Второй шанс

Юнги неосознанно вцепился в ворот пиджака Намджуна. Он не ожидал, что на его спасение придет Тэхён, но можно ли было назвать это спасением, если вскоре ему предстоит пройти экзамен на верность. Альфа медленными шагами подошел к дивану, на котором полуразвалился Ким с чужим секретарем на коленях. — Так-так-так, — голос прозвучал зловеще, заставив бету сжаться. — И что это вы вытворяете, президент Ким Намджун? Решили пошалить? — на устах Тэхёна заиграла улыбка с вкраплением издевки. — Я? — как будто не он вцепился в секретаря своего конкурента. — Я ничего не вытворяю. Просто пришел поговорить о своей будущей покупке. Тэхён пробежался по Юнги холодным взглядом, кивнув в сторону кабинета Чонгука. Он не мог понять, какого хрена секретарь Мин сидит на коленях у своего бывшего босса с перепуганным лицом. Здесь явно творилось что-то интересненькое. — Секретарь Мин, — обратился к бете Тэ. — Президент Чон просил… — … пересмотреть кое-какие документы на моем столе, — закончил за Кима Чонгук. Юнги не то что побелел — его кожа приобрела слегка зеленоватый оттенок, который гармонировал с его мятным цветом волос. Голос Чона заставил подчиниться, сжаться в крохотный комок и опустить глаза в пол. Он будто полоснул воздух, загнав в легкие металлическую стружку. От альфы исходила злобная аура: он выглядел устрашающе в своем черном костюме и такого же цвета рубашке. В его глазах в спирали сворачивался густой сизый туман, выгодно оттеняя черную мглу. — Юнги, — Чонгук обратился к своему секретарю. — Ты не услышал меня? — Я… — секретарь поднял на альфу испуганный взгляд. Не успел он договорить, как Чон схватил его за руку выше локтя и потянул на себя. Бета чуть не рухнул на пол. Ноги его не слушались, а губы будто заледенели. — Марш в мой кабинет, — выкрикнул Чонгук, а затем, наклонившись к уху Мина, прошептал: «И чтобы носа не показывал без моего разрешения». Юнги на неверных ногах поплелся в кабинет, тихонько прикрывая за собой дверь. Он плюхнулся на диван для гостей и уперся лбом в колени. Бета не мог выровнять сбившееся дыхание и успокоить сошедшее с ума сердце. Мин не переставал шептать о том, что он сильный, поэтому должен выдержать все, что свалилось на его голову: обнаглевшего Намджуна, Тэхёна, перед которым ему предстоит объясниться, а главное — Чонгука. Последнего он боялся больше других. Один только взгляд альфы раскрошил всю его уверенность. Секретарь потер ладонями горящее лицо. Ему было безумно жарко. Юнги глубоко вздохнул, как вдруг живот скрутил болезненный спазм. Он обнял себя руками и прилег на диван. Мин подумал о том, что прийти работать в «Jeon Construction» было самой глупой идеей из всех, которые пришли ему в голову. Здесь у него было больше всего шансов столкнуться лицом к лицу со своим болезненным прошлым, которое он похоронил где-то глубоко внутри себя. Через несколько минут его отпустило. Бета спихнул все на волнение перед встречей с Чонгуком. Теперь альфа уволит его, и это не обсуждается. Для него теперь все, что сказал Мин, — ложь. Гадкая ложь, в которой Юнги измазался с головы до ног. Дверь кабинета открыли и с грохотом вернули в исходное положение. Услышав тяжелые шаги за своей спиной, бета попытался собраться воедино и не вести себя как слюнтяй. Аромат бергамота резко ударил в нос, заставив Юнги глубже вдохнуть такой пленительный аромат. — Думаю, тебе есть, что мне сказать, — Чонгук сел напротив беты и впился в него своими бездонными очами. — Иначе я сочту твое поведение за предательство. Чонгук наблюдал за испуганным Юнги, будто ягуар за загнанной в угол добычей. Он понимал, что Мин напуган до смерти, но смягчаться и проявлять милосердие не собирался. Для начала Чон выслушает Юнги, ну, а затем примет решение. В любом случае, он не даст себя обмануть. Такое было позволено только одному человеку, который был вытатуирован под веками альфы и его сердцем, и лишь один раз. — Я не виноват, — пискнул Мин. — Все так говорят, — альфа нагнулся вперед, уперевшись локтями себе в колени, и зловеще прошептал: — И даже убийцы. Он взглянул на опустившего взгляд в пол Юнги, который пытался не показывать, как дрожат его руки. Бета заламывал пальцы, теребил рукава своей рубашки и кусал нижнюю губу, при этом плотно зажмурив глаза. — Я правда не виноват, — он сглотнул царапающий горло ком. — Он пришел к вам, а затем сказал, что подождет. Я принес ему кофе, а он потянул меня на себя и усадил на колени. — Ну, видимо, ты был не против. Даже появление Тэхёна не заставило тебя слезть с его колен, — Чонгук был зол. Этому свидетельствовали нахмуренные брови, плотно сжатые в тонкую полоску губы и гуляющие под гладко выбритой кожей скулы. Чон не ожидал, что кроме злости и раздраженности в нем проснется ревность. Да, именно она. Та самая зудящая ревность, которая пробудила маленького собственника внутри Чонгука, вешающего на все и вся ярлыки «Моё» или «Мой». Такой на Юнги уже давно висел. — Я сопротивлялся и просил не прикасаться ко мне, — выкрикнул Юнги. Он поднялся с дивана, нависнув над Чонгуком. В душе беты будто ураганом прошлась обида, сумев все снести на своем пути. — Я не хотел, чтобы он обнимал меня. Он говорил, о том… вечере. Руки беты дрожали, а в глазах прыгали мелкие белые мошки, которые мешали сконцентрироваться на мощной фигуре. Слёзы не переставили течь по бледным щекам, оставляя после себя влажные дорожки. На мгновенье Чонгук оцепенел. Его тело сковала тягучая сладость с кислыми нотками, которая густой патокой осела на кончике языка. Мандарин. Он жадно сделал глубокий вдох, впустив в себя такой родной, любимый и насыщенный аромат, который он похоронил под саркофагом с надписью «Мой». Он поднял помутневший взгляд на бету, уперевшегося руками в стеклянную поверхность журнального стола. Чонгук не мог понять, какого черта сейчас происходит, но то, что Мин не бета, замигало огромными красными буквами перед глазами. Юнги самый настоящий омега: красивый, хрупкий, утонченный и немного колючий. Каким же Чон был дураком, что не смог разглядеть этого раньше. Мин обманул его так же как и… — Чимин, — он поднялся на дрожащих ногах и медленного подошел к бете-омеге. — Чимини. Альфа осел на пол, утянув за собой Юнги. Он обвил шею Мина и, притянув к себе, провел кончиком носа по алебастровой шее. Легкие сразу же наполнились мандариновым ароматом: сладким, свежим, пряным. — Чимин, — будто в бреду, не прекращал шептать альфа. Он схватил за плечи Юнги и жадно впился в манящие губы, сминая их и проводя по ним языком. Чонгук не обратил внимания на мелкие удары, что осыпались на его плечи и грудь, жалостный скулёж и даже на искусанные губы. Чон не мог насытиться крышесносным поцелуем с металлическим привкусом, который воскресил запылившиеся в памяти моменты. — Чонгук, — в такой момент Юнги засунул куда подальше свои манеры и перешел на «ты». Он понял, что прошлое снова настигло его. Омега не хотел повторно пережить то, что уже когда-то произошло с ним. — Пожалуйста. Не надо. Юнги поцарапал шею альфы и оборвал несколько пуговиц на его идеально выглаженной рубашке. Мин смог увернуться и выскользнуть из объятий альфы, но вновь скрутивший живот спазм заставил его упасть и уткнуться носом в темно-коричневый паркет. — Прошу, — его трясло, а запах бергамота туманил разум, пресекая на корню все попытки к бегству. Он ощутил тяжесть чужого тела и нетерпеливые поцелуи на шее. Юнги услышал треск ткани: Чонгук разорвал блузу и оставлял засосы-укусы на плечах. С одной стороны, омега плавился под грубыми ласками альфы. Он давно не ощущал таких чувств и эмоций, которые с каждым мгновением проникали в его сознание. Но с другой — его трясло от страха. Мин больше не хотел проходить те круги ада, через которые провел его Намджун. — Как же обворожительно ты пахнешь, — Мин не узнавал в этом альфе своего собранного добродушного начальника, который обещал оберегать его. Кажется, природа взяла свое, отодвинув на задний план человечность. Он лежал под Чоном и рыдал во весь голос от разрывающего чувства обиды. — Чимин. Я очень скучал. Я так люблю тебя, конфетка. Альфе казалось, что перед ним вовсе не Юнги. Его аромат был очень схож с Паковым. Он взбудоражил все нервные окончания и даже заставил вздрогнуть разорванные струны в его душе. Чонгук перевернул омегу на спину и остановился. Он посмотрел на опухшие губы, покрытые ранками; припухшие глаза и щеки с размазанной тушью. Перед глазами проскользнула фраза: «Не Чимин». Юнги выглядел намного тоньше, бледнее и меньше: «Не как Чимин». Он казался другим, но не менее притягательным. Единственное, что объединяло его омег — запах, но и он имел свои различия. — Юнги… — голос Чонгука превратился в болезненный хрип. — Я… Юнги… Я не хотел… Как только давление на тело ослабло, Мин отполз назад и спрятался за спинкой кресла. Он дрожал и просил не трогать его. Прислонившись спиной к мягкой обивке, он помолился Богу, чтобы поскорее исчезнуть из офиса. — Тэхён! — крикнул Чон. Альфа ухватился руками за волосы на затылке и немного оттянул их у корней. Понимание того, что он только что сотворил, медленно подкатило к его сознанию. — Мать твою, Тэ! Чонгук оперся рукой о мягкую обивку дивана и, поднявшись на ноги, рухнул на него. Альфа прикрыл рукавом пиджака нос, чтобы сдержать пленительный аромат и не броситься в эту сладостную негу. Юнги заманил Чонгука в свои сети, пришил шелковыми нитями и втерся глубоко под кожу, отвоевав своё законное место. — Что слу… Какого, мать вашу, здесь несет течным… — он перевел взгляд на Юнги, плечи которого содрогались. — омегой. Чонгук?! — Убери его отсюда! — кажется, весь офис услышал крик альфы. — Ради всего святого! После того, как Тэхён вынес Юнги в комнату для отдыха и накачал блокаторами, он отвез его домой. По дороге они не обмолвились ни словом, лишь на прощание, у входа в дом Юнги выдавил из себя хриплое «Спасибо». Ким просто кивнул головой и вернулся обратно в офис. Он еще с самой первой встречи утверждал, что Юнги — омега. Он радовался тому, что оказался прав и чутье на подобные вещи его еще ни разу не подвело. Тэхён застал Чонгука в своем кабинете. Альфа сидел в его кресле и хлестал уже вторую бутылку виски прямо из горла. Выглядел он потрепанным и уставшим: волосы напоминали воронье гнездо, на рубашке не хватало нескольких пуговок, а пиджак и вовсе валялся рядом со стулом. — Теперь расскажи мне, — Ким прошел вглубь кабинета и сел напротив Чона. — какого хрена произошло? Чонгук поднял на друга потерянный взгляд, в котором поселилось отчаяние. — Этот гаденыш соврал мне, — сказал альфа и сделал большой глоток из полупустой бутылки. Он был зол на Юнги и самого себя. — Этот бета… Омега… Юнги обвел меня вокруг пальца. — А я с самой нашей первой встречи говорил, что он омега. А ты мне не поверил. — Я так же как и ты думал, что Юнги — омега. Но я, придурок, поверил ему на слово. Как школьник, — он сжал переносицу большим и указательным пальцами левой руки. — Хотя этому есть объяснение. — Что за тайна у этого врунишки? — с улыбкой на губах задал вопрос Тэ. Ему очень хотелось узнать. В этом и был весь Тэхён. — Не хочу говорить об этом, так как обещал хранить его секрет, но после сегодняшнего… Пообещай не распространяться об этом. И даже не кинуть ни словечка Хо, — альфа посмотрел в глаза Киму, который в знак согласия утвердительно качнул головой. — Его изнасиловал Намджун, когда он еще работал в «Kim Industries». На несколько минут Тэхён подвис, но, усевшись поудобнее на стуле, сказал: — Тогда понятно, почему он скрывал свою сущность. Возможно, у Мина психологическая травма. — Я не знаю. Даже не представляю, что делать дальше, — Чон снова влил в себя алкоголь. — Я очень виноват перед ним. Но и он не цветочек. Мне-то зачем врать? — В этом ты полностью прав, — Ким постучал пальцами по подлокотнику стула. — Ты оставишь его в компании? — Пока не знаю. За два гребаных дня Юнги так и не появился в офисе. Чонгук пытался игнорировать его отсутствие, что получалось у него плохо. Позвонить он также не решился. Альфа бы не смог подобрать нужных слов и рассказать о том, как он сожалеет о своем срыве. Несколько раз Тэхён уговаривал его поехать к омеге домой и нормально обсудить произошедшее, но Чон напрочь отказался от этой затеи. Вдруг он снова не сдержится и набросится на Юнги. В таком случае омега никогда его не простит. Решение пришло самой собой, и все благодаря Минджэ. Папа Чонгука не смог взять с собой внука в очередную поездку, поэтому малыш поехал вместе со своим отцом в компанию. Когда они поднялись на нужный этаж, маленький альфа тут же рванул к месту, где сидел Юнги. Не увидев секретаря за столом, он сбегал в комнату для отдыха, но и там его настигла неудача. — Отец! Где Юнги? — секретарь Кан, заметив хмурого начальника, потупил взгляд в монитор ноутбука. Весь офис стоял на ушах из-за недавнего инцидента. Все тайком перешептывались, но как только в поле их зрения оказывался Ким и президент — тут же замолкали и не смели поднять на них глаза. Работники пребывали в шоке от новости касательно секретаря Мина. Кто-то восхищался его умению так долго скрывать свою сущность, кто-то обзывал дураком, но были и те, кто переживал за него и надеялся на скорейшее возвращение омеги. — Он… Заболел, — альфа мысленно дал себе затрещину. — Тогда нужно его навестить, — малыш поднял на отца жалостливый взгляд. — Может ему нужна помощь или лекарства? Чон терпеть не мог вранье, но теперь сам открыто соврал сыну. — У него все в порядке, — заключил Чонгук, заставив себя поверить в свои слова. — Тогда нужно убедиться в этом. Давай позвоним Юнги? — малыш выглядел миленько в сером спортивном костюме, который заказал для него Мин. — Ну пожалуйста, папочка.