Выбор

      «Раны от любви, если не всегда убивают, то никогда не заживают». Джордж Г. Байрон Ночь тёмная, как и его душа. Он преследует меня взглядом, заставляя дышать и, в то же время, задыхаться. Я смотрю в его глаза, запоминая каждую эмоцию, сохраняя в своей памяти, чтобы потом прокручивать их как картинки, любуясь и страдая. Поднимает на руки, входя в квартиру на ощупь, не включая свет. Целует подбородок, пуская по разгоряченному телу тысячи мурашек. Не сдерживаясь, стону прямо ему в рот, мечтая наконец почувствовать его. Вдыхая его неповторимый запах, запоминая и его. Просто, потому что чувствую, что это последняя возможность дышать им. Захлёбываться его ароматом, который возносит меня на небеса, опьяняя и отрезвляя одновременно. Не знаю, откуда такие мысли в моей и без того больной голове, но я боюсь от осознания, что это последняя наша встреча. Боюсь не целовать его больше, не испытывать горячих прикосновений и взглядов. — Куда? — Глухим, режущим слух, голосом. — Прямо и направо... — Бормочу я в ответ, вновь притягивая его к себе, чтобы не отвлекался. Не останавливался. Знаю, что сейчас нас не прервут, но всё равно боюсь. Приостанавливается и, подхватывая за бёдра, идёт вперёд. Осознаю происходящее только тогда, когда чувствую под собой мягкое, приятное покрывало. Тяжелое дыхание по всей комнате. Задыхается. Странно, но даже в этой непроглядной темноте, вижу его глаза. Они горят. Обжигают кожу на каком-то непонятном, животном уровне. Почти осязаемо. Невероятно. Начинаю дрожать, всё тело колотит как в лихорадке. По щекам расползается румянец, хотя он точно не может это увидеть. Опускается на кровать рядом со мной, целуя в шею, спускается ниже к груди. Разрывает ткань блузки, покусывая оголившиеся участки кожи. Вздрагиваю, притягивая его ближе к себе. Глаза закатываются от наслаждения, когда он спускается ещё ниже к животу, покусывая и облизывая. Из горла вырываются грудные всхлипывания и хриплые стоны. Он сильно прокусывает кожу на бедре, спуская юбку вниз к ногам. Касаясь руками голой кожи, лаская и обжигая, словно ставит на мне свои метки. — Пожалуйста... — Хриплю, пытаясь восстановить дыхание, но ничего не выходит. Это пугает ещё больше, я никогда не испытывала такого состояния блаженства. Ни с кем. Ухмыляется, захватывая резинку колготок и стягивая их. Юбка так же оказывается на полу, и я не успеваю заметить, как остаюсь в одном нижнем белье. Проводит руками по волосам, гладит грудь, опуская бретельки лифчика, расстёгивая его. Сжимает грудь в руках, покусывая чувствительный сосок. Жар спускается от лица к низу живота, захватывая меня в водоворот испытующих чувств. Целует так, что крышу сносит напрочь. Улыбаюсь, закрывая глаза. Из горла рвётся отчаянное признание в любви, но я сдерживаюсь, сжимая в руках простыни. Потому что знаю, что не услышу ничего в ответ. И хорошо, если он только посмеётся с меня, а не бросит тут одну, заставляя умирать от унижения. — Сними с меня свитер. — Хрипит на ухо, действуя этим как наркотик на наркомана, вынуждая выполнять все его приказы лишь за дозу. Хватаюсь непослушными руками за края кофты, поднимая вверх и зачарованно глядя на него. От уличного света в комнате кажется светлее и я рассматриваю его тело. На крепкой груди вытатуирован рисунок рук, которые разрывают его грудную клетку на части. От тусклого освещения он кажется жутким. Макс расстёгивает ремень на джинсах, а я не могу отвести взгляда от необычной татуировки. Застываю на месте, тело будто парализовано. Поднимаю удивлённо-восхищённый взгляд на него. Смотрит. Медленно убивает своим взглядом и мне начинает казаться, что это мою грудь разрывают на мелкие кусочки и она истекает кровью, пульсируя и умоляя о пощаде. — Давно набил. Не смотри так. — Сколько тайн у этого мужчины? Смогу ли я однажды разгадать их, и самое главное, позволят ли мне это сделать? Киваю, потому что на слова сейчас не способна, как будто мне вырвали язык. Наверное, моё состояние можно описать только одним словом: шок. Действительно, глядя на этого человека, ни за что не подумаешь, что у него могут быть татуировки, покрывающие большую часть его великолепного тела. Зачем он их прячет? Исследую взглядом его живот, на котором изображен потрет незнакомой мне женщины, сжимающей кровоточащее сердце в своих руках. Его сердце? И, если да, то кто она? Наклоняется ко мне, заставляя забыть о всех вопросах, посасывая кожу за ухом. Проводит холодными, как лёд, руками вдоль тела и неожиданно разворачивает спиной к себе. Покрывает поцелуями спину, плечи, поглаживает затылок, скручивая мои волосы в кулак. Чувствую прикосновение твёрдой, горячей плоти ко мне. Дёргаюсь назад и громко издаю стон, облизывая пересохшие губы. — Тихо. — Шепотом. Прямо в губы, касаясь скулы рукой, поворачивая мою голову в сторону, проникая языком в рот. Зажмуриваюсь, ощущая резкое проникновение, инстинктивно отодвигаясь назад, но после сразу же подаваясь бёдрами на встречу его толчкам. Рычит. Не замечая боли от диких, быстрых толчков в моём теле, открываю рот и хватаю воздух, пытаясь заполнить лёгкие таким необходимым сейчас кислородом. Прогибаюсь, позволяя трахать себя. Получая какое-то извращенное наслаждение от ядерной смеси боли и наслаждения. — Глубже... — Почти рыдая, выдыхаю я. Из груди вырывается полу-стон, полу-крик. Хватается пальцами за мои бёдра, сильно сжимая их. Невыносимо. На утро точно останутся синяки. Но я желаю этого, как странник в пустыне желает глотка воды. Чтобы знать, что это был не сон, что он был со мной этой ночью. Чтобы потом вспоминать об этом ещё долгое время, молясь о большем. Вскрикиваю, когда он подтягивает меня выше, входя так глубоко, что в глазах мерцают яркие, разноцветные искры. С каждым толчком, выкрикивая его имя. Понимая, как это влияет на него. — Прикоснись к себе. Ласкай. — С запинками от каждого толчка, велит Волков. Прикасаюсь к клитору, растирая его. На глаза наворачиваются слёзы от интенсивности ощущений, бешеного ритма движений его бёдер и плоти во мне. Кричу, когда мышцы внутри начинают сокращаться и пульсировать, а тело дрожать. Я как будто падаю с обрыва, лечу и ветер обдувает моё заплаканное, раскрасневшееся лицо. Мечтая, чтобы это не заканчивалось. Желая продлить ощущение эйфории ещё хоть на миг. — Камилла... Ох, Господи.. — Тихим шепотом сзади, еле выговаривая слова. Выворачивая на изнанку. Обливая холодной водой моё разгоряченное, расслабленное тело. Сначала даже не понимаю, что произошло. И в миг приходит осознание: он представлял её. На моём месте. Сердце бешено колотится, когда Максим кончает и вздрагивая, прислоняется к моей спине. А я молчу, глотая не пролитые слёзы и умоляя все высшие силы, чтобы помогли мне провалиться здесь и сейчас сквозь землю от стыда, унижения и дикого отчаяния. Мечты сбываются, да?