Эфиопия

      Самое страшное - даже не боль. Самое страшное - это ярость в глазах того, кто ещё вчера смотрел на тебя с любовью. И пусть пощёчина наряду с другими перспективами телесных повреждений - пустяк, Эмберли знает, что этот пустяк всегда будет чёрной дырой, пожирающей её изнутри. Потому что страх, сдавивший горло, никогда её не покинет, наполняя жизнь оцепенением. Потому что дело вовсе не в раскрасневшейся щеке и даже не в слезах, которых больше и не осталось. Боль не имела значения в контрасте с потерей доверия к любимому человеку.       Да и с потерей жилья, если честно, тоже. Эмберли могла сколько угодно гордиться мужеством, которое потребовалось ей для разрыва отношений с Уиллом, но крыша над головой у неё от этого не появится, что удручает. С какой стороны ни посмотри - с каждой открывается довольно жалкий вид на нынешний поворот её жизни.       И вот Эмберли у "Эфиопии", хотя и нет никакой гарантии того, что Марет сможет ей помочь. Когда дело касалось этой девушки, слово "гарантия" переставало существовать. Жилплощадь была отдельной темой, и теперь Эмберли пришлось понять, что заводить дружбу на основе схожих проблем - не лучшая идея, если у тебя нет уверенности в будущем. Краем глаза Эм замечает у стены огромную коробку и мысленно знакомится с будущим жильём. Вера в успех стремительно исчезает.       Но и без неё Коувелл не может сидеть, сложа руки, по довольно категоричной причине - сидеть, сложа руки, придётся в той самой огромной коробке. Но не одна лишь эта причина была решающей (либо же Эмберли нравилось так думать, умаляя безысходность ситуации). Коувелл была из тех, что всегда имеют план и всегда действуют - пускать всё на самотёк и отчаиваться для таких людей в наивысшей степени непривычно. А Эм уже достаточно выбита из колеи и не планирует уступать, пусть и звучит это смехотворно. Её об этом всё равно никто не просит.       Девушка сидит за привычным столиком №19 и ждёт. Какая-то её часть упорно противится идее снова быть зависимой от кого-то. Но та коробка ей действительно не понравилась, а такие фундаментальные привычки, как брезгливость, не желают уходить даже в самых экстремальных ситуациях.       Марет в зале не видно, но люди склонны восполнять малое количество ресурсов колоссальным количеством надежды. Удручает. - Чем я могу Вам помочь? - внутренняя вселенная Эмберли, только начавшая отстраиваться заново, потерпела крах в одно мгновение. Марет всегда подходила к ней, даже если официанты делили столики иначе, а раз теперь её заменяет девушка с дежурной улыбкой и безразличием в глазах - всё изменилось снова. "Новая" оседлая жизнь подруги перестала интересовать её спустя два месяца, и где она сейчас - остаётся лишь гадать. Но Коувелл упрямо держится за мысль, что ей до этого нет дела. Возможность мелочно обвинить во всех своих проблемах того, кто, по сути, мимо проходил, кажется даром свыше, и Эмберли с наслаждением злится на подругу. Если злые плачут.       Любая другая Девушка с Дежурной Улыбкой и Безразличием в глазах, (Эмберли знает), будет растеряна или не впечатлена. Но не её официантка. Она просто меняется, и это, чёрт возьми, настоящее чудо (Коувелл начинает признавать свою впечатлительность). Исчезает улыбка, безразличия будто и не было, и Девушка с Умением Проявлять Участие предлагает помощь. Не зная, что нужно зарёванной клиентке, не имея ни малейшего понятия о том, сможет ли она. Она просто предлагает, и Эмберли ею впечатлена, поскольку весь её вид говорит о том, что она может сделать больше, чем принести стакан воды и салфетку.       Но начинают ведь с малого? Эм сидит за привычным столиком №19 и пьёт воду. Кулак сжимает салфетку. Девушка с Умением Проявлять Участие отошла, чтобы договориться о перерыве. Коувелл приучена не принимать помощи от малознакомых людей (по словам её матери, "это выставляет в дурном свете"), но ведь выбора у неё нет.       Напротив тихо садится официантка. Мягко улыбается и даёт ей право на бесценную роскошь. Позволяет молчать, говорить, плакать и смеяться. Выбирать. А Эмберли ещё с учебных времён считала "Б" счастливой буквой. И она говорит. Рассказывает всё Девушке, Имя Которой всё силится прочитать с бейджа, пусть и ненавидит сбалтывать лишнее.       Но сейчас в её распоряжении лишь этот вариант "Б", ведь не осталось никого в этом чёртовом городе, кому можно было бы выговориться. А держать в себе в разы больнее, чем получать пощёчины.       Жжение в щеке прекратилось около десяти минут назад. С момента, как прекратило жечь в сердце, прошло ровно десять секунд. Ну а у девушки напротив такое лицо, словно она тоже считает секунды и уже перешагнула порог тысячи. Она могла думать о том, как помочь странной девушке, падкой до откровений, но зачем, если ответ известен с начала времён? - Поживёшь пока у меня. Я позабочусь о тебе, - коротко, но без грамма холода говорит она. - Я Ретри. Эретрия Ривера.       Эретрия из тех, кто пожимает руки. Эмберли из тех, кому нравятся такие люди.       Ретри отвозит девушку в свою квартиру, а та, застыв на пороге, вспоминает скомкавшееся в горле слово "Почему?". Эретрия мягко подталкивает гостью вглубь квартиры и заявляет, улыбаясь: "Так делают клёвые бариста". И Эмберли готова признать её "клёвой".