Больше жизни

      Нанами решила твердо – назад дороги нет. Как бы ни было горько расставаться, она вернется назад в Токио, где её ждет подруга Мэйуми и целая тонна учебников. Едва проснувшись и даже не притронувшись к завтраку, она начала собирать дорожную сумку. Шатенка думала о Мизуки, который вчера горько проплакал у неё на груди и намочил своими слезами всю кофту. Девушка вздохнула. В словах Змея была доля истины. Она могла бы снова стать Богиней и жить в храме, забыв про всё на свете.       Но как же обещание самой себе из детства? Как же будущее? Хоть она и усвоила с горем пополам азы магии, девушка понимала, что настоящей Богиней ей не стать и она никогда не будет «своей» в компании ёкаев и мифических существ. На неё по-прежнему будут тыкать пальцем как на обычного человечишку, которая благодаря лишь невиданной удаче обрела силу Бога. Ей приходилось работать на износ, чтобы доказать, что и она, будучи простой девчонкой, чего-то стоит. Конечно, на пути Нанами встречались и добрые, хорошие божества, такие как Химемико, но нередко были и такие, которые одаривали надменными, высокомерными взглядами, будто говорили: «Ты всего лишь букашка по сравнению с нами». Томоэ вёл себя так же, да и сейчас не особо скрывал того факта, что девушке никогда не быть с ним на равных по силе. Нанами и не отрицала этого. Не за два, не за три, даже за десять лет ей не удастся хотя бы наполовину соответствовать настоящему Богу.       «Человеческий век короче вашего, и мы не можем растрачивать свои дни понапрасну» - вспомнила девушка свои слова, адресованные Томоэ. И ведь это правда. Нанами волновало её будущее. Ей хотелось стабильности и устойчивой почвы под ногами, а для этого нужны деньги и хорошая работа. Нет смысла оставаться в храме и вновь корпеть над талисманами, от которых всё равно мало толка. Она предпочла бы реализоваться в привычном для себя мире людей, где нет демонов и Богов, и где ей не придется каждый раз полагаться на защиту Томоэ.       Нанами с усердием запихнула в сумку свой халат и другие оставшиеся вещи. Она постаралась отогнать от себя грустные мысли и бросила взгляд на часы. Скоро на выход. Девушка облачилась в теплое пальто и повязала шарф. Старалась через силу улыбаться, но глаза её выдавали тоску и печаль.       - Когда нам ждать тебя в следующий раз? – спросил Микаге, рядом с которым кружились Оникири с Котецу.       - Точно сказать не могу, Микаге-сан, - призналась девушка. – Но я обещаю, что приеду, как только решу все дела! – добавила она и поклонилась в знак уважения к Богу.       - Все-таки, я не смог тебя переубедить, - мрачно проговорил Мизуки. – Значит, ты действительно так сильно хочешь уехать?       - Не грусти, Мизуки, - попросила шатенка. – Я не могу видеть тебя в таком настроении. Мне будет трудно уезжать, зная, что ты грустишь.       Мизуки, не желая расстраивать бывшую хозяйку, тут же натянул улыбку и сделав несколько шагов, заключил её в крепкие объятия.       - Ну, всё, хватит нежностей, - скомандовал Томоэ. – До прибытия поезда осталось чуть больше часа. Может, тебя подвезти на туманной повозке? Так будет быстрее. И не нужно тащить вещи через пол города.       - Нет, я больше не хочу пользоваться этими волшебными штучками, - наотрез отказалась Нанами. Лис в ответ наградил её помрачневшим взглядом. – Доеду на автобусе. Они ходят стабильно.       Стрелки часов неумолимо неслись вперед. Момодзоно решительно взяла сумку и пошла на остановку. Оникири, Котетцу и Мизуки ещё долго кричали ей вслед и махали руками на прощанье, пока девушка не исчезла из поля зрения.       - Боюсь, как бы наша Нанами-чан не уехала насовсем, - произнес Змей.       - Такое возможно, - согласился Микаге, поправив очки на носу. – В мире людей она чувствует себя комфортно. Там ей не нужно лишний раз доказывать свою силу и значимость. Если она предпочтет остаться там, то я её пойму.       - Томоэ, а почему ты молчишь? – с удивлением спросил Мизуки. – Неужели тебе всё равно?       - А что я должен сказать? – огрызнулся Лис. – Это её выбор. И каким бы он ни был, нам придется смириться с ним.       На этом слове кицунэ резко развернулся и направился в храм, оставив Мизуки в недоумении.       - Он раздражен, - подметил Змей.       - Томоэ переживает, но не показывает этого, - произнес Микаге. – Он всегда был таким, утаивал все эмоции глубоко в себе. К тому же, он испытывает к этой девушке сильные чувства. Нелегко быть на расстоянии с тем, кого любишь.       - Хоть мы и с Томоэ часто ссоримся, но мне его жаль, - проговорил Змей и присел на террасу. – Как думаете, Нанами действительно может предпочти жизнь в городе вместо нашего храма?       Микаге пожал плечами.       - Сложно сказать. Нанами любит Томоэ, и не думаю, что она способна бросить его. Но людская душа – потёмки. Время покажет.       А время шло с удивительной быстротой, сменяя день за днем, и месяц за месяцем. Вот уже растаял снег, и на смену зиме пришла теплая, долгожданная весна. Настала пора цветения сакуры, в белых и розовых лепестках которой утопала вся страна.       Микаге всем сердцем любил весну и всё свободное время проводил на террасе или в саду, наслаждаясь зеленым чаем и наблюдая, как пробуждается природа. Он вдыхал полной грудью сладостный, медовый аромат вишни и закрыв глаза, слушал, как щебечут птицы. Некоторые пташки, осмелев, садились прямо на плечи к Богу и клевали с его рук зерна. Так было и этим днем. Едва завидев приближающегося Мизуки, два пугливых соловья тут же упорхнули ввысь.       - Здравствуй, Мизуки, - поприветствовал его Бог, даже не обернувшись.       - Эти птицы опять прилетали, - сказал Змей, усаживаясь рядом. – Они не боятся только вас.       Микаге лишь молча улыбнулся в ответ.       - А где Томоэ? – спросил он, вспомнив про своего любимого хранителя.       Мизуки равнодушно пожал плечами, этим жестом показывая, что ему неинтересно, куда и зачем направился этот кицунэ.       - Ходят слухи, что он возобновил свои старые привычки, - проговорил Мизуки. – Но я и не удивлен. Дикого Лиса ничто не исправит.       - О чем ты говоришь? – нахмурился Бог, хотя прекрасно понимал, к чему клонит его собеседник.       - А вы не знали? – язвительно протянул Змей. Хитрые зеленые глаза сверкнули, подобно изумрудам. – Томоэ зачастил на улицу Красных Фонарей, в объятия тануки. Ясное дело, что он с ними не в шахматы играет.       Мизуки внимательно следил за реакцией Бога Земли. Тот заметно помрачнел и поджал губы, но ничего не сказал. Однако по его виду было не сложно догадаться, что он крайне недоволен.       - По-моему, это подлость с его стороны, - продолжил Змей, как бы подливая масло в огонь. – Пока Нанами здесь нет, он таскается к этим девицам.       - Уже март, а от Нанами не было ни звонка, ни письма, - перебил его Микаге, не дослушав до конца. – Это странно.       - Вероятно, она занята учебой и у неё не было времени связаться с нами, - промолвил Мизуки. Он и сам не верил в сказанные слова, но пытался хоть как-то оправдать бывшую хозяйку. А что, если Микаге тогда был прав? Что, если Нанами решила порвать с миром духов и окончательно остаться в том городе? Тогда почему она ничего не сообщила, не отправила весточку? Это на неё не похоже.       - Быть может, это и так, но я беспокоюсь, - с озабоченным видом произнес Бог.       - А вдруг, вы тогда попали в точку? Вдруг, она ушла от нас навсегда?       - Кто ушел? Змея, что ты болтаешь!       Микаге и Мизуки переглянулись. Громкий и нетрезвый голос принадлежал Лису, который еле стоял на ногах. Змей покачал головой и безнадежно вздохнул, удержавшись от язвительных комментариев в его адрес. Пускай Микаге занимается его воспитанием.       - Что ты себе позволяешь? – строго спросил Бог Земли, поднявшись на ноги. – Ты пьян!       - Да неужели, - хмыкнул Лис и оперся о стену, дабы сохранить равновесие.       - Ты – хранитель, тебе не положено по статусу напиваться до такого состояния!       - И ты ещё будешь меня учить? – вспылил кицунэ, от чего Мизуки удивленно расширил глаза. Раньше он никогда не слышал, чтобы Томоэ позволял себе повышать голос на хозяина и тем более, обращаться к нему так бесцеремонно. Для него Микаге был не просто Богом. Он заменил ему наставника и отца, которого Лис безмерно чтил и уважал.       «Что на него нашло»? – пронеслось в мозгу белого Змея.       - Ты исчез на 20 лет, оставив меня в одиночестве! Знал бы ты, через какие муки я прошел! Теперь и она...- Кицунэ изменился в лице, на его скулах заиграли желваки. - Нанами..также ушла.       Микаге нахмурил брови, молчаливо взирая на Лиса.       - Она уехала три месяца назад, и с тех пор, мы ничего о ней слышали, - продолжил Томоэ, снизив тон. Голос слегка хрипел. – Значит ли это, что она больше не хочет знать нас.       Лис осекся на полуслове. Он небрежно провел рукой по лицу и побрел в храм, покачиваясь, словно на ветру. Мизуки и Микаге остались сидеть в полной тишине. К зеленому чаю, щедро разлитому в фарфоровые чашки, никто так и не притронулся, и тот давно остыл. В принципе, сейчас было не до него. Разум трех мужчин волновал только один вопрос: что с Нанами? Узнать это можно было лишь одним способом – отправиться в город, в мир людей и эпицентр вечной суеты.

***

      Томоэ с шумом закрыл седзи в своей комнате и грузно завалился на футон. В данный момент он отказывался с кем-либо разговаривать, и даже проигнорировал Оникири с Котецу, которые услужливо предлагали еду и зеленый чай. Томоэ мучительно вздохнул и прикрыл глаза. Голова раскалывалась, а мысли тасовались, как колода карт, не давая покоя. Шутка ли – десять бутылок саке в одно лицо. Мужчина надеялся, что после такой убойной дозы он уснет лет на сто, но желаемого эффекта не настало. Девицы с квартала всеми силами пытались отвлечь белого Лиса от перевода алкоголя, по очереди предлагая свою кандидатуру. Одна особа умудрилась незаметно подложить в его карман записку, воспользовавшись опьяненным состоянием. Судя по заголовку «Мой дорогой Томоэ», в ней она объяснялась в пламенных чувствах к господину. Томоэ хмыкнул, отобразив подобие улыбки. Ничего нового. Лис давно привык к женскому вниманию и сопливые записочки для него не редкость. Так и не прочитав содержимое письма, он сжал листок в кулаке и начисто сжег его лисьим огнем, не оставив и кучки пепла.       Несмотря на сплетни Мизуки, за все вечера, проведенные в Квартале Красных фонарей, он не притронулся ни к одной из тануки. Кицунэ уже успел забыть, когда в последний раз он позволял себе развлекаться с девицами легкого поведения. Он по несколько часов лежал на футоне, поедая рисовые пирожки и запивая их литрами саке, пока бедные девушки шли на всякие ухищрения ради внимания столь важного клиента. Глубокие декольте, оголенные плечи, разрисованные лица, как у кукол – как же это всё банально и скучно. Возможно, несколько лет назад он бы и повелся на этот маскарад, но не сейчас. Среди всей этой толпы бесполезных галдящих девиц он всем сердцем желал увидеть одну пару темно-карих глаз. Однако откуда ей взяться? От Нанами уже давно не было ни одной весточки и неизвестно, вернется ли она. Он был зол, что эта девчонка, которая со слезами на глазах уверяла, что между ними всё будет, как прежде, просто исчезла. Он порывался отправиться за ней, разыскать её, высказать всё, что думает, но гордость не давала ему шансов. В глубине души Томоэ опасался, что Нанами нашла ему замену, и поэтому прекратила всё общение. Способна ли девушка на такую подлость? А может, с ней случилось что-то плохое? Томоэ всячески отметал негативные мысли, которые поступали в его голову одна за другой. Нет, это невозможно. Только не Нанами.       Сон пришел к нему только глубокой ночью, и он бы проспал целые сутки, если бы не шумные Оникири с Котецу, чей рабочий день начинался с первыми лучами солнца. Томоэ проворчал, зарываясь лицом в подушку. Он никак не хотел расставаться с такой теплой и уютной постелью, но кое-кто помешал ему насладиться приятной утренней дремотой.       - Микаге, что ты здесь делаешь? – лениво протирая глаза, спросил Лис.       - Вчера ты вел себя неподобающе, - вместо приветствия заявил Микаге. Его голос был тверд и холоден. Он надеялся, что Томоэ почувствует стыд за своё поведение, но Лису было как будто всё равно. Он поднялся с футона, застелил его и обратил свой взор на наставника. На лице Томоэ не дрогнул ни один мускул.       - С твоего позволения я пойду заниматься делами храма, - промолвил кицунэ, слегка поклонившись.       - Дела храма подождут. У меня есть для тебя важное поручение.       Лис настороженно прищурил глаза. В последний раз он давал ему поручение убить Акуру-оу год тому назад. Что же предстоит сделать сейчас?       - Это касается Нанами.       - Нанами? – еле слышно проговорил Томоэ, нахмурив брови. Пульс его заметно участился. Они уже давно не упоминали это имя в стенах храма, только Змей иногда ныл, что скучает по хозяйке и отдал бы всё на свете, лишь бы вновь уткнуться ей в плечо. Лис не любил все эти сентиментальности и презрительно фыркал, хотя в душе также надеялся на то, что она вернется.       - Я хотел дать это задание Мизуки, но он слишком эмоциональный и чувствительный, - продолжил Микаге. – К тому же, он плохо переносит городскую атмосферу. Так что, единственный вариант – это ты, Томоэ.       - А почему же тебе самому не отправиться за ней?       - Впервые ты вздумал пререкаться со мной, - с недовольством подметил Бог. – Ты прекрасно знаешь, что приказы хозяина не обсуждаются. Я не могу надолго покинуть храм, а ты обязан подчиниться. Томоэ промолчал. Микаге, как ни крути, чертовски прав.       - К тому же, - проговорил Бог после короткой паузы, - я вижу, что тебя съедает душевная тоска. Ты мой хранитель и я чувствую твою боль, как свою собственную. Найди её, поговори с ней, узнай, что произошло. Это должен сделать не я, не Мизуки, а именно ты. Но, конечно, ты имеешь право отказаться, если для тебя это в тягость. Заставлять тебя насильно я тоже не могу.       Сколько помнил себя Микаге, Томоэ всегда беспрекословно выполнял его поручения. Это задание не стало исключением из правил.