь открылась, и легкий ветерок вывел его из оцепенения. Юнги вошел одетый в черный бомбер, придававшего ему менее формальную ауру, чем его пальто, которое он носил зимой. Его очки все еще были на носу, пока он, покачиваясь шел к Чимину. Перед тем, как сесть, он бросил макнэ признательную улыбку. Чонгук, кивнув, отвечая едва различимой улыбкой, прежде чем сосредоточиться на книге перед ним. Благодаря Чимину он стал читать гораздо больше, наслаждаясь их ночами в квартире миниатюрного парня с горячим шоколадом в руках и сложенными ногами, сидя на диване и разговаривая о книгах. Ему нравилось, как глаза Чимина светились от волнения, когда они анализировали и интерпретировали всех персонажей. Как его глаза реагировали на то, как Чонгук попытался понять всю теорию, который ему предоставлял старший. Это заставило его улыбнуться, даже если у младшего были проблемы с успеваемостью, он все равно старался, потому что хотел видеть улыбку Чимина. — Кто бы мог подумать, что Чимини превратит недопанка в книжного червя. —хихиканье Юнги внезапно вырвало из его мыслей, заставив оторваться от той страницы, на которую он смотрел некоторое время. — Я не недопанк, хен, — он закатил глаза, — мне просто нравится одеваться так. Ты имеешь стереотипное мнение обо мне. — Я знаю, идиот, я просто издеваюсь над тобой. — засмеялся старший. — Теперь я понимаю, почему Тэхен-а любит дразнить тебя. — Тэхен-а? — повторил Чонгук, вскидывая бровь на вопрос, пытаясь скрыть забавную усмешку. Он знал, что эти двое зависают намного чаще, так как Чонгук продолжал красть Чимина у музыканта, и, поскольку, Хосок был занят своей девушкой, Тэхен часто скучал. Но, на самом деле, он не мог подумать, что Юнги был тем, кто дает прозвища; поэтому, это странное ласковое «Тэхен-а» выбило его из колеи. Не то, чтобы он возражал, он был рад, что друзья Чимина могли поладить с его друзьями, что облегчило им организовать праздники. — В любом случае, — Юнги проигнорировал вопрос по поводу эффектного прозвища, — оставлю тебя с твоей работой, пока пялюсь на твоего парня. Ухмыльнувшись, старший помахал, и подошел к филологу, достаточно тихо, что он не проснулся. Рыжеволосый продолжал дремать, его записи лежали на коленях, и книга, которую он читал, почти выпадала из его рук. Это зрелище было таким бесценным, что Чонгук сразу же улыбнулся, забыв про последнее обидное предложение Юнги. Всякий раз, когда он смотрел на такого старшего, он терялся в себе. Он не привык так себя вести. Гук никогда не чувствовал ничего подобного к кому-то, всегда увлеченный живописью и скейтбордом, чтобы найти кого-нибудь постоянного. Но сейчас младший полностью одержим своим парнем. Возможно, именно поэтому он так терпелив к нему. Чонгук действительно любил его, и поэтому понимал, что старшему нужно время. — Ты всегда летаешь в облаках. — голос Чимина удивил его, хихикая. Вздрогнувши, Чонгук сел прямо, заглянувши в красивые глаза Чимина. Он даже не заметил, как старший подошел к столу регистрации, ухмыляясь ему, держа в своих руках книгу. — Я бы хотел взять книгу, Чонгук-щи. — Чимин сделал вид, что не знает его. — Конечно, один момент. — подыграл Чонгук, беря книгу, читая название, прежде чем осмотреть ее. «Убить пересмешника» Она снова была на английском, поэтому Чонгук не мог понять содержание в конце книги, но он знал слово «убить», так что возможно, это был триллер, который не свойственно читать старшему. Прищурив глаза на содержание сзади, пока осматривал ее, Чимин внимательно наблюдал, слегка наклонив голову. — Что такое? — Ничего…просто…интересно о чем эта книга. — пожал плечами Чонгук. — Она о шестилетней девочке, которая учится четырем главным урокам в ее жизни. Это еще одна из моих любимых книг. Я чувствую, что хочу прочитать ее снова. Я думаю… она всегда утешала меня. — объяснил старший, внезапно немного горько улыбаясь, — Это помогало…когда… ты знаешь…я расстался с… — Ммм? —промурлыкал Чонгук, дописывая формуляр, отдавая его филологу, встречаясь с ним глазами, — Почему ты снова хочешь прочитать ее сейчас? Он почувствовал себя немного неловко. Если книга помогла ему пережить худшую часть его жизни, то почему он хотел прочитать ее еще раз? Неужели Чимину плохо рядом с ним? Может он сделал что-то не так? — Я хочу ее прочитать снова, потому что думаю, что посмотрю на сюжет с другой стороны сейчас. Это успокаивало, потому что один из уроков, которые познает девочка, заключается в том, что жизнь несправедлива и что она должна продолжать сражаться, хотя, зная, что не может победить. Это утешало меня тогда, потому что…я никогда не думал, что могу забыть его, но мне нужно было хотя бы попытаться жить дальше. — Чимин тяжело вздохнул, а затем взял руку Чонгука, краснея, и его губы растянулись в застенчивой улыбке, —но…я думаю, что готов прочитать ее снова, не чувствуя себя подавленным. Думаю, я пойму более глубокий смысл книги. Теперь…теперь, я снова счастлив. С тобой. Глаза Чонгука расширились, не ожидая, что разговор пойдет в эту сторону. Его сердце начало биться быстрее, выпрыгивая из его грудной клетки, заставляя его кровь кипеть в жилах, щеки горели также, как у Чимина. Старший никогда открыто не говорил, что счастлив с ним. Конечно, Чонгук знал, потому что он продолжал улыбаться и делал это искренне, но услышать это от самого Пака было невероятным вознаграждением. Сжав ладонь Чимина, Чонгук желал поцеловать его прямо здесь, но они были в библиотеке, и хотя он мог бы сделать это, но он не хотел, чтобы старшему было неудобно. — Хен…приходи ко мне домой сегодня вечером, — предложил младший, нервно облизывая губы, — но…я не хочу, чтобы ты подумал, что это приглашение…ты знаешь… я просто… я хочу проводить больше с тобой времени. Старший изучал его лицо, румянец не покидал его, когда он немного покусывал свою нижнюю губу, пока играл с пальцами Чонгука. — Ты не будешь против даже, если я буду читать? — Конечно нет! — немедленно ответил Чонгук, — В любом случае, мне нравится смотреть на тебя, пока ты читаешь. — Странный, — хихикнул Чимин, —Хорошо, но для начала я схожу домой, да? — Разумеется.❖
Горячая вода, стекающая по его коже, всегда ощущалась приятно. Это успокаивало не только его тело, но и его разум. Возвращаясь к тем дням, когда он принимал душ практически через каждый час, его счета зашкаливали, но он не возражал, поскольку душ был одним из немногих вещей, из-за которых он переставал плакать. Однако сейчас, стоял под душем из-за того, что нервничал, но все еще нетерпеливо ждал встречи с Чонгуком сегодня вечером. Младший был всего лишь милым и заботливым к нему. Даже, когда они уединялись, Чонгук никогда не обижался на то, что Чимин отталкивал его. Он был таким терпеливым, никогда не побуждал его продолжать, никогда не принуждал его к чему-либо. Иногда Чимин удивлялся, как он заслужил его. Выйдя из душа, филолог посмотрел на себя в зеркало. Он привык к синякам на своем теле, которые оставлял его бывший, нуждаясь в чьей-то любви, но теперь все иначе. В последнее время, его кошмары полностью прекратились и были заменены снами о Чонгуке. Невинные нежные сны о том, как они проводят пикник вместе и говорят о книгах, потягивая холодный кофе в бесконечном поле. Это было абсурдно. Чимин заткнул рот от того, насколько глупо он выглядел. Но, честно говоря, он знал, что Чонгук может быть таким. Может, не перед другими, но это не имело значения для старшего. Пробегая глазами по своему телу, он подумал о том, как он будет выглядеть, когда Чонгук пометит его. Или он не был одним из тех, кто оставляет засосы? Он был любящим и добрым, но вокруг него была такая аура, всякий раз, когда они целовались больше, чем просто чмоки, придававшая ему власти. Было очень вероятно, что младший хорош в постели, помечая его как своего, присваивая его, так он хотел быть присвоенным, он нуждался в присвоении. Но была эта маленькая часть, которая была глубоко спрятана в его разуме, которая медленно начала всплывать снова. Он так же хотел присвоить Чонгука себе. Раньше он привык меняться с партнером, любил острые ощущения борьбы за доминирование в постели, любил чувствовать себя полным и погруженным в кого-то. Однако, это было невозможно с его бывшим. Он запретил это, даже не хотев пробовать, заставляя Чимина чувствовать себя ужасно. Поэтому, разумеется, он перестал просить об этом, он подумал, что это стало отправной точкой к тому, что он должен подставлять задницу своему бывшему, и, следовательно, начал верить в то, что он должен быть только снизу, даже после разрыва с ним. Но с Чонгуком, он начал чувствовать, что если спросит его, все будет хорошо. Младший был невероятно добр к нему, он никогда ему ни в чем не отказывал. Даже, если он хотел, чтобы Чонгук взял его, одной его части было любопытно то, каким бы был Чонгук, когда изгибался бы под ним. Может быть, это было потому, что он был старше на этот раз, и он чувствовал то, как Чонгук относился к нему с полным уважением, что эта часть его снова начала проявляться. Когда он вернулся в свою комнату, то некоторое время постоял перед шкафом. Он хотел произвести впечатление на младшего, но они просто будут зависать у него дома, так что наряжаться было нелогично. Надев нижнее белье, он вдруг задумался. Это свидание не имело сексуальный подтекст. Младший не будет пытаться делать что-нибудь. Но Чимин не мог не думать об этом, не мог перестать думать о больших руках Чонгука, скользящие по очертаниям его тела, крепко сжавшие его бедра, так, чтоб оставляли синяки, шепча милые глупости на ушко, когда он войдет в него. Ему понадобилось время. Время, чтобы навсегда забыть его бывшего. Он не собирался лгать и говорить, что его страх отдаться кому-то снова исчез, но Чонгук определенно делал его счастливым. Он был всем, в чем нуждался Чимин. Друг и возлюбленный, полон восхищения и уважения. Даже, если этот страх все еще был при нем, но он больше не хотел позволять ему контролировать себя. Он действительно хотел был с Чонгуком, отдаться ему. Он был единственным человеком, кому Чимин мог доверить себя. Он любил его. Вздохнув, улыбнувшись себе от этой мысли, он выбрал узкие джинсы и полосатую футболку, мягко облегающую его торс. Она не была слишком облагающей, но она не была одной из его футболок оверсайз. Он знал, что нравился Чонгуку в полосатом, ловя его пялящимся еще больше, когда носил полосатое. После того, как Чимин лениво укладывал свои волосы, пытаясь выглядеть хорошо без усилий, хотя он вкладывал много усилий для этого, схватил свой кошелек и ключи, засунув их в карманы, взяв джинсовую куртку и покинул свою квартиру. Поскольку старший не знал, где жил Чонгук, они договорились встретиться в излюбленном месте младшего — в парке скейтеров. Чимин не возражал. Он приходил туда пару раз с младшим и даже был неплох в катании на скейте. Не то, чтобы он мог исполнять какие-то трюки, он не хотел рисковать, чтобы получить травму, но он мог, по крайней мере, кататься, не падая с доски каждые две секунды. Когда он прошел через маленькие ворота, которые отделяя скейт-парк от дороги, уже замечая младшего на скейтборде, скатываясь с очень опасного крутого трампа. На этот раз он был одет в черную футболку, такую же большую, поношенные кроссовки и рваные джинсы, которые он всегда носил по субботам, когда отправлялся в скейт-парк. Однако, выделяющимся были кровавые колени Чонгука, сбитые, потому что упал перед этим. Но младший, похоже, не беспокоился об этом, продолжая кататься, делая трюк за трюком. Чимин не заметил, как перестал идти, до тех пор пока скейтер не встретился с ним глазами, мгновенно улыбаясь и подъезжая к нему. — Хен, ты уже тут! — он широко улыбнулся, его кроличьи зубы, делали его похожим на подростка. Его улыбка была всегда заразной; Чимин не мог не улыбаться, как его скулы поднимаются, когда румянец подкрался к его щекам. — Неужели я слишком рано? — наклонил он голову, переводя свой взгляд на засохшую кровь на коленях Чонгука. — О нет, совсем нет! Я рад, что ты здесь. — младший помахал руками в отрицании своих предыдущих пару слов, замечая взгляд старшего. — Ах…я упал. Я такой неуклюжий. — Выглядит больно. — неосознанно нахмурился старший. — Не так уж все плохо. Раньше я получал травмы гораздо хуже. Однажды, я сломал себе запястье. Тогда мои родители были просто в бешенстве, — усмехнулся Чонгук, — пойдем домой? Домой. К Чонгуку домой. Он действительно идет туда сейчас. Он не мог не думать о том, каково это было, когда он зашел в библиотеку и впервые увидел его там. Если бы он был честен с самим собой, в тот день в нем что-то изменилось. Он был крошечным и незаметным, наверное, именно это притянуло младшего подтолкнуть его к чувствам, к его страху влюбиться снова. Он так боялся этого. Но он снова влюбился. Он был влюблен. И он не жалеет об этом. — Хен? — Повторил Чонгук, слезая со скейтборда. — Ах, да, пошли. — Чимин кивнул, немного смутившись, потому что в этот раз он замечтался. Они решили прогуляться, вместо того, чтобы сесть на метро, аргументируя тем, что погода слишком хороша, чтобы ехать в подземке. Несмотря на то, что они видели друг друга всего пару часов назад, они болтали, смеялись и улыбались, глядя на друг друга и отводили взгляд, когда замечали, что слишком долго смотрят на друг друга. В какой-то момент, Чонгук опустил свой скейтборд и поднял на него Чимина. Не то, чтобы он просто хотел поднять его, он просто воспользовался шансом обнять его сзади, подталкивая вперед, хихикая над их одинаковым ростом сейчас. Чимин просто закатил глаза и надулся, на самом деле, его не волновало это. Фактически, он реально наслаждался разницей в росте, но он, конечно же, никогда не расскажет об этом Чонгуку. В конце концов, они пришли к жилому дому и старший с любопытством оглянулся вокруг, все еще толкаемый на скейте. Рука Чонгука задержалась на его маленькой спине, пальцы вырисовывали круги, и Чимин не был уверен, делает ли это младший специально или нет. Даже, когда они поднимались по лестнице в квартиру, рука младшего все также покоилась на его спине. Только, когда он открыл дверь, он отпустил руку. Это было очень мило. Эти прикосновения передавали то, насколько Чонгук заботился о нем без какой-либо похоти. Пытаясь скрыть улыбку, в которой растягивались его губы, Чимин вошел в квартиру младшего, удивляясь тому, насколько она кричит о том, что тут живут Чонгук и Тэхен. Она была маленькая, ничего особенного, но она так хорошо отражала их личности. Было грязно, особенно на кухне, и Чимин кратко усмехнулся на это. — Знаю, тут беспорядок, — сказал Чонгук, немного смутившись, — я сказал Тэ убрать за собой, перед тем, как он уйдет, но, как видишь, он этого не сделал. — Все в порядке, мне все равно, — хихикнул старший, — она так отображает вас двоих. Тут уютно. Нам просто нужно убрать кухню, перед тем, как я попробую что-нибудь приготовить.❖
Наблюдать за тем, как готовит Чимин было чем-то таким успокаивающим. Старший улыбнулся, нарезав последние несколько овощей, которые остались в холодильнике младшего. Чонгук был действительно впечатлен, как легко Чимин совмещает некоторые овощи вместе, хотя он никогда не готовил так, но это все еще имело приятный вкус. После того, как они уселись за маленький стол, Чонгук застонал от удовольствия, закатывая глаза — насколько это было вкусно. Он забыл пообедать, так как он сразу же отправился в скейт-парк после смены, так что, он был голоден, и ужин с филологом в его квартире был намного лучше, чем ужинать в МакДональдсе, куда обычно он ходил по субботам, когда не встречался с Чимином. Рыжеволосый просто хихикнул на его реакцию и тоже принялся за еду. После этого между ними образовалась уютная тишина, так как оба были заняты едой. Но, как всегда, Чонгук взглянул на старшего, улыбаясь себе, от осуществления его маленькой мечты — Чимин был у него дома. Сегодня он выглядел особенно сногсшибательно. Не только его прикид, но и это сияние вокруг него, и что-то исходящее от него, что Чонгук, не мог точно определить, но это было определенно положительным. В конечном счете, Чимин встретился глазами с ним, в его взгляде мелькнула маленькая вспышка, маленькая улыбка растянулась на его губах. — Что? — спросил Чонгук, наклоняя голову, имитируя улыбку. — Ничего, — пожал плечами Чимин, — это так… по-домашнему, не так ли? Ужинать вот так вместе. — Мы ужинали у тебя дома перед этим. — напомнил ему младший. — Знаю, но для меня нормально готовить в своей квартире. Тут, это так… мне просто нравится. Тут. Быть с тобой. Мне нравится. — он покраснел, отводя свои глаза. Сердцебиение Чонгука ускорилось, услышав, как старший сказал что-то подобное. Обычно, ни один из них так легко не говорил такие ласковые слова. Им нравилось играть и провоцировать друг друга в шуточной форме, но они никогда не признавались в таких вещах. Чонгук предпочел не отвечать, потому что подумал, что это может быть неуместно — обременять старшего своими чувствами, когда он все еще борется со своим внутренним я. Но сегодня, обстановка была другой. Медленно взяв руку Чимина, переплетая их ладони на столе, трепетно смотря на него. На кончике его языка было очень много слов, практически, вырвавшихся из него, но, вместо этого, он встал, потянув старшего к дивану. — Что насчет фильма? — предложил он, его сердце все так же стучало. — Да, почему нет. — согласился старший. Они выбрали фильм, который уже видели раньше, прижимаясь ближе на диване. Дело было даже не в фильме, а в интимной обстановке между ними. Сначала они просто держались за руки, играя с пальцами друг друга, пытаясь сосредоточиться на фильме. Но в какой-то момент Чимин опустил свою голову на колени Чонгука, даже не беспокоясь о фильме. Вместо этого, он уставился на младшего, подняв руку вверх, исследуя подбородок Чонгука двумя пальцами, заставляя его немного дрожать. — Ты очень чувствительный, да? — забавно усмехнулся Пак. — Только шея. Но ты уже знал об этом. Я уверен, что ты заметил, как я люблю, когда ты целуешь меня там. — младший покраснел, вспоминая те редкие случаи, когда поцелуи Чимина спускались к его шеи. Чонгук посмотрел вниз, и когда их глаза встретились, время внезапно остановилось. Улыбка исчезла с лица Чимина, его рука перестала оглаживать, обхватывая лицо младшего. Он погряз в глубоких мыслях, как будто, его разум был где-то не здесь, пока в глазах вновь не показался блеск. — Чонгук-а. — его голос был таким тихий, что младший едва уловил его. — Ммм? — Я люблю тебя. Онемевший младший мог только взглянуть на робкую улыбку, которую ему подарил Чимин, его рука все так же была не его щеке. Неужели, он действительно услышал это? Чистейшее, безоговорочное признание распространилось в груди скейтера, как лесной пожар, его сердцебиение ускорилось. Медленно, взявши старшего за руку, пока его вторая рука скользила по чоновой шее, притягивая к себе, так, что они оказались лицом к лицу снова. Чимин никогда не видел его таким уязвимым и прямо сейчас, он открыл свое сердце, выразил то, чего так боялся. Конечно же, он беспокоился, выглядел взволнованным, крепко сжимая руку младшего. Чонгук улыбнулся, соединив их лбы, вздохнув с облегчением. Он почувствовал, как напрягся Чимин, ему нужен ответ, потому что его чувства были теперь открыты, повисли в воздухе, и теперь это было решение Чонгука, что с ними делать. Отпуская руку старшего, он обнял руками его лицо, лаская его щеки, глубоко вздохнул. — Я тоже тебя люблю, хен. — прошептал он, чувствуя, как сразу же расслабился Чимин, резко выдохнув, выпуская свое все накопившееся напряжение. — Я так сильно люблю тебя. Чимин промурлыкал, обвив свои руки вокруг шеи младшего, подаваясь вперед, чтобы соединить их губы в чистом поцелуе, нежно, медленно, запечатывая их признания губами. Чонгук улыбнулся в поцелуй, перед тем как немного отстраниться, желая взглянуть на старшего, но Чимин непосредственно потянулся за ним, следуя за его губами. — Поцелуй меня еще, — пробормотал он, покусывая нижнюю губу младшего, играя с колечком пирсинга, — Я…просто- Он не закончил все предложение, как Чонгук отклонился назад, укладывая старшего на диван, подминая его под себя, тогда его язык проскользнув меж его губ, прося входа. Чимин охотно открыл рот, притянув его еще ближе. Хотя это все произошло так быстро, но им не казалось, что они торопят события. Любовь исходила из них обоих, тая между ними. Старший застонал от того, как руки Чонгука блуждали по его бокам, уже извиваясь, прогибаясь от прикосновений младшего. Мурлыча от удовольствия, поцелуи Гука путешествовали все ниже, вдоль острой линии подбородка Чимина, покусывая его мочку уха, перед тем, как начать облизывать его шею, протягивая пирсинг по его коже, заставляя старшего извиваться. — Чонгук-а… — охнул Чимин, зарываясь руками в волосах Чонгука. — Ты…твой… — Что? — младший отпрянул назад, смотря на старшего, чьи глаза были расширены. Тихонько задыхаясь, он облизнул губы, пытаясь опять притянуть его ближе. — Что-то не так? — Нет, просто…твой пирсинг…он щекочет, — Чимин соблазнительно усмехнулся. — в хорошем смысле. Самодовольная улыбка растянулась на губах Чонгука и он немного успокоился, целуя нос Чимина, а затем его губы, прежде чем он уставился на него, дыша в его губы. — Хен, ты хочешь…хочешь прекратить? — Отведи меня в свою комнату, Чонгук-а. — решительно прошептал он. На мгновение Чонгук моргнул, слишком ошеломленный, чтобы двигаться, но когда Чимин поерзал под ним, призывая его к действию, он вынырнул из своего ступора, встал и притянул к себе старшего. Но, вместо того, чтобы позволить Чимину самому пройти в комнату, он подхватил его, неся, как невесту на свадьбе, он знал, что это казалось пиздец, как банально, но Чимин, похоже, не возражал. Наоборот, он наклонился и поцеловал шею младшего, когда он подошел к дверям своей спальни, дрожа от прикосновений. Пройдя в комнату, он уложил старшего на кровать, опустившись на колени перед кроватью, глядя на него, не веря, что это происходит на самом деле, сейчас. Он даже подумать не мог, что может произойти что-то вроде секса, но взгляд Чимина, смотрящий на него, был наполнен любовью и доверием, было очевидно, что это произойдет. — Не смотри просто так, — вздохнул Чимин, нервно покусывая свою нижнюю губу. — Прости, просто ты очень красивый, я не могу ничего с этим поделать. — Чонгук нагнулся, нежно целуя в подбородок, перед тем, как должным образом соединить их губы, страстно целуя его, покрываясь мурашками от того, как сильно увлекся Чимин. Старший был тем, кто углубил поцелуй, обвернув свои руки вокруг шеи Чонгука, притягивая его к себе, немного застонав, от того, что они растворялись в друг друге, и это было благодаря губам младшего. Он был горячо опьянен всеми звуками, которые пытался сдерживать Чимин, но все-таки не смог, целуя его и получая его поцелуи. Казалось, что Чонгук был одержим им. Да, они целовались раньше, но не так. Без похоти и этой любви, которая заставляет сходить с ума от мысли, что Чимин извивается сейчас под ним. Он хотел заставить его почувствовать себя так хорошо, так чтоб он раз и навсегда забыл о своем бывшем парне. Отстраняясь, Чон схватил край своей футболки, снимая ее, не опустивши взгляд Чимина, пристально наблюдавший за ним, как он откидывает ее в сторону. Сидя между его ногами, теперь оголенным, старший вытянул свои руки, скользя пальцами от груди Чонгука до его пресса, облизывая нижнюю губу. Но затем, младший взял его за руку, осторожно приподнимая его, чтобы он так же смог снять его футболку. Чимин выглядел великолепно. Его тело было подтянутым, худощавое, с маленькой талией, и мускулистыми плечами. — Великолепный. — Чонгук подумал вслух, чувствуя, как краснеют его щеки, но улыбка на лице Чимина стоила того. — Ты так часто говоришь об этом. — промямлил Чимин, когда младший начал целовать его шею, покусывая ключицу. — Потому что это правда. — он дышал напротив его кожи. Медленно опускаясь ниже, убедившись, что не торопится, покрывая поцелуями всю грудь Чимина, оставляя слабые засосы, присваивая его себе, как своего единственного. Старший выгнулся на его прикосновения, извиваясь в руках, когда Чонгук лизнул соски, кусая их. Хныкая, Чимин поднял свои руки к голове, пряча свое лицо, так как он начал тяжело дышать. Изумляясь тому, насколько чувствителен старший, Чонгук поцеловал низ его живота, поднимая глаза, что бы спросить, все нормально ли, чтобы продолжать, но Чимин все еще прятал лицо, которое исчезало каждый раз за его грудью, когда он вздыхал. — Хен…— спросил младший, целуя его тазобедренную косточку, его руки чесались, чтобы снять джинсы с этих длинных красивых ног. — Хен, посмотри на меня. Неуверенно покачав головой, Чимин отстранил свою руку, но все еще не смотрел на младшего. — Не могу…— выдохнул он, — Это просто…я…я никогда не был таким чувствительным… Просто… поторопись, Чонгук-а. Или я могу…блять… — Что? — Чонгук с любопытством выгнул бровь, поглаживая выпуклость старшего, чувствуя, как его член дергается под одеждой. Чимин был уже полностью твердым, вздрагивая, когда младший сжимал его бедра, снимая джинсы, вместе с боксерами, освобождая член старшего, с выступившим предэякулятом. Заскулив от смущения, старший извивался от его прикосновений, пытаясь снова спрятать свое лицо, но на этот раз, Чонгук перехватил его руку, наклонившись, завис над ним, позволяя своему дыханию опалить его губы. — Не прячь себя. Я хочу видеть, хорошо я работаю или нет, — сдержанно сказал он, его голос отразился по телу Чимина, заставляя его дрожать. Нерешительно, Пак открыл глаза, облизывая свои губы, всматриваясь в лицо младшего, который смотрел на него с полузакрытыми глазами, его тело напряглось, и стояк в его джинсах был таким же очевидным, как и у Чимина. На мгновение, они просто глазели на друг друга, слишком боясь идти дальше. Чонгук был напуган тем, что может причинить боль старшему, пугаясь, что еще слишком рано, что он пожалеет об этом позже. Чимин боялся, что Чонгук осознает, что он был сломлен и что старший никогда не будет достаточно хорошим для кого-то такого же, как он. Но эту минуту молчания прервал Чонгук, соединяя их губы в успокоительном поцелуе, изучая рот старшего, пока он опустил свою руку вниз по его торсу, обхватывая пальцами член старшего, заставая Чимина толкнуться, скуля, от внезапного касания. — Хен, ты можешь сказать мне, если это слишком для тебя. Я остановлюсь, в любой момент, когда ты захочешь. — сказал Чонгук между поцелуями, медленно двигая рукой, заставляя его захныкать. — Это не… слишком для меня, — раздраженно сказал он, посмеиваясь, — тебя слишком много. Всегда. Слишком хорош для меня, слишком красивый, слишком смешной. Но… — он закусил губу, потому что Чонгук игрался с его уретрой, — но в тоже время… тебя никогда не будет достаточно. Всегда хочу больше и… наконец-то, я могу позволить себе хотеть тебя. — Я люблю тебя, хен. — слова просто выскользнули из Чонгука, его сердце билось в груди, отчаянно пытаясь передать ему, насколько он любит старшего. — Я лю…ах, Чонгу…— он попытался ответить ему, но младший устроился между ног Чимина, облизывая головку, надавливая пирсингом на уретру. Довольный реакцией, Чонгук взял член полностью, медленно покачивая головой, одна его рука придерживала, другая — поглаживала бок старшего. Чимин извивался, толкаясь навстречу бедрами, не в силах контролировать себя, поэтому Чонгуку приходилось удерживать его, чтобы не подавиться. Постанывая, Пак зарыл свои руки в волосах младшего, дергая их каждый раз, когда младший протягивал свой пирсинг по его нижней части ноющего члена — Чон… Гук-а, — задыхался он, — Я… скоро…отпусти или… Но времени не хватило. Он излился в рот младшего, его тело напряглось от сильного оргазма, пальцы его ног поджались, пока Чонгук глотал все. Отстранившись, младший облизал губы, застенчиво ухмыльнувшись, возвращаясь к Чимину, игриво закусывая его нижнюю губу. — Хорошо? — спросил он почти невинно, моргая, смотря на старшего. — Блять, — выдохнул Чимин, вытягивая шею, пытаясь подняться за Чонгуком, так как тот отстранился, — я…ты… мы не…сделали это. Правильно? — Я думал, дать тебе время, потому что- — Я в порядке. — решительно сказал Чимин, переворачиваясь, выставляя свой зад, — Не волнуйся за меня. — Х-хен. — тяжело сглотнул Чонгук, чувствуя, как член дернулся в его джинсах, которые были слишком тугими. — Я…я хочу тебя. Пожалуйста. — голос Чимина был тихим, практически плаксивым. В таком случае, Чонгук наклонился к тумбочке рядом кроватью, выдвигая ящик, вытягивая оттуда баночку с лубрикантом, сначала желая прихватить презерватив тоже, но вспомнил, что однажды они говорили, что это будет безопасно и без него, поэтому он уселся между ног Чимина только со смазкой в руке, пялясь на аппетитную задницу, которая так и кричала, чтобы ее коснулись. Позволив пробежаться одной из его рук по промежности, Чонгук застонал, втягивая одну щеку, заставляя хмыкнуть Чимина. Наконец, освободив себя, Чонгук избавился от собственной одежды, перед тем как выдавить лубрикант на пальцы, равномерно распределяя ее. Он неосознанно облизал губы, касаясь входа Чимина, заставляя его хныкать, потому что смазка была все еще холодной. Но когда он осторожно протолкнул палец внутрь, заставляя его моментально выгибаться, толкаясь навстречу его пальцам. Младшего удивило то, как сильно в нем нуждался Чимин. Чем больше он терял себя в этом моменте, тем больше он позволял ему овладеть собой, утопая в наслаждении, прося большего, хотя все еще был чувствительным от своего последнего оргазма. Много времени не потребовалось для того, чтоб Чонгук вынул пальцы, смазывая себя, готовясь пройти весь путь. Но прежде чем продолжить, он развернул Чимина, уместившись меж его ног. Соединив взгляды, Чонгук нежно улыбнулся, лаская щеки Чимина, наклоняясь вниз, чтобы чмокнуть его губы. — Готов? — едва слышно прошептал он. — Да… правда. — кивнул Чимин, обхватывая своими руками шею Чонгука, страстно целуя его. Чонгук воспользовался этим шансом, и пристроился у входа старшего, медленно толкаясь, застонав в поцелуй, сжимая в кулаки простынь рядом с головой Чимина. Поначалу Чимин немного напрягся, но Чонгук продолжал целовать его, отвлекая его от незначительной боли, которая всегда приходит с этим. Когда он погрузился полностью, он дал ему немного времени отдышаться, привыкнуть к его размеру, покрывая его лицо маленькими поцелуями, заставляя старшего хихикать, но затем Чимин призвал его к действиям, пообещав, что с ним все будет в порядке. В течении нескольких минут он стонал, царапая мускулистую спину Чонгука, хныкая, умоляя о большем, и Чонгук дал ему все, в чем он нуждался, толкаясь с наслаждением все сильнее и быстрее, наблюдая, как старший извивается в оргазме под собой, изливаясь прямо за тем, как имя Чимина вырвалось из его губ, и старший втянул его в развратный поцелуй. Когда они пришли в себя, убрав за собой, перед тем как залезть обратно в постель, обнаружив уже полуспящего Чимина, бормочущего что-то бессвязное. — Иди сюда. — мягко сказал Чонгук, притягивая старшего в свои объятия, чувствуя, как он жмется к его груди. — Который час? — пробормотал Пак. Взяв телефон в руки, Чонгук посмотрел на время и усмехнулся. — Слишком рано, чтобы лечь спать. Но ты сонный. — Твоя вина. — хихикнув, вздохнул старший. В этот момент завибрировал телефон Чонгука, получив сообщение от Тэхена. Он отправил фотографию тесной комнатки с большим компьютерным экраном, на котором была открыта какая-то программа для обработки музыки с сгорбившейся фигурой и копной черных волос, перед ней. В нижней части фотографии были, безусловно, ступни Тэхена. Надпись на фотке гласила «надеюсь, вы веселитесь~ мне нужно подождать, пока мистер не закончит. Я хотел уйти, но он сказал мне остаться. Все равно. Наслаждайтесь своей ночью;)» — Какого хуя? — Чонгук расширил глаза. — Что? — спросонья спросил Чимин. — Я думаю, что Тэ и Юнги…поладили? — Ах, да, я знаю. — радостно улыбнулся Чимин. — Что? Как? Почему ты мне не сказал? Почему я этого не заметил? — Тэхен не знает. Я имею в виду, что это всегда было очевидным, что ему нравится хен, но Юнги упрямый. Я знаю это только потому, что он разрешил мне читать его лирику. — объяснил он. — Кто бы мог подумать, что эти двое подружатся. — усмехнулся Чонгук, положив свой телефон на тумбочку, после того как ответил «Ты, зацикленный говнюк, у меня была отличная ночь. Он остался. Отвали, спасибо, бро ;)» Чимин промямлил в ответ, зевая, захватывая Чонгука в объятиях его торс, притянув ближе. Вздохнув, Чонгук поцеловал волосы старшего, сжимая в объятиях, чувствуя себя усталым тоже. Он не мог спать, думая как же замечательно было сегодня, в отличии от Чимина, который крепко спал в его руках, тесно прижавшись к груди с мягкой улыбкой. С этой затяжной мыслю, Чонгук погряз в сказочной стране, улыбаясь так же, как и старший.