Квест: офис

Бутылка до середины только дошла, а меня повело, как школьницу на выпускном. Это я осознала, когда нашла нас сидящими на тёплом полу, оперевшимися спиной на кухонную тумбу и уничтожающими бутылку до жути ахуенного виски. — А я ведь знала, — икаю, но тут же беру себя в руки, делая вид, что эта пауза была изначально предусмотрена, — не нужно позволять себе влюбляться. И что? — восклицаю, брови вверх вздымают, осталось только руки для полноты картины развести. — Втюрилась, как девчонка! И в кого? В придурка этого! — за которого в глубине души до истерии переживаю, набирая втайне от Миронова его номер каждый раз, когда блондин покурить или в туалет выходит. — Осёл бестолковый! Вляпался в дерьмо, ещё и меня за собой потянул! Наше общение плавно переходит в односторонний монолог, а я ведь пытаюсь... пытаюсь найти предлог, дабы тему общую зацепить. Но из одурманенного градусами мозга не выходит ничего толкового, а изо рта и подавно, особенно когда я решаюсь на вопрос, за который корить себя последующие два часа буду. — Там... на фото, — пальчиком тыкаю в сторону его спальни, облачая целиком и полностью то, что обнимающая его девушка не выходит у меня из головы даже в той ситуации, когда моя жизнь балансирует на грани, — кто она? А ещё я вижу, как меняется выражение его лица и как чернеют эти светлые, зеленовато-серые глаза, как хмурятся густые брови и как обладатель всех этих прелестей поднимается с пола, подавая мне руку. — Спать пора. Но я продолжаю прирастать пятой точкой к полу, вопросительно глядя прямо ему в глаза и как бы невзначай так указывая, что до дна бутылки мы ещё не дошли. — На работу завтра. На работу? Серьёзно? Нашим жизням чуть кирдык не пришёл, а ты переживаешь, что мы на работу проспим, чтоб она провалилась! — Ты в своём уме? — без его помощи поднимаюсь, искренне не зная, что сказать. Хоть и в голове крутится куча фразочек, и в основном все из них — матерные. — Ты предлагаешь забиться дома и не высовываться, испуг наш демонстрируя? Вместо того, чтобы с гордо поднятой головой ходить на работу и делать вид, что нам такие угрозы до лампочки? — красивый, ещё и умный. — Но... — не знаю, зачем ему перечить пытаюсь, но он и мысль закончить не даёт, которой у меня, по правде сказать, не было. — Никаких "но". Топай в кровать и будильник завести не забудь. Ты мой босс только на работе, ало. Что значит топай в кровать? — Я бы потопала... — бормочу себе под нос, вышагивая по коридору в свою комнату, пока он позади плетётся, — в твою кровать... — блять, Садри... Он позади. По-за-ди. Надеюсь, он спишет мне мою недоразвитую речь и оцепенение мозга на алкоголь, которого в моей крови сейчас больше, чем достаточно. Мозг требует сна, а тело требует разрядки. Чёртовой, мать его, разрядки, когда внутри меня попросту разрывает от перенасыщения негативными событиями. Ну неужели этот олух этого не видит? Почему бы ему просто не уделить мне чуточку больше внимания и прочесть мысли? Я что, много прошу? Но с другой стороны, если бы вечер закончился тем, что у меня на уме, а на уме у меня, блять, только одно, то возможно завтрашним утром я бы со стыда сгорела, находясь с ним в одной машине. Но какой же он, чёрт возьми... *** Не помню, с каким мыслями я уснула вчера: про секс, про секс, или про секс? Главное, что воплотить это не удалось, ибо сейчас одной головной болью меньше. Качество спиртного даёт о себе знать очень даже кстати, ибо я не чувствую ни похмелья, ни боли в висках, я чувствую даже, бодрость, что ли. Ещё и удивляюсь, вставая с кровати без малейшего желания нырнуть обратно под одеяло. И снова. Снова пара сухих фраз вроде "Доброе утро" и "Шевели колготками", снова дорога в пустой тишине, снова гудящий, просыпающийся вместе с городом офис, который и отвлечёт меня от всего. Благо, послушалась, иначе дома бы сейчас от скуки выла. — А вот и наша заложница! — Морт шагает ко мне так браво, ещё и с видом слегка растерянным, даже приобнимает за талию. — Я за тебя волновался! — только улыбаюсь в ответ, не успевая ничего сказать. — И кто бы мои стаканчики из-под кофе выкидывал!? — также обнимаю его и понимаю, что это именно то, чего мне не хватало. Бодрости духа и чувства юмора даже там, где должна быть скорбь. — Я тоже успела соскучиться, — а ведь правда, я отчего-то жмусь к нему так, будто не видела месяц. А может исключительно потому, что мужская поддержка — это именно то, чего требует пустота где-то там, внутри, откуда недавно кусок оторвали. — Ты если что, это самое... — обороты речи, Морт — это определённо твоё, — я всегда рядом, если нужно мужское плечо или что пониже, — блять... Этот человек так искренне пытается быть серьёзным, но мне почему-то до безумия смешно. Я просто начинаю тихо хихикать прямо посреди офиса, пока он собственноручно не берёт меня под руку и не отводит к моему же кабинету. — Сядь и выпей водки, — уже сам смеётся, покуда моё истеричное состояние не испаряется, — я скоро зайду, отчёт настрогать нужно. Удаляется, едва слышно дверь закрывая и оставляя меня одну. Но ненадолго. — Привет, — Алёна заглядывает ко мне в кабинет, салютуя стаканчиком кофе, — ты как? Пожалуй, это единственная особа, с которой я тут более-менее подружилась. Открытая, прямая девушка с безумно красивой внешностью. Большие, просто кукольные голубые глаза и шоколадные, блестящие локоны чуть ниже лопаток. Они с Мортом попеременно скрашивают мою скуку, покуда кое-кого от меня будто отрезало, и этот факт просто чертовски не давал покоя. По-моему приходу он просто шагу сделать не давал без его шуточек колких, а что теперь? Теперь он просто делает вид, что ничего не происходило. Что он не срывался с места и не рисковал ради меня своей жизнью, что не беспокоился за мою безопасность, как за свою собственную. Чёрт... Моя голова скоро лопнет от этой головоломки, под названием "Миронов". Нужно забыть. Переключиться. Положить на это большой хрен и тоже делать вид, что мне класть на всё происходящее. Только вот под конец рабочего дня моя натура не выдержала, и уже практически возле лифта я в открытую кокетничала с Мортом, пока Глеб с каменным лицом жал кнопку вызова, усердно игнорируя всё вокруг происходящее. — Можешь как-нибудь в гости завалиться, — заходя в лифт, он как бы невзначай плечом меня задел, хитро улыбаясь, — дом 2 посмотрим. — Идиот, — хихикаю, флиртую в открытую, толкая его в ответку и обнажая все свои тридцать два зуба, пытаясь сохранить этот настрой и не растерять его хотя бы до квартиры. — Осторожнее с ним, — что я слышу? Звуки из-под блондинистых волос, — он у нас девственник, его обидеть легко. Голос Миронова ничуть не дрогает, только толикой сарказма отдаёт, заставляя меня поумерить пыл и улыбаться не так широко. Ну хоть заговорил... И как сглазила, однако. Раньше мы хотя бы возле магазина тормозили да обсуждали, чем на этот раз желудок свой травить будем. А сейчас... Сейчас просто парковка у дома и молчаливое шагание до квартиры. Надоело... — Может, ты хоть что-нибудь скажешь? — прорвало меня, кстати говоря, спустя только два часа, когда даже пересекаясь то в коридоре, то на кухне, то балконе, он сохранял свой безупречный вид глухонемого. — Что например? — да что угодно, блять, не мне тебя учить, как рот раскрывать. — Например перестать делать вид, что меня тут нет! Что я просто сгусток воздуха, который ты стороной обходишь! — а настигло меня это, кстати, как раз в кухне, когда он на балкон выходил, чтобы очередную сигарету выкурить. — С момента нашей встречи ты хоть как-то показывал, что я не пустое место! А после моего переезда так вообще стал жалеть на меня свои шуточки, уже молчу про нормальное общение! А после вчерашнего... — глаза прикрываю, мотаю головой и понимаю, как нелепо сейчас выгляжу, — после вчерашнего я будто вообще перестала для тебя существовать! Не заговорила бы сейчас — не заметил бы!! — я, кстати, заметить не успела, как на крик перешла. Наверное потому, что я на него и не переходила, а сразу с него начала. — Ну и чего ты молчишь?!? — по окончанию своей истерии смотрю на него в упор, автоматически делая к нему шаг и оказываясь рядом с ним ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. — А чего ты хочешь? — один вопрос. Один, мать его, вопрос. Этим голосом он словно заполняет всё пространство, смотря на меня сверху вниз до жути въедчиво и будто вытягивая из меня то, чего я говорить отнюдь не хочу. Я затыкаюсь. Затыкаюсь на какое-то время, округляя глаза и чувствуя себя рядом с ним до жути неловко, когда в голове эхом отдаётся ответ на заданный им вопрос. Тебя. Я хочу тебя. А ещё я хочу понять, как такое вообще мне в голову могло прийти и какого чёрта я этот концерт устроила, стоя посреди кухни и размахивая руками так, будто мой муж не уделяет мне должного внимания. И этот крик души, видимо, с потрохами меня выдал, заставляя меня снова встряхнуть головой и неловко чертыхнуться, шагая прочь с этой кухни куда подальше. Мне нужен свежий воздух. Мне нужны свежие мысли. Мне нужно разобраться, какого чёрта с моим разумом творится, поэтому я быстро влезаю в кеды и хватаю с журнального стола дубликат ключей, хлопая дверью и отправляясь на улицу. Благо, этот вечер радует своей безветренностью и теплотой. Хотя, ветер бы мне сейчас не помешал, чтобы выдул из моей башки всю дурь, будь она неладна. Я не могла... я не могла запасть на этого ненормального, это просто противоестественно. Это просто отголосок того, что я привыкла к мужскому вниманию и без него начинаю попросту сходить с ума. Благо, из него я совсем пока ещё не выжила, и мне доводится вспомнить о том, рядом с кем я, чёрт возьми, улыбаюсь. Кто не заставляет нервничать и думать, что со мной что-то не так. Улыбка сама лезет на лицо, когда передо мной предстаёт образ Морта, который, кстати говоря, очень удачно сегодня напомнил о том, что я могу зайти к нему на чашку чая. А может, чего покрепче. Пишу ему смс о своём желании, а ему ничего больше и не нужно, после единого моего "Можно к тебе?" он в эту же минуту скидывает мне адрес, заставляя улыбнуться ещё раз, а после вздрогнуть слегка, когда телефон в руке заходится вибрацией, а на экране светится входящий от Алёны. — Просто хотела узнать, как у тебя дела, — девчонка лепечет в трубку, искренне интересуясь, — а то у тебя видок сегодня был упаси Господи, вот и решила узнать. — Всё в порядке, — нет, не в порядке, — к Морту решила заглянуть, он как раз сегодня звал. — О-хо-хо, — это "о-хо-хо" с того конца провода не обнадёживает, знаете ли, — у Михайлова пороги высокие, есть риск со входной двери сразу в кровать к нему упасть, — а ты то откуда знаешь? — Я в курсе, что он ловелас местный, но не волнуйся, — выдыхаю, сама себя убеждая, — не буду я с ним спать. Мы с ним друзья. — Ага, как же, — похоже, все о нём наслышаны. Остаётся надеяться, что Алёна язык за зубами держать будет. — С ним многие дамы, кхм, дружили... Будь осторожна. — Не волнуйся за меня, — даже посмеиваюсь, искренне не страшась того, что между нами может что-то произойти. Потому что я уверена, что ничего не может быть хотя бы потому, что от него мне нужна только мужская поддержка и хороший собеседник, в компании которого я могу побыть собой. Сделать, в конце концов, то, чего мне так не хватало. Выговориться и попросту поплакаться в жилетку. А секс... Я на все сто уверена, что о нём не может быть и речи. Или, не на все сто? И я почему-то думаю об этом даже стоя перед его дверью, прежде чем дважды постучать. А потом шаги, копошение в замке, открытая дверь и Михайлов, в одних штанах и с голым торсом. И с улыбкой своей фирменной. Ответно улыбаюсь, зачем-то опуская глаза и обращая внимание на тот самый порог, о котором говорила Алёна. Не такой уж он и высокий... Слава распахивает дверь шире, приглашая войти, и я перешагиваю за порог, оказываясь в его квартире. И почему-то только сейчас мою голову посещает мысль о том, что прийти сюда было не самой лучшей идеей. Но чутьё сработало куда позже, нежели в отведённое для него время. И я отгоняю негативные мысли куда подальше, встряхивая головой и стараясь максимально расслабиться. Ведь дверь за мной уже закрыта. А обратного пути не существует.