Больше жизни

P.S. А вот и продолжение, дорогие читатели! Благодарю всех, кто ждал)       Туманная повозка неслась сквозь облака, обгоняя птиц. Восточный ветер небрежно трепал густые волосы Лиса, который стоял на краю повозки и смотрел вдаль. Вот-вот он настигнет цель. Томоэ еле слышно хмыкнул. Кто знал, что ему придется вернуться сюда при таких обстоятельствах.       Центр Токио встретил кицунэ толпой народа, запахом машин и бесконечным гулом. Любопытные зеваки удивленно оборачивались ему вслед. Все-таки редко встретишь в современном городе парня, одетого среди бела дня в традиционное кимоно. Однако Томоэ не обращал на людей никакого внимания, впрочем, как и всегда.       Разыскать университет не составило никакого труда. Вероятно, занятия недавно закончились, и студенты веселой гурьбой сновали туда-сюда в уютном дворике, ожидая следующую пару. Кто-то сидел на скамейке и наслаждался о-бенто, кто-то делал забавные фотографии рядом с цветущей сакурой, а особо ответственные ученики полностью погрузились в книжки, видимо, повторяя материал.       Томоэ обвел студентов своим проницательным лисьим взглядом и направился далее. Почти у самого входа в него врезалась какая-то девчонка, и пискнув, тут же рассыпалась в извинениях. Кицунэ не обратил бы на неё никакого внимания, если бы не последующий разговор этой девчонки со своим другом:       - Слушай, Мэйуми, Нанами сегодня придет на занятия? Если она продолжит в том же духе, её отчислят.       Томоэ встал как вкопанный, услышав знакомое имя. Та ли это Нанами, которую он разыскивает? Лис ещё сильнее напряг свой острый слух.       - Момодзоно? Ей нездоровится. Она почти из общежития не выходит. Только разве что в магазин через дорогу.       - Долго же она болеет. Неужели что-то серьезное?       Брюнетка вздрогнула от неожиданности, почувствовав на своем плече чью-то тяжелую руку. На несколько мгновений девушка потеряла дар речи – она впервые видела столь красивые глаза фиалкового оттенка, в которых мерцали опасные искорки.       - Вы знаете Нанами? – твердо спросил Лис.       - А, простите...а вы кто? – сбивчиво поинтересовалась девушка, неуверенно отстранившись от странного незнакомца.       - Я близкий друг Нанами Момодзоно, - коротко ответил блондин.       - Близкий друг? – усмехнулся её спутник. – Парень, что ли?       - Так где она сейчас? – железным голосом проговорил Лис.       - А почему мы должны говорить тебе, где она? – скрестив на груди руки, промолвил парень, оценивающе оглядывая кицунэ с головы до ног. – Я вообще впервые тебя здесь вижу, «близкий друг».       - Я приехал сюда из другого города, - хмуро отозвался Томоэ. Его собеседник скривил губы в усмешке.       - Ясно, иногородний. Скажи, а почему ты в кимоно? – не затыкался юноша. – Сегодня ж вроде не праздничный день и не выпускной. Застрял в прошлом веке? И кроме того, воспитанные люди сначала должны представиться, а потом лезть с вопросами. Ты так и не назвал своего имени.       Томоэ смерил парнишку мрачным безразличным взглядом, давая понять, что его не трогают эти язвительные речи.       - Извини, а ты случайно не Томоэ? – помедлив, спросила девушка.       - Она рассказывала обо мне?       - Все уши прожужжала, - засмеялась брюнетка, проведя рукой по длинным темным волосам. – Так ты действительно тот самый Томоэ? Надо же, не ожидала увидеть тебя здесь! Меня, кстати, зовут Мэйуми, а его – Атсуши.       Парень обидчиво пихнул её в бок.       - Я и сам мог представиться, выскочка, - буркнул Атсуши,       - Нанами говорила, что ты работаешь служкой в храме?       Томоэ согласно кивнул.       - Как интересно. И давно ты там работаешь?       - Я уже потерял счет времени. Несколько десятков лет уж точно, - промолвил Лис и тут же перевел разговор на другую, более важную для него тему:       - Скажи, Мэйуми, где я могу её найти?       - Нанами сейчас в общежитии, - ответила девушка и помрачнела. – Она уже давно не выходит из комнаты. Говорит, что ей нехорошо, но что именно с ней происходит, непонятно. Подробностей от неё и клещами не вытянешь. Стала бледной, как смерть, и похудела, что аж кости видно. Может, ты, наконец, вернешь её к жизни.       Мэйуми натянуто улыбнулась и с надеждой взглянула на Лиса своими большими карими глазами.       - А ты уверена, что его пустят туда? – вставил свои пять копеек Атсуши. – Наша комендантша просто зверь, людей с улицы не впускает.       - Я об этом и не подумала, - сконфузилась девушка. – Томоэ...       - Об этом не беспокойтесь, - уверил их блондин. – Скажите, куда мне пройти?       Уже спустя десять минут он поднимался по ступенькам на второй этаж общежития. Со строгой комендантшей проблем не возникло – хитрый кицунэ пустил в ход свою великолепную лисью магию и бесконечное обаяние. Пожилая женщина расплылась в улыбке и без всяких вопросов пропустила очаровательного парня, тихонько пробормотав себе под нос: «Вот бы моей внучке такого красивого жениха».       Томоэ остановился напротив комнаты под номером 22. Внезапно им овладело легкое волнение, из-за чего Лис несколько минут стоял на одном месте и размышлял над их встречей. Они не виделись всего 3 месяца, а кажется, будто прошло не меньше года. Кицунэ рисовал в своем воображении её реакцию, и как, должно быть, девушка обрадуется его приезду. Или же нет? Может, она вообще забыла о нем и о жителях храма Микаге и его появление не к месту? Томоэ крепко сомкнул пальцы. Он отчетливо постучал и потянув за ручку, открыл дверь. Та слегка заскрипела.       - Мэйуми, это ты? – послышался до боли знакомый голос. – Быстро ты сегодня!       Лис прошел вглубь комнаты. Девушка в это время сидела на кровати и ошарашенно взирала на незваного гостя. Её изумление было настолько велико, что она не могла произнести ни звука, только молча шевелила губами.       - Т..томоэ? – Запинаясь, девушка, в конце концов, выдавила из себя одно слово после короткой немой паузы.       - А ты ожидала увидеть свою соседку по комнате? Извини, это всего лишь я, - промолвил блондин и ухмыльнулся.       Кицунэ буквально впился в неё своим пронзительным взглядом. Мэйуми была права – с момента их последней встречи Нанами выглядела значительно хуже. Впалые щеки, бледное лицо, на котором болезненно сверкали темно-карие глаза. Некогда густые каштановые волосы заметно поредели, а без того худая фигура стала ещё тоньше. Белая футболка с изображением спелых персиков сидела ней мешком.       Нанами вся съёжилась под лисьим взглядом и ничего сейчас так сильно не хотела, как исчезнуть, испариться с этой комнаты. Шатенка обхватила себя худенькими ручками, словно пыталась таким образом отгородиться от напряженной энергии Лиса, который возвышался над нею на метровом расстоянии.       - Зачем ты приехал? – тихо, еле слышно спросила Момодзоно, всё ещё не в состоянии смотреть ему в глаза.       Томоэ в недоумении нахмурил брови, не понимая столь глупого вопроса.       - Ты спрашиваешь, зачем я приехал? Ты серьезно? От тебя давно не было никаких вестей. Все жители храма о тебе переживают. Неужели тебе всё равно?       На бледных щеках Нанами выступил легкий румянец. Губы её задрожали, а глаза защипало так сильно, будто в них всыпали тонну песка.       - Прости..       - За что? – Томоэ видел, что девушку что-то мучает и грызет изнутри – недаром он столько времени был хранителем Нанами, а потому изучил её характер вдоль и поперек.       - Ты плохо выглядишь, - подметил Лис, так и не услышав ответа. – Что с тобой? Я же говорил, эта учеба не пойдет тебе на пользу, - добавил он.       Нанами вымученно улыбнулась, а в её глазах застыла немая печаль.       - Если эта учеба доводит тебя до такого состояния, немедленно бросай её! – скомандовал Томоэ. – Видимо, для твоих мозгов это слишком большая нагрузка. Ты похожа на бледную поганку, обтянутую кожей.       Нанами не особо расстроилась на подобные заявления в свой адрес. Лис никогда не отличался чувством такта и всегда говорил то, что думает. Типичный язвительный Томоэ. Родной Томоэ.       - Ты многого не знаешь, - со вздохом проговорила девушка, сев на краешек кровати.       - Ты о чем?       Набравшись смелости, Момодзоно все-таки подняла свой взор на Лиса, заглядывая прямо в его нежно-фиалковые глаза.       - Помнишь, три месяца назад? Когда я приехала в храм Микаге на новогодние каникулы? Я до сих пор с теплом вспоминаю те дни.       Томоэ промолчал, пока не понимая, к чему она клонит.       - А помнишь, что было в одну из тех ночей?       - Нанами...       В комнате повисла гнетущая тишина. Казалось, было слышно, как волнительно бьются их сердца. У кицунэ промелькнула мысль: «А вдруг она...», но он моментально отмел её. Нет, этого не может быть.       - Я заметила, что что-то не так, спустя две недели, когда вернулась сюда, - промолвила Нанами. Дабы успокоить себя, она монотонно поглаживала пальцы рук.       - Меня стало поташнивать, но я не придала этому особого значения. Мало ли, съела что-нибудь не то. Но вскоре мне стало так плохо, что я уже не могла ходить на учебу. Мэйуми постоянно допытывалась, что со мной, а я и сама не знала. Говорила, что проблемы с желудком, но это было не так. Из-за плохого самочувствия я почти ничего не ела и не выходила из комнаты. Потом я всё же собрала волю в кулак и пошла к врачу. Тянуть время уже было нельзя. Я примерно догадывалась, что со мной, но не желала в это верить. Списывала всё на стресс и большую нагрузку в университете.       - И что сказал врач? – Томоэ, не выдержав, впервые перебил её монолог.       - Я легла на кушетку и она осмотрела меня. Про себя я молилась всем Богам, чтобы это оказался обычный сбой организма. Знаешь, такое иногда наблюдается у девушек. Помню, как холодели мои руки от волнения, а врач улыбалась и подбадривала.       - Так что в итоге? – спросил Лис в нетерпении. – Это был сбой, как ты говоришь? Ну же, не молчи!       Кицунэ не заметил, как стремительно приблизился к девушке и опустив руки на худенькие женские плечи, несильно её встряхнул. Его раздражало, что Нанами не говорит прямо и придумала целую историю, хотя могла бы ограничиться парой фраз. Вдруг она чем-то больна? Тогда её худоба и впалые щеки вполне объяснимы. Но почему она упомянула ту далекую ночь? Лис ещё сильнее сомкнул пальцы.       - Ты будто не хочешь мне в чем-то признаваться, - проговорил Томоэ хриплым голосом. – В чем дело, Нанами? Ты никогда от меня ничего не скрывала. Что случилось на этот раз? Почему молчала эти три месяца? Я для тебя стал настолько чужим?       На полуслове он прижал миниатюрную фигурку к себе. Нанами, ойкнув от неожиданности, в ответ робко приобняла его за плечи и уткнулась лицом в широкую грудь. Он почувствовал, как горячие слезы намочили ткань кимоно. В этот момент он испытал такую жалость к маленькой, хрупкой девочке, что захотелось укрыть её и защитить от всего этого жестокого мира.       - Нет, Томоэ, никогда в жизни, - прошептала Нанами. – Ты никогда не станешь для меня чужим.       - Тогда скажи, что с тобой произошло, - не разжимая объятий, мягко попросил Лис.       Нанами медлила с ответом. Она боялась его реакции, боялась, что скажут жители храма, узнав об этом. Её внутренний голос в этот момент будто раздвоился – один твердил, что она поступает неправильно и тем самым, причиняет боль не только себе, но и близким. Другой же убеждал, что ей нужно молчать, чем она успешно занималась эти долгие три месяца.       Но смысла скрывать больше не было. Тайное всегда становится явным, а в её случае, долго таить не получится.       - Я беременна, Томоэ.       В комнате вновь повисла мучительная тишина. Порывистый ветер с улицы резко метнул занавески, при этом обдав Томоэ и Нанами свежим напором, который оказался как раз кстати. Длинные каштановые волосы девушки слегка покачнулись и несколько прядок упали ей на лицо, но Момодзоно не обратила на это никакого внимания. Щеки её горели, словно у неё температура под сорок. Она ждала ответа, но Лис молчал, чем причинял девушке ещё больше дискомфорта. Он лишь неустанно смотрел на неё. В его взгляде был целый фейерверк эмоций – изумление, непонимание, страх и какой-то трепет. Лис медленно разжал пальцы и сделал шаг назад, видимо, что-то обдумывая.       - Ты говоришь...три месяца назад? – глухо спросил кицунэ, наконец, развеяв тишину.       - Да, - еле заметно кивнула Нанами.       Томоэ мысленно вернулся к тому давно ушедшему дню, а точнее, вечеру. Конечно, он помнил всё до последней секунды. Новый год, зимние праздники. Нанами перебрала с алкоголем (ведь пить она никогда не умела) и по ошибке забрела в его комнату. Ему стоило в тот же миг вывести её прочь, но видно, та ситуация выбила его из колеи. Он не смог противостоять чарам этой маленькой Богини. И наверно, в тот момент он сам был не на шутку пьян и глуп, и саке здесь не причем.       - Прости, Томоэ, - прошептала Нанами. Слезы застилали ей глаза, а тело слегка подрагивало от волнения.       - За что? – искренне удивился кицунэ.       - Это моя вина..Я не должна была так себя вести...Этого бы не случилось..       Тихий плач постепенно перешел на рыдания, и девушка уже не могла сдерживаться. Слишком долго она несла этот груз в своей душе, эту ноющую рану, и не могла больше терпеть, натягивая на лицо фальшивую улыбку.       - Нанами, глупая, тут нет твоей вины.       Успокаивающий голос Лиса вернул девушку в чувство. Кицунэ со вздохом притянул её за руку и вновь обнял, поглаживая по голове, как маленькую. Именно такой она себя и ощущала – беззащитной девочкой, которая нуждается в поддержке. Нанами вдыхала столь родной запах фиалок и чего-то едва уловимого, нежно проводила пальцами по белым густым волосам и думала о том, как ей не хватало Томоэ.       - Почему, Нанами, почему ты сразу об этом не сказала? – Он спросил это без упрека. В его голосе была только некая досада и грусть.       - Я не знаю, - честно проговорила девушка. – Боялась, как ты отреагируешь. А что скажут Микаге и Мизуки?       - Сейчас ты должна думать о себе, - твердо заявил Томоэ. – О себе и своем здоровье. Мне категорически не нравится твой внешний вид. Разве нормально, что беременная девушка выглядит, как скелет? Я в этом не разбираюсь, но как по мне, ты должна набирать вес, а не терять его.       - У меня совершенно нет аппетита. А когда ем, сразу тошнит. Ещё эти боли в животе...Врач сказал, что у меня всё нормально, но я чувствую, что что-то не так.       - Твой врач никуда не годится, - вспылил кицунэ. – Всё, хватит с тебя учебы. Собирай вещи – мы сегодня же возвращаемся в храм Микаге. Возражения не принимаются.