***
Куросаки Карин была противоположностью своей сестры. Во внешности, в предпочтениях, во вкусах. Многие, придя к такому выводу, рассуждая о близнецах со стороны, без задней мысли приписали бы в список различий и характер, и были бы правы. Но лишь отчасти. Карин сидела на своей кровати и механически перебирала спортивную сумку, заранее подготовив всё необходимое для тренировки, что предстояла в понедельник. Руки девочки замерли. Карин любила порядок, как и её близняшка, и в сумке её царила полная идиллия. Всё лежало на своих местах. Но было одно место… один кармашек, что Карин никогда не затрагивала в своих приготовлениях. Только иногда, когда она была одна, Карин могла расстегнуть тонкую молнию и вынуть фото, с которой ей улыбалась вся её семья. Вся — это вместе с мамой и не хмурым Ичиго. Та семья, которой уже не было. Однако Карин оставалась верна себе. К этой картине прошлого она обращалась редко и только тогда, когда была уверена, что никто её не застанет. Карин подняла взгляд на Юзу, проведя по закрытой застежке пальцем. Та лежала на кровати, болтая ногами, и что-то увлеченно черкала в своем альбоме синим фломастером. Кажется, даже кончик языка высунула от усердия. Поджав губы, Куросаки вздохнула. Раньше, до смерти мамы, Карин лила слезы с такой же легкостью, как и Юзу. И лишь когда мамы не стало, Карин решила для себя, что отныне станет сильной и не прольет ни слезы. И так она и сделала. Никто не видел её слез с тех пор. Никогда. Даже недавно. Пусть Карин не сдержалась, когда осознала всё то, что увидела в душе того попугая, что притащил Ичиго. Пусть Ичиго зашел к ней и мог заметить её состояние. Но вот загвоздка… Карин снова взглянула на сестру. Юзу с момента смерти мамы изменилась куда меньше. Да, она стала хозяйственнее и ответственнее, но характером она осталась прежней. И не значит ли это, что Юзу выдержала этот удар более стойко, чем Карин, закрывшаяся от всех? Может, это тоже своеобразная сила — сохранить себя, несмотря ни на что? Карин улыбнулась уголком губ и вернулась к экипировке. В конце концов, в 11 лет не слишком надолго задумываешься о подобном. По иронии ли судьбы, по стечению ли обстоятельств, именно в этот момент в дверь постучали, что заставило девочек тотчас побросать свои занятия. Если Юзу просто замерла, обернувшись к двери, то погрузившаяся было в себя Карин резко закрыла сумку, тоже уставившись на дверь и немного запоздало осознав услышанное. — Девчат? Зайти можно? — приглушенный голос Ичиго стал сюрпризом для обеих девочек, и те на автомате переглянулись. Карин поняла, что тишина чуток затянулась и, вернув власть над голосом, поспешила откликнуться: — Д-да, заходи. Дверь приоткрылась, пропуская в комнату высокую (и, как казалось Карин, даже чрезмерно высокую для такого возраста) фигуру их старшего брата. И в очередной раз темноволосая Куросаки отметила то, какой не такой стал их братец. Уже месяц как Карин то и дело стала замечать, что Ичи-нии стал другим. Плевать на такие мелочи, как-то, что он стал меньше хмуриться, чаще улыбаться. Всё дело было в его поведении. Он стал более… ответственным, проницательным. Стал обращать внимание на те вещи, что раньше пропускал мимо. Никогда раньше Карин не могла и подумать, что увидит Ичиго, убирающегося у себя в комнате. Можно было сказать, что Ичиго… вдруг повзрослел. Стал мудрее. И теплее. Снова начал излучать что-то, что утратил вместе с широкой улыбкой. Но ведь не бывает так, чтобы человек повзрослел так внезапно, правда? Что же произошло? — Я рисую, Ичи-нии, — Карин вздрогнула и посмотрела на заговорившую сестру. Она вдруг поняла, что в своих размышлениях пропустила какой-то вопрос, что задал Ичиго. Хотя, учитывая, что ответила Юзу, можно было догадаться, что он спросил их, чем они заняты. Тем временем, Юзу продолжила, — А что? — Да так, — Ичиго оперся спиной о косяк двери, — Думал, может нам фильм посмотреть какой? Бам-с. Вот тебе и раз. Сначала Карин даже подумала, что ослышалась. И вот это — её нелюдимый старший брат? Что-то определенно поменялось за этот месяц. Карин скосила взгляд на Юзу. А та как раз в этот момент вскочила с кровати и в один прыжок снесла Ичиго с места. — Ятта, Ичи-нии! — повиснув на Ичиго, прощебетала Юзу… на всю комнату, — А какой? Карин проследила, как Ичиго чудом сохраняет равновесие, в последний момент схватившись пальцами за косяк, на который до этого опирался, и придерживает прилипшую Юзу второй рукой. А тот выровнялся и вопросительно уставился уже на нее. — Ну, это вы сами решайте, — хмыкнул он, на секунду снова взглянув на Юзу. Та озадаченно моргнула и тоже посмотрела на Карин. Внезапно Карин поняла, что ответа ждут все от неё. «И вот так всегда!» — почему-то подумала она мимолетом. А вслух машинально произнесла, — На месте решим, — и пожала плечами. При этом она так и не смогла разорвать зрительный контакт с Ичиго, на какие-то мгновения совершенно упустив реальность. Сама не заметив, как она впилась взглядом в карие глаза брата, она пыталась понять таки — что в итоге с ним такого приключилось, наконец? Не могло быть так, не могло! И Карин должна была это понять. Должна, несмотря на то, что сейчас ей предательски хотелось просто забыть обо всех этих заморочках и пойти с ними, ведь рассматривая ту теплоту, что сейчас искрилась в глазах Ичиго, Карин почему-то подумалось, что всё будет как раньше. Вот только нет, не будет. Так что же, отказаться? Карин опустила взгляд на пол, на миг явственно потеряв всю ту теплоту, что приперлась вместе с Ичи-нии к ним в комнату. Ни за что! Даже не осознав своего решения, Карин соскочила с кровати на пол и в два шага оказалась рядом с братом и сестрой. — Только чур не боевик, — буркнула она и потянулась, нацепив ставшую такой привычной мину невозмутимости. Ичиго ответил ей подозрительным, с хитрецой, взглядом. Или просто ехидным? — Всё как пожелают мои сестрички, — хмыкнул он с кривой ухмылкой. И, выпуская Карин из комнаты, двинулся вглубь коридора. Так и не спустив Юзу на пол. А Карин шагнула следом, с легким вздохом решив, что разрешить эту загадку она сможет и позже. А может, и нет.***
Идея возникла не сказать, что спонтанно, но уже на подходе к комнате девочек. Что-то другое выдумать просто не было времени, ибо я, как гений тактики и стратегии, принялся строить последнюю уже когда отправился её воплощать. Логично, не правда ли? Однако девочкам идея показалась хорошей. Довольно забавными получились минуты выбора фильма. Так как на дворе были двухтысячные, то фраза «выбор фильма» подразумевала под собой перебор имеющихся в коллекции сидюков и DVD. Усевшись прямо на пол, я разворошил нашу видеотеку и с видом опытного продавца-консультанта принялся демонстрировать обложки дисков сестрам, одну за другой. Бонусом стали умилительные мордашки Юзу, которая та неустанно корчила, когда посматривала на свою сестру, интересуясь её мнением. Сама Карин выражала мнение исключительно бровями, иногда потирая подбородок и вставляя редкие комментарии. В итоге выбор мы остановили на… чем бы вы подумали? На «Гарри Поттере», на самом первом! Притом, стоит отметить, в памяти Ичиго я не нашел каких-либо знаний о том, как вообще у нас эта коллекция оказалась. Первые пять фильмов. Полукровка, стало быть, еще не вышел. И тем не менее. Странно. Но ладно… Ну, поехали… -…он лжет, — вещал с экрана полный мистицизма и вселенской злобы голос Волан-де-Морта. Хм, в японском дубляже не так впечатляет, если честно. Как мне кажется, всё-таки самые золотые голоса собрались именно на Руси. Но вот Юзу проняло, даром что ли она вцепилась мне в футболку? Мне оставалось только тихонько похлопать её по плечу. Все трое мы расположились на всё том же диване и я, как самый большой, оказался посередине. В итоге диванные подушки достались, разумеется, сестрам. — Говори правду! — совершенно неэтично взорвался злодей в дурацком тюрбане. Нда, это вам не Айзен.Shiro Sagisu — BL_204
Я скосил глаза на Карин. Судя по её взгляду — она была со мной в чем-то солидарна, хотя Айзена, понятное дело, она знать не могла. Всё-таки есть в Карин уже какая-то взрослость мышления, только не в хозяйственном плане, как у Юзу, а именно в оттенке мышления. Потому самой впечатлительной на протяжении фильма оставалась Куросаки-хозяюшка. С Карин же я умудрился задавить скептицизмом некоторые моменты, даже несмотря на щемящую ностальгию, что я ощутил, когда мы принялись за просмотр. Например, я не выдержал и украдкой обменялся ироничными взглядами с Карин, когда на экране появился сонм привидений Хогвартса. Забавно всё-таки смотреть фильм, где есть призраки, когда сам их можешь видеть. И забавно видеть, насколько экранные фантомы не соответствуют действительности. Пх-пх, сюрр какой-то. И вот на этой ноте всё пошло наперекосяк. Одновременно с неожиданным экшном, развернувшимся на экране, оный развернулся и у нас. Повергая всё сущее в хаос, в гостиную, в которой мы расположились, ввалился Куросаки Ишшин. Даже догадываться не пришлось, что разогнался он будучи ведомым моей рыжей макушкой, и наверняка уже вознамерился отвесить мне пинка, когда заметил, что я на диване не один. — А-йо… — с донельзя дебильным видом протянул он и, затормозив перед самым диваном — с занесенной-то ногой, — влетел в оный диван по инерции. В последний момент я на автомате подхватил обеих девчонок и каким-то неимоверным образом извернулся в полете так, что все мы довольно безопасно оказались на полу, пережив перед этим небольшую круговерть в глазах. Батя, подобно полотенцу, повис на спинке дивана, и теперь с наиглупейшим видом взирал на сотворенное им. Пока ему в лицо не впечаталась моя нога. — Ты совсем охренел, козел старый?! — не скрывая накатившего раздражения, возмутился я. — Папочка… — пролепетала Юзу, непонятно к чему. Карин вздохнула. Молодец, батёк, напугал дочурку. Батя, тотчас забыл про свой нос, снова уставился на нас. — Э… а фто вы делаете? — прогнусавил он. Тут его взгляд упал на экран, где Квиррел благополучно рассыпался в пыль, затем на нас. — А то тебе непонятно, старикан? — проворчал я, и водрузил сестер обратно на диван, после чего уселся сам. Однако папаша всё еще разглядывал нас. — Вы… смотрите… фильм? — О, нет, мы киногрехи пишем, — фыркнул я. На вопрос отца о том, что такое киногрехи я только отмахнулся. Повисло молчание. — А что за фильм? — после небольшой паузы осторожно поинтересовался отец. — «Гарри Поттер и Философский камень!» — ответила за меня Юзу, оглянувшись на отца, — Хочешь с нами? — Э… — протянул, было, я, но снова за меня ответила сестра, на сей раз Карин: — Юзу, фильм как бы кончается уже. — А? — протянула Юзу, пару раз по-совиному моргнув, — Но ведь есть еще один! Вот тут я не выдержал и прыснул. Правда, сразу же исправился под прицелом удивленных сестринских взглядов. Но виноват я, что ли, что Юзу брякнула одну из наивнейших и гениальнейших вещей? Действительно, что делать, если фильм кончился? Смотреть следующий! Я обернулся к Ишшину. — Ну так что? И встретился с ним взглядом. Ишшин смотрел на меня… нечитаемо. При очевидной глупости, которая, как я знал, была большей частью напускной, в его взгляде было… хм. Было что-то. Чему я невольно улыбнулся. — Ну… тогда заводите! Я хмыкнул. — Тогда с тебя принести что-нибудь с кухни, — поспешил подрядить я батю и ехидно улыбнулся в ответ на страдальческую мину Ишшина. А то какие семейные посиделки, да без вкусняшек?***
Toshiro Masuda — Alone
В итоге план максимум «два фильма» стал планом минимумом, потому что с доблестью советских рабочих мы план успешно перевыполнили. Честно говоря, наверное, даже зря. Потому что успокаивать Юзу после смерти Сириуса Блэка пришлось всем скопом. В итоге, пообещав ей помочь с уборкой и одарить сладостями, мы добились-таки улыбки на заплаканном лице нашей хозяюшки. Нашей, именно такой. И моей тоже, пошли все к черту. Учитывая, что начали мы где-то часов в десять, то обед мы не пропустили только благодаря, опять же, нашей хозяюшке. У Юзу, без сомнений, было в достатке ответственности, чтобы погнать нас всех на кухню. Вот только до конца ей этого сделать не удалось. К дикому неудовольствию Юзу, я скооперировался с батей и убедил всех, что можно расположиться прямо перед телевизором. Аргумент в пользу того, что Юзу и самой не терпится досмотреть «Узника Азкабана» решил всё окончательно. Когда все вопросы были решены и все фильмы отсмотрены, я поначалу остался на кухне с Юзу, которая принялась за готовку ужина. На волне хорошего настроения даже помог ей по мелочи, подогревая оную волну простыми, но такими приятными лично мне жестами. Потому что хочется. Юзу порхала по кухне с грацией балерины, чему, просим заметить, совершенно не мешал тот факт, что ростом Юзу пока не блистала. Впрочем, на то я и был здесь, чтобы что-то подать с верхней полки. Сейчас я сидел за столом и лакал из высокого стакана молоко. — Ичи-нии, ты что, помогал с готовкой? Это снова спустилась Карин, спустя небольшое время после того, как она вернулась в комнату. — Так, по мелочи, — я неопределенно повел рукой и потянулся к стакану молока. В свете присутствия Карин невольно вспомнился утренний эпизод с испорченной футболкой. — Ладно, хоть кухня цела, — незримо вздохнула Карин и тоже уселась за стол. — Ох, когда-нибудь ты заберешь свои слова назад, сестричка, — наставительно погрозил я ей стаканом. Я готовить не то, чтобы умел, но кое-что могу, да. Карин снисходительно улыбнулась одними губами и покивала мне, мол, «верю, верю». — Ну, как там, Юзу? — я решил съехать с нашей с Карин «полемики» и обратился ко второй близняшке. — Сейчас будет готово, Ичи-нии! — прощебетала та и соскочила с табурета, стоя на котором она орудовала у плиты. — Это хорошо, — усмехнулся я и, встав на задние ножки стула, во весь опор огласил, — Ба-ать, иди сюда! Юзу вкусняшек наготовила! — Лечу!!! — в неподражаемой шибовской манере проорало нечто, называющее себя отцом откуда-то из глубины коридоров. Впрочем, чего возмущаться? Уж такой он есть. Я вздохнул и прикончил молоко. Хэ, кстати надо Йоруичи не проворонить еще… Но об этом потом. Сейчас главное — стряпня от шефа, несравненной Куросаки Юзу… Итак, получилось ли у меня задуманное? Вот в чем вопрос. Им я задался, пока неспешно поглощал рис с овощным рагу (кстати, всегда недоумевал, чего это Ичеге нравились подгоревшие рисинки, но теперь я и сам оценил. Или это на меня прежний Куросаки повлиял?), одновременно с этим перебегая взглядом от сестры к сестре и к отцу. Может, и получилось. Не всё сразу, конечно, глупо было бы этого ожидать. С другой стороны, я же был вроде как и знаком с ними, да и под одной крышей именно со мной они уже месяц. В общем, учитывая ту мирную, теплую атмосферу, что царила при просмотре кино и за ужином, день в качестве члена семьи я себе засчитаю. В конце концов, сегодня я пытался руководствоваться не своими эмоциями к персонажам аниме Куросаки Юзу и Карин (ну, ладно, ладно, и Ишшину тоже), а чувствами, что я нашел в себе к тем людям, что звались моими сестрами и отцом. Надеюсь, я правильно понял разницу между тем и другим. И, надеюсь, я пошел по правильному пути.***
Однако, несмотря на всю идиллию, как оказалось, совсем без приключений этот день так и не закончится. Поначалу, конечно, ничего не предвещало, как говорится. Но если бы совсем ничего не было, то я бы об этом не сообщал. — Агрх… Иффиго, ффо фы вефаешь?! — истерично заверещал один плюшевый извращенец, когда я устроил ему сеанс орального фистинга, после того как отловил. Ясное дело, учинил я этот беспредел не извращений для, а для извлечения гиконгана. — Заткнись, иначе отдам Юзу, она тебя в платья наряжать будет, — прошипел я, чувствуя, как долбанное драже опять выскользнуло из пальцев, — Будешь плюшевым трансвеститом! В итоге заветную пилюлю я таки отвоевал, после чего благополучно покинул свою бренную тушу. Не успел узурпатор Кон привыкнуть к внезапной смене своих габаритов, как я его прижал к стене и всё так же прошипел: — Вот только если ты что-то учудишь! Засуну тебя в надувную бабу! Понял? Не спрашивайте меня, откуда я беру все эти угрозы. Это всё фантазия и подростковые гормоны, честно. — Понял… — чахло просипел Кон и сполз по стенке на пол. Я его ответ уже полностью проигнорировал и выпрыгнул в окно во двор, где мог беспрепятственно практиковаться. Хотя нет, вру, есть препятствия. Использовать атаки с реяцу я не могу, иначе порушу всё вокруг, а тут, вроде как, дом мой. Эх, а я хотел попробовать что-нибудь из «мастера меча», пользуясь игровой терминологией. «Dance Macabre», например. К слову, некогда, только-только попав в тело Данте, я сразу уяснил, что САМ Данте свои приемы, в принципе, никак не называл, просто до совершенства отработав самые излюбленные приемы из всех тех, что были рождены его фантазией и опытом сражений. Пожалуй, исключением мог стать только «Драйв», который до безобразия напоминал незабвенную «Гецугу Теншоу». И то, мог только потому, что Данте (и я, вслед за ним) любил повторять на этом приеме как раз слово «драйв». А в целом, арсенал фехтования Данте, мой арсенал впоследствии, был довольно обширным, чтобы что-то из него выделять. Опять же, с оговоркой — когда я заполучил Ямато после своего провала в спасении брата, я попытался освоить стиль Тёмного Убийцы на уровне самого Вергилия, а фехтовал он, основываясь на принципах иайдо. Иайдо — это есмь искусство внезапной атаки или контратаки с использованием японского меча. Другими словами, Вергилий постоянно вкладывал меч в ножны не из чувства стиля, а из верности своим приёмам. Но мы отвлеклись… В общем, я очень даже благополучно загнал себя до духовного пота, то и дело отрабатывая свой арсенал, и присел под стеной дома, опираясь о неё спиной. Заслуженный отдых, так сказать. Клинок я положил себе на колени, ножны притулил рядом с собой. Ух… устремив взгляд куда-то в звездное небо, а мысли — в свободный полет, я таки расслабился. Вяло перебирая свой немалый багаж знаний, накопленный за все свои жизни, я медленно, словно скользя в теплую ванну, принял, как я потом понял, объятия дремоты… Где-то на периферии мелькнула светлая мысль, что неплохо бы попрактиковаться с боккэном именно в иайдо… И вот здесь, на этом моменте… я понял, что «теплая ванна», в которую я соскользнул, на самом деле… холодная. Очень.Shiro Sagisu — BL_29
Сон словно Менос слизал. Где-то рядом с сердцем глухо взбухла паника, которая вмиг взяла новую высоту, когда я понял, что ни черта перед собой не вижу! А, нет, постойте… … в лицо ударил нежданный порыв ветра, а кожу на щеке защекотал колючий… снежный бурунчик? Какого… Я попытался сделать шаг вслепую… и провалился ногой, обутую в плетеную сандалию поверх носка таби, в сугроб. Настоящий, мать его, сугроб. В следующий же миг тьма расступилась, открыв мне обзор на заснеженную, заиндевевшую лесную просеку. По обе стороны от меня тянулся бесконечный частокол деревьев, а сверху… Я в полном шоке попытался поднять взгляд вверх, к небу… и не нашел его. До того черным оно казалось. А вот что сверху и было… так это небоскребы, выступающие из мрака своими острыми гранями, бросающими сюда, вниз, неявные, непонятно чем порожденные отсветы. — Ё**на… — просипел я на великом и могучем, пав на колени в мягкий, неутрамбованный снег.