Второй шанс

— Кто звонил? — Чимин лежал на диванчике под мягоньким пледом, так как из-за кондиционера в квартире немного прохладно. Обычно вечера они проводили в более интимной обстановке, но в связи с плохим состоянием Чима пришлось изменить свои планы. — Тэхён. У него что-то стряслось. Видимо, к Хо ездил, и они там поссорились. — Если бы я был на месте Хосока, то давно уже бы прибил Тэхёна. Эгоист хренов. Только про себя любимого думает, — омега надул и без того пухлые губки. Он не мог поверить, как его лучший друг влюбился в такого чурбана, как Ким. — В том, что Тэха — эгоист, ты прав, но он неплохой человек. Ему пришлось пережить не самые сладкие моменты, поэтому не обвиняй его во всех грехах, — Чонгук повернулся к Чиму. Омега был похож на воробушка, сонный и милый. Даже мешки, которые залегли под глазками, и бледность лица не испортили его красоту. Чону очень хотелось хоть немного облегчить состояние своего мальчика и сделать так, чтобы он снова ярко улыбался. — Ну да. Твой друг — святоша, а мой, значит, сам во всем виноват? — рыжеволосый принял сидячее положение, кутая ноги в тонкий плед. — Я не говорил этого, так что успокойся. Родители не уделяли ему должного внимания, а в юности омеги вешались на него только из-за денег. Хосок смог возместить ему всю недостающую ласку и заботу, вот Ким и не хочет делить его еще с кем-то. Только Тэ еще не понял, что делить Хо ни с кем не нужно. Просто он должен сам все осознать, — Чонгук зарылся рукой в непослушные пряди парня, которые торчали в разные стороны и были больше похожи на воронье гнездо. — А Хосоку, значит, нужно мучаться все это время и терпеть закидоны Кима? — Чимин сам не понимал, почему так быстро завелся. Ему было обидно за друга, которому приходилось терпеть скверный, по его мнению, характер Тэхёна. Он же не один виноват в том, что забеременел. Да и какая тут может быть вина, если карапуз — это прекрасно. — Пускай разберутся сами. Нам лишь остается их поддерживать и давать правильные советы, — Чон, сидевший у ног омеги, наклонился к нему и легонько прикоснулся своими губами к щеке. — Когда уже пропадет этот запах мяты? Хочу почувствовать свою апельсинку. Чимин на миг растерялся: его глаза забегали по любимому лицу, а во рту будто образовалась Сахара. — Совсем не нравится запах? — голос задрожал. — Не то, чтобы совсем не нравился, просто хочу почувствовать твой чистый аромат. Я по нему ужасно соскучился. Хотя мята неплохо гармонирует с твоим запахом. Чонгук заметил растерянность парня и это ему не очень-то понравилось. Он мысленно сделал пометку посетить врача, к которому омега недавно ходил и вытрясти все, что, возможно, скрыл его малыш. — Чонгуки-и? — Да, конфетка, — альфа обожал называть своего парня разными сладенькими словами, а второй и не против. — Я есть хочу, но боюсь, — у Чимина разве что слезы не текли из глаз. Он выглядел так жалобно с щенячьими глазками и губками бантиком. — Вдруг мне плохо станет. — Давай я принесу тебе теплого чая и круассан. Тебе нужно хоть немного перекусить, — лицо альфы осветилось кроличьей улыбкой, он обрадовался, что у омеги появился аппетит. — Угу. Пока Чонгук кипятил воду и расставлял посуду на подносе, Чимин этим временем строчил сообщение другу Хо, тому самому врачу, к которому они ходили. Он договорился о времени и спрятал телефон под подушку. Через несколько минут теплая чашка с любимым чаем оказалась в руках рыжеволосого. Такая резкая перемена обрадовала альфу, но вместе с тем и насторожила. — Малыш, — Чон решил начать издалека, — а помнишь, мы с тобой говорили об одном маленьком событии, о котором ты молчишь уже несколько дней. Чашка звякнула о блюдце из-за дрожи в пухленьких пальчиках. Не ожидал, что Чон, возможно, все сам разузнал. — Т-ты о чем? — Чим тяжело сглотнул ком, образовавшийся в горле, и с боязнью посмотрел. — О твоем переезде, — альфа удобно умостился рядом, наблюдая за действиями своего парня. — А-а-а. Ты об этом. Ну, я думаю, что после того, как мне станет лучше, мы перевезем часть моих вещей к тебе. — Почему часть? Мы так не договаривались, — Чонгуку не понравился такой расклад. Он совсем все не так планировал, и, вообще, почему это Чим решает, что и как должно быть? — Трудно все сразу будет собрать. Вещей у меня много. — Ты же знаешь, что один звонок папе, и он сам тебя перевезет ко мне. Ты даже не заметишь, как все вещи будут собраны, — альфа решил применить тайное оружие, так как знал, что папа способен на все, если дело касалось счастья сына. — Не надо папу. Я сам, — сдался Чимин. — Так-то лучше, — Чон был доволен результатом. — Конфетка, ты не обидишься, если я немного поболтаю с Тэхой? Не хочу, чтобы он натворил глупостей. Сначала Чимин показушно фыркнул, побурчал себе под нос невесть что, но все-таки кивнул в сторону двери. Альфа знал, что его парень — ужасный ревнивец и что ему было не так просто отпустить его к другу, но и запретить он не мог. Чонгук звонко чмокнул свое рыжее чудо в щеку. — Люблю тебя. — И я тебя. Чонгук пришел домой около двух ночи, получив нагоняй от омеги в виде сонного бурчания и пинка коленкой в ребра. Альфа знал, что это еще не все и остальную порцию недовольства он получит с утра пораньше. После разговора с Тэ было тяжело уснуть. Друг выглядел растерянным и подавленным, а также постоянно жаловался на свекра. Чон внимательно его слушал, похлопывал по плечу и говорил различные слова поддержки. Что-либо доказывать Тэхёну в тот момент было бессмысленно. Ему необходимо во всем разобраться и понять, что приобретет еще одну ценность в своей жизни. С этими мыслями альфа погрузился в сладкий сон. Утро встретило Чимина не самым лучшим образом: тошнотой и головной болью. Кое-как омега принял душ и напялил на себя домашние шорты с футболкой. Хотелось залезть под бок альфе и скрутиться калачиком, чтобы хоть немножечко отпустило, но этого он позволить себе не мог. Чон сразу же мог заподозрить неладное и снова начать прикапываться со своими дурацкими вопросами. Пак терпеть не мог пристального взгляда черных очей, которые смотрели, казалось, в самую душу. Прошлепав босыми ногами по паркету, омега зашел на кухню, где ему предстояло пройти еще одно испытание — приготовление завтрака. От запаха продуктов воротило неимоверно, поэтому ему приходилось зажимать нос, задерживать дыхание или по пояс высовываться в окно, чтобы вдохнуть «свежего» воздуха. Время подошло к семи утра, так что омега отправился в спальню будить Чона. — Вставай, бессовестная тушка, — Чим покрыл мелкими поцелуями лицо своего альфы, который с головой кутался в легкий плед. — Чонгуки, я приготовил завтрак. — Что именно? — для альфы лучше подольше поваляться в постели, а позавтракать он и в офисе может. — Омлет с ветчиной, тосты с апельсиновым джемом и кофе. Все, как ты любишь. — Хорошо, уговорил, — Чонгук сладко потянулся, зевнул и сразу же поднялся с кровати. Он не хотел расстраивать свою конфетку, поэтому готов был съесть все, что тот ему даст. Когда с завтраком и сборами было покончено, Чонгук несколько минут понежился с Чимином у входной двери и отправился в офис. Сегодня у него запланировано много дел, поэтому он хотел закончить все как можно раньше, чтобы помочь своему омеге со сборами и переездом. Как только входная дверь захлопнулась за спиной Чона, Чимин рванул в спальню. Он надел приготовленные с вечера вещи, подкрасил глаза и отправился в больницу на осмотр. Омега чувствовал некую тревогу, из-за чего немного покалывало кончики пальцев и сводило желудок. Всю дорогу он постоянно оборачивался, всматривался в лица прохожих и смотрел на экран телефона. Когда он добрался до больницы, то смог спокойно выдохнуть. Коридоры были заполнены беременными омегами, которые создавали излишний шум: одни капризничали, другие стонали и жаловались, а также были те, кто кричал и ругал мужей. Чимин спокойно прошел по коридору и постучал в нужную дверь. С той стороны послышалось знакомое «Войдите», что и сделал парень. — Добрый день, Пак Чимин, — врач улыбнулся своему пациенту и набрал что-то на компьютере. — Присаживайтесь. Омега послушно подошел к столу и опустился на рядом стоящий стул. Он не выпускал из рук подол рубашки, что выдавало легкое волнение. — Здравствуйте. — Как себя чувствуете? Что-то беспокоит? — врач приспустил на кончик носа круглые очки и посмотрел поверх них. — Вчера стало лучше. А так постоянная тошнота и слабость. Аппетита тоже нет. Омега разглядывал свои пухленькие пальчики с аккуратным кольцом, подаренным Чоном на их первую годовщину. — Хорошо. Тогда сделаем еще одно узи и посмотрим, как у нас протекают дела. Вы можете лечь на кушетку. Пока врач делал какие-то записи, постукивая пальцами по клавиатуре, Чимин выполнил его просьбу. Через несколько минут мужчина сел рядом с омегой и подтянул к себе УЗИ аппарат. Когда Чим поднял рубашку, то вздрогнул от прохладного геля, который коснулся теплой кожи. Из-за такого контраста пробежались мурашки по спине. — Так-с. Размер плода соответствует восьми неделям беременности, — врач провел датчиком по еще плоскому животу, — и развивается нормально. Отклонений от нормы нет. Можете не переживать за ваше состояние. Токсикоз — это нормально на ранних сроках. Скоро станет легче. — Спасибо, — Чим готов был пищать от радости, что с малышом все в порядке. Как только ему станет легче, он расскажет все Чонгуку, а пока морально будет готовить альфу к шокирующей, возможно, для него новости. Он надеется, что альфа не будет слишком зол на то, что Чимин не сразу рассказал о беременности. Осмотр закончился быстро, и врач встал с места, чтобы проводить омегу. — Вам нужно хорошо питаться, — он открыл дверь и пропустил Чимина вперед, — чтобы малыш получал все, что ему нужно. — Какой малыш? — омегу будто прибило к полу гвоздями и кровь загустела в венах. Воздух моментально стал тяжелым, из-за чего было сложно сделать вдох. Он услышал до боли родной голос, который заставил вздрогнуть всем телом. Омега повернул голову и увидел сидящего около кабинета Чонгука, прожигавшего его взглядом. Чимин сглотнул колючий ком в горле и попытался выдавить из себя хоть слово, но получился только хрип. Врач перевел взгляд на альфу, понимая, что именно этот мужчина не должен был узнать о положении Пака, а затем на испуганного омегу. Он понимал, что получит хороший нагоняй от Хосока за то, что не смог скрыть беременность рыжеволосого. — Учтите, — он легко касается локтя омеги, а затем обратился к Чону, — нервничать нельзя, иначе может случиться непоправимое. — Учтем, — желваки плавно перекатывались под гладко выбритой кожей Чона, показывая, насколько он сейчас зол и взбешен. — Да, Чимин-а?