Любовь, как в кино

      Федор задумчиво брел по запущенным дворам стареньких пятиэтажек: вот, сейчас он пройдет мимо железных гаражей, вытянувшихся в стройную линию, мусорных контейнеров и окажется у своего дома, поднимется на второй этаж, повернет ключ в замке, войдет в мрачную двухкомнатную хрущевку, дневной свет в которую заслоняют высокие тополя...       Скинув ботинки, он сразу прошел на кухню, зажег конфорку, поставил на нее старенький чайник со свистком, опустившись на колченогий табурет, окинул взглядом облезлые стены, потемневший от газовой копоти потолок, скрипучие половицы под ногами и печально подумал: «Это действительно правильный путь?».       Чайник оглушительно засвистел, Федя выключил огонь, достал из облезлого шкафчика чашку и заварник, из древнего холодильника, каким-то чудом еще исправного, два бутерброда с колбасой, завернутых в фольгу, и налил себе крепкого чая.       Расправившись со скудным обедом, вырвал из обычной школьной тетрадки листок и написал: «Разобраться с документооборотом, его нет вообще. Отгруз, здесь можно выиграть. Сторнирование?!». Смяв листок, выкинул его в мусорное ведро и азартно улыбнулся: «Я разберусь, просто подождите!».       В его глазах и впрямь загорелся интерес, Федору хотелось докопаться: зачем вгоняют людей в искусственную недостачу? Нет, с одной стороны, он понимал, что это своего рода нажива для руководства, но наведя справки о предприятии, никак не мог додуматься, для чего это нужно? Фирма весьма процветающая, хоть и не большая, в целом, красть деньги у работяг таким образом нет никакой нужды. Где-то здесь была загадка, и Феде до зуда в ладонях хотелось ее разгадать.       Желудок жалобно заурчал, он вспомнил свою прошлую жизнь, те времена, когда свободно наслаждался омарами или фрикасе из домашней курицы, забитой и присланной из предместий Лиона специальным авиарейсом лично для него.       Поднявшись с табурета, Федя вышел в прихожую, вынул из кармана куртки кошелек, пересчитал наличность и задался вопросом: «Интересно, а хватит ли мне этого до зарплаты?». Сначала у него появилось нестерпимое желание сделать заказ в ближайшем ресторане с доставкой, но подумав немного, он все же решил, что жить надо по средствам, накинул тоненькую курточку, прихватив мятый пакет из супермаркета, вышел из квартиры с намерением посетить ближайший магазин с целью покупки продуктов питания.       Федя уже и не помнил, когда последний раз закупался товарами первой необходимости. «Пятерочка» его изумила: несмотря на толчею покупателей, из шести касс работали лишь две, создавая в супермаркете бесконечные очереди.       Первым делом он направился в сторону кучки бабулек, жадно расхватывающих кур. Мерзкий душок начинающего портиться мяса вызвал у Феди непроизвольные рвотные позывы, он пораженно смотрел на старушек, закидывающих в свои тележки тушки непригодного к употреблению продукта.       — Разве это можно есть? — обратился он к сухонькой женщине с грустными глазами.       — Цена хороша, — ответила та на ходу, и, обернувшись, добавила: — Бери, не брезгуй, в марганцовке вымочишь, и будет, как новая.       Федю передернуло, как же оказывается он оторвался от реалий этого мира за последние пять лет. Изумленно пожав плечами, двинулся вдоль стеллажей, рассматривая ассортимент. В конечном итоге его тележка наполнилась грузинским лавашем, палкой сырокопченой колбасы, двумя бутылками пива, пакетом итальянских макарон и кетчупом. Грустно посмотрев на свои покупки, Федор решил, что еды здесь нет, придется наведаться на рынок и встал в хвост длиннющей очереди в кассу.       Уже дома, разложив продукты по местам, обреченно вздохнул: «Такая жизнь довольно трудна». После прошел в комнату, открыл ноутбук, в ответ на единственное сообщение быстро напечатал: «Я оставил все на тебя. Накосячишь, шкуру спущу». Проверил биржевые сводки и, захлопнув крышку дорогущего гаджета, устало повалился на спину, закинув руки за голову, счастливо улыбнулся: «Завтра начнется новая игра!».       Феде снился Париж. Он прогуливался по Елисейским полям, любовался Эйфелевой башней, задумчиво вглядывался в темные воды Сены. Мимо проплывающий катер огласил окрестность ревущей сиреной, выдергивая Федю из сладостного сна. Томилов потянулся за смартфоном и принял вызов:       — Ты собираешься присутствовать при разгрузке? — закричала ему в ухо Ирина.       Федя отодвинул от себя телефон и взглянул на часы — четыре часа тридцать минут, он снова приложил гаджет к уху:       — Что в такую рань? — сонным голосом пробубнил в микрофон.       — Ты вчера что сказал? Сказал, чтобы я тебе позвонила, как придет машина с фабрики. Звоню, говорю пришла.       — Хорошо, через двадцать, нет, пятнадцать минут буду, начинайте выгружать, — отдал распоряжение Федор.       Сон как рукой сняло, резвым галопом он поскакал в ванную чистить зубы и умываться. Через несколько минут, натянув спортивный костюм и кроссовки, выскочил на улицу и бегом помчался на склад наблюдать за процессом приемки товара — для определения своей стратегии ему нужно лично проследить за действиями подчиненных и будущих коллег.       К тому времени, как Томилов добежал до склада, часть машины уже выгрузили и составили продукцию ровными паллетами на рампе. Вокруг одной из них кругами ходила Ирина, высчитывая что-то на калькуляторе.       — Чем ты занимаешься? — спросил ее запыхавшийся Федор.       — Тушку сочную принимаю, — ответила Ира, — вот сбил, начинай сначала, — недовольно пробормотала девушка.       — Ты доверяешь этой писанине?       — А почему нет? — раздражённо фыркнула она и принялась снова складывать цифры, написанные на коробках.       — Наринян, — крикнул Федя жилистому мужичку, тому, что накануне был ведущим в переговорах между ним и грузчиками, — иди сюда и брось на весы пустую коробку. Триста десять грамм. Давай другую. Тоже триста десять. Третью давай. Вес тот же. Теперь тушку, — и обратившись к кладовщице приказал: — Вычти разницу.       Ира пощелкала на калькуляторе:       — Разница в четыреста грамм.       — Теперь поняла? Вас надурить, как у дитя конфету отобрать. Наринян, тащите весы к машине и ставьте на них по десять коробок тушки сочной.       Грузчики зароптали, но Наринян, зыркнув на них грозным взглядом, пресек любые попытки взбунтоваться.       После того, как машина была полностью разгружена, Федя собрал коллектив в кладовщиковской бендежке:       — Итак, с этого момента тушку сочную принимаем по весам, а отпускаем по записям на коробках. Что же касается цыплёнка, то здесь наоборот, принимаем коробками, отпускаем по весам, излишки по весу изымаем. Все понятно?       Мужики кивали головами, Ирина снисходительно улыбалась.       — Что не так? — спросил ее Федор.       — Водители не позволят кур изымать.       — Посмотрим, — улыбнулся Федя, — делайте, как я сказал, а проблемы будем решать по мере поступления.       Ближе к восьми утра потянулись первые машины под погрузку. К этому же времени в комнату кладовщиков вошла очаровательная шатенка около двадцати пяти лет, среднего роста, с полной грудью и тонкой талией, изящно заправив длинный вьющийся локон за аккуратное ушко, мило улыбнулась Феде.       — Вы наш новый завскладом? — спросила нараспев, без стеснения разглядывая Томилова большими шоколадными глазами. Он кивнул в ответ. — А я Наташа Булаева, ваш кладовщик, — мягко улыбнувшись, протянула руку. Томилов, слегка смутившись, осторожно сжал хрупкую ладонь. — Ира мне все рассказала, будем делать по-вашему, надеюсь, проблем не возникнет. Выйдите, пожалуйста, мне нужно переодеться. — Федя вышел на улицу.       Девушка ему очень понравилась, красивая, фигуристая, и характер покладистый. Только заводить с ней отношения не лучшая идея, не доводят до добра служебные романы. Из задумчивости его вывел новый персонаж, появившийся на рампе — вчерашний громадный мужик. Он шел прямиком навстречу Федору, приблизившись вплотную, протянул руку:       — Давай знакомиться, Слава, логист по транспорту.       Федька крепко пожал огромную ладонь:       — Федор Томилов.       Коротко кивнув, Слава зашел в комнату кладовщиков и тяжело опустился на один из стульев:       — Доброе утро, девчонки, чайку плесните.       Девчата искренне заулыбались, засуетились в желании удовлетворить просьбу лысой громадины. Налив кипятка из кулера в кружку с чайным пакетиком, выпорхнули на рампу. Отгрузка началась.       Федя безмолвно наблюдал за суетой. У одной из машин начался спор, он направился туда с намерением разобраться в причине заварушки. Низкорослый огненно-рыжий водитель, размахивая руками, кричал на Наташу:       — Что за новости? Кто придумал такие правила? Положи все обратно!       — Я исполняю распоряжение завскладом, так что не бузи, — флегматично отвечала ему девушка, откидывая в сторону очередную курицу.       — Какого еще завскладом, откуда он взялся?! — продолжал истерично орать рыжий.       — Я завскладом, — с нажимом ответил Федор, сканируя скандалиста тяжелым взглядом.       — Кто тебе дал право так проводить отгрузку? — не успокаивался водила, чуть ли не пританцовывая от злости.       — Мой склад, как хочу, так и буду, — вкрадчиво произнес Томилов, наступая на мужика, ростом не дотягивающего ему до подмышки.       — Я так этого не оставлю, — процедил рыжик и бросился в комнату кладовщиков: — Слава, что это такое? Я не согласен так работать!       — Не согласен, увольняйся, — безразлично ответил логист по транспорту, громко прихлебывая очередную порцию обжигающе-горячего чая.       Скандальный водитель смерил своего начальника вопросительным взглядом и, мгновенно остыв, вышел прочь. А затем молча наблюдал за погрузкой грустными, как у побитой собаки, глазами.       После того, как от рампы отъехала последняя машина, Федор вновь созвал коллектив:       — Мне нужно три человека снять остатки, кто это будет, решайте сами. Остальные пока свободны.       — Это еще зачем? — недовольно пробубнил один из грузчиков, неопределенного возраста мужик средней комплекции.       — Я не собираюсь отчитываться перед вами в своих действиях. Я даю вам указания, а вы молча их выполняете, — жестко ответил Федор. — Так, кто останется?       Через час Томилов поднялся на второй этаж в офис, заглянув в загородку операторов, широко улыбнулся ослепительной улыбкой:       — Привет, девчонки, давайте знакомиться! Я Федя, новый завскладом. Вот, чайку попейте, — и положил на стол плитку простенького шоколада, — теперь мы с вами будем работать в тесной связке. Я надеюсь.       Девчонки заулыбались в ответ. Коротко стриженная шатенка представилась Надей, а жгучая брюнетка с конским хвостиком Диной. Федя подошел к выделенному для складского учета компьютеру, за которым работала полноватая дама предпенсионного возраста.       — Вы, я так понимаю, Ксения Гавриловна? Приятно познакомиться. Распечатайте мне, пожалуйста, остатки по складу, — и, обернувшись к другим операторам, попросил, — и вы, будьте добры, сделайте то же самое.       Через три минуты, забрав с собой распечатки, вернулся на склад, где принялся учить кладовщиков сводить остатки, попутно объясняя систему нового документооборота, придуманного лично накануне вечером.       После обеда наблюдал за тем, как грузчики разгружают машину с фабрики, помогая кладовщикам принимать продукцию и сверять накладные. Дождавшись последних машин, вернувшихся из магазинов, дал ценные указания своим подчиненным и, полностью удовлетворенный проделанной работой, поспешил домой, в свою темную, неприглядную квартиру. Рабочий день закончился.