Перси
Сглатываю слюну, подступившую к горлу. Во рту пересохло, голова раскалывалась, словно по ней кто-то усердно настучал кастрюлями. Однако, непростой побочный эффект. Температура резко упала с её появлением. Та жара, в которой нам приходилось находиться около пятнадцати минут, миновала, оставив за собой леденящий холод. Очередной порыв ветра прошёлся по всей коже, пробирая до самых костей. И страх, такой же леденящий, заставляет заговорить. — Сама, нам очень нужна ваша помощь, — на одном дыхании выпалил я, пытаясь быстрее избавиться от этих слов. — Почему-то я не удивлена, странно одно... — нарочно не договаривает, надеясь услышать встречный вопрос в свою сторону. — Что тебя смущает? — нетерпеливо восклицает разъяренная Кларисса. — Девчушка, успокойся, иначе мне придется тебе помочь, — хриплый от злости голос не сулит ничего хорошего. Хочу вмешаться в разговор, но понимая, что это может рассердить её ещё сильнее, решаю промолчать. От напряжения начинаю постукивать пальцами по полу, сам того не замечая. Пронзительный взгляд Аннабет заставляет меня обернуться. Она права, нужно перейти к делу. — Зачем вам могла понадобиться такая старая и мудрая женщина, как я? — на слове «старая» ей не удаётся сдержать улыбки, ведь таковой она не выглядит. — Моя девушка потеряла все эмоции и чувства из-за какого-то заклинания, и мы подозреваем, что они сами не вернутся, так что мне пришлось обратиться к тебе. Вот и вся история. Не знаю, захочешь ли ты нам помочь, но я готов на всё, что пожелаешь, — понимая, что она может потребовать что угодно, всё равно произношу эти слова без грамма сомнения. — Всё что захочу, это уже интереснее. Да, Агнесса? — поворачивает голову в её сторону и ехидно приподнимает уголок губ. Агнесса, смущённая тем, что к ней обратились, подпрыгнула на месте. Но было ли это только смущение? Её глаза подозрительно бегали, а руки постоянно теребили ткань футболки. Она нервничает, это бросается в глаза. Не могу её в этом обвинять, мы все здесь нервничаем. — Я думаю, смогу вам помочь, но для начала мне потребуется плата. И это — твоя жизнь, Перси, — говорит она беспристрастно, слова были давно отточены, и произнесла она их без запинки. Могу поспорить, что не только меня ожидает такая плата. — О жизни речи не шло, я не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за меня, — произносит Аннабет. — Это безумие, ты понимаешь? — последняя реплика была адресована мне, которую я решаю проигнорировать. — Полегче, я не собираюсь его убивать, — печально протягивает она, будто огорчаясь от слов Аннабет. — Что ещё может значить то, что ты хочешь забрать его жизнь? Рабство? — иронически спрашивает Агнесса. — Я заберу несколько лет его жизни. Например, Перси жил бы девяносто пять лет, а когда я отниму часть, то останется восемьдесят лет. Ерунда, — легкомысленно пожимает Сама плечами. — Я согласен! — решительно прерываю их перебранку я.***
Крепко, до побеления пальцев, сжимаю в руках перстень, стоивший мне пятнадцати лет жизни. Если она не обманула, то должно сработать. Сладостная мысль о том, что Аннабет вновь вернётся, грела душу и будоражила кровь. Что я сделаю первым делом? Страстный поцелуй, объятия, а может просто разговор по душам, которого мне так не хватало? Как наивный ребенок, жаждущий получить игрушку на праздник, я полностью погрузился в свои мысли. Однако здравое понимание того, что это работает в пятидесяти процентах случаев (перед уходом сообщила Сама), пугало. Теплая испарина поднималась от воды, нагретой на протяжении дня, обволакивая тело и согревая душу. Приятные чувства, которые я не испытывал давно, сейчас нахлынули безудержным и нескончаемым потоком. Я стал чувствовать себя уверенней с приобретением этого двойственного перстня. Открываю ладонь и внимательно его рассматриваю. С этими двумя отверстиями он выглядит весьма необычно и ещё переливается от тёплых оранжевых тонов до холодных синих. Как объяснила Сама, то Аннабет продевает в кольцо один палец, а второй — я. И происходит погружение в выдуманный мною мир, отказ от реальности. Я смогу показать ей все моменты, которые так важны для меня. Пускай они мелочны для кого-то, но для меня они играют огромную роль. Всего три попытки показать ей свои воспоминания, как можно чувственней, пробудить эмоции. Потом он превратится в бесполезный металл.