Окунись в меня с головой

Джош намеревался войти в Тайлера, но это было непросто. Ему нужно было убедиться в том, что его мальчик готов, ведь это был его первый раз. — Тай, сначала будет больно. Но ты должен терпеть. — Ради тебя, папочка, я готов терпеть любую боль. — Я постараюсь сделать всё максимально безболезненно. Джош развязал повязку Тайлера и поцеловал его в лоб. — Теперь я хочу, чтобы ты всё видел. Смотри на меня, я хочу, чтобы ты запомнил это. Тайлер сначала залился румянцем, но после того как пальцы Джоша снова оказались у него во рту, всё смущение улетело к чёрту, вместе с разумом Джозефа. — Чёрт, что ты делаешь… Твой ротик такой пошлый… Можно я трахну его? В ответ Тайлер кивнул и продолжил обсасывать пальцы своего барабанщика. — Тогда пососи его, сладкий, не будем тянуть с этим. Возьми его до самого горла. Джош сел сверху и аккуратно вошёл в рот Тайлера сначала головкой, но тот неожиданно для старшего заглотил его глубже, как и велел Джош. Тайлер громко простонал, ему нравилась заполненность его ротика членом Джоша. Вибрации от голоса прошлись по горлу, отчего и Дан почувствовал вибрации на своём члене и громко застонал на всю комнату.  — Аааааххх, Тайлер… Гребанная сучка… Всё, довольно, не могу больше ждать… Ты должен быть затрахан не сюда. Ты ещё успеешь его пососать, не торопись. Меня интересует твоя попка. Джош резко вышел из рта Тайлера, что второму не очень понравилось, но он знал, что его ожидает кое-что покруче. — Трахни меня, пожалуйста… Покажи какой ты папочка… Джош нагло усмехнулся и подставил свой влажный от слюны Тайлера пальчик к дырочке Джозефа. Тайлер закрыл глаза, предвкушая проникновение. Дан навис над ним, целуя его ключицы и шептал: — Открой глазки. Мне нужен зрительный контакт с тобой, я хочу, чтобы ты смотрел на меня. Пальчик постепенно проник в Тайлера и тот протяжно застонал. Он приоткрыл глаза, взгляд был томный, развратный. Дан смотрел прямо на него и медленно трахал Джозефа пальцем. Целуя его раскрасневшиеся губы и кусая их, он добавил второй палец, отчего Тайлера накрыло второй волной блаженства. — Войди в меня, прошу… — Ты готов? Уверен? — Я уверен в тебе. — Мммм… Сводишь меня с ума… И вот он, прямо перед ним, во всей красе, замученный, милый мальчик, который только вчера втрахивал его в кровать (да и не только), лежит перед ним. С ним можно делать, что угодно, но только Джошу. Оххх, бедный Тайлер, он ведь даже не знает каким может быть его «друг»… Джош подставил свой член к отверстию и попытался войти, но там было так туго, что даже головка не шла. Тайлер не мог расслабиться, это ведь было впервые, он не знал, что делать и как контролировать своё тело. — Тай, будет больно, как я и говорил, смирись, но если ты продолжишь напрягаться, то ничего не получится, расслабься. Я буду нежным… В начале… Тайлер попытался расслабиться и Джош снова начал пробовать входить, но опять было туго, хотя уже лучше, головка медленно входила в него и Джозеф прикусил губу до крови, сжав пальцами простыни. От увиденного глаза Дана вспыхнули от страсти, зрачки увеличились. Он непроизвольно начал входить до самого конца, хотя он у него и не маленький. Тайлер простонал от неожиданного входа, даже прокричал. — Ты обещал, что будешь нежным! — Но только в начале, помнишь? Я не могу терпеть больше, я хочу тебя втрахивать как последнюю сучку, и чтобы ты умолял меня продолжать делать с тобой, что я только захочу. И не забывай, ты мой раб, пока на тебе этот ошейник. Ты только мой! Так что тебе ничего не остаётся как терпеть. А теперь сделай одолжение, будь хорошим мальчиком. Закрой свой грязный ротик и делай то, что только я прикажу. Единственное, что тебе можно, так это кричать и стонать от того, как папочка тебя будет нагинать. И всё же, сначала Джош начал движения бёдрами помедленнее, постепенно нагоняя темп. Стоны Тайлера заполняли всю комнату. Было действительно больно. Дан болезненно проникал в солиста, разрабатывая его ещё сильнее с каждым толчком. Прерывисто дыша, Дан продолжал: — Терпи, сучка. Скоро ты поймёшь, как плохо, что я не трахнул тебя раньше. Слишком долго я этого хотел, меня теперь ничто не остановит, даже если тебе больно. Скоро боль начнёт смешиваться с наслаждением и ты сам будешь подставлять свой зад под мой член, вот увидишь. Оооо дааа, детка… Джош не может остановиться и ускоряется, а стоны (крики) Тайлера только подливают масла в огонь. Выступает немного крови из ануса, но это нормально. На щеках солиста появляются слёзы. Джош перестаёт контролировать себя и ему совсем сносит крышу, когда он это видит. Он не пытается быть мягче и остановиться, наоборот, его это ещё больше заводит и он начинает долбить Тайлера совсем не как в первый раз. Чокер начинает душить, ведь Джозеф так часто дышит, что кольцо постоянно трётся о его кадык, а ремни сжимают шею; он разработан уже достаточно, чтобы боль сменилась удовольствием. — Мне нравится, — шепчет Тайлер сквозь стоны и слёзы. — Ещё… — Мне… Нравится… Я сейчас… Я почти… — Не смей, тебе нельзя, не сейчас! Но уже поздно. Парень сдаётся и изливается себе на живот. Он слишком долго терпел. Во всём виноват Джош, он не дал кончить ему в первый раз, так что, получай. — Грёбанный Тайлер, сука! Джош зашёл на всю глубину и сразу кончил после этих слов. Это заводило обоих. Они любили говорить во время секса что-то непристойное, и даже грубое. В обычной жизни они так не выражались, что в очередной раз доказывало, насколько они испорченные и порочные в мыслях, но знали об этом только они сами. Дан рухнул на Джозефа, пытаясь отдышаться, не выходя из него. Обоим было невыносимо хорошо, что хотелось ещё, но не было сил. Джош сделал ещё несколько движений в Тайлера, как из него потекла сперма. Звуки медленного хлюпанья были неприличны, но это слишком заводило обоих, чтобы останавливаться. — Тебе нравится? — Да, продолжай, пожалуйста… Более глухие стоны, мокрые тела, поцелуи с языком. Фрикции были сдержанными, но член Джоша всё ещё был более-менее стойким. Тем более, как он мог сразу стать мягким, когда он исследует попку Тайлера? Этого похотливого, но на вид невинного парня будет всегда недостаточно Дану. Пока Тайлер пытается отойти от произошедшего, Джош снова берёт телефон и фотографирует только что вые**нного парня. — Я вижу, ты собираешься сделать альбом «50 оттенков Тайлера», — еле слышно говорит младший и улыбается партнёру. — Заткнись, — улыбается в ответ Джош и легонько шлёпает пару раз по щеке Джозефа, вставая с него. Тайлер снова стонет, но уже приглушённо, скрывая тот факт, что его задница ужасно горит. Джош ложится рядом с ним, аккуратно переворачивая Тайлера на бок, к себе лицом и упирается своим носом в его нос. — Ну как ты? — Хорошо, мне никогда не было так хорошо… — Это твой первый раз, Тай. Знаю, что был груб с тобой, но если хочешь, я могу это исправить и сходить в аптеку за мазью. — Не нужно, все нормально, правда. — Уверен? — Абсолютно. — У тебя там кровь… — Ничего страшного. Болит немного, но это с непривычки. — Ты хочешь, чтобы это вошло в привычку? — А ты разве нет? — Мне очень понравилось, у тебя такая классная задница… Но… Там слишком узко, не хочу разрывать тебя каждый раз до крови. — Просто у кого-то слишком большой член. — Прости… — Не за что тебе извиняться, я серьёзно. Это была боль, причинённая тобой, и она была прекрасна. Мне нравится чувствовать боль. Как и тебе. — Только ты можешь чувствовать меня так, как действительно нужно. Я так жалею, что упустил столько времени, не признавшись тебе раньше в том, что ты сводишь меня с ума. — Мы наверстаем, теперь-то мы вместе. — Ты только мой, Тай. Мой любимый Тай, навсегда, слышишь? Я не смогу тебя отдать кому-то. — И не отдавай. Просто будь всегда рядом. — Обещаю, буду. Джош потёрся носом о нос Тайлера и накрыл своими губами прекрасные губы Тайлера. В этом поцелуе они растворились и не хотели отпускать языки друг друга ещё долгое время. Они и не заметили, как стало вечереть. Сегодня был их крайний выходной. Завтра они уезжали в другой город на следующий концерт, а значит, что их уединение скоро снова закончится на какое-то время. Но все трудности их сейчас не волновали, ведь сейчас они были вместе. Они могли целоваться, заниматься сексом, разговаривать о чём угодно, забыть обо всём и обо всех. Что будет завтра — они будут думать завтра. Главное то, что сейчас. И это их вполне устраивало. — Я тебя люблю, даже если делаю больно, всё равно люблю, до смерти. Ты веришь мне? — Верю. Я люблю тебя больше, Джошуа. Силы на исходе… Лёгкое касание губ друг друга… Тишина… Покой… Окутанные сном частицы одного мира.