Квест: офис

— Привет, — но какое-то неуверенное и неловкое, что ли. Вроде это всё тот же Морт, который делает мой офисный день ярче своим присутствием и чувством юмора, отвлекая меня от будней рутины хоть на чуть-чуть. Но здесь... В стенах своих владений он отчего-то мне кажется другим. Голый торс, скользкий взгляд, характерная улыбка, маня указательным пальцем к себе в комнату он всё также нетипично улыбается, кивая головой и зазывая. — Чего встала, как не родная? Проходи. Даже не ждёт, пока я разуюсь. Уходит спустя мгновение в кухню и я отчётливо слышу, как открывается дверца холодильника. Потом звон стеклянных бутылок и непонятное шуршание. Скорее всего — пачка чипсов. Которую он, кстати, в зубах тащит, проходя мимо меня и снова кивая на свою комнату, мол: чего ждём? Как школьница мнусь в коридоре, набирая в грудь побольше воздуха и тихо выдыхая. Прохожу. Оглядываюсь первым делом и непроизвольно тяну уголочек губ. Самая настоящая холостяцкая берлога, которую я в американских фильмах видела. А Слава уже вразвалочку на диван забрался, клацая по пульту и вскоре строя печальные глазки, оборачиваясь ко мне. — Я соврал, — извиняющийся голос, моя вопросительно приподнятая бровь, — Дома 2 нет, — идиот. Устраиваюсь наконец рядом, и он без лишних слов вручает мне в руки бутылку пива, убавляя на пульте громкость и смачно причмокивая отпитым алкоголем. — Рассказывай, — вопросительный изгиб: дубль два, — ты ведь не просто так по улицам шаталась и вспомнила о моём существовании? Наверное, да. Я шла сюда излить душу и почувствовать поддержку. Родственную, что ли. Но вся моя смелость и дух авантюризма испарились, стоило мне переступить через этот волшебный, блять, порог. И я прикладываюсь к горлышку и выпиваю залпом чуть ли не полбутылки, вооружаясь надеждой на то, что это меня хоть как-то расслабит. И язык развяжет заодно. — Понял тебя, — наблюдая, как я опустошаю бутылку, Михайлов кивает, догоняя меня в количестве выпитого и, кажется, абсолютно не торопя события. Тем лучше. Есть время сосредоточиться, расслабиться, взять наконец себя в руки и перестать сидеть, как на светском, блять, приёме. Менжуюсь, периодически прикладываясь к бутылке и отбивая ритм пальцами по собственной коленки, изредка косясь то на плазму, то на её обладателя. — Я вообще не помешала своим присутствием? — просто вопроса тупее я пока найти не смогла. — Так... — он отнимает из моих рук бутылку и уходит, возвращаясь спустя пару минут с двумя заполненными стаканами и бутылкой бакарди, — с этим тебе будет лучше, — всучает в руку, тут же со мной чокаясь и выпивая, призывая сделать то же самое. И я делаю. Сперва с первой порцией, а потом и со второй. А на третьей у меня уже язык танго свободно танцует, покуда я не успеваю вспомнить, с чего начала свой душещипательный рассказ. — И вот скажи мне: чего ему не хватало??? — ах да. Алкоголь, пачка сигарет, старые раны. Я говорю о бывшем. — Всё ведь было нормально, какого чёрта?!? — такого, что далеко не все парни умеют свой член в штанах держать. — Мне вообще на мужчин не везёт, — а говорю я это, по-хозяйски развалившись на диване Морта и закинув ноги ему на колени, пока он, подперев ладонью голову, меня слушает. — Ещё и Миронов этот, будь он неладен... — на выдохе, да ещё и с недовольством, что у Славы непроизвольно улыбка на лицо напрашивается. — С ним то что не так? — я не дам на этот вопрос внятного и вразумительного ответа, потому как попросту его не знаю. — Он ведёт себя так, будто с ним не девушка живёт, а гастарбайтер навязчивый, — дую губы и отпиваю со стакана ещё, теряя контроль над дозами. — Ты ведь не его девушка, — он вполне логично заключает, подливая мне в стакан, — как он себя должен вести? — Я почем знаю? — он должен заметить, что мне внимания его хочется. — И вообще мне на него плевать, — я просто до жути хочу знать, что случилось с его бывшей, — пусть хоть вообще перестанет со мной разговаривать, — я ему на голову порой залезть готова, только бы он внимание на меня обратил. Я точно произношу вслух не то, что думаю? — Но он такой... — Слава молчит уже с минуту, а я всё же позволяю языку развязаться, стоит мне вспомнить его образ, вычерчивающийся в моём мозгу статной фигурой с пронзительным взглядом и чертовски дурманящим ароматом, исходящим от его тела. — Ты втюрилась в босса? — с абсолютной уверенностью в голосе Михайлов задаёт вопрос, вызывающий на моём лице скошенное "Ты совсем того?", но я отчётливо понимаю, что "совсем того" тут только я, пытающаяся промямлить что-то невнятное, что явно бы отразило мой отрицательный ответ, но выходит только речь умственно-отсталой рыбы. — Как в него вообще влюбиться можно!? — просто. Просто и легко. — Эй алё! — с наездом в голосе обращаюсь к этому прощелыге, который в телефоне копошится, очевидно, слушая меня вполуха. — С тобой говорю! — Да-да, — Михайлов блокирует телефон, возвращаясь в до жути интересный диалог, — и именно потому, что тебе на него плевать, ты сидишь у меня на диване уже поддатая и рассказываешь, что он никак не хочет обращать на тебя внимание. Чёртова укоризна в голосе, чёртовы сощуренные глаза, чёртова моя реакция, когда меня буквально выводит из себя то, как он реагирует на мою импульсивность. — Ладно, — разрывает паузу, что повисает в воздухе неловким молчанием, — в конце концов, я рад, что ты выбрала меня своей жилеткой для слёз. Мне это льстит, — шатен улыбается, а я просто держу глаза опущенными, пока он не спускает мои ноги со своих колен, поднимаясь с дивана. — Я в туалет. Не скучай. Удаляется, а я остаюсь наедине со стаканом и какой-то бессмысленной передачей, пока вибрация его телефона не отвлекает внимание. Мне то всё равно по сути, но в ту же минуту до жути интересно, вдруг это какая-то мадам на его ракету претендовала сегодня ночью, а тут я со своими соплями. На инстинктивном уровне вытягиваю шею, подобно жирафу, чуть-чуть от места отрываюсь и вижу, как на экране светится входящее от какого-то Дэна. И сообщение гласит: Уже подъезжаю. Он что, один меня не выдерживает? Уже друзей нужно звать? Высвеченное на экране имя вроде задевает уголок памяти, но сейчас мне откровенно наплевать, кто это, во мне рождается абсолютно иной интерес. — Ты кого-то ждёшь? — едва Слава успевает появиться в комнате, как вопрос вылетает сам собой. — А... — озадаченно в телефон смотрит, видимо, соображая, что я прочесть успела, а затем взгляд тупит, отводя глаза к балкону. — Друг за флэшкой заскочить должен. Ничего особенного. Это "ничего особенного" отражается на нём, признаться, странно. Его состояние меняется, он отчего-то начинает перебирать пальцы, щёлкая костяшками, а затем как-то нервно цедить оставшиеся на дне стакана капли, едко посматривая то на меня, то на мой практически допитый стакан. В чём дело, Морт? — Ты прости, — он выдыхает это с каким-то сожалением, а я понять не могу, что к чему. За что простить? Какого чёрта? Но буквально через минуту я уже и не надеюсь что-либо понять, поскольку меня начинает несвойственно уносить куда-то. Голова кружится нещадно, не могу собрать по крупицам фокус, комната практически расплывается в замутнённом разуме, и последнее, что на ум приходит — не могло же так вынести с парочки то стаканов. Вижу Морта, стараясь на нём сосредоточиться. Он всё также смотрит на меня, вставая с дивана и подходя ближе. Берёт за плечи, начиная укладывать против моей воли. Точнее — сопротивляюсь я лишь мысленно. Тело абсолютно не поддаётся моим командам, я как тряпичная кукла обмякаю в его руках, чувствуя блаженство, когда голова касается подушки. Меня будто уносит куда-то в параллель, не успеваю ничего сообразить, только стуки в дверь слышу, после которых — темнота. *** — Иду! — уложив Садри на диван, Морт с мгновение мнётся, покуда стуки в дверь не повторяются. — Не ждал тебя так скоро, — он только топает к двери, но уже выкрикивает звуки недовольства, копошась с замочной скважиной. — Она в отрубе уже, — берётся за ручку, отворяя дверь и встречаясь с парой стеклянных глаз. Примерно таких же, как и у него самого, ибо стоящий перед ним — далеко не тот, кого он ждал. — Глеб? *** Двадцатью минутами ранее Садри хлопнула входной дверью с такой силой, что создавалось ощущение погрома всех предметов с полки на пол. Закатив глаза, Миронов продолжил стоять в кухне, кажущейся такой пустой после той истерики, которую неугомонная девица закатила, видимо, не просто так. Он понимал. Он прекрасно понимал, чего ей хочется. Но также он понимал, что подпустить к себе слабость и пойти на поводу не позволительно, старые раны слишком саднят, чтобы открывать душу и впускать в него ту, которая свалилась на голову абсолютно бестактно. Чертыхается. Но всё же льёт в бокал крепкий алкоголь, надеясь, что он удержит его от того момента, когда желание сорваться и догнать настигнет в самую неподходящую минуту. Глоток. Ещё один. Ещё три. Трясёт головой, поджимая губы недоброй дугой и снова чертыхаясь. Жил же ведь спокойно, какого чёрта всё пошло по наклонной? Едва успев впустить в себя умиротворение после закрытых глаз и глубокого вдоха, он недобро поглядывает на мобильный, разрывающийся от входящего звонка. Что ещё испортит желанный тихий вечер? — Глеб? Прости, что поздно... — снова выдох, снова женский голос, снова спокойная холостая жизнь даёт трещину. — Я не знаю, что там у вас с Адри, и вообще это не моё дело, но... — Алёна тянет каким-то тревожным голосом, заставляя Миронова насторожиться. — В общем, плохая примета ходить по ночам на эмоциях до того, чья кровать повидала девушек больше, чем зеркало женского туалета. Не требуется даже имени, Глеб в момент понимает, о ком идёт речь, который раз за день закатывая глаза и опуская руку, держащую мобильный у уха. Не помнит даже, сказал ли он Алёне спасибо, попрощался ли с ней. Не помнит, запер ли двери квартиры, когда вылетал из неё быстрее ветра. А ещё не помнит, с каких это пор мозг стал отказывать в те моменты, когда дело касалось одной неуёмной девицы, чья задница так и наровила найти приключения. Пролетает мимо собственного авто, руководствуясь далеко не тем, что за руль садиться сейчас не самая лучшая идея, учитывая количество выпитого. Ноги просто несут с огромной скоростью по дворам, мешая чистый воздух с пылью, вылетающей из-под летящих по проулкам кроссовок. Одышка не даёт о себе знать ни на секунду, забиваясь в дальний угол и боясь даже заявить о праве на присутствие. Возможно, после того, как он вернёт её — снова себя убедит, что ему на неё плевать. Что ему всё равно, что её присутствие в его квартире — лишь стечение обстоятельств, под которые загнало не самое удачное для неё время. Но дать ей лечь под этого бабника, спаивающего девиц, которых уже по пальцам не пересчитаешь — выше его сил. До дома Морта два проулка, Миронов не сбавляет темп ни на чуть, оказываясь у цели и залетая в его подъезд. Нужный этаж, нужная квартира, блондин тарабанит по двери, не встречая никакой отдачи. Кулак сжимается сильней, челюсти злостно сводит, он снова стучит несколько раз, пока не слышит голос по ту сторону двери. — Иду! — и этот голос раздражён, но не менее, чем он сам. — Не ждал тебя так скоро, — а следующая реплика заставляет впасть в ступор, ибо Миронов и сам не ждал, что появится возле его дверей. Какого чёрта? — Она в отрубе уже, — копошение в замке, добивающая фраза, лицо преисполнено изумлением, когда Глеб стеклянными глазами смотрит на появившегося в проёме Морта, озадаченного явно не менее. Неловкая пауза, Михайлов издаёт вопросительное "Глеб?", выдавая свою озабоченность его появлением с потрохами. Неловко мнётся, кусая губу и пытаясь найти хоть какие-то слова. Но вперёд вырываются далеко не объяснения, а шаги по лестнице, звук которых оба улавливают в один и тот же момент, синхронно поворачивая голову и вскоре наблюдая того, кто появляется на этаже.