***
Что бы Мстители ни обсуждали, их дебаты не кончаются. Баки не теряет фокусировки просто потому, что это не в его привычке, но сосредоточиться становится труднее, когда малышка начинает просыпаться. Она разворачивается, лежа у него на руках, и начинает сжимать кулачки в воздухе в области его воротника. — Что? — спрашивает он, разворачивая ее, чтобы они могли смотреть друг на друга. — Что тебе нужно? Малышка надувает слюнявый пузырь и моргает. Баки медленно встает, по-прежнему держа ее так, чтобы их зрительный контакт сохранился. — Может, тебе нужна еда? — предполагает он. — Что скажешь? Малышке нечего сказать, но она отчего-то хихикает. Здесь есть кухня, как раз чуть дальше эпицентра «военных» действий, но Баки не хочет показываться им на глаза. — Эй, Дворецкий, — говорит он. — Если они спросят, скажи, что я взял ее наверх, ладно? — он немного колеблется, а потом добавляет: — Но только если спросят. — Конечно, сэр, — отвечает Дворецкий. — Дайте мне знать, если вам понадобится помощь. — Ага, хорошо, — соглашается Баки, но они оба знают, что он не попросит. Ему не нравится жить в доме, который наблюдает за ним, а еще больше ему не нравится просить чьей-либо помощи. Малышка выглядит очень радостной, когда понимает, что они куда-то идут: она издает все эти радостные звуки, которые обычно делают счастливые дети. Еще она постоянно пинает Баки в живот своей крошечной ногой, но он не уверен, что именно она пытается этим сказать, так что они просто идут дальше. Добравшись до лифта, Баки понимает: у них проблемы. Он не может карабкаться вверх по тросам с младенцем на руках (на самом деле, он уверен, что как раз-таки может, но также он уверен, что так поступать не стоит). Он нажимает на кнопку и ждет, перемещая вес своего тела с пятки на носок и обратно — в основном потому, что малышке нравятся укачивающие движения. Баки глубоко вздыхает, когда двери лифта раскрываются, и заставляет себя зайти внутрь. — Позвольте напомнить, — абсолютно спонтанно говорит Дворецкий. — Вам не нравятся лифты. — Я помню, — бросает Баки и наконец заходит в лифт. Он ненавидит лифт. Он маленький, закрытый, с зеркалами повсюду, так что ему некуда смотреть, чтобы избежать собственного отражения. Он пытается закрыть глаза, но малышка начинает кричать, как только кабина лифта двигается наверх, так что Баки раскрывает глаза и фокусируется на ней. Периферическим зрением он видит отражение, сотни отраженных друг в друге фигур: его собственную (твердый металл и пустота) и малышку (мягкая и живая), его полную противоположность. — Мы будем в порядке, — сообщает он ей, делая дыхательные упражнения, которым его учил друг Стива, Сэм, пока Баки не послал его куда подальше. В этот раз поездка в лифте кажется куда короче, чем обычно, так что Баки даже не замечает, как они оказываются на его этаже. Он покидает кабину, прижимая к себе малышку в защищающем жесте, и пытается игнорировать удары собственного сердца. — Что ж, это было совсем не весело, да? — говорит он малышке, неся ее на кухню. Только дойдя до туда он понимает, что нужно было взять это детское кресло с собой, потому что ему некуда положить ребенка. А еще в его холодильнике нет еды, пригодной для маленьких детей (у него в принципе нет еды в холодильнике: он ест только когда Стив напоминает ему). — Эй, эм, — он смотрит на потолок. — Здесь есть что-нибудь типа… — он знает слово. В голове маячит воспоминание о его матери, уходящей на работу, оставляющей Баки присматривать за его сестрами. — Молочная смесь, — говорит Дворецкий. Да, точно, это оно. Баки знал, что помнит это проклятое название. — Я заказал скорую доставку, но, на данный момент, у нас ее нет. Могу я предложить банановое пюре? — У меня нет бананов, — отзывается Баки. Он не уверен, есть ли у него фрукты вообще. Или овощи. Иногда Стив покупает их ему и оставляет на столе, но они портятся быстрее, чем Баки вспоминает о них. — Я взял ответственность за приготовление, — говорит Дворецкий, как раз в тот момент, когда дверь холодильника раскрывается. В центре средней полки стоит пластиковая баночка с желтоватой кашицей, и ее точно не было там до этого. Баки берет ее и ложку и садится на кухонный стол. — Спасибо, Потолочный Человек, — говорит он, вскрывая крышку одной рукой. — Обычно меня зовут ДЖАРВИС, — отвечает тот, пока Баки зачерпывает пюре ложкой и протягивает руку к малышке. — Ага, — Баки заставляет свои руки не дрожать. — Я знаю, — малышка отворачивается, так что Баки фокусируется на этом. Он стряхивает немного пюре с ложки, чтобы это было меньше похоже на гигантскую гору, которую он пытается уместить в младенческий рот, и пытается снова. — Ну же, — говорит он. — Еда — это хорошо, — он сам знает, каково это, когда тебя заставляют есть против воли. Но теперь он может понять, как чувствует себя Стив каждый раз, когда Баки отказывается от обеда. (Но Стив не пытался кормить его с ложечки. Пока еще не пытался). Малышка толкает ложку рукой, из-за чего немного пюре оказывается у Баки на лице. Он облизывает губы, обнаруживая, что оно даже не отвратительное. — Эй, и на что ты жалуешься? — спрашивает он. — Эта фигня хороша. Она смотрит на него с открытым ртом, но, как только он снова пытается ее покормить, тут же смыкает губы. — Еда нужна для твоего тела, — говорит Баки. Слова эхом отдаются в голове и он роняет ложку, отшатываясь назад. Малышка, теряя опору, опрокидывается на спину, начиная плакать. Еда нужна вам для вашего тела, Сержант Барнс, эхом слышится в голове. Зола. Он помнит пальцы, которые зажимали ему нос, чьи-то руки, сжимающие челюсть, и еду, которую он не хотел проглатывать. Баки берет малышку на руки и уходит от стола. — Прости, — он говорит это в ее волосы. — Прости, прости, тебе не нужно есть, если ты не хочешь. Она все еще плачет, издавая негромкие звуки, но они сходят на нет, когда он бормочет ей какие-то слова; одной рукой она сжимает его воротник, прижимаясь мокрой щекой к его шее. Баки, не думая, уносит ее к себе в комнату и кладет на кровать, после чего принимается заставлять дверь мебелью. Он забирается на кровать, ближе к малышке, и укладывает ее себе на грудь. Она издает радостный звук и начинает мусолить его воротник. Баки гладит ее по спине и бездумно смотрит в потолок.***
— Баки, — говорит Стив сорока шестью минутами позднее. — Я могу войти? Баки моргает и трет лицо свободной рукой. — Конечно. Слышится какой-то звук и ругательства, на которые он не обращает внимания, и вся мебельная баррикада сдвигается почти на полтора метра влево. — Привет, — говорит Стив, входя в комнату так, будто никаких преград не существовало. Он смотрит на мирно спящую у Баки на груди малышку и улыбается. — Мне нужно вернуть ее? — интересуется Баки. Он не очень хочет возвращать ее, но в какой-то момент, в течение сорока шести минут созерцания потолка, он осознал, что она, должно быть, чья-то. — А, нет, — неловко говорит Стив. Он подходит и садится на кровать рядом с лежащим Баки. — Я просто пришел проверить, как у вас дела. Вам что-нибудь нужно? — Ты пришел убедиться, что я ее не убил, — поправляет Баки. Он берет ручку малышки в свою и машет ею Стиву. — Я не убил. — Нет, Баки, я так не думал, — отвечает Стив. Когда Баки ничего не говорит, он наклоняется ближе и смотрит своими серьезными умоляющими глазами. — Это не так. Баки вздыхает. — Ага, ладно, — все же говорит он. Худшая часть в том, что он верит Стиву. До Стива никогда не доходит, что Баки и правда может кого-то ранить — это, блин, очень опасно. — Могу поклясться, что так думал Старк. — Я понятия не имею, о чем думает Тони, — очевидно же, что это ложь. — Так вам нужно что-нибудь? — Я пытался ее покормить, но она была не голодна, — Баки не позволяет своему мозгу ассоциировать это с чем-либо. — Хорошо, — и это, наверное, единственный раз, когда он не спрашивает, голоден ли Баки. — ДЖАРВИС укомплектовал холодильник, так что там теперь много всего. Баки кивает. Он кладет руку малышке на спину и надеется, что они не разбудят ее своими разговорами. Он пока еще не готов снова пытаться кормить ее. — Чья она? Стив смотрит на малышку больше, чем смотрит на Баки. — Мы не знаем, — отвечает он. — Мы нашли ее одну посреди базы Гидры сегодня утром. — Ну, она не из Гидры, — Баки покрепче прижимает ее к себе. — Мне плевать, с какого возраста они там начинают. — Нет, конечно нет, — мягко говорит Стив. — Может, ее родители были из Гидры, а может, она оказалась там по другим причинам. Тони провел несколько тестов, а еще мы позвонили директору Коулсону, потому что группа его людей может помочь. — Тесты? — спрашивает Баки, садясь. — Что Старк сделал с ней? — его нож все еще с ним, прикреплен к ремню. Еще он, наверное, сможет проникнуть в оружейную. Он не позволит никому проводить тесты на малышке, чего бы это ни стоило. Стив выглядит испуганным. Баки осознает, что прорычал свой вопрос, хотя должен был просто спросить. Он и представить не мог, что сердце снова начнет сильно биться именно сейчас. — Хей, — говорит Стив. — Хей, Баки, ты ее пугаешь. Баки моргает и понимает, что малышка издает тихие, мягкие плачущие звуки. Он очень быстро отцепляет ее руки от своего воротника. — Возьми ее, — он спешно отдает ее Стиву и отползает в угол. Стив неловко держит малышку на руках — так, словно ему дали пакет с продуктами, — и с беспокойством смотрит на Баки. — Это был анализ крови, — говорит он. — Тони проведет анализ ДНК, чтобы сравнить его с… Эм, наверное, со всеми, кто есть в базах данных. Мне не хотелось спрашивать, — он встает, все еще с ребенком на руках. — Баки? Баки быстро трясет головой. — Я в порядке, — отвечает он, поворачиваясь и нащупывая пульт управления окнами. Окно скользит в сторону совсем немного, и через небольшую щель в комнату врывается прохладный воздух. — Сколько, думаешь, мне нужно еще времени, чтобы убедить Старка разрешить открывать мои окна? — Очень много, — говорит Стив. — В основном тебе нужно убедить ДЖАРВИСа. — Он любит меня, — отзывается Баки, пытаясь не думать, что ИИ Старка позволяет ему шататься по Башне туда-сюда и похищать ребенка, но все еще переживает о том, что Баки может выброситься из окна. Холодный воздух приводит его в чувство, но он остается на том же месте, еще немного делает глубокие вдохи и только потом поворачивается, чтобы забрать малышку. Стив ни секунды не медлит, отдавая ее, но сразу же спрашивает: — Это же не слишком, да? То, что мы заставили тебя приглядывать за ней? — Заставили? — Баки позволяет себе засмеяться. Малышка лежит на его коленях, и он улыбается, стоит ей захихикать. — Я думал, что я похитил ее. Это ведь так? Помню, что так и сделал. — Да, так и есть, — соглашается Стив. Он прислоняется к окну, стоя рядом с Баки, и пихает его локтем. — Не знал, что тебе так нравятся дети. Баки косится на него в ответ. — Ты думаешь, я знал? — спрашивает он, отводя взгляд, а потом снова смотрит на Стива. — Ты же не думаешь, что я раню ее, да? — Что? Нет, конечно же нет, — торопливо отвечает Стив. — Мы все просто удивились, что ты забрал ее, и все, никто в самом деле не считает- — Нет, — перебивает Баки. Он смотрит на малышку, которая смотрит в ответ и улыбается беззубой улыбкой. — Я не раню ее, так? — Так, — Стив тянется и слегка сжимает плечо Баки. — Ты не причинишь ей вреда. Баки кивает. — Ага, — говорит он. — Так и думал.***
Они позволяют малышке остаться с Баки на весь вечер (исключая ужин, потому что Баки заставляет Стива кормить ее), но, как только она начинает засыпать, в дверях появляется Старк вместе с какой-то взрослой седоволосой леди. — Эй, Нянюшка МакБарнс, — говорит он. — Вот это — настоящая няня. Ее нашла Пеппер. Ты освобождаешься от своих обязанностей, — он склоняет голову вбок, глядя на беспорядочно стоящую мебель, полностью игнорируя вид вмиг поникшего Баки. — Ты что, строил баррикады? Превращаешься в Виктора Хьюго, не думаешь? — Няня? — спрашивает Баки. Он неосознанно прижимает к себе малышку, которая, очевидно, уже привыкла к этому за весь сегодняшний день, потому что она даже не просыпается. — Ага, — нетерпеливо бросает Старк. — Так что, хлоп-хлоп, нет, стой, клац-клац. Отдай ребенка няне. Будь хорошим ассас… — он оглядывается на женщину. — Хорошим, порядочным гражданином, абсолютно-не-подозрительной-кандидатурой-няни. Баки мечтает, чтобы Стив оказался рядом. Он знает, что всегда переходит черту в разговорах с другими, если Стива нет рядом, который в крайних случаях берет ситуацию под контроль. — Вам не обязательно… Я могу оставить ее, — говорит он. — С чего бы тебе вообще хотеть оставить ее? — интересуется Старк так, будто ему такого и в голову не приходило. — Ты же ее даже никуда не уложишь! Не может же она спать в твоем шкафу с ножами. — Что? — возмущенно спрашивает няня, заходя в комнату и протягивая к малышке руки. Баки хочет зарычать на нее. Возможно, он немного шипит, прежде чем берет себя в руки. Он закрывает глаза, делает глубокий вдох и отдает малышку. Няня берет ее на руки и прижимает ее к себе, издавая успокаивающие звуки, как будто малышке грустно. А ей не грустно. Баки хорошо заботился о ней. — Как ее зовут? — спрашивает няня. Сначала она смотрит на Старка, но тот недоуменно смотрит в ответ, так что она переводит взгляд на Баки. — Сара, — не думая, отвечает Баки. Он не знает, где он вообще взял это имя, оно просто слетело с языка. Няня кивает так, словно говорит: да, это допустимое имя. — Хорошо, — говорит она, поднимая малышку — Сару — повыше. Она не просыпается, не плачет, хотя Баки совсем немного надеялся на это. — Мистер Старк, вы можете показать мне мои комнаты? (Она должна была сказать наши комнаты, думает Баки. Она ведет себя так, будто ребенка не существует). Он наблюдает, как Старк выводит ее из комнаты и оборачивается, улыбаясь Баки так, словно он сделал что-то хорошее. Баки просто садится на том же месте, где стоял, и вытирает руки об джинсы. Его не покидает чувство, будто чего-то не хватает. Его грудь кажется холодной в том месте, где до этого была Сара. Так для нее лучше. Баки не может даже о себе позаботиться, чего уж говорить о ребенке. Так точно для нее лучше. Он повторяет это снова и снова, но эффекта от этих слов не появляется. — Где Стив? — спрашивает он у потолка. — Капитан Роджерс беседует с директором Коулсоном, — отвечает Дворецкий. — Вы хотите, чтобы я прервал их? — Блять, нет, — говорит Баки. — Забудь. Не говори ему, что я спрашивал, хорошо? — он ложится на бок на ковре, притягивая к себе колени. Он не понимает, чувствует ли себя хуже, чем раньше, или просто с Сарой он чувствовал себя чуточку лучше, а теперь все вернулось на круги своя. — Сержант Барнс, — начинает Дворецкий. — Позже, — отвечает Баки и закрывает глаза.***
Они поселили Сару на седьмом этаже, прямо над лабораториями. Баки начинает волноваться сразу же, как только узнает об этом, и теперь, в три ночи, он позволяет своему беспокойству вести себя вниз по лифтовой шахте. Не звучит никакой сирены, даже никаких оповещений, хотя это все должно быть: на этом этаже находится ребенок, который должен быть в безопасности. Баки незаметно скользит по коридорам, пока не находит спальню, в которой спит няня. Она его никак не интересует — он следует за звуками, исходящими из монитора рядом с ее кроватью, которые приводят его в спальню напротив. Сара лежит на животе в деревянной кроватке, вытянув одну ручку в сторону, а вторую вверх. Баки дергается всем телом, желая взять ее на руки, но это только разбудит ее, а няня может услышать. — Хей, — говорит он. — Скучала по мне? Она никак не реагирует, когда он садится рядом с кроваткой, прислоняя голову к каркасу. — Не волнуйся, — все равно говорит он, притягивая к себе ноги. — Я никого не впущу.***
Баки просыпается из-за шума чьего-то голоса и внеземных криков. Все еще не отошедший ото сна, он вскакивает на ноги, принимая оборонительную позу, и тянется рукой к ножу. Прежде чем он успевает среагировать, что-то ударяет его по груди на манер тарана, мир начинает вращаться; Баки чувствует, что лежит на полу, что его мышцы беспомощно напряжены. Он пытается побороть это, но боль прошивает каждую мышцу и все становится лишь хуже. Он пытается поднять голову, но натыкается на что-то твердое, и мир становится расплывчатым. Его глаза уже почти закрыты, когда он слышит голос Стива — он звучит мягко, но сконфуженно, — потом какие-то крики и ничего больше.***
— Так, то есть, — говорит Старк. Этот ублюдок определенно смеется. — Барнс забрался в детскую, няня ударила его шокером, после чего он самостоятельно заработал сотрясение, и теперь все слегка шокированы, потому что слышали, как Капитан Америка говорил плохие слова. — Я матерюсь, — говорит Стив, сильнее прижимая лёд к голове Баки. Баки не жалуется, потому что ему все равно. — Я не понимаю, почему все думают, что я не матерюсь. — Может потому, что они никогда не слышали? — предполагает Наташа. — Если ты выражаешься только в мыслях, то это не считается. Баки позволяет их болтовне окутать его со всех сторон. Голова болит из-за удара об каркас кроватки, а грудь покалывает из-за шокера, но Сара счастливо пьет из бутылочки, сидя у него на руках, так что он не придает боли значения. Дверь в комнату открывается, и со скрещенными на груди руками и невпечатленным выражением лица входит Пеппер Поттс. У нее темные круги под глазами и ее волосы выглядят так, будто она только-только выбралась из кровати. Баки чувствует себя виноватым из-за того, что все не спят в такой ранний час после того, как Мстители накрыли базу Гидры. Он знает, как долго Пеппер не спала и волновалась за них, потому что он не спал и волновался тоже, а еще он слышал, как она расхаживала туда и обратно. — Ого, вот это забота, — говорит Пеппер, принимая кружку кофе из рук Тони и делая глоток. — И это последний раз, когда я позволила тебе выбрать няню. — Стойте, она ушла? — спрашивает Баки. — Почему она ушла? Все смотрят так, будто он упускает что-то до жути очевидное. Они часто так смотрят на него, но в этот раз он просто сбит с толку, а не потерян на несколько десятков лет. — Она ударила тебя шокером, Бак, — Стив говорит это так, будто Баки забыл. Баки поворачивается, чтобы он мог видеть Стива и не мешать Саре. — Потому что я был жутким и пробрался в детскую, — он знает, что может быть жутким, он это признает. — Она ударила тебя шокером, — повторяет Стив чересчур серьезным тоном. Бартон растянулся на диване, положив голову на сложенные руки. Баки думал, что он спит. — Ага, а еще она взяла шокер в детскую, — говорит он, не открывая глаз. — Как бы, она не знала, что ты там, она просто взяла шокер. Это хинково. — Кинково? — спрашивает Баки, хмурясь. Бартон чуть приоткрывает глаза и ухмыляется. — Хинково. Это означает «странно», — Бартон не рассматривает Баки как кого-то сломанного. Он учит его всему тому, что он пропустил, и оставляет в одиночестве, когда это требуется. — Но вы не должны были увольнять ее, — говорит Баки. — Кто будет присматривать за Сарой? Следует пауза. — Сарой? — голос Стива по-странному дрожит. Старк щелкает пальцами. — А, ага, Няня Шокер хотела знать имя ребенка, так что Баки выбрал это. А что, это странно? Мне нужно было остановить его? Ей все равно нужно было имя. — Ага, — слабо говорит Стив. Никто не выглядит особо озадаченным, но его слегка трясет. — Что? — шепчет Баки. Сейчас он не понимает, облажался ли он, но если это так, то Стив должен сказать ему. Стив качает головой. — Потом скажу, — обещает он. Он встает, расправляя плечи, так что теперь внимание всех направлено к нему. — Я думал, может, Баки сможет приглядывать за ней… За Сарой, пока мы не решим, что с ней делать? Баки, честно, ожидал громких возгласов, как и вчера днем, когда он взял малышку на руки. Вместо этого все смотрят на Стива, смотрят друг на друга, выглядят сконфуженными, а потом начинают соглашаться. — Не настолько это и ужасный план, — наконец говорит Наташа. Она встает, подходит ближе и опускается на колени рядом с Баки. — Ты ведь справишься? Баки знает, что должен спросить про длительность этого всего, про то, что случится, если он снова превратится в Зимнего Солдата, про то, насколько это вообще хорошая идея, но он совсем не хочет говорить ни о чем из этого. Он хочет стать тем, на кого Сара сможет положиться. — Я бы хотел, — единственное, что он говорит. — Ты не будешь один, — говорит Пеппер. — Все здесь будут готовы помочь в любой момент. К тому же, у тебя будут все ресурсы, которые Старк Индастриз может предложить. Баки только кивает и продолжает кивать. Сара заканчивает пить смесь из бутылочки, так что он отставляет ее на пол и протягивает малышке свой человеческий палец. Ей, кажется, все равно, кто он или кем он был: она просто счастлива.***
Они переместили кроватку в свободную комнату на этаже Баки, а вместе с ней еще кучу всяких вещей, которые кто-то — предположительно Старк — купил для Сары. Еще они разложили игровой коврик на полу в гостиной, и Сара счастливо перекатывается на своем животе, нажимая кнопки игрушек и издавая звуки каждый раз, когда что-то светится или двигается в ответ. Баки просто смотрит. Он ошеломлен, все чувствуется нереалистично, но ни в коем случае не неправильно. — Ты же скажешь мне, если устанешь от этого, да? — спрашивает Стив. Он единственный, кто находится с ними. Он сидит рядом с Баки так, будто сидеть на полу и смотреть на малышку — абсолютно нормальная, привычная вещь. — Да, — отвечает Баки. — Все с нами будет хорошо. Стив ненадолго затихает. Это вдумчивая тишина, которая означает, что он обязательно скажет что-то. Баки ненавидит такую тишину, но не хочет давить. — Мою маму звали Сара, — внезапно произносит Стив тихо, но твердо, как будто он не хотел говорить это вовсе, но хотел, чтобы Баки знал. — Оу, — произносит Баки. Он вертит в руках игрушечный мячик, который прикатился к месту, где они сидят. — Я… Мне кажется, это было простым совпадением. Она спросила имя — я запаниковал. Стив быстро кивает. — Да, да, конечно, я понимаю. Я и не думал иначе. Просто подумал, что ты должен знать это. — Ладно, — теперь Баки тоже кивает. Он очень хочет вспомнить маму Стива. Даже самое крошечное воспоминание убедило бы его, что он назвал Сару в честь нее. Наверное, Стиву бы понравилось. Черт, наверное это понравилось бы и Баки. — Прости. Стив придвигается ближе. — Не извиняйся, — говорит он. Он говорит это очень часто. — Прости, — Баки повторяет это в надежде, что Стив улыбнется. Стив почти улыбается.***
Забота о ребенке не доставляет Баки хлопот. В ту ночь малышка много плачет, так что он мало спит, но он всегда мало спит, поэтому успокаивать ее почти всю ночь не очень-то и плохо: по крайней мере, это куда приятнее, чем просто мириться с бесконечными ночными часами. Еда появляется в холодильнике сама по себе, да и работы, которую нужно совмещать с заботой о ребенке, у него нет. Может быть, обычно все куда труднее, но это не кажется таковым, когда ты — Баки, и у тебя в самом деле нет никаких других дел. Стоит солнцу подняться высоко над землей — у Сары сна ни в одном глазу. Она, счастливая, сидит на высоком детском стуле, который ей кто-то купил, и хлопает ладошками по бутылочке, которую Баки держит для нее. — Что вы собираетесь делать сегодня? — спрашивает внезапно появившийся в дверях Бартон с кружкой кофе и кофейником в руках. Примерно секунду он колеблется между малышкой и Баки, и, в конце концов, вручает последнему кофейник. — Делать? — спрашивает Баки, хмурясь на кофе. Бартон проходит и берет кружку с одной из полок, строит ей гримасу и подходит к раковине, чтобы смыть обосновавшийся на кружке слой пыли. — Конечно, — он забирает кофейник, наполняет кружку и отдает ее Баки. — Детям нравится делать что-нибудь. — Но она маленькая, — отвечает Баки. Он понятия не имеет, почему Бартон вдруг принес ему кофе, но кофе он любит, так что не видит смысла возражать. — И что с того? — хмурится Бартон. Баки раздраженно взмахивает рукой. Бартон ждет, когда он сформулирует предложение, Бартон всегда терпеливо ждет, как будто сам знает, каково это — не иметь подходящих слов. — Я о том, что она совсем малышка. Ей, наверное, все равно, что мы делаем, — да, а еще Баки не хочет выходить с ней на улицу. Там сложнее создать безопасные условия. — Скорее всего, так и есть, но активность ей не помешает в любом случае, — Бартон плюхается на стул рядом с кухонным столом. — Иди собирайся, мы кое-что сделаем. — Кое-что? — переспрашивает Баки. — Ага, — Бартон переключает внимание на Сару. — Вперед, иди оденься, — он щелкает пальцами в сторону Баки. Если выйти на улицу для Баки сложно, то противостоять чьим-то прямым указам — еще сложнее. — Хорошо, — отвечает он, направляясь в свою комнату. Обычно он не надевает пижаму на ночь, так что ему нужно просто сменить джинсы и натянуть футболку, которую он нашел в шкафу. Его квартира все еще остается для него загадкой: вещи просто появляются там, где раньше их не было. Также Баки достает вещи для Сары и, прежде чем начать переодевать ее, уносит подальше от Бартона. Меньшее, что он может ей предоставить — приватность. Когда они наконец готовы выходить, Бартон смотрит на них с забавной смущенной улыбкой, но Баки наплевать. — Не забудь подгузники, — уже у дверей напоминает Бартон. С секунду Баки хмурится, но потом отдает Сару Бартону и возвращается в комнату, чтобы взять подгузники, влажные салфетки и несколько игрушек, которые лежат среди остальных вещей. Он складывает все это в сумку с цветочным принтом (Старк думал, что это будет забавно). — Готов, — наконец говорит он. — Чудно, — Бартон придерживает дверь и машет рукой. — После вас, Принцесса Сара. — Принцессы — это часть системы угнетения, — говорит Баки, не понимая даже, откуда он это взял. Он сосредоточивается на дыхании, пока они ждут лифт. Негромкое «дзынь» оповещает о его прибытии, и, как только двери открываются, они видят Стива. Он насвистывает что-то, вертя в руках бумажный пакет, но перестает, когда видит их троих перед собой. — О, привет, — он на мгновение хмурится, но тут же перестает и начинает улыбаться. — Идете куда-то? — Устраиваем приключение для Сары, — весело отвечает Бартон. — Хочешь с нами? — Да, — добавляет Баки чересчур быстро. — Ты должен пойти. Стив улыбается и качает головой. — Нет, не хочу вам мешать, — он поднимает бумажный пакет. — Я оставлю его в холодильнике, хорошо? — Что там? — интересуется Баки. Ему хочется сказать Бартону, что он не хочет никуда идти, что он хочет остаться со Стивом на своем этаже, но это будет слишком грубо. Он не умеет справляться с подобными ситуациями. — Завтрак, — Стив пожимает плечами. — Оставлю на потом. А теперь идите и развлекайтесь. Баки беспомощно кивает и заходит в лифт вслед за Бартоном, потому что все ожидают от него именно этого. Сара взвизгивает, когда дверь между ними и Стивом закрывается. Ох, как же Баки ее понимает.***
Снаружи солнечно, ярко и многолюдно. Баки прижимает Сару к себе и пытается держаться в тени Башни. — Тут недалеко, — заверяет Бартон. В тоне его голоса проскальзывает извинение, как будто он наконец осознал, что Баки делает это все против воли. — Все в порядке, — неловко отвечает Баки, зная, что не выглядит на «в порядке». Местом, в которое его приводит Бартон, и которое находится всего в одном квартале от Башни, оказывается детская площадка — зеленый парк за высокими металлическими воротами, открывающимися только с помощью персональной карточки безопасности. На площадке кроме них — никого. Бартон ведет их к прочному на вид, выкрашенному в ярко-фиолетовый столу для пикника. — Эта площадка предназначена только для сотрудников Старк Индастриз, — говорит он, — так что тут безопасно. Сотрудники, которые раньше работали на ЩИТ, сейчас очень недоверчивые, особенно когда дело касается детей и публичных мест. Ну, знаешь, вдруг их… эм. — Похитит Гидра, — Баки ставит сумку на стол. — Ты можешь об этом говорить. — Просто не был уверен, насколько это чувствительная тема, — пожимает плечами Бартон. Это скорее зияющая не зажившая рана, но Баки ни за что этого не скажет. — Я не принадлежал Гидре, — говорит он. — Я никому не принадлежал. — Да, знаю, — Бартон оборачивается и, улыбаясь, оглядывает парк. — Фил мне не разрешает шататься здесь, потому что у меня нет детей. Говорит, что это странно. Слава Богу, ты раздобыл нам ребенка. — Не я, — отвечает Баки. — Это вы нашли ее. Я просто присматриваю. Бартон нетерпеливо вздыхает. — Без разницы, — говорит он. — Качели!***
Саре нравятся качели, горки и карусель. По каким-то причинам ей не нравятся качели-балансир, даже если кто-то сидит сзади нее, но вот лошадки на пружине, определенно, полюбились ей больше всего. Она выглядит невероятно счастливой, сидя на одной из них, пока Баки аккуратно качает эту штуку вниз и вверх. Бартон развлекается сам по себе — он забирается на раму качелей и ходит по ней. — Эй, Барнс, сфотографируй, — зовет он. Когда Баки поворачивается, Клинт достает из кармана телефон и кидает его. Баки ловит телефон одной рукой и смотрит на экран, чтобы обнаружить уже открытое приложение камеры. Грубо, думает он; он знает, как пользоваться современными технологиями. Бартон дурачится и выглядит так, будто готов упасть в любой момент, пока Баки фотографирует его. — Я надеюсь, что тебе влетит, если я отправлю это директору Коулсону? — спрашивает Баки, листая галерею в телефоне Бартона. Там очень много фотографий позирующего Старка, украдкой сфотографированных Наташи или директора Коулсона и очень-очень мало Стива. Бартон спрыгивает с рамы и прогуливается. — Очень влетит, — отвечает он и звучит очень взволнованно. — Отправляй. Баки этого не делает. Он отдает телефон, оставляя это решение за самим Бартоном. Баки не понимает, как можно настолько редко видеться с кем-то, кого любишь, но эти мысли рушат его я-не-понимаю-любовь позицию. Сара начинает плакать, пиная его металлическую руку, так что он просто продолжает качать ее, бормоча извинения за то, что он отвлекся.***
Спустя какое-то время в парк приходят две женщины и мужчина, все в костюмах и с ребенком. Мужчина здоровается с Бартоном, но никто не спешит сказать «привет» Баки. Сара счастливо лепечет что-то и тянет ручки к детям. — Мне кажется, она хочет пойти к ним и поздороваться, — говорит Бартон, но Баки не двигается. — Не думаю, — отвечает он, смотря на всех точно так же, как смотрят на него. Встревоженно. Возможно, Баки знает одну из женщин. Он не помнит, почему, но все размышления ведут к бесконечным неделям психической рекалибровки где-то глубоко во внутренностях Башни Старка. Что-то в нем призывает его либо драться, либо бежать. — Давай вернемся, — говорит он, встает и берет Сару на руки. — Воу, ты уверен? — хмурится Бартон. — На все сто, — Баки оглядывается по сторонам, зная, что забыл что-то, но он чувствует себя слишком неспокойно, чтобы вспомнить, что. — Подгузничная сумка, — Бартон поднимает ее и держит так, чтобы Баки смог надеть ее на плечо. Он выглядит озадаченно, бросая взгляд на пришедших людей. — Ты хочешь вернуться — мы вернемся, только дай мне две минуты, ладно? Хочу пойти поздороваться. — Можешь остаться, — говорит Баки. Он просто хочет уйти поскорее и не ждать, когда Бартон наговорится с людьми, которые видели, как Баки кричал, ругался и желал смерти всем, кто сейчас ему важен. — Да ну в самом деле, подожди хоть минуту, — просит Бартон, но Баки просто идет дальше, слушая, как Бартон бормочет ругательства. Потом любые звуки теряются в расстоянии.***
Саре не нравится внезапная смена обстановки, так что она начинает тихо хныкать, когда Баки снимает ее с качели, и уже вовсю кричит, когда они подходят к Башне Мстителей. В лобби всегда есть какие-то люди, но в некоторые дни их еще больше, и сегодня как раз один из таких дней. Посетители, люди в костюмах с СИ бейджами, прикрепленными к карманам пиджаков, оборачиваются на него и плачущую Сару. Баки ни на кого не смотрит, но может почувствовать разной степени осуждающие взгляды. Он проносит Сару через пункт охраны к лифтам, предназначенным только для Мстителей, и это единственный раз, когда он, заходя в лифт, не чувствует ничего, кроме облегчения. Он уверен, что нажал на кнопку своего этажа, но дверь открывается на этаже Стива. («Зачем?» — спрашивает Баки у потолка, но никто не отвечает). И прежде чем Баки снова возвращается в лифт, Стив встречает их в коридоре со счастливой улыбкой на лице. — Привет, — говорит он, оборачивая свою собственную руку вокруг руки Баки. — В парке было весело? Баки, как и всегда, забывается, когда Стив прикасается к нему, так что просто тупо кивает. — Ей понравилась та штука с лошадью. — Это хорошо, — говорит Стив, несмотря на то, что он понятия не имеет, о чем речь. — А что понравилось тебе? Баки пожимает плечами: — То, что ей понравилась эта штука? — говорит он, потому что это все, о чем он может думать. Он не понимает, почему улыбка Стива становится такой мягкой и теплой. — Вы уже обедали? — спрашивает он. — Просто я как раз готовлю. — О, правда? — интересуется Баки. Он пытается подшутить и у него, скорее всего, не выходит, но Стив все равно закатывает глаза. — Да, и это будет очень вкусно, вот увидишь. — Ладно, — отвечает Баки. Он смотрит на Сару, которая чудесным образом перестала плакать, как только увидела Стива. — Кэп думает, что умеет готовить. Какое-то время Стив молчит. — Я умею готовить, — все же возмущенно говорит он. Он сжимает руку Баки крепче и тянет его за собой на кухню. — Сэм научил меня готовить фахитос. Баки знать не знает, что такое фахитос, но слово пробуждает воспоминания о чем-то очень вкусном, так что он, должно быть, когда-то пробовал это. — Что-нибудь для Сары? — спрашивает он. — Конечно, — отвечает Стив, будто не стоило и спрашивать. — Есть молочная смесь. ДЖАРВИС сказал, что ей не понравилось фруктовое пюре. — Ага, — говорит Баки вместо того, чтобы спросить, почему вообще Стив и Дворецкий обсуждали, что его… что этой малышке нравится есть. — Она не фанат этого всего. — Может, нам нужно попробовать снова, — предлагает Стив, но Баки трясет головой. — Дворецкий сделал действительно вкусную банановую фигню, но ей не понравилось. Я не собираюсь заставлять ее есть то, что ей не нравится. — Справедливо, — просто кивает Стив. — Почему ты не зовешь ДЖАРВИСа по имени? — Ты не хочешь знать, — заверяет Баки. Он усаживается на диван, держа Сару и ее бутылочку, а Стив продолжает готовить обед. Запах еды заставляет желудок Баки издать звук, что удивляет и его, и Сару. — Держи, — говорит Стив и ставит тарелку в пределах досягаемости Баки. — Спасибо, — отвечает он, а потом, потому что это странно, необычно, и должно быть записано для потомков, говорит: — Мне кажется, я голоден. — Как хорошо, что у нас как раз есть еда, да? — Стив сидит рядом с ним на диване, но поворачивается, чтобы смотреть на Баки, пока они едят. — Нет, я имел в виду, — начинает Баки, но сдается. Он позволяет Саре играть с резиновой соской пустой бутылочки и откусывает кусочек фахитос. Вкус такой же замечательный, как и запах, так что Баки издает звук удивления. Он откусывает, может, четыре раза, а потом слизывает сыр с пальцев, с удивлением обнаруживая, что Стив перестал есть. — Что? — спрашивает Баки. — Тебе нужны манеры или что? — Нет, — слабо отвечает Стив. — Нет, все в порядке. Так что ты имел в виду? — М-м-м? — тянет Баки, но потом вспоминает. — А, ничего особенного. Наверное, я просто забыл, каково это — чувствовать себя голодным? — это тоже не совсем то, о чем он говорил. Он очень много голодал, пока Стив не нашел его, но то была изнурительная, грызущая боль. А еще раньше он был у Гидры и уж точно не чувствовал ничего человеческого. — Тогда хорошо, — улыбается Стив, и Баки просто опускает эту тему. Он не винит Стива за то, что тот не понимает. В конце концов, Стив понимает его лучше, чем кто-либо другой, так что ничего страшного, если иногда он не вникает так, как этого хотелось бы Баки. — А можно еще? — спрашивает он, потому что эта тактика — отвлечь Стива, попросив что-нибудь, — никогда не подводила. — Да, на кухне есть еще, — Стив выглядит чрезвычайно удовлетворенным. Баки начинает вставать, но замирает: он не хочет потревожить Сару, которая сонно моргает, лежа на диванных подушках. — Оставь ее со мной, — мягко произносит Стив. — Давай, иди, все с ней будет хорошо. — Я знаю, — кивает Баки. — Я и не переживал, — он заставляет себя встать и не понимает, почему вдруг так себя чувствует: он же давал ее на руки Бартону сегодня. Он идет на кухню, заставляет себя шагать спокойно и не спешить, потом наполняет свою тарелку и берет еще немного для Стива, ждет десять секунд, чтобы доказать себе, что может. Когда он возвращается, Сара спит, а Стив просто смотрит на нее, позабыв про обед. Он едва заметно криво улыбается, наблюдая за каждым вдохом и выдохом малышки. Баки чувствует резкий всплеск боли в груди, списывает ее на фахитас, и подходит ближе к Стиву, чтобы отдать еду.***
Следующие несколько дней проходят в мирной рутине. Никто не заставляет их выходить на улицу снова, что хорошо, но Баки боится, что Сара устанет от него. Хотя у них все еще есть Стив, который приходит каждый день и готовит им обед, и малышка не против находиться с Баки в остальное время. В один из вечеров Баки и Сара лежат на полу, воссоздавая одну из битв Халка посредством розовой пони, когда Дворецкий говорит: — Мне очень жаль прерывать вас, сержант Барнс, но Мистер Старк хочет видеть вас у себя в лаборатории. — Скажи Мистеру Старку, что я немного занят, — отвечает Баки, состроив Саре гримасу. Сара хихикает. — Я понимаю, сэр, но мне кажется, что это очень важно. Это касается ребенка, — настаивает Дворецкий. — А что с ней? — спрашивает Баки, смотря вверх. — Барнс! — сквозь аудио-систему звучит голос Старка. — Прекрати сычевать дома и принеси мне ребенка. Это важно. — Тони, — прямо перед отключением аудио-системы Баки слышит голос Беннера. Баки смотрит на Сару, решительно настроившись никуда не идти: если Старку это нужно настолько сильно — пусть приходит сам. Но потом он вспоминает, что несколько дней назад у нее брали кровь, и начинает беспокоиться, что что-то может быть не так. — Хорошо, — говорит он малышке и встает. — Мы идем вниз и нам абсолютно не о чем волноваться. — Ба, — говорит Сара. Она, по сравнению с Баки, не обеспокоена вообще.***
Старк и Беннер говорят по тысяче слов в минуту, передавая друг другу голографические снимки снова и снова. Старк оборачивается на Баки и Сару и указывает на них пальцем. — Ага! — восклицает он, а после возвращается к словесной перебранке с Беннером. — Что? — спрашивает Баки, подходя ближе. Он повышает голос, потому что его игнорируют. — Блять, что? Беннер — единственный, кто замечает его, — вздрагивает, наконец начиная объяснять, в чем дело: — Мы получили результаты ее ДНК теста, — говорит он. — Думаю, мы выяснили, кто ее родители. Баки настолько сильно переживал, что с Сарой может быть что-то не так, что даже забыл поволноваться о том, что может найтись кто-то, кто ее у него заберет. — Хорошо, — медленно произносит он. Он справится. Все в порядке. — Кто они? Старк хмурится: — Что? А, этого мы не знаем. Это похоже на пытку хлыстом, только в замедленном темпе. — Ты же только что сказал, что вы нашли их. Беннер морщится. — Я оговорился. Нужно было сказать, что мы поняли, что они такое. У нас вряд ли получится идентифицировать их. Баки садится на ближайшую лабораторную скамью и кладет Сару на спину, чтобы она могла делать эту штуку, когда она пинает воздух или пытается облизать собственные пальцы на ногах. — И что конкретно это значит? — спрашивает он. — Гидра? — вряд ли это можно узнать по ДНК, но эти ребята, наверное, могут сделать и это. — Нет, — отвечает Беннер в то же время, как Старк говорит: — Да. Баки использует тот взгляд, который Бартон обычно называет Убийственными Глазами, и надеется, что ему, в конце концов, скажут что-то определенное. — Так, ладно, — говорит Беннер, бросая на Старка усмиряющий взгляд. — Ты когда-нибудь слышал о ком-нибудь, на ком Гидра проводила эксперименты? Баки приподнимает брови, выразительно смотрит вниз, на себя, а потом снова на Беннера. — А, да, — Беннер звучит неловко. — Я имел в виду не это или сыворотку суперсолдат. Мы предполагаем, что Гидра проводила эксперименты с целью создать новую… — он не может подобрать слово и смотрит на Старка. — Расу, — просто добавляет Старк. — Потому что они — жуткие нацистские мудаки. Мы уверены, что они экспериментировали с генетикой. Ну и, знаешь, случайно наградили людей сумасшедшими способностями, поэтому решили сосредоточиться именно на этом, чтобы создать больше подобного. Неплохая идея, кстати. — Суперсилы? — переспрашивает Баки. — Как… — он кивает на Беннера. Беннер быстро склоняет голову. — Халк — не суперспособность, он мутация. Но да, существенно, это так. Баки закрывает Саре уши, несмотря на то, что она слишком, слишком мала, чтобы что-то понять. Он мгновенно начинает чувствовать себя тупо из-за этого, и улыбка Старка совсем не помогает, но он не убирает руки. — Вы хотите сказать, что они экспериментировали на Саре? — если да, то он найдет их и убьет. Хотя бы тех, кого он еще не нашел и не убил. — Нет, — говорит Беннер. — Возможно, — говорит Тони. Им нужно поработать над этим, серьезно. — Скорее всего, они экспериментировали на ее родителях, — продолжает Беннер. — На ней нет никаких следов экспериментов, но некоторые показатели ее крови не совсем, эм, ожидаемые. — Человеческие, — поправляет Баки. Он гладит Сару по голове. — Но она в порядке, да? — Я не педиатр, — отвечает Беннер. — Но, кажется, с ней все хорошо. — Ага, но если она вдруг начнет стрелять лазерными лучами из глаз, то мы пересмотрим эту оценку, — вмешивается Старк. — Лазерными лучами? — вторит Баки. — Это возможно? — Он пошутил, — заверяет его Беннер, смотря на Старка. — Не смешно пошутил. Никто не хочет, чтобы она превратилась в Скотта Саммерса. — А как же Китти Прайд, — вдумчиво говорит Старк. — А что, было бы классно. Люблю эту девочку. Баки встает и берет Сару на руки. — Я понятия не имею, о чем вы, — сообщает он им. — Мы вам все еще нужны? — он хочет уйти. И что с того, что Сара не полностью человек? Он тоже. Теперь они даже еще больше друг другу подходят. — Постой, — Старк тянет руки к Саре, но не берет ее. — Нам нужно ее получше изучить и- — Нет, — Баки требуется восемь секунд, чтобы прижать Старка к стене. Если бы не Сара у него в руках, на это ушло бы в половину меньше времени. — Никакого изучения. Все ясно? — Кристально, — хрипит Старк. Как только Баки убирает руку, он потирает горло. — Господи, я же не собирался ее препарировать. Всего лишь несколько безболезненных анализов крови или, может, парочка мягких экспериментов. — Тони, — говорит Беннер, качая головой, и Старк утихает. — Вы очень скучные, — бормочет тот, пока Баки злобно шагает к двери. — А еще у вас слишком плохое мнение обо мне. Лабораторные двери — автоматические, они разъезжаются в разные стороны, так что Баки не может со всей силы хлопнуть ими. Он успокаивается после того, как пинает их ногой, но достаточного удовлетворения это не приносит. Сара хнычет, грустно цепляясь за его футболку. Она выглядит беспокойно, и Баки тоже беспокойно, так что он делает то, что ему всегда помогало перестать плохо себя чувствовать — отправляется на этаж Стива. Вот только Стива там нет. Когда никто не встречает их в коридоре, Баки стучит в его дверь, а потом просовывает голову внутрь и зовет Стива, но никто не отвечает. — Где он? — Капитан Роджерс обедает вместе с агентом Романофф и старшим сержантом Уилсоном, — следует ответ. — Он ушел двадцать семь минут назад. Супер, если он пошел зависать с Наташей и Сэмом, его не будет еще несколько часов. Баки не знает, о чем эти трое разговаривают, но каждый раз, когда он их видит, они выглядят так, будто отлично проводят время и постоянно смеются. Он знает, что Стиву нравится видеться с ними, но Баки бы предпочел, чтобы Стив не хотел увидеть их сегодня. — Спасибо, — говорит он и разворачивается к выходу. Потом он передумывает и возвращается. Он медленно ходит по комнатам, показывая Саре лучший способ проверки периметра, а потом садится на диван. Сара лежит на его груди, какое-то время издавая влажные чмокающие звуки, прежде чем заснуть. Хотелось бы Баки так же быстро засыпать. Хотелось бы ему хотя бы просто засыпать. Последние четыре ночи он провел на полу в детской комнате, наблюдая за сном малышки. Не спать не так уж и тяжело, учитывая, что ему не требуется много сна. Но сейчас, абсолютно внезапно, веки кажутся очень тяжелыми. Он едва ли держит глаза открытыми. Но он не может просто позволить себе ослабить свою бдительность (даже несмотря на то, что он в квартире Стива): не сейчас, не когда Сара рассчитывает на него. — Ты знала, что твой дядя Стив — герой войны? — спрашивает он у Сары, которая даже не просыпается. — Так вот, это правда. Они дали ему очень много всех этих блестящих медалей, но он думает, что я о них не знаю, поэтому никогда не упоминает их просто потому, что мне не дали ни одной. Твой дядя Стив слегка тупой. Сара издает икающий звук и Баки решает рассматривать его как согласие. — Ага, — снова говорит Баки, поглаживая ее по спине. — Точно тупой. Он позволил нам вот так вот просто зайти сюда. Насколько это вообще глупо? — он не продолжает свою мысль. Он не хочет рассказывать ей о том, что Зимний Солдат мог бы сделать, будь у него такой доступ к спальне Стива; о том, что он мог бы сделать, если бы все опыты ЩИТа над его мозгами дали сбой и он снова стал прежним. Он должен сказать Стиву, чтобы тот запретил ему доступ к своему этажу, или, если (когда) Стив откажется делать это, попросить Старка, но Баки эгоистичный и чертовски уставший, так что он, наверное, никогда об этом не попросит. — Я не хороший человек, — говорит он Саре, но она не выглядит обеспокоенной. Она улыбается во сне так, будто не спит в данный момент на деактивированном оружии. Глаза у Баки болят, так что он закрывает их, чтобы ненадолго дать им отдохнуть.***
Он просыпается из-за того, что кто-то пытается забрать у него Сару. Он действует инстинктивно: тянется рукой к ножу, одновременно с этим закрывая собой малышку. — Баки, — слышит он. — Баки, прости, это я, это всего лишь я. Баки откидывается на диван и в этот раз позволяет Стиву взять Сару. — Черт возьми, Стив, — стонет он. — Предупреждать же нужно. — Знаю, прости, — Стив садится в кресло напротив дивана, давая Саре бутылочку, когда она начинает хныкать. — Ты просто так мирно спал, мне не хотелось тебя будить. — Я не спал, я просто расслабил глаза, — говорит Баки. Он трет глаза рукой: они больше не болят, но чувствуются опухшими. — Блять. Который час? — Почти четыре, — говорит Стив. — ДЖАРВИС сказал, что ты здесь уже пару часов. — Блять, — Баки садится. Его тело тяжелое и вялое, не привыкшее к дреме, а тем более — к дневной дреме. Он замечает кружку кофе на столе и с надеждой смотрит на Стива. — Нет, это не для тебя, — отвечает Стив, но потом вздыхает. — Но ты можешь взять. — Ты лучший, — говорит Баки, прежде чем берет желаемое. Он выпивает ровно половину и ставит ее обратно на стол. — Как твое обеденное свидание? — Это не было свиданием, — говорит Стив, все равно краснея. Баки знает, что он ненавидит эту реакцию организма. Когда они были детьми, Стив вечно жаловался, что его лицо краснеет каждый раз, стоит ему выругаться, даже если он не чувствует вины. Баки моргает: это новое воспоминание. — Если и было, то это было обеденным свиданием Сэма и Наташи. — Ты был третьим лишним? — Баки ухмыляется. Он не знает, почему, но мысль о том, что Сэм и Наташа возможно встречаются, заставляет его почувствовать облегчение. — Уже ближе к концу, — говорит Стив. Он наклоняется чуть ближе, осторожничая с Сарой, и делает преувеличенно испуганное лицо. — Они заказали один десерт на двоих. Баки смеется, не говоря о том, что это вообще-то мило звучит. — Какой ужас, — говорит он. — Где нравственность у этой молодежи? Стив неожиданно разражается смехом: — А я о чем, — все, что он говорит, но смотрит на Баки он очень мягко, нежно и восхищенно. Баки не понимает, к чему так смотреть — это не первая его шутка и уж точно не самая забавная.***
Сара хнычет все утро. Баки проводит целый час, сидя с ней напротив их панорамного окна, смотря на яркий, солнечный Манхеттен, пытаясь убедить малышку взбодриться. — Это тупо, — внезапно говорит он ей. — В выходе на улицу нет ничего страшного. Звуки, которые она издает в ответ, как бы говорят: я знаю, придурок, так что Баки переодевается, переодевает Сару и готовится к самостоятельному походу за пределы Башни. Лифт останавливается на этаже Стива (Баки не просил), но Баки качает головой: — Нет, спасибо, — говорит он. — Нам не нужна поддержка. Если двери лифтов умеют закрываться неохотно, то эти именно так и сделали. Тем не менее, больше никаких остановок не было. Как только Баки выходит из здания, солнце ослепляет его, так что он делает шаг назад, скрывая их с Сарой в тени до тех пор, пока он снова не начинает видеть нормально. Он точно уверен, что сможет защитить ее, если что-то случится. Баки, вообще-то, планировал дойти до того парка, в который их водил Бартон, но он забыл, что парк — только для сотрудников Старк Индастриз. У него нет удостоверения сотрудника Старк Индастриз. Он бы мог попросить его, но ему не нравится идея быть упомянутым в каких-то публичных документах (ему не нравится идея точного подтверждения, что он упомянут в публичных документах — он уверен, что Старк без разрешения вписал его везде, где только можно). — Черт, — говорит он, когда ворота не поддаются даже после того, как он ударяет по ним своей металлический рукой. Он смотрит на забор: трехметровый, не за что ухватиться; к тому же, он не стал бы перелезать через него с малышкой на руках. (Он мог бы, но он пытается подавать хороший пример). Он уже хочет развернуться и пойти поискать парк, в котором будет так же спокойно, когда кто-то с коляской улыбается ему. — Привет, — говорит она, поднося руку к своему лбу, чтобы спрятать глаза от солнца. — Ты уже был здесь, да? С агентом Бартоном? Баки не узнает ее, но она, наверное, тоже была здесь в тот день. Из коляски на него смотрит маленький мальчик, грызущий ухо плюшевого кролика. — А, ага, — отвечает Баки, поудобнее перехватывая Сару. Он жалеет о своих действиях сразу же, потому что женщина теперь смотрит на малышку. — Мы были здесь. — А что, он закрыт? — она наконец отводит взгляд от Сары и хмурится на ворота. — Нет, я просто забыл пропуск, — врет Баки. — Мы собирались за ним вернуться. Женщина улыбается, качая головой. — Как хорошо, что я здесь, да? — она треплет Сару за щечку и Баки теряется, не зная, что ему делать. Он точно не должен прятать малышку и ломать женщине руку, так что он просто замирает и позволяет происходящему случится. — Кстати, я Лора, — говорит она, проводя картой по считывателю. — Агент Арнольд. Она разворачивается, берется за ручки коляски и пытается пройти сквозь ворота, а потом Баки отмирает и придерживает их. Он чувствует себя ужасно, позволяя женщине вот так вот страдать, хотя он знает, что в нынешнем времени это уже нормально. — Джеймс Барнс, — представляется он, думая, нужно ли было сказать Баки вместо этого — он чувствует себя как Баки, как тот самый Стивов Баки, но ни капли не ощущает себя Джеймсом Барнсом. Он успел забыть, что делать в таких ситуациях: он уже давно никому не представлялся. — Агент? — спрашивает она, закрывая дверь как только Баки и Сара проходят внутрь. — И близко не стоял, — Баки издает смешок. — Просто один из тех, кто сидит у Старка на шее. — Нет, я не верю, — отвечает Лора, опускаясь на колени перед коляской и отстегивая мальчика. — Это Райан. Он тоже тебе не верит. — Вот как? — Баки не может не улыбаться. — Что ж, это Сара, и она знает, что я не вру. Лора незаинтересованно смотрит, как Райан двигается по траве, делая неокрепшие шаги. — Привет, Сара, — она берет ручку малышки и аккуратно пожимает ее. — Не давай своему папочке говорить за тебя. — Я не, — начинает Баки, но останавливает себя. Если он скажет, что он не ее отец, то ему придется объяснять, кто он ей, а кто он вообще? Ее полуавтоматический няня? — Я не говорю за нее. Лора смеется так, будто Баки забавный. Он знает, что леди раньше считали его забавным, но он не помнит, что заставляло их так считать, однако он уверен, что это точно не были диалоги с детьми. Они разделяются: Лора отводит Райана к горкам, а Баки и Сара идут к пружинистым лошадкам. Как только Баки усаживает малышку на эту штуку, она радостно взвизгивает, улыбаясь достаточно, чтобы можно было увидеть ее розовые десны. Наверное, она помнит, что уже была здесь. — Похоже, скоро она сможет самостоятельно сидеть, — Лора появляется рядом с Баки абсолютно неожиданно. Баки смотрит на Сару: она сидит, опираясь на его руку. — Правда? — с сомнением спрашивает Баки. — Определенно, — Лора приседает рядом с Баки и щекочет животик Сары, заставляя ту засмеяться. — Сколько ей? — Я… Я забыл, — ломано отвечает Баки. Он потирает заднюю часть шеи свободной рукой, которой оказывается металлическая. — Я не очень хорош в подобных вещах. Лора глазами прослеживает его движение, с сочувствием смотря на руку. — Это не так важно, — говорит она. Баки интересно, что она вообще про него думает. Наверняка она считает, что он ветеран войны. — Это определенно блядски важно, — говорит он, потому что, ну, как он вообще может не знать возраст Сары? — Простите, мэм, прошу прощения за свой язык. Лора смотрит на него с секунду, прежде чем засмеяться. — Я работаю на ЩИТ, — говорит она. — Я уж точно не оскорбляюсь, когда кто-то говорит «блять». Баки потупляет взгляд, ненавидя то, как он смущается. Он здесь как на минном поле: пытается говорить с настоящим человеком, не Мстителем или психиатром. — Но то, что ты извинился — это очень мило, — она кладет свою руку на его. Баки хмурится, не уверенный, что ему делать, но через несколько мгновений она поднимает руку, держа ее в воздухе в качестве мирного жеста. — Где ваш ребенок? — спрашивает он, чтобы заполнить растянувшуюся тишину (даже он уже может сказать, насколько все неловко). Лора хмурится. — Оу, — говорит она, разворачиваясь. — Райан! — он сидит на горке, которая чересчур большая для него, направив ноги по направлению вниз, будто он вот-вот скатится. — Упс. Я, наверное, должна… — Ага, — отвечает Баки, ненавидя появившееся внутри чувство облегчения. — Мы тоже, наверное, пойдем. — Хорошо, — говорит Лора, улыбаясь. — Но мы увидимся завтра, да? Я привожу Райана сюда каждый день во время обеденного перерыва. — Эм, конечно, — соглашается Баки, заставляя себя улыбнуться в ответ.***
— Сколько Саре месяцев? — спрашивает Баки, входя в лабораторию Старка. Он оставил Сару с Наташей (которая не была особенно рада этому), потому что, оказывается, у него недостаточно терпения, чтобы ждать, пока Сара поспит и потом уже идти искать ответ на свой вопрос. — А с чего бы мне знать? — в ответ спрашивает Старк. Он не отворачивается от куска металла, который он сваривает, лишь поднимает защитные очки, чтобы Баки увидел, как он хмурится. — Я что, выгляжу как эксперт по малышам? Баки смотрит на искры, которые пролетают рядом с лицом Старка, и он должен признать, что, нет, Старк ни капли так не выглядит. — Но мы же должны знать ее возраст? Что, если в шесть месяцев с детьми что-то происходит, а с ней — не произойдет, и мы даже не узнаем? Старк, наконец, выключает сварочный аппарат, и его хмурость превращается в свирепый взгляд. Одна из искр оседает прямо на его подбородке, но потухает прежде, чем Баки мог бы об этом сказать. — Что, например? Ты ждешь, что она начнет летать? — Я не знаю, — Баки беспомощно взмахивает руками. — Но мне все еще кажется, что мы должны узнать. Старк вздыхает так, будто этот диалог его изматывает. — Слушай, перед тем, как привезти ее сюда, мы показывали ее той девочке Коулсона, которая похожа на жизнерадостного британского утенка. Файлы должны быть у меня на столе, может, ты найдешь что-то там. — Спасибо, — говорит Баки, подразумевая под этим какого черта я об этом не знал?. А потом он понимает, что ему в принципе ничего никогда не говорят. Да и он сам не спрашивает. Он поворачивается к столу Старка, но натыкается на поверхность, покрытую документами и кусками роботов. — Где именно на твоем столе? — спрашивает он, но Старк уже включил сварочный аппарат. Зимний Солдат неплохо находил нужные вещи, разрушая все вокруг, но, как оказалось, Баки любит делать все систематично. Довольно странно, как он узнает о себе все больше новых вещей. Он находит файл за более короткое время, чем он того ожидал. Дата написана витиеватым почерком агента Симмонс. Баки нравится Симмонс: она была очень взволнована, увидев его металлическую руку, но ни разу не забыла, что он — живой человек. Файл содержит множество страниц медицинской лексики, которую он не должен был понять, но понял большую часть. Там описаны тесты, химические смеси и препараты, которые — он уверен — он раньше использовал, и не только на себе. Баки правда не хочет думать об этом в данный момент, так что он сосредоточивается на том, за чем он вообще пришел. Предположительно, ребенку пять месяцев, сообщает почерк Симмонс и вот оно, вот то, что Баки искал. Но он продолжает читать: Проект Чудо. Файлы Гидры в основном уничтожены. Эффекты: неизвестны. — Что за Проект Чудо? — в этот раз Баки повышает голос, чтобы Старк не смог притвориться, что он не слышит. — Без понятия, — отвечает тот. — Адам Ламберт — Время Чудес? Grateful Dead — I Need a Miracle? А что? — Просто, — отвечает Баки, закрывая файл. — Пытаюсь понять некоторые записи Симмонс. — Можешь спросить у нее, — говорит Старк. — Она могла бы спуститься сюда, построить глазки твоей сияющей руке и мышцам груди. Может быть, Кэп бы снова заработал себе сердечный приступ из-за этого. — Что? — переспрашивает Баки. Может, он и открыл в себе способность понимать медицинскую лексику, но Старка он понимать так и не научился. — А, не переживай, узнаешь в будущем, — говорит Старк, прежде чем вернуться к его игнорированию. Баки трясет головой и уходит из лаборатории с целью пойти найти Сару. Он не знает, что с ней делала Гидра, но Коулсону, например, ГД не повредило. Это, наверное, должно значить, что и Саре они сделали только хорошее. Баки надеется на это.***
— Чем сегодня занимались? — спрашивает Стив тем же вечером, принося им ужин. Баки не знает, почему Стив продолжает его кормить, но он не возражает. Стив, кажется, знает каждую забегаловку в городе, и его там достаточно любят, потому что каждый вечер он приходит с большими порциями еды, которые на вкус в несколько раз лучше их запаха. — Мы ходили в парк, — говорит Баки, пытаясь привлечь внимание Сары, чтобы она закончила свою бутылочку со смесью. Малышка больше заинтересована в бумажном пакете с едой, который принес Стив. — У Сары появился друг. — В парк? — спрашивает Стив, отрываясь от накладывания китайских пельменей в тарелки. — Снова с Клинтом? — Ммм? Нет. Ходили вдвоем, — Баки задирает подбородок, надеясь, что Стив не станет раздувать проблему. Он всего-навсего был на улице — это не должно быть чем-то серьезным. Стив кивает спустя минуту, хотя все еще выглядит странно. — И у Сары появился друг? — интересуется он. — Ага, там была женщина из ЩИТа со своим сыном, — он сдается, не пытаясь больше накормить Сару, и отдает ей пустой бумажный пакет, чтобы она могла с ним играть. — Стив? Стив дает ему тарелку с едой и садится. — Да? Баки возится с вилкой, наблюдая, как Стив управляется с палочками. Почему ему вообще дали вилку? Он уверен, что смог бы справиться с палочками, если бы попытался. — Что я должен… Как, — он останавливается, чтобы сформулировать вопрос. — Что я должен говорить людям о себе? Могу поспорить, эта женщина подумала, что я ветеран. — Ты и так ветеран, — говорит Стив без капли промедления. Баки нетерпеливо вздыхает. — Уф, ты же знаешь, о чем я. Настоящий ветеран, а не… — он взмахивает рукой. Стив и так знает, кто он и кем он был. Стив не выглядит особенно счастливым, но не давит. — Ты можешь сказать ей все, что захочешь, — говорит он. — У тебя есть возможность сотворить свою историю заново, все зависит только от желания. — Хорошо, — говорит Баки. Он бы лучше ничего не рассказывал, но люди любопытны и всегда считают, что имеют право знать ответ. — Так значит ты собираешься увидеться с ней снова? — спрашивает Стив, сосредоточенно поднимая палочками спринг ролл и обмакивая его в соевый соус. Баки лишь пожимает плечами. — Наверное. Саре нравится в парке, а эта женщина и ее ребенок бывают там каждый день. — Это она тебе сказала? — спрашивает Стив. Он чертовски долго ест свой спринг ролл. Если он не поторопится, то Баки стащит его. — Да, — отвечает он, утаскивая ролл. — Не паникуй, она сотрудник Старк Индастриз и ЩИТа. Она не может быть угрозой. — Это не то, о чем я думал, — говорит Стив, но потом ничего не добавляет, так что очевидно, что он думал об этом. — Тебе не нужно волноваться за меня, — говорит Баки с полным ртом риса. — В конце концов, не я спрыгнул с крыши Миссис Маларки просто потому, что поспорил с Бетти Джордан на шесть яблок о том, что я этого не сделаю, — он прерывается, хмурясь. — Стой, такое правда случалось? Стив пялится на него в ответ, явно позабыв про все то, что донимало его мысли. — Да, случалось, — выдыхает он. — Я тогда сломал ногу и ты накричал на меня еще сильнее, чем моя же мама, а потом не приходил ко мне еще неделю. Баки притворяется, что у него не трясутся руки. — Ага, ну, — говорит он. — Ты заслужил. Надо же быть настолько тупым. Улыбающиеся губы Стива трясутся так же сильно, как и руки Баки. — Да, наверное. Мама испекла пирог из тех яблок и передала твоим родителям, сказав, что я не заслужил ни одного, — он наклоняется ближе с очень нетерпеливым видом. — Это ты тоже помнишь? Баки правда изо всех сил пытается, и, как только Стив напоминает ему о чем-нибудь, он может это представить, но он не уверен, что это реальное воспоминание, а не его воображение. — Я не знаю, — отвечает он. — Прости. — Нет, — тотчас отвечает Стив. — Не извиняйся, Баки, ради всего святого. Ты вспомнил самое важное. — Самая важная часть — та, в которой ты был невероятно тупым? — спрашивает Баки. Стив улыбается и кидает в него спринг ролл. Несмотря на то, что ролл насквозь промочен соусом, Баки поднимает его со своей футболки и съедает, ухмыляясь Стиву все это время.***
Баки просыпается из-за звука разбивающегося стекла и крика. Он садится, едва ли не падая на пол, осознавая, что заснул он на диване, а потом бросается на кухню, откуда исходят крики. Сара, окруженная осколками разбитой вазы, сидит на кухонной тумбе, опираясь спиной на кран. Баки, поскальзываясь, врезается в тумбу, только теперь замечая, что стекла есть и на полу; один осколок оказывается у него в ступне. Он берет Сару и прижимает ее к груди, пока она продолжает кричать так, будто никогда не была еще более напуганной. — Какого черта? — бормочет он в ее волосы. — Какого черта? Как ты там оказалась? Сара икает и продолжает плакать, и Баки так ничего и не понимает. Его ступня определенно кровоточит, но он игнорирует это, укачивая малышку на руках и растерянно осматривая кухню. Тумба в высоту до его пояса, малышка бы ни за что на нее не вскарабкалась, к тому же, она еще даже не умеет делать это. А еще Баки уверен, абсолютно уверен, что укладывал ее в кроватку вечером, прежде чем расслабиться на диване. — Это я тебя туда посадил? — спрашивает он, очень желая, чтобы она могла ответить. А что, если это правда был он? Но это неправда, он не мог — зачем ему вообще поступать так? Блять. С Сарой на руках он идет в гостиную и плюхается на диван. Малышка немного успокоилась: она держится за его воротник, издавая тихие всхлипы. Баки укладывает ее на подушку рядом с собой и проводит по своему лицу трясущейся ладонью. Он привык просыпаться быстро и резко после кошмаров, но то было по-другому. Он не привык к кошмарам в реальной жизни — он понятия не имеет, что бы делал, если бы Сара поранилась. Малышке, конечно же, не нравится находиться далеко от Баки: она снова вскрикивает, заходясь в истерике. — Нет, нет же, хей, все хорошо, — не думая бормочет Баки, взяв ее на руки. Он разворачивается и растягивается на диване, кладя малышку себе на грудь. — Давай просто полежим здесь и никому не скажем об этом, хорошо? Если он расскажет, то ее заберут, а он не может позволить такому случиться. Он просто будет заботиться о ней еще лучше.***
Наутро ступня очень сильно болит — лежать с Сарой на диване всю ночь казалось более важным, чем вытащить осколки из кожи. Черт возьми, это было более важно, но, когда он встает следующим утром, — ага, болит довольно сильно. Кто-то стучит в дверь, когда он сидит на полу, пытаясь достать осколки из кожи с помощью собственных ногтей. — Не впускай его, — говорит он Дворецкому, но поздно: дверь уже открывается. И это, на удивление, не Стив, а Наташа, с уже знакомой сумкой в руках. — Кэпа отправили на встречу с Коулсоном, но он переживал, что ты можешь умереть от голода… — начинает она, подходя к дивану, но останавливается, вопросительно поднимая брови. — Что произошло? — Уронил стакан, — отвечает Баки. — И наступил на осколок. — Как тупо, — она ставит сумку с продуктами на стол, опускаясь на колени перед Баки. — Где ребенок? — В ее игровой штуке, — он кивает на гигантскую пластмассовую вещь, на которую Старк недавно потратился. Баки почти не понимает, как это все работает, но эта штука может издавать звуки, так что Сара в восторге. — Дай посмотрю, — говорит Наташа, без усилий отталкивая его металлическую руку. Звук, который она издает, звучит больше неодобрительно, чем обеспокоенно. — Не ходи по стеклу, Джеймс, это тупо. Он улыбается, наблюдая, как Наташа вытаскивает осколки стекла из его кожи так, будто у нее в этом очень много опыта. — Я еще учусь, — отвечает он. — Бинт? — спрашивает она, как только заканчивает и указывает на горстку окровавленных осколков на кофейном столике. — Не, — отмахивается он, расслабленно вздыхая, когда она не пытается его переубедить. — Спасибо. Наташа только пожимает плечами. Она не Стив — она не станет настаивать. Это должно быть облегчением, но, по какой-то причине, Баки чувствует себя странно. Она тянется к сумке, дает ему завернутый багет и берет еще один себе. Баки хочется сказать ей о том, что у нее на ладонях кровь, но — он уверен — она знает об этом и просто не обращает внимания. — Ну, — начинает Наташа, и он заранее знал, что она сделает это. — Как тебе жизнь в роли Няньки? * — Это фильм? — предполагает Баки. Однажды Наташа поделилась, что она потратила целый год, смотря все американские фильмы, которые только смогла найти, чтобы понимать, о чем говорят люди. Когда-нибудь он тоже так сделает, в основном для того, чтобы научиться понимать Старка. Или научиться понимать его хотя бы чуть-чуть. Он не метит слишком высоко. — Это фильм, — подтверждает Наташа. — Большой, грубый моряк-спецназовец присматривает за очаровательным ребенком. Думала, что будет в тему. Баки хочется поиздеваться и спросить, в самом ли деле Наташа считает Сару очаровательной, ведь ей обычно не нравятся дети. Но вместо этого он говорит: — Не то что бы я спецназовец. — Это метафора, — Наташа закатывает глаза. Баки улыбается. Ему нравится, что Наташа относится к нему так же, как к Бартону или Старку, делая вид, что они — неприятности, которые свалились на ее голову и теперь она вынуждена с ними мириться. Это все что-то напоминает. Может быть, его сестер. — Сара и я в порядке, — запоздало отвечает Баки. Потом он думает немного дольше, пытаясь не позволять панике отразиться на его лице. — А что? Что ты… Что-то…? — Дворецкий мог сказать ей о случившемся ночью, думает Баки. Он мог бы нажаловаться на него в любой момент. — Воу, — Наташа поднимает свободную руку. — Я просто пыталась начать разговор, — может, так и было, но теперь — он может сказать по ее глазам — она пытается сообразить, в чем дело. Черт, он облажался. — Я вообще-то собирался уходить, — на самом деле он собирался остаться здесь и тревожно смотреть на Сару весь день. — Куда? — спрашивает Наташа. — Можно с тобой? — В парк, вместе с Сарой, — мягко отвечает Баки. — Конечно можно. Хочешь покачать ее на качелях или покатать с горки? Медленно и грациозно Наташа отстраняется. — Я лучше оставлю вас наедине, — говорит она, вставая и выбрасывая бумажный пакет. — Повеселитесь. — Спасибо, — Баки машет ей рукой и пытается сделать вид, что он ни о чем не беспокоится. Как только Наташа выходит, он перекатывается на живот и упирается подбородком в ковер, глядя на Сару. — Хочешь пойти погулять, милая? — спрашивает он. — Может быть, там будут Райан и его мама. — Ба ба ба, — лепечет Сара. И кто Баки такой, чтобы перечить леди?***
На улице холоднее чем обычно, что наталкивает Баки на мысли о приобретении теплой одежды для Сары. Он трясет головой, потому что, вау, как же тупо. Он не собирается оставлять ее, он знает это, так что думать о зиме бессмысленно. — Я не был уверен, что вы будете здесь и сегодня, — говорит Баки, когда Лора пропускает их в парк. — Что? — спрашивает она. — Просто потому что на улице немного прохладно? Я же говорила, Барнс, я — агент ЩИТа. — Точно, точно, глупо с моей стороны, — отвечает Баки, смеясь. Он усаживает Сару на качели рядом с Райаном, садясь на песок позади нее, чтобы крепко держать ее, мягко раскачивая. — Вы далеко живете? — интересуется Лора, прислоняясь к раме качелей и наблюдая за Баки и Сарой больше, чем за Райаном. Баки поднимает голову и хмурится, пытаясь понять, зачем кому-то это нужно знать. Лора смотрит в ответ с расслабленным выражением лица. — Может пойти дождь, — объясняет она. — Ты же не хочешь, чтобы Сара промокла. Точно. Точно, конечно же. Боже, какой же Баки параноик. — Не так далеко, — отвечает он и потом, чтобы компенсировать необоснованные подозрения, добавляет: — В Башне. — В Башне Старка? — спрашивает Лора, а потом смеется. — Ну конечно. Я должна была догадаться, — когда Баки хмурится, она поясняет: — Твоя рука. Это же очевидно что-то, сделанное Старком. Баки изо всех сил пытается не вздрогнуть. Старк, конечно, предлагал ему новую руку, но эта — часть Баки. Несмотря на то, что ее сделала Гидра, она чувствуется почти как часть его самого. — Тебе следует как-нибудь пригласить нас к себе, — говорит Лора. — Могу поспорить, квартиры там в разы лучше тех офисных кабинок, в которых нам приходится работать. — У Старк Индастриз нет офисных кабинок, — говорит Баки. Однажды Старк целый час болтал о том, как он собирается обойти «гребаный Гугл и их гребаную горку». — Я знаю, — смеется Лора. — Я пошутила. — Ладно, — кивает Баки, пытаясь выглядеть так, будто он понял шутку. Иногда его изматывает взаимодействие с людьми и он начинает скучать по тем временам, когда он запирался в комнате и говорил с потолком.***
В Башне очень тихо, когда Баки и Сара возвращаются туда. Вместо своего этажа он решает пойти в общую гостиную Мстителей, может, даже поздороваться со всеми и попытаться быть социально-активным хотя бы один раз, но никого нет. Обычно там есть хоть кто-то, даже если это просто Бартон, спящий на диване или Тор, кричащий на интернет. — Они снова на миссии? — Баки спрашивает Дворецкого. Он пытается понять, почему ему стало так грустно, но ничего толкового не выходит. Раньше он никогда не был против одиночества. — Боюсь, что да, сэр, — отвечает Дворецкий. — Капитан Роджерс просил меня передать вам «включить свой гребаный телефон», чтобы он в следующий раз смог сообщить вам о миссии самостоятельно. Это прямая цитата, конечно же. — У меня что, есть телефон? — спрашивает Баки. Ему никогда он не был нужен — кто вообще собирается звонить ему? — Полагаю, в данный момент он под вашей кроватью, сэр, — Дворецкий звучит слегка неодобрительно. — У меня много вещей под кроватью, — отвечает Баки. Для начала, все вещи, принадлежащие Джеймсу Барнсу, которые ему отдал Коулсон. В ответ он получает только очень вежливое «так и есть, сэр». Он хочет пойти наверх, когда в голову приходит идея. — А мисс Поттс здесь? — Да, — отвечает Дворецкий. — Полагаю, в данный момент у нее телеконференция, но я могу прервать ее, если она нужна вам так срочно? — Нет, нет, — выпаливает Баки. Идея плохая, но он продолжает говорить: — Но если ей вдруг будет одиноко позже, то мы могли бы разделить ужин? — Я передам ей, — говорит Дворецкий. Скорее всего Баки показалось, но его голос звучал одобрительно.***
— Спасибо, что пригласил меня, — говорит Пеппер Поттс, садясь за стол на кухне у Баки. Он тут же хочет протереть его еще раз, потому что ее белая блузка не выглядит как что-то, что можно испачкать в детской смеси или томатном соусе недельной давности. — Это, эм, ага, — Баки ставит перед ней тарелку и садится напротив. — Прости, у меня не так много всего. Пеппер накручивает на вилку спагетти и улыбается. — Выглядит вкусно, — говорит она. — За весь день я нашла время только на кофе и яблоко. — Разве у вас нет людей, которые должны приносить еду? — интересуется Баки, протыкая вилкой фрикадельку. — Я думал, что у вас, связанных с бизнесом людей, миллион секретарш или что-то типа того. — ПА, — говорит Пеппер. — Персональные ассистенты. У меня были, но они все такие молодцы, что я повышаю их и, в конце концов, остаюсь без их услуг. — Хитро, — ухмыляется Баки. — Еще как, — соглашается она, улыбаясь. — Но мне нужно перестать говорить об этом Тони — он все время предлагает построить мне робота ПА. — Он любит роботов, — подтверждает Баки и взмахивает металлической рукой. — Иногда он разговаривает с ней о том, что меня не касается вообще. — О да, он любит так делать, — голос Пеппер звучит очень нежно. — А у тебя… — она прерывается, когда радио-няня передает грустный, мягкий плач. — Прошу прощения, — говорит Баки и встает. — Она не любит оставаться одна. — Конечно, принеси ее сюда, — без промедления отвечает Пеппер. — Я не против. Баки улыбается ей, после чего спешит в спальню Сары. Малышка хнычет, бьет ногами прутья ее кроватки и машет руками в воздухе. — Милая, — тянется к ней Баки. — Не нужно так волноваться. К нам на ужин пришла милая и утонченная леди. Он берет ее на руки и прижимает к груди, как и всегда, и она тянется к нему, так же, как и всегда. Только в этот раз она протягивает руки выше, к его шее — настолько, насколько она может, как будто обнимая Баки в ответ. Его сердце делает что-то очень быстрое, яркое и немного болезненное. Он не собирается быть банальным и говорить эту фразу о том, что оно растаяло, но увеличилось в размерах? Это да. — Хочешь присоединиться к нам? — спрашивает он Сару, которая в ответ с большим энтузиазмом говорит «ба ба ба». На лице Пеппер появляется улыбка, когда она видит Сару на руках у Баки. Малышка все еще обнимает его. — Ох, кто тут у нас? Привет, — здоровается она, а потом обращается к Баки: — Все в порядке? Может, мне уйти? — Нет, — он говорит это прежде, чем осознает, что, скорее всего, она не хотела проводить свой вечер с едва знакомым мужчиной и плачущим ребенком, так что просто пытается быть вежливой. — Только если хочешь? — Только если я не мешаю, — она улыбается, качает головой и берет свой стакан с водой, делая глоток. Баки следовало дать ей вино, осознает он. Утонченным леди нравится вино. — Хочешь взять Сару на руки? — предлагает Баки, потому что это кажется уместным. Пеппер колеблется, а потом морщит нос. — Знаешь, лучше не стоит, — говорит она. — Дети меня не любят и всегда пытаются выпрыгнуть из моих рук. — Как же так, — Баки медленно расхаживает по комнате, укачивая Сару. — Ты отлично справляешься со Старком, так что ты, должно быть, отлично ладишь с детьми. Пеппер смеется. Баки знает, что мог бы сказать это мягче и еще забавнее. — Великовозрастные дети и малыши не очень-то похожи, — ее голос сочится нежностью. Она действительно очень его любит, думает Баки. Счастливчик Старк. — Ты замечательно с ней справляешься, — Пеппер внимательно смотрит на него и Сару. — Ты уже думал, что будешь делать? — Делать? — Баки знает, наверное знает, о чем она, но все равно переспрашивает. — С Сарой, — смущенно поясняет Пеппер. — Я знаю, что ЩИТ ищет ее родителей, но у Фила не настолько много связей и ресурсов. Если они ничего не найдут, ты хотел бы оставить ее? Баки заставляет себя засмеяться так, будто это самая сумасшедшая идея, которую он только слышал. Черт возьми, она и так самая сумасшедшая, но еще большим сумасшествием является то, как сильно он хочет этого. — Никто не позволит мне оставить ребенка, мэм, — говорит он. — Они до сих пор спорят, можно ли мне оформить гражданство, а ведь оно у меня уже когда-то было. — Точно так же, как у тебя уже есть Сара, — указывает Пеппер. — Я думаю, ты удивишься, какую ответственность это подразумевает. — Мисс Поттс, — говорит Баки. Он знает, что инстинктивно покрепче прижал к себе Сару, так что теперь он сознательно пытается расслабиться. Если он не будет осторожным, он может поранить ее металлической рукой. — Не нужно, пожалуйста. Пеппер встает и подходит к нему, осторожно кладя ладонь на его руку. — Прости, я не хотела давить на тебя. Если ты не хочешь, то это все меняет. — Дело не в желании, — говорит Баки. — Я правда… Я правда хочу, — он останавливает сам себя и идет к окну, туда, где им с Сарой не нужно задумываться о невозможных вещах. — Прости, — снова говорит Пеппер, в этот раз мягче. — Что насчет десерта? — резко спрашивает Баки. — Там есть мороженое. — Я бы не отказалась от мороженого, — голос Пеппер звучит выше, так, будто она умышленно пытается улучшить настроение. Баки кивает, но все равно не может заставить себя посмотреть на нее. — Я принесу, — говорит она. — Один шарик или два? — Три, — отвечает Баки, желая, чтобы Стив оказался рядом. Стив бы опустил его с небес на землю, потому что сейчас, без него рядом и с Сарой на руках, Баки позволяет своим мечтам взять верх.***
Обычно у Баки не получалось легко засыпать или спать вообще, но, когда появилась Сара, он стал лучше спать. Эта малышка умеет изматывать. Но сейчас он лежит в кровати, позволяя своим мыслям съедать его мозг на протяжении (как ему сообщают его внутренние часы) пятидесяти одной минуты, прежде чем он вспоминает, что Дворецкий сказал про Стива. Он переворачивается на бок, ныряя рукой под кровать, игнорируя все, что касается ее, пока он не вытаскивает плоский, пластмассовый чехол телефона. Он не помнит точно, когда у него появился телефон, но помнит, что Старк постоянно жаловался на то, что Баки постоянно оставляет его в разных местах, пока однажды ему не пришло сообщение и он не унес его на свой этаж. Он зажимает кнопку питания, моргая, когда темный экран внезапно вспыхивает ярким светом. Как только телефон ловит сеть, на него обрушивается поток пропущенных звонков и сообщений. Несколько раз Александр Пирс давал ему телефон — только для того, чтобы использовать внутреннюю связь во время миссий. Никаких регулярных дружеских переписок, как у Бартона с Коулсоном. Здесь очень много старых сообщений: Стив, предупреждающий о чем-то, Старк, отправляющий случайные несвязные мысли, Наташа или Беннер, спрашивающие о том, что бы он хотел на ужин. Есть даже несколько сообщений от Тора, в основном фотографии его и темноволосой женщины на фоне различных частей Лондона, которые Баки может узнать, несмотря на то, что никогда там не был. Самые свежие сообщения, их два, — от Стива, отправленные пару часов назад: ДЖАРВИС передал тебе мои слова? Прости, что сбежали от тебя Как там Сара? Баки выдыхает и выбирается из кровати. Он такой дерьмовый друг: все эти люди пытались установить с ним связь, а он даже не заметил. Он тихо идет сквозь темноту в соседнюю комнату, где Сара мирно спит, одетая в пижаму Капитана Америки, которую Бартон посчитал невероятно забавной. Баки наклоняется и аккуратно поправляет ее спутанные темные волосы, задерживая дыхание и надеясь, что малышка не проснется. Когда она не просыпается, — вместо этого причмокивает губами несколько раз, — Баки поднимает телефон и ищет значок камеры. Вспышка освещает комнату как молния, но Сара даже не двигается. Не желая больше тревожить ее, Баки возвращается к себе в комнату и отправляет фотографию Стиву. Если кто спросит — он не добавляет никакой подписи только потому, что современные технологии для него сложны, а не потому, что он не знает, что можно сказать кроме как мы по тебе скучаем. Баки снова ложится на кровать и оставляет телефон лежать на своей груди. Несколькими минутами позднее, когда он вибрирует, Баки улыбается. Привет, Сара, отправляет Стив. Потом: А можно твою тоже? Фотографию спящего меня? пишет Баки, хмурясь. Следует очень долгая пауза, которая значит, что: а) Стив занят или б) Баки абсолютно неправильно что-то понял. Как тебе больше нравится. Баки только смеется. Ты странный, отправляет он, печатая следом Спокойной ночи. Спокойной ночи, шлет Стив в ответ. Баки продолжает держать телефон в руках, перечитывая их диалог до тех пор, пока экран не темнеет и не выключается окончательно.***
Когда Баки начинает просыпаться следующим утром, он чувствует теплый вес на своей руке. Мысли у него замедленные и неясные после полной ночи сна, потому что он совершенно не привык спать столько времени. — Стив? — бормочет он, определенно еще слишком сонный, но распахивает глаза, услышав, что только что сказал. Перекатываясь на бок он оказывается лицом к лицу с Сарой, которая держится за его предплечье и только-только начинает издавать сонные звуки пробуждения. — Что? — Баки быстро садится и берет ее на руки. — Что ты тут делаешь? Она моргает два раза, а потом начинает плакать. — Прости, прости, — он обнимает ее. — Не хотел так внезапно тебя будить, — Баки укачивает ее, бормоча тихие успокаивающие слова до тех пор, пока она не затихает. Он ничего не понимает. Он помнит, что точно не ходил к ней ночью, и уж тем более не приносил ее к себе. Баки читал в интернете о том, что маленьких детей нельзя брать в кровать с собой. К тому же, он примерно на четверть состоит из металла, что в разы повышает шанс случайно поранить ее, если она будет спать рядом. — Дворецкий, — зовет он. — Эй, Дворецкий. — Сэр, — отзывается тот, звуча так, словно он весь во внимании. — Если я еще хоть раз сделаю такую фигню и принесу ее к себе, тебе нужно будет включить каждую сирену, которую ты только можешь, ладно? — Хорошо, сэр, — отвечает Дворецкий. В каком-то роде это успокаивает панику: Баки очень доверяет ИИ Старка. — Так или иначе- — Спасибо, — прерывает его Баки. — Спасибо тебе, — он встает, обнимая Сару и тайно надеясь, что она обнимет его в ответ, как и вчера. Но она не делает этого — слишком занята обсасыванием его футболки. Его сердце по-прежнему бьется настолько сильно, что он бы обязательно из-за этого побеспокоился, если бы у него хватило места на еще одно переживание — он слишком занят переживаниями о Саре и провалах в своей памяти, из-за которых малышка оказывается в опасности. Он знает, что должен сказать кому-то об этом. Стиву, Старку, кому угодно. Кому-то, кто не станет нервничать и забирать малышку у него. Он знает, что должен рассказать, но также он знает, что не собирается делать этого. Эта малышка — единственное, что есть у него за долгое время, он не собирается лажать. Он собирается быть еще лучше.***
— Что не так? — спрашивает Лора на следующий день. Баки не знал, чем занять себя, и не хотел сидеть в Башне весь день, так что пошел в парк вместе с Сарой. — Не так? — переспрашивает он, смотря, как Сара пытается ползать по траве рядом со столом для пикника, утыкаясь носом в растущие поблизости ромашки. — Ты отвлеченный и задумчивый, — поясняет Лора, улыбаясь из-за его хмурого лица. — Обычно ты такой только до того момента, пока Сара не сделает что-то милое. Ты после этого светишься весь. — Это не так, — он качает головой. — Я… — он почти говорит «Зимний Солдат», причем подразумевая это в качестве шутки. Лора слегка толкает его коленку. — Ты же знаешь, что можешь обсудить это со мной? — Ага, — тянет Баки, стуча пальцами по своей ноге. — Я не знаю. Просто… Трудно заботиться о детях, да? — И не говори, — Лора смеется, снимая туфли и зарываясь пальцами в траву. — Особенно в одиночку. — Я не один, — он сам удивляется тому, какой смысл он вкладывает в эти слова. — Слушай, Райан когда-нибудь… — Когда-нибудь что? — вкрадчиво спрашивает Лора. Баки пытается сформулировать вопрос так, чтобы не звучать выжившим из ума. — Появлялся в самых неожиданных местах? Где ты не ожидала его найти? — Он же малыш, он делает это постоянно, — после паузы и долгого взгляда наконец отвечает она. — Да, это да, — Баки не прекращает стучать пальцами. — А до этого? Когда он еще не умел взбираться на предметы? — Нет, — медленно говорит Лора. — Самым спокойным временем в моей жизни был тот момент, когда он еще не умел карабкаться, — он наклоняется ближе. — Почему ты спрашиваешь? — Нет, я просто спросил, — выпаливает Баки. Это все — ошибка, ему не нужно было начинать эту тему. Лора продолжает смотреть на него широко раскрытыми настороженными глазами. Очень тяжело отвести взгляд: он слишком привык подчиняться людям, которые смотрят на него подобным образом. — Ну же, Джеймс, я же вижу, что что-то случилось. Ты можешь рассказать мне. — Ничего не случилось, — он трет лицо рукой. — Просто иногда мне кажется, что она забирается куда-нибудь без моей помощи. Я просто очень устал. — Куда именно она забирается? — голос Лоры мягкий. И дело не в том, что он не доверяет ей, нет. Все дело в том, как она на него смотрит — Александр Пирс и те мужчина и женщина смотрели на него точно так же. — Нам пора, — он встает и берет Сару на руки. У нее ромашка во рту и грязь на коленках и платье. — Джеймс, — Лора ловит их у ворот. Она не должна была, потому что Баки шел очень быстро, а он знает себя. Ее рука крепко держит его за запястье, пальцы прижимаются к коже. — Поговори со мной. Я хочу помочь. — Я правда очень спешу, — Баки выпутывается из ее хватки. Он идет по улице, Сара протестует у него на руках. Сначала он собирался вернуться в Башню и паниковать в тишине, но теперь он понял, что его пугает идея снова быть запертым в помещении, на своем этаже, где окна не открываются полностью и люди доверяют ему абсолютно все, кроме него самого. Узнаваемые Нью-Йоркские улицы сменяются теми, что он не может узнать, хотя он ушел всего на несколько кварталов дальше обычного. Он едва ли выходит из Башни, а если такое и случается, то он едет в машине Старка, потому что он понадобился кому-то в другом месте. В конце концов они находят кафе с открытой зоной — металлические стулья вокруг металлических столиков. Никто не приходит обслужить их тотчас же, так что Баки откидывается на спинку стула и дышит, шепча Саре извинения за то, что напугал ее. Снова. Кажется, он только и делает, что пугает ее. — Что я могу вам принести? — слышится голос, и Баки наклоняется ближе к солнцу, чтобы увидеть перед собой милую блондинку с высоко собранными волосами и блокнотом в руке. — Воды? — отвечает Баки. — Простите, у меня нет денег с собой. — Что насчет нее? — официантка улыбается Саре, и та застенчиво улыбается в ответ. — Вода и так для нее, — поясняет Баки. Он делает глубокий вдох и улыбается. — Обещаю, мэм, мы не займем столик надолго. — Мэм, — эхом отзывается она, качая головой. — Вы можете быть здесь столько, сколько вам нужно. В такое время тут мало людей. В этот раз улыбнуться оказывается легче. Как только она уходит, Баки ныряет рукой в сумку и достает влажные салфетки. Он хочет сбежать куда-нибудь, но с ребенком этого сделать невозможно, так что он сосредотачивается на оттирании грязи с коленок и травяных пятен с ее ладошек. Он чувствует себя в разы спокойнее, когда слышит приближающиеся шаги, так что он поднимает голову, искренне улыбаясь официантке. Только вот это не она — вместо нее стоит высокая темноволосая женщина, одетая в черное. — Сержант Барнс, — говорит она. Баки ее тон совсем не нравится. Он автоматически крепче прижимает к себе Сару, незаметно перемещая свой вес на ноги. — Сержант, — повторяет она. — Я — Кармилла Блэк, агент ЩИТа. Директор попросил меня привести вас к нему. — Директор попросил вас сделать что? — недоумевает Баки, поднимаясь на ноги и убеждаясь, что Сара вне досягаемости агента Блэк. — Он волновался о вас и малышке, — отвечает она. — Не переживайте, все будет хорошо. — Фьюри всегда чересчур много переживает, — Баки бросает взгляд за ее плечо, туда, где неуверенно стоит официантка. — Вы же его знаете, — оживленно говорит она и тянется к Саре. — Да, — соглашается Баки, перемещая Сару ближе к своему боку. — А еще я знаю, что он мертв, — он дотягивается рукой до ножа и без промедления подается вперед. Она изворачивается, пытаясь блокировать его удар, и отступает на шаг назад, когда ее живая рука сталкивается с его металлической. Отдаленно Баки слышит, что люди вокруг кричат и разбегаются, но он отстраняется от всего этого, заставляя себя сфокусировать все свои ощущения на битве. Блэк быстро отходит от шока после столкновения с его рукой и наступает снова — она замахивается и ногами, и руками, заставляя Баки пятиться назад, каждый раз уворачиваясь. Он бы почувствовал жалость по отношению к ней и ее заказчику, но она пытается забрать его малышку, так что ничего, кроме лютой ненависти в нем не находится. — Ребенок! — слышит Баки сквозь шум в голове и звуки ударов. — Дайте мне ребенка! Баки разворачивается, подставляя Блэк свою спину и получая удар по почкам. Официантка стоит рядом и решительно протягивает руки. Баки тратит полсекунды на ее оценку и после пихает Сару ей в руки, тут же разворачиваясь и отталкивая Блэк, пытающуюся нанести очередной удар. Она пинает его в грудину, используя это как толчок для кувырка в воздухе, и приземляется перед ним на корточки. Это — тот момент, когда Баки мог бы успеть схватить Сару и сбежать, но в его венах кипит кровь, и он в ярости. Он сбивает ее с ног, падая сам, и они проезжаются по тротуару, опрокидывая стулья и столы. Один из них довольно сильно ударяет Баки по затылку. Блэк перекатывается в сторону, хватает первый попавшийся предмет, которым оказывается спинка сломанного стула, и ударяет Баки им по лицу. Он смаргивает кровь и пытается нащупать свой нож. Он дотягивается до него в тот самый момент, когда кто-то хватает его за заднюю часть воротника и поднимает на ноги. Рыча, он поворачивается, сталкиваясь лицом к лицу с Железным Человеком, шлем которого поднят. Он выглядит невероятно злым. — Какого черта здесь происходит? — требовательно спрашивает Старк. — Они пытались забрать Сару, — Баки загнанно дышит, пытаясь избавиться от хватки Старка, но тот не расслабляет руку. — Ага, это мы поняли, — говорит он. — Гидра? — Я не знаю. Она уйдет, — кричит Баки, вот только когда он наконец освобождается достаточно, чтобы развернуться в сторону Блэк, та оказывается прижатой к земле очень рассерженным и бледным Стивом. Адреналин покидает его тело настолько быстро, что колени подкашиваются. Он просто смотрит, как Стив поднимает Блэк на ноги и трясет, требуя ответов на вопросы, которые Баки не может слышать из-за звона в ушах. — Откуда вы здесь? — спрашивает он Старка. Иметь поддержку — очень странно, особенно когда это команда, прикрывающая в случае чего (даже если это не его команда, а Стива). — ДЖАРВИС отслеживал тебя, — отвечает Старк, и Баки бы точно заострил на этом внимание, но это оказалось полезным, так что он молчит. Стив передает Блэк мрачно выглядящим Наташе и Бартону и поворачивается к Баки, протягивая руки ладонями вверх. — Бак? — настороженно спрашивает он, и Баки наконец-то понимает, в чем дело. В последний раз он дрался при них, когда он словил триггер и перешел в режим Зимнего Солдата. — Все еще я, — заверяет он. Он на секунду прислоняется к Старку, прежде чем окончательно высвободиться из его хватки и оглядеться. — Где официантка? — А что, захотел выпить кофе после всего этого? — облегчение заставляет голос Стива колебаться. Он удивляется, когда официантка подходит к ним, держа Сару на руках. — О, здравствуй. Официантка вздрагивает от неожиданности, но на ее губах расцветает улыбка. — Здравствуйте, — выдыхает она. — Рада снова видеть вас. Баки подходит и забирает Сару, утыкаясь носом в ее волосы и наблюдая, как официантка и Стив неловко улыбаются друг другу. — Так вы двое знакомы? — спрашивает Старк, тоном голоса подразумевая те вещи, о которых Баки не хочет даже задумываться. — Конечно знакомы, мистер Старк, — отвечает она. — Капитан Роджерс спас мне жизнь во время Битвы. — Разве? — Стив звучит взбудораженно. — Я постоянно приходил сюда по утрам, и Бет всегда меня обслуживала. — Конечно, уверен, так и было, — издевается Старк. — И теперь она… — что бы он ни сказал, его голос заглушил плач Сары, становящийся все громче и громче. Стив разворачивается и подходит ближе, оборачивая свою руку вокруг руки Баки, которой он держит малышку. — Она в порядке? Ее не ранили? Баки трясет головой. Он очень хочет податься назад, в полуобъятья Стива, положить свою голову ему на грудь и облегченно расслабиться. — С ней все хорошо, — он оглядывается, кивая Бет. — Спасибо тебе. — Не за что, — отвечает она, бегая взглядом между ним и Стивом и широко улыбаясь. — Я только рада помочь. Стив оборачивает руку вокруг талии Баки и притягивает его к себе, чтобы дотянуться до Сары и поцеловать ее в макушку. А ведь у Баки так хорошо получалось не подаваться в объятья Стива. — Пошли, — говорит он. — Вернемся в Башню, чтобы вас двоих осмотрели. — Я в порядке, — протестует Баки, но Стив в ответ только смеется, убирая руку с его талии и оборачивая ее вокруг его плеч. — Когда я так говорил, ты никогда не верил. Думаешь, что теперь я поверю тебе? — спрашивает он. — Тогда я знал, что ты врешь, — отвечает Баки, позволяя Стиву вести себя. — Ага, — слышит он Старка за спиной. Скорее всего, он говорит с Бет. — Они такие постоянно.***
Стоит Баки уложить Сару в кроватку и вернуться в гостиную, как Стив, сидящий на диване, сразу же спрашивает: — Как она? Баки плюхается на диван, приземляясь куда ближе к Стиву, чем он планировал, — их ноги оказываются прижатыми друг к другу, но Баки слишком вымотался, чтобы двигаться. — Наконец-то заснула, — отвечает он. Это был долгий вечер медицинских осмотров, допросов и желания вырвать глотку бывшему-агенту-теперь-уже-точно-Гидры Блэк, так что Баки устал не меньше Сары. Стив придвигается еще ближе, оборачивая свою тяжелую руку вокруг плеч Баки. — А ты? — Все еще не сплю, — Баки позволяет себе откинуть голову на руку Стива. — Нет, я про другое, — нетерпеливо начинает Стив, но Баки трясет головой. — Я знаю, про что ты, — говорит он, прикрывая глаза, полностью измотанный этим днем. — Зачем она вообще понадобилась Гидре? Она же совсем малышка. — Гидра не славится гуманностью, — Стив слегка прижимает Баки к себе, будто надеясь, что он не заметит. — Останешься? — своим вопросом Баки удивляет сам себя. Он, конечно, думал об этом, но не планировал в самом деле спросить. — Да, — без промедления отвечает Стив. — Да, конечно. Но ты же знаешь, что здесь ты в безопасности? Тони может быть Тони, но он ни за что не допустит, чтобы что-то случилось с кем-нибудь из нас. Баки вздыхает. Вздох переходит в стон. — Я знаю, — говорит он. — Я просто. Не знаю. Мне было бы лучше, останься ты здесь. Это тупо? — Баки начинает волноваться, что это и правда тупо, когда Стив ничего не говорит в ответ. — Стив? — Нет, не тупо, — быстро проговаривает он. Его глаза блестят, и Баки не понимает, почему, пока Стив не выдает задушенное: — Боже, Баки, ты все больше… становишься похожим на себя. Баки замирает, не находя ответа. Его постоянно отталкивал страх того, что если он не будет тем Баки, которого помнит Стив, то Стив больше не захочет быть рядом. Но сейчас он говорит об этом так, будто получил нежданный Рождественский подарок. — Я всегда был собой, — просто говорит он, улыбаясь, прежде, чем Стив начнет его заверять в чем бы то ни было. — Но я понял, о чем ты. Наверное, забота о ком-то хорошо на меня влияет. — Ты отлично с ней справляешься, — уверенно отвечает Стив, мягче добавляя: — Хочешь оставить ее? Баки отводит взгляд и вытирает ладони об джинсы. — Мисс Поттс тоже спрашивала, — говорит он. — Вы, ребята, сговорились? — Нет, — отвечает Стив. — Разве что немного. Она поинтересовалась, что я думаю насчет этого. Она предложила нам… тебе много юристов, если ты вдруг захочешь. — Блять, Стив, конечно же я хочу, — говорит Баки. — Но идея все равно так себе. Каким отцом я вообще могу для нее быть? Я — сломанный убийца с провалами в памяти и навязчивой идеей постоянно запирать себя от внешнего мира. Стив кладет ладонь Баки на спину, а потом скользит ею вверх, к шее, слегка поглаживая. — Из тебя получился бы замечательный отец, — с нерушимой искренностью говорит он. — Я всегда так считал. Баки поворачивается, чтобы посмотреть на Стива. — Всегда? — он уверен, что тот Баки до войны не был заинтересован в будущем без Стива. Он не планировал остепениться и обзавестись семьей. — Да, — мягко произносит Стив, скользя рукой еще выше, пропуская пряди волос Баки сквозь пальцы так, что Баки больше не может отвернуться. Он замирает, прикованный к месту пальцами Стива в своих волосах и его тупыми голубыми глазами. Он надеется, что понимает все правильно, он даже почти уверен в этом, но почти — это не полностью, так что он просто сидит, ничего не делая. — Хочешь есть? — Баки нарочно рушит атмосферу момента, прежде чем это все слишком затянется. — Могу приготовить ужин. Пальцы Стива замирают, а потом он и вовсе убирает руку. Он улыбается той мягкой улыбкой, будто говоря, что он точно знает, что Баки делает, но пытается не возражать. — Нет, я не хочу, — отвечает он, откидываясь назад, на спинку дивана, и зевает — сначала зевок наигранный, но к концу он превращается в настоящий. — Разве что спать. Сейчас, наверное, не позже девяти, но Баки точно такой же уставший. — Да, поспать было бы неплохо, — он встает и потягивается. — Я на диване, ты — на кровати. — Нет, — незамедлительно отзывается Стив. — Я сплю на диване, а ты идешь в кровать. Баки издает смешок. — Ты больше не настолько короткий для дивана, — в его голове возникает изображение Стива, еще когда он был крошечным, свернувшегося в маленький комочек на цветастом диване мамы Баки. Он почти уверен, что это воспоминание настоящее. — Тогда мы оба займем кровать, — Стив тоже встает. — Ты не против? У Баки снова начинает заходиться сердце, прямо как раньше, во время драки, только в этот раз не из-за страха. По крайней мере, не только из-за страха. — Не против ли ты? — парирует он. Стив только пожимает плечами. — Конечно же нет. Мы постоянно так делали. Точно, точно. Баки кивает. Стив не пытается сделать первый шаг, это просто то, что делают все лучшие друзья. Баки справится. — Ладно. Но ты должен сказать заранее, если ты храпишь. Будет несправедливо, если ты утаишь такую информацию. — Я не храплю, — смеется в ответ Стив. — Но вот ты — да, причем просто ужасно. — Враки, — Баки не может сдержать собственный смех. — Это правда, Баки, тебе нужно это просто признать, — Стив грустно сжимает губы. — Придурок, — Баки толкает его плечом. — Иди умывайся. Или ты совсем растерял манеры в этом будущем? Все еще смеясь, Стив идет в ванную. Пока он там, Баки успевает забежать в спальню и сменить боксеры и футболку. Стив наверняка видел его голым сотни раз до этого, но сейчас все совсем иначе, и он не хочет добавлять к этому дню еще больше смущения. После того, как Стив возвращается, Баки сам идет в ванную, в последний раз проверяет Сару и возвращается к себе, забираясь в кровать. Стив уже наполовину заснул, подложив руку под голову, но он все равно наблюдает за Баки сквозь полуприкрытые глаза с улыбкой на лице. — Почему ты такой счастливый? — интересуется Баки, укладываясь рядом. Стив дотягивается до Баки и кладет руку ему на бедро. Баки изо всех сил пытается не задыхаться и не делать ничего такого, над чем Стив мог бы смеяться до конца жизни. — Ты знаешь, почему, — отвечает он. — Прекрати флиртовать со мной, Роджерс, — говорит Баки. — Или я начну воспринимать тебя всерьез. Стив прикрывает глаза, будто он проиграл или ему очень больно. — Хотелось бы, — говорит он, но потом качает головой. — Прости. Я не в этом смысле. Мне хватает того, что есть между нами сейчас. Стив чертовски великолепный — Баки не нужно всех своих воспоминаний, чтобы знать, что он всегда таким был. — Тогда сейчас ты очень удивишься, — серьезно предупреждает Баки прежде чем придвинуться ближе, легко целуя Стива в уголок губ. Стив распахивает глаза, и на секунду Баки кажется, что он просто все неправильно понял, но Стив проводит своей ладонью по его щеке, так что Баки замирает. — Серьезно? — тон у него такой, словно Баки только что сотворил чудо. Баки кивает, не доверяя себе слова (он еще плох в них), не доверяя себе сказать все, что он подразумевал поцелуем. Стив соединяет их губы снова, пока они оба тяжело дышат и трясутся куда сильнее, чем должны. А потом он слегка размыкает губы, и Баки не собирается сопротивляться. Он целует Стива по-настоящему, так, как кто-то должен целовать человека вроде Стива — хорошо, влажно и медленно. Стив прерывисто вдыхает — вздох похож на испуганный — и перекатывается на спину, утягивая Баки с собой. Баки практически лежит на нем и смотрит вниз, на порозовевшие скулы Стива, прижимаясь еще ближе, потому что даже несколько сантиметров — чересчур. — Ты правда имеешь это в виду? — спрашивает Стив, когда они отстраняются друг от друга, чтобы вдохнуть. — Это все не потому что я этого хочу? В животе у Баки что-то сжимается, но это определенно хорошее чувство. — Не знал, что ты хочешь этого, — подмечает он. — Или это должно было быть очевидным? — Все было настолько очевидным, что даже Тони заметил, — говорит Стив, звуча слегка раздраженно и нежно в одно и то же время, и это все для Баки. Это все принадлежит только Баки. — В следующий раз разъясни мне это по буквам, — говорит он. Румянец на скулах Стива не проходит, так что Баки не может удержаться и проводит по ним пальцами. Тепло. — Вот так? — спрашивая, Стив подается вперед для еще одного поцелуя. — Может быть, — Баки говорит это Стиву прямо в губы. Он полулежит рядом со Стивом, опираясь на локоть, и они целуются, целуются и не прекращают целоваться. Баки не помнит, чтобы что-то подобное было раньше. Он чувствует теплое домашнее ощущение, которое Стив и раньше вызывал в нем, только в этом случае оно куда больше и безопаснее одновременно. Он задумывается, хочет ли Стив заходить дальше поцелуев, позволит ли он раздеть себя и поцеловать везде или нет. Стив, будто читая его мысли, отрывается от его губ и спускается ниже, оставляя медленные, посасывающие поцелуи. Баки пытается придвинуться еще ближе, откидывает голову назад, желая большего. Стив облизывает и целует его шею, спускаясь к ключицам, выцеловывая сначала правую, после чего двигается к левой. Спустя несколько секунд Баки осознает, почему это чувствуется иначе, и отстраняется, накрывая губы Стива рукой. — Эта часть не слишком моя, — говорит он. В голове стоит изображение рентгеновского снимка, давным-давно сделанного Старком. У него не только рука металлическая, у него металлическая ключица, лопатка и добрая половина ребер. — Это все — ты, — серьезно отзывается Стив. — Но если ты не хочешь, чтобы я ее трогал, то все в порядке. Баки вроде как хочет. Может, только не сейчас. — Ага, — говорит он. — Сосредоточься на не гидровских частях. Баки определенно каким-то образом расстроил его, но Стив не заостряет на этом внимания и улыбается примерно на четверть наигранной улыбкой. — На всех не гидровских частях? — Конечно. Все, что тебя интересует, — отвечает Баки, чувствуя, как у него под кожей бурлит кровь. Стив отрывается от его шеи и снова целует его в губы. — Я заинтересован во всем тебе, — говорит он. — Но нам незачем спешить. — Точно, да, конечно, никакой спешки, — Баки кивает и пытается вести себя так, будто он согласен. Они и так не спешат. Баки уверен, что Стив не потеряет его снова, но он все еще волнуется, что если они не сделают это сейчас, то другого шанса у них не будет. Тогда, прежде, у них была вся жизнь для этого, но ничего так и не случилось. Он кладет ладонь Стиву на плечо и толкает его обратно на простыни. — Моя очередь, хорошо? Стив кивает, и его ответное «хорошо» растворяется в стоне, когда Баки решает скопировать его действия и выяснить, сколько поцелуев может уместиться на его шее. Выясняется, что очень много. Еще выясняется, что Стиву очень нравится. Он извивается и прогибается в спине, пытаясь стать еще ближе и не выглядеть нетерпеливым одновременно. Когда Баки кусает его, — всего один раз, пытаясь заставить Стива лежать спокойно, — Стив издает неожиданно громкий стон. — Чего? — спрашивает Баки. — Это было плохо? — Это была полная противоположность слову «плохо», — заверяет Стив, так что Баки делает так снова. Если бы его спросили раньше, Баки бы ответил, что существует лимит поцелуев на двух людей, потому что рано или поздно им станет скучно и придется придумать занятия получше. Но, как показывает нынешний опыт, он заблуждался, потому что, сколько бы они со Стивом ни целовались, Баки хочется делать это еще дольше. — Помнишь, как я сказал про спешку? — голос у Стива хриплый и дышит он тяжело. — Да? — отзывается Баки, утыкаясь носом Стиву в щеку. — Я подумал, может, — его прерывают звуки рассерженно-сонного детского плача. — Черт, — бормочет Баки, выбираясь из кровати. Он поворачивается и видит, что Стив тоже наполовину поднялся. — Нет, нет, ты остаешься здесь. Ты остаешься прямо здесь. Стив ухмыляется и падает обратно на кровать, но Сара по-прежнему плачет, так что Баки вынужден уйти, даже несмотря на то, что он не хочет. — Ты делаешь меня мучителем, — говорит Баки Саре, когда добирается до комнаты малышки, и она плачет ему в футболку. — Что с тобой вообще такое? Она продолжает плакать так, будто ей разбили сердце, так что Баки расхаживает по комнате, пытаясь ее укачать, и бормочет обо всяких маловажных вещах. — А ты знала, что твой дядя Стив сегодня остался у нас? — говорит ей он. — Он наверняка слушает нас сейчас. Привет, Стив. Тебе нравится твой дядя Стив, да? Ты же хочешь, чтобы я вернулся к нему и составил ему компанию? Сара только плачет и плачет, и Баки никак не может ее успокоить. Она злится, когда он пытается поменять ей подгузник, и еще больше расстраивается, когда он пытается ее покормить. — Уф, — вздыхает он, сидя на диване и пытаясь обнять ее несмотря на то, что она отталкивает его своими маленькими кулачками. — Что не так? — Могу предположить, сэр, — внезапно вмешивается Дворецкий. — В ее комнате сегодня довольно тепло. Иными словами, она может нуждаться в свежем воздухе. Баки смотрит на окно на противоположной стене, которое он может открыть совсем чуть-чуть, и на балконную дверь, которая вообще никогда не открывается. — Выпустишь меня хоть раз? — спрашивает он. В качестве ответа балконная дверь щелкает и открывается, впуская внутрь прохладный поток воздуха. Сара взвизгивает, но на этот раз она звучит не настолько расстроено, так что Баки приходит к выводу, что Дворецкий прав. Баки несет Сару к балкону, прижимая ее крепче к себе на случай, если на такой высоте ветер слишком сильный, но — это же здание Старка — угол наклона здания и балконы на верхних этажах служат своеобразным щитом, так что ветер едва ли ощутим. — Лучше? — спрашивает Баки у Сары, которая медленно расслабляется, указывая ручками в сторону манхеттеннских огней и издавая мягкие утвердительные звуки. Малышка медленно моргает, ловя ресницами лунный свет. Баки прислоняется спиной к стене, глубоко вдыхая и наслаждаясь видом. Здесь очень красиво, и он чувствует, будто выиграл приз, потому что Дворецкий пустил его сюда, как бы тупо это ни звучало. Он не сразу замечает, что Сара заснула, — он слишком занят довольствованием собой. Но сонливость и потребность в Стиве заставляют их обоих вернуться внутрь. — Спасибо, — тихо говорит он, когда за ним закрывается дверь, и несет Сару в ее комнату. Она сонно хватается за его пальцы, но отпускает их, когда Баки укладывает ее в кроватку, наклоняется и целует ее в щеку. Баки возвращается к себе в спальню, останавливаясь у подножья кровати. Стив спит лежа на животе, с едва приоткрытым ртом, и кончик подушки Баки упирается ему в щеку. — Значит на сегодня хватит, — шепчет Баки, и он правда не возражает. Секс нужен ему не настолько сильно, насколько ему нужен Стив. Он забирается в кровать и немного дрожит, когда тепло тела Стива встречается с его холодной кожей. Стив что-то бормочет и закидывает руку Баки на талию, притягивая его ближе к себе. — Ты холодный, — бубнит он в заднюю часть шеи Баки. — Выходил на улицу, — Баки наощупь находит ладонь Стива и, когда тот не говорит ничего против, переплетает их пальцы. — Зачем? — интересуется Стив, звуча сонно и раздраженно одновременно — это куда более мило, чем должно быть на самом деле. — Сара, — говорит ему Баки. — А теперь — тихо, спи давай. — Нет, — протестует Стив. — Мы были заняты. Баки прижимается спиной к груди Стива, поворачивает голову и оставляет поцелуй на его предплечье. — Неужели? И на чем мы остановились? — Я могу ошибаться, но люди сейчас называют это обжиманиями, — Стив зевает ему в шею. — Ну да, — Баки смеется. — Молодежь и все их заумные слова. А как бы мы назвали это тогда? — Поцелуи в шею, — Стив целует Баки в макушку. — Я не знаю — просто поцелуи? — Мы когда-нибудь это делали? — что-то подсказывает, что Баки заранее знает ответ на этот вопрос. Стив сначала замирает, а потом покрепче прижимает Баки к себе. — Нет, никогда, — говорит он. — Хотя мне всегда хотелось. Баки довольно удобно в его нынешней позе, но он все равно переворачивается, прижимаясь своей грудью к груди Стива, и целует его. — Мы были глупыми, — говорит он, когда они разрывают поцелуй. — Очень глупыми. Как я вообще мог устоять перед тобой? — Не думаю, что это было так уж тяжело, — Стив кладет руки Баки на бедра, там их и оставляя, пока их ноги сплетаются друг с другом, а поцелуи становятся более влажными. — Готов поспорить, что было, — нога Баки проскальзывает между ног Стива, и он давится воздухом, когда его наполовину вставший член упирается Стиву в бедро. Стив аккуратно скользит ладонями ниже, гладит и сжимает, и Баки мелко трясется, не в состоянии справиться со всеми эмоциями и ощущениями. — Чересчур? — встревоженно спрашивает Стив, смягчая прикосновения. — Я давлю на тебя? Баки спешно трясет головой: — Нет, блять, нет же, — он сжимает футболку Стива в кулаках и прогибается в спине, не зная, как получить все, чего он хочет, одновременно. — Давлю ли я на тебя? — Нет, — отвечает Стив, прежде чем снова целует его, сильнее и глубже. Они оба только целуются и трутся друг об друга, не находя достаточно сил оторваться от поцелуев, чтобы сделать что-нибудь еще. Всего становится чересчур, но они не останавливаются. Баки, дрожа всем телом, запускает ладони под футболку Стиву, царапая его спину своими короткими ногтями, наслаждаясь теплым и твердым рельефом мышц. И теперь, когда он добрался до кожи, ему хочется большего — он скользит одной рукой ниже, запуская ладонь под резинку боксеров, пытаясь снять их, не прерывая поцелуя. Стив мягко шипит сквозь зубы: — Стой, подожди, осторожнее. — Прости. Что я делаю не так? — рука Баки замирает на месте. — Ты слишком тянешь, — Стив переворачивается, все еще лежа под Баки, и помогает ему, наполовину стягивая с себя боксеры — дальше Баки справляется сам. Он смотрит на свою руку, обхватывая ей член Стива. Он большой и хорошо ощущается в его ладони. Стив прикрывает глаза и тяжело дышит, пока Баки медленно водит ладонью, приспосабливаясь. Он, наверное, не очень в этом хорош, но Стив почти до крови закусывает губу и очень тяжело дышит каждый раз, когда Баки снова к нему прикасается. Это поразительно — Баки еще никогда не чувствовал столько силы, столько власти, но, что еще более важно, этим он еще никогда не делал никому настолько хорошо. Баки хочет, чтобы это не прекращалось, но конец приходит слишком скоро: Стив шепчет что-то наподобие «черт» и изливается ему в руку, черты его лица расслабляются, а губы приобретают о-форму. Баки тянется и целует его в уголок рта снова, точно так же, как он сделал это раньше, когда они только начали все это. — Замечательное выражение лица. Ты должен ходить с таким все время. — Выйди вон, — хрипло смеется Стив. — Придурок, — он возится с передней частью боксеров Баки и несколько раз терпит неудачу, пытаясь подцепить резинку. Баки сжаливается над ними обоими и стягивает их с себя самостоятельно, поднимаясь на руках, предоставляя Стиву достаточно места. Стив осторожно трогает его, двигая ладонью. — Ты можешь, можешь быть жестче, — говорит Баки, опуская голову. Он подразумевает что-то вроде пожалуйста, будь жестче, но Стив все равно не решается. — Последнее, чего я хочу — это сделать тебе больно, — отвечает он, проводя большим пальцем по головке члена. Баки стонет и толкается Стиву в руку. — Уверен, что это был бы хороший тип боли, — парирует он, но он не собирается принуждать Стива к тому, чего тот делать не хочет. — Точно, — говорит Стив, сжимая ладонь. Это все еще не совсем то, чего хотел Баки, но ему хорошо, влажно, а еще он со Стивом, так что он держится еще несколько минут, прежде чем оргазм накрывает его с головой. Сотрясаясь, он падает в приглашающие объятья Стива, чья рука оказывается зажатой между их телами, мокрая и липкая, прямо рядом с его промежностью. — Мы могли бы и лучше, — задумчиво говорит Баки, разворачиваясь так, чтобы положить голову Стиву на грудь. Стив оборачивает свои руки вокруг него, утыкаясь носом ему в волосы. — Все и так было хорошо, — говорит он. Баки улыбается, думая, как скоро пройдет чувство удовлетворения — он все еще чувствует себя невероятно хорошо. — Ну, если тебе понравилось. Не помню, когда занимался таким в последний раз. Стив только смеется. — А я вообще таким никогда не занимался, так что — только между нами — все было даже лучше, чем просто хорошо. — Что, совсем никогда? — интересуется Баки, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Стива. Ему нравится румянец на его лице и то, как он все равно смотрит ему в глаза, несмотря на смущение. — Наверное, ждал тебя, — отвечает Стив, слегка задирая подбородок. — Это, конечно, мило, но, технически, я был мертв, так что ты просто идиот. — Баки, — мягко произносит Стив, и Баки ничего не может с собой поделать, он просто поднимается и невесомо целует его. — Да, знаю, — заверяет он, откидывая пряди волос Стива с его глаз, и целует его в лоб. — Теперь ты хочешь пойти спать? — Боже, да, — это заставляет Баки рассмеяться. Они пытаются найти удобные позы для сна и заканчивают лицом к лицу, рука Стива покоится у Баки на талии, а сам Баки упирается ладонями Стиву в грудь. Он не помнит, делил ли с кем-нибудь кровать после секса до этого, и раньше он думал, что это должно быть жутко неловким. Но это Стив. С ним едва ли хоть что-нибудь может быть по-настоящему неловким. Стив быстро засыпает, и Баки смотрит на него еще какое-то время, прежде чем отключается сам.***
— Баки, — слышит он и в следующее мгновение чувствует руку на своем плече, постепенно возвращаясь в реальность. — Чего? — бормочет он, открывая глаза, чтобы увидеть бледное лицо Стива перед собой. — Что случилось? — Где Сара? — спрашивает Стив, и этого вопроса более чем достаточно, чтобы Баки окончательно проснулся и выбрался из кровати. — В каком смысле «где Сара»? — переспрашивает он, уже направляясь в сторону детской. — Там ее нет, — слышит он голос Стива, который идет за ним следом. — Я пошел к ней, чтобы она тебя не разбудила, но в кроватке ее не было. И не то чтобы Баки ему не верит, ему просто нужно убедиться в этом самостоятельно. Кроватка пуста, на матрасе виднеется вмятина в том месте, где она лежала, но больше — ничего. Баки разворачивается, хватая Стива за руку, сжимая ладонь слишком сильно. — Где она? Где она вообще может быть? — Я не знаю, ДЖАРВИС не знает, я, — Стив качает головой и не успевает договорить, потому что Баки отшатывается и бежит к другим комнатам. Сперва он проверяет кухню, на случай, если малышка снова забралась на кухонную тумбу, но там ее нет, как нет и в гостиной или в ванной и нигде на полу — он проверяет каждый сантиметр. Отстраненно Баки слышит, как Стив говорит с кем-то, слышит крики Старка из динамиков, а потом чувствует, как Стив позади него проверяет стопку грязной одежды, которую Баки бросил на полу, — и это до смешного нелепо, потому что Сара не какие-нибудь автомобильные ключи. — Все хорошо, все будет хорошо, — повторяет Стив, положив ладонь Баки на плечо. — Где-то же она должна быть. ДЖАРВИС сказал, что никого в ее комнате не было, а ходить она не умеет. — Она может появляться в разных местах, — быстро проговаривает Баки. — Она… Я не знаю, что она делает, но она сама может оказываться в разных местах. — Что ты имеешь в виду? — хмурится Стив. Баки только трясет головой, жалея о сказанном. Может он и правда сам унес Сару куда-то, а потом забыл, может быть и нет. Он больше ни в чем не уверен. — Я не понимаю, что происходит, — шепчет он, сползая с дивана и оказываясь на ковре, роняя голову на подтянутые к груди колени. Стив, успокаивая, водит большим пальцем вдоль задней части шеи Баки, как раз под линией роста волос. — Если ты что-то знаешь, ты должен мне сказать. И, прежде чем Баки может решить, хочет ли он действительно выставить себя безумцем, Дворецкий говорит: — Сэр, доктор Беннер нашел Сару. Баки вскакивает на ноги, хватая Стива за запястье, когда тот делает то же самое. — Где она? — спрашивает он. — С ней все хорошо? — Он нашел ее на крыше, — отвечает Дворецкий, и больше Баки его не слушает, он просто бежит к лифту. Они вваливаются на площадку на крыше, где Беннер держит на руках Сару, обернутую в одеяло из серебристой фольги. Баки раньше такие видел — полицейские давали такие людям, которые стали свидетелями совершенного Зимним Солдатом убийства. — С ней все хорошо? — спрашивает он, проталкиваясь через Бартона и Наташу, чтобы увидеть малышку. — Она замерзла, — отзывается Беннер, — но визуальных повреждений нет. Агент Симмонс уже в пути, она ее осмотрит. — Слава Богу, — произносит Баки и тянет руки, чтобы взять малышку, но Беннер издает хриплый звук и отступает на шаг. — Воу, эй, что. Дай ее мне, док. Беннер смотрит на него извиняющимся взглядом, но качает головой. — Я не могу, — говорит он. — Нет. — Брюс, — слышится мягкий голос Стива из-за спины, но Беннер не отступается от своих слов. — Как она здесь оказалась? — спрашивает он, смотря сначала на Стива, а затем на Баки. — Ты оставил ее здесь? Баки массирует свою же голову рукой. — Нет. Блять. Конечно же нет, — но все смотрят на него, заставляя его сердце быстро и больно колотиться. — Я не делал этого. — Ну не могла же она сама сюда прийти, Джеймс, — говорит Наташа. Ее голос звучит сожалеюще. Все слишком осторожничают с ним. — Я не приносил ее сюда, и уж тем более не оставлял, — Баки смотрит вокруг, а потом останавливается взглядом на очень грустном Стиве. — Правда. Ты же мне веришь? — Конечно, — тут же отвечает Стив, но он врет. Очевидно же, что он врет. — Я знаю, что ты бы ни за что не сделал подобного нарочно. — Нарочно? — вторит Баки. — Я вообще никогда бы такого не сделал. Точка, — он пытается звучать уверенным, но он не. Он совсем не уверен. Стив дотрагивается до его руки. — Ты сказал, что выходил с ней наружу. Ты вернулся в кровать холодным. Баки хочет кричать. — А после я снова уложил ее в кроватку. Я точно знаю. Он хочет убежать к себе в комнату и забаррикадировать дверь, — что-то, чего он не хотел уже много дней, — но он не может бросить Сару. Он протягивает к ней руки, и она хватается за его палец, притягивая его к себе в попытке обслюнявить. — Я бы ни за что не сделал ей ничего плохого, — говорит он, смотря только на Сару. — Я ее люблю, — эти слова даются ему тяжело, он не до конца понимает, как работает любовь, но он знает, что это — именно то, что он чувствует по отношению к малышке. — Никто и не сомневается, — заверяет Стив. Телефон Бартона звонит, и он смотрит на экран, прежде чем отвернуться. — Фил и Джемма здесь. Пошли, Док. Баки следует за ними по пятам просто потому, что он не может иначе, и Стив идет рядом, и Баки не может на него смотреть. Он не винит никого в их недоверии — он всего лишь обескуражен тем, насколько они ему доверяли, но со Стивом все по-другому. Стив должен всегда верить в Баки, а особенно тогда, когда Баки сам в себя не верит. Они находят Старка и агента Симмонс в медицинском крыле; Коулсон стоит поодаль, предоставляя им достаточно места. Наташа и Бартон идут прямиком к нему (пальцы Бартона слегка соприкасаются с пальцами Коулсона), а Симмонс подходит ближе к Беннеру. — Ох, маленькая бедняжка, — говорит она, протягивая руки. — Иди сюда, дорогая, — она несет малышку к кушеткам, и никто не останавливает Баки, когда он следует за ней, что хорошо, потому что иначе — он уверен — он бы подрался с ними, а он этого совсем не хочет. — Она в порядке? — спрашивает он. Малышка выглядит нормально: он наблюдает, как она лежит на спине и смотрит на свои собственные ноги, которыми она пинает воздух, и Баки точно знает, что она потянет свои пальцы в рот в любую секунду. Он протягивает руку и отводит ее ноги от ее лица. — Нет, не делай так, ты не знаешь, где они были. — Она-то точно знает, — ярко подмечает Симмонс. — Это мы тут не имеем ни малейшего представления, да? — она поднимает Сару, разговаривая с ней, и Баки это нравится. Люди должны говорить с малышами — отстойно, когда решают что-то за тебя. — Сержант, — из-за спины слышится тихий голос Коулсона, но Баки выставляет руку. — Минуту, — говорит он. — Я должен убедиться, что с ней все в порядке, — он оборачивается так, чтобы периферическим зрением все еще видеть Сару. — Пожалуйста, сэр? — Да, хорошо, — отвечает Коулсон, — конечно, — он звучит ошеломленно, и Баки только потом понимает, что он обычно не говорит Коулсону сэр, он никому так не говорит. Ему начинает казаться, что Симмонс берет дополнительные анализы только для того, чтобы окончательно свести Баки с ума, но она — милая леди, так что это, скорее всего, не так. Это все у Баки в голове, это все его покалывающая в груди тревога. В конце концов она вновь кладет Сару на кушетку и улыбается. — Она в порядке. Слегка замерзла, слегка обезвожена, но в порядке. Баки задушенно выдыхает — довольно громко, чтобы все услышали, но ему плевать, даже если они считают его слабым. — Спасибо, — говорит он. Симмонс ему только улыбается. — Вот так, — говорит она, протягивая Сару. — Она хочет обратно к своему папочке. И Баки тоже хочет ее обратно, но папочка окончательно добивает его. Он не ее папа. Он хочет им стать, но это невозможно. Он никому не отец и никогда таковым не будет. Она заслуживает лучшего, чем он. — Я не могу, — произносит он, отступая. Сара тянет к нему свои крохотные ручки, но он не может. — Баки, — обеспокоенно говорит Стив. — Все в порядке. С ней все хорошо. Никто ни в чем тебя не винит. — Да, давай же, — влезает Старк. — Мы попросим ДЖАРВИСа — ты же ему доверяешь? — усилить охрану на твоем этаже. Баки только качает головой, чувствуя, как на него давят стены и он совсем не может соображать четко. — Коулсон, — зовет он. — Сержант? — слышится в ответ. Коулсон выглядит спокойным, собранным и слегка обеспокоенным психологическим состоянием Баки. — Думаю вам стоит найти для нее кого-то другого, — говорит он. Слова режут горло и легкие точно раскрошенное стекло, но все только к лучшему. С ним Сара не в безопасности, и там, на крыше, с ней могло случиться все что угодно. — Тебе не кажется, что это слегка чересчур? — осторожно спрашивает Коулсон. — Я могу найти кого-то тебе в помощь. Тебе не обязательно отказываться от нее. — Мы уже пробовали это, — протестует Баки. — Мы находили ей няню. Ничего путного не вышло. — Она ударила Барнса электрошоком, — поясняет Старк, и на этот раз он уже не настолько доволен этим, насколько был в прошлый раз. Стив подходит ближе и оборачивает руку вокруг плеч Баки, слегка сжимая ладонь. — Баки, ты не в себе. Ты напуган, да, но ты сам сказал, что ни за что не сделал бы Саре ничего плохого. — А ты сказал, что ты не можешь быть в этом уверенным, — парирует Баки, скидывая с себя руку Стива, несмотря на то, что он очень хочет ему верить; несмотря на то, что он очень хочет, чтобы Стив помог ему. — Фил, — зовет Стив, беспомощно смотря на Баки, но больше не предпринимая попыток к нему прикоснуться. — Ты можешь найти кого-нибудь, у кого Сара может остаться на пару дней? Только до тех пор, пока Баки не придет в себя, чтобы снова присматривать за ней. — Я найду, — отвечает Коулсон, смотря на них обоих, а потом достает свой телефон. — Если вы уверены, что ребенок- — Сара, — перебивает его Баки. Он стоит, перекрестив руки на груди, сжимая свою футболку в кулаках, чтобы унять дрожь. — Ее зовут Сара. — Хорошо, я обязательно запомню, — обещает Коулсон, а после разворачивается и берет малышку на руки, улыбаясь ей, прежде чем протянуть ее Баки. — Почему бы тебе не подержать ее, пока я не найду какого-нибудь агента, с которым она сможет остаться? Капитан Роджерс будет с вами все это время, с ней ничего не случится. — Да, Бак, — поддакивает Стив. — Возьми ее на руки. Баки не хочет, но в то же время он очень этого хочет, так что он протягивает к ней руки. Он знает, что все просто добры к нему. Он отдаст ее — он больше никогда не получит ее назад. — Стив, никуда не уходи, — говорит Баки, отвлеченный весом Сары в его руках. Он не уверен, как без нее собирается пережить завтрашний день и все остальные следом. Боже, он понятия не имеет, как он может отдать ее кому-то. Он чувствует прикосновение ладони — большой, теплой и твердой — к своей пояснице, и ему не нужно даже смотреть, чтобы понять, чья она. — Пошли, — слышится голос Стива рядом с его ухом. — Я помогу собрать некоторые ее вещи. Баки кивает и позволяет вывести себя из комнаты. Он ни на кого не смотрит, не желая видеть жалость в их взглядах или, что еще хуже, видеть в чертах их лиц осознание того, что Саре и правда будет лучше с кем-то другим. Он слышит за спиной шепот Бартона и то, как Коулсон отвечает ему что-то низким, ровным голосом. Звучат они грустно. Им грустно из-за него, Зимнего Солдата, который попытался стать полноценным человеком и провалился даже в этом. Он справляется с дорогой до лифта — лифта, которым он пользовался спокойно уже бог знает сколько дней просто потому, что у него были более важные причины для беспокойства — и отдает Сару Стиву, прежде чем сползти по стенке на пол. Он не может дышать. Это не похоже на те моменты, когда воспоминания настигают его точно кошмары, так, что он забывает дышать из-за перенапряжения. В этот раз все реально, происходит прямо сейчас, и ему не помогают ни глубокие вдохи, ни голос Стива, повторяющий «Баки, Баки!». Лифт останавливается, но двери не раскрываются. Стив опускается рядом с ним на колени и аккуратно протягивает ему Сару. Баки берет ее и прижимает к себе просто потому, что это уже стало своего рода инстинктом. Когда Стив придвигается к нему ближе, чтобы поцеловать, Баки поворачивается навстречу, потому что это тоже инстинкт. — Спокойно, — шепчет ему в губы Стив. — Тебе нужно слушать меня и дышать. Баки опускает голову и качает ей из стороны в сторону. — Почему я вообще решил, что оставить ее — хорошая идея? — спрашивает он. — Почему ты позволил мне так подумать? Стив прислоняется лбом к голове Баки, как раз к месту над ухом, и говорит: — Потому что ты ее любишь. И она любит тебя. В подтверждение этому Сара хватает прядь волос Баки и тянет ее на себя, пытаясь облизать. — Нет, нет, перестань. Где я был, ты тоже не знаешь, — говорит ей Баки, отцепляя ее пальцы. У них волосы почти одинакового цвета — она могла бы стать его дочерью, он мог бы притвориться. Баки откидывает голову назад, прислоняясь к зеркальной стене, когда лифт снова начинает двигаться. — Ты правда хочешь знать, почему я не зову Дворецкого по имени? — спрашивает он. — Конечно, — Стив отвечает так, будто он всегда готов слышать все, что Баки рассказывает ему, каким бы ужасным это ни было. — У Говарда Старка был Дворецкий по имени Джарвис, — говорит он. — Уверен, что именно я его и убил. — Это… — Стив застывает с открытым ртом, будто хочет сказать что-нибудь утешительное, но не может подобрать слов. — Оу. Лифт достигает нужного этажа и раскрывает двери с негромким «дзынь». — Именно, — отвечает Баки, позволяя Стиву выйти первому. Позже, он лежит на спине и держит Сару так, что она стоит у него на груди. Стив ходит по комнатам, собирая ее вещи, но Баки не может на это смотреть. — Ты меня не запомнишь, — говорит он малышке, пытаясь смотреть ей в глаза, но она больше заинтересована в хватании его носа. — Но, надеюсь, ты запомнишь кого-то, кто тебя любил. Прости, что я облажался. Когда в дверь звонят, складывается впечатление, что им совсем не досталось времени наедине. Стив стоит перед ним с опущенными руками и озадаченным выражением лица. — Я чувствую себя так, словно не должен впускать их, — говорит он, закусив губу. — Впусти их, — тяжело бросает Баки. — Нет, подожди, — он встает и долго целует Сару в обе щеки, глубоко вдыхает и передает ее Стиву. — Ты отдашь ее. Я не смогу. Он разворачивается и уходит к себе в спальню, наплевав на то, что это делает его трусом. Он чисто физически не справится, если отдаст ее сам. Спальня выглядит пустой, потому что из нее пропали вещи Сары, и это бессмыслица — у нее есть своя комната. Малышка вообще не должна была занять так много места в его жизни. Он слышит голос Стива, Коулсона и еще один, женский; он может различить их интонацию, но не может разобрать слов. — Сэр, — тихо произносит Дворецкий. — Может я не вовремя, но я уже экстраполировал ваше участие в смерти моего тезки. Я не виню вас, и я уверен, что он бы тоже не стал. Для меня все еще было бы честью, если бы вы звали меня по имени. Баки тяжело сглатывает. — Я… Спасибо, — выдавливает он. — Спасибо тебе. Он повторяет про себя, что это — конец, все уже кончено, но он не умеет просто так отпускать прошлое, поэтому говорит: — Хей. ДЖАРВИС? Ты можешь отслеживать ее? — Боюсь, что за пределами Башни у меня такой возможности нет, — Дворецкий — ДЖАРВИС — говорит ему. — Разве что с помощью отслеживающего устройства. — Где я могу его найти? — Баки в надежде задирает голову к потолку. — Сэр, я должен предупредить вас, что этого делать не стоит, — это звучит странно, потому что ДЖАРВИС особо не пользуется интонациями, но Баки может поклясться, что, будь он человеком, он бы произнес это с самым бесстрастным лицом. — А если я решу проигнорировать предупреждение? — наступает Баки. Слышится щелчок, как если бы ДЖАРВИС неодобрительно цокнул языком. — Тогда вы можете найти отслеживающие устройства на ваших ботинках, кожаной куртке и в мобильном телефоне. — Какого черта? — спрашивает Баки, но он придерется к этому позже. Сейчас он поднимает с пола телефон, снимает заднюю крышку, вытаскивает батарею и быстро вычисляет устройство, которое он должен был найти еще давным-давно. Оглядываясь, он останавливается взглядом на лиловом пледе, купленном Бартоном для Сары. Они хранили его на случай, если ее любимый — голубой — придется стирать, так что им ни разу не пользовались, и поэтому Стив решил не отдавать его. Баки хватает плед и засовывает устройство в одну из складок пока идет в холл. Он и понятия не имеет, зачем ему отслеживать местонахождение Сары — Коулсон и так будет знать, где находится агент, но Баки это необходимо. — Стойте, — зовет он. — Подождите, мы забыли про этот плед. Он подходит к группе людей рядом с дверью и протягивает плед, но тут же притягивает его обратно к себе. Рядом с Коулсоном, держа детское автомобильное кресло в руках, с вещами Сары у ног стоит Лора Арнольд — та самая, из парка. — Лора? — спрашивает Баки. — Что вы здесь делаете? — Вы знакомы? — интересуется Коулсон, и Стив вроде как спрашивает то же самое. Лора только хмурится, слегка сощурив глаза. — Мы знакомы? — она использует тот тон голоса, которым обычно пользуются незнакомцы. — Ко… Конечно, — Баки хмурится в ответ, переводя взгляд на Стива и Коулсона. Никто не пытается помочь, так что он продолжает: — Мы проводили почти каждый обед вместе. — Простите, — говорит она, качая головой. — Вы меня с кем-то перепутали. — Нет, — кидает в ответ Баки. Он не перепутал. Он знает, что это не так. — Я не понимаю. Что происходит? — Баки, — Стив дотрагивается до его руки. — Все хорошо, ты просто ошибся. Со всеми бывает. Баки поворачивается к нему. — Серьезно? Я понятия не имею, что за херня тут творится, но я точно не настолько тронулся. Ее зовут Лора Арнольд. У нее есть сын, Райан, чуть старше Сары и- Лора давится воздухом, прикрывая рот свободной рукой. — Директор, — трясущимся голосом обращается она к Коулсону. — Если это какая-то глупая шутка, то- — Это не шутка, Агент Браун. Приношу свои извинения, — отвечает Коулсон, пристально смотря на Баки. — Сержант, я знаю, что вам тяжело, но это неприемлемо. Слишком много эмоций скребутся у Баки в горле, и он не знает, как успокоить их или хотя бы справиться с ними. — Что именно? — Сын агента Браун погиб в Битве за Нью-Йорк, — поясняет Коулсон. — Я не знаю, как вы узнали об этом, но- — Нет. Подождите, — никто Баки не слушает. Лора и Коулсон отворачиваются, и Коулсон все еще пытается успокоить ее. У него в руках большая коробка с вещами Сары, а сама Лора держит малышку на руках. Баки озадаченно смотрит на Стива, не зная, что ему сделать — ему хочется впечатать кого-нибудь в стену. Он протягивает Стиву плед, и тот мягко говорит: — Фил. Можете взять это тоже? Коулсон слегка улыбается, убирая плед в коробку, помещая его рядом с плюшевым Халком. — Не переживайте, Сержант, — говорит он. — Сара скоро снова вернется домой, — а потом они заходят в лифт и уезжают. Мозг у Баки не затыкается. — Я ее знаю, — говорит он, снова поворачиваясь к Стиву, прежде чем тот скажет хоть что-то. — Богом клянусь, что знаю. Стив делает такое лицо, будто он очень хочет поверить в это, но не может. — Может, она выглядит как твоя подруга, — говорит он. — Может- Баки поднимает руку. — Нет. Нет, что-то происходит и я… Я не, — он тянет себя за волосы, пытаясь сообразить. — Я знаю, что потихоньку схожу с ума, но я не выдумал все это. Я не навоображал ее. Он надеется, что она — не плод его фантазии. О боже, а что если так и есть? Что если он просто прочел ее дело, когда был на базе Гидры, и выдумал ее? Он вполне мог такое сделать. Он же оставил ребенка на крыше. — Хорошо, — говорит Стив. — Тогда что это значит? Баки перестает дышать. — Ты веришь мне? — удивляется он. — Ты правда мне веришь? — да он сам верит себе только наполовину. Стив улыбается неловкой самоуничижительной улыбкой. — Я всегда тебе верю. Мне уже кажется, что это относится к недостаткам моего характера. Баки пытается засмеяться, но смех выходит хриплым и прервавшимся на середине. Стив тянется к Баки. — Потом, — говорит тот, мягко отталкивая его, положив руки ему на грудь. — Сначала нам нужно остановить их. Они бросаются к лифту вместе, синхронно. Баки чувствует, что тогда, раньше, так и было — как будто он всегда чувствовал себя в разы увереннее со Стивом на его стороне.***
Они добираются только до гаражей, когда их останавливают. — Куда это вы? — спрашивает Бартон, сидя рядом с Наташей на капоте черного внедорожника. — Они собираются забрать Сару. Нам нужно их остановить, — поясняет Стив. Он выглядит так, будто готов ударить Бартона своим щитом, чтобы скинуть его с капота, но вместо этого он просто направляется к другой машине. Наташа и Бартон идут за ними. — Я что-то пропустила? — спрашивает Наташа. — Джеймс же сам попросил забрать ее. — Что-то странное происходит, — отвечает Баки. Ему кажется, что она ему поверит; по крайней мере он на это надеется. Он объясняет все настолько быстро, насколько может, и когда он заканчивает, все вчетвером уже сидят в другой машине. Бартон плюхается на водительское сидение, игнорируя протесты Стива. — Фил в машине с Гидрой? — произносит он. — Я за рулем. Таша, может позвонишь Старку? — Почему я? — ворчит она, но наклоняется и нажимает на кнопку на панели все равно. — Да, да, я слушал, — слышится голос Старка по радио. — Просто пробиваю по базам эту Лору Арнольд. — Давай быстрее, — просит Стив, барабаня пальцами по своему бедру. Он взволнован, и Баки не должен находить в этом успокоение, но он делает это все равно. Стиву плевать на собственную безопасность, но он горы готов свернуть, чтобы вернуть Сару. — О-о, да, очень по-Капитановски, — бормочет Старк. — Я прям весь трясусь… нет, шутка, не трясусь. Так или иначе, я сертифицированный гений, так что я, даже пальцем не пошевелив, могу сказать вам, что… Ага. Если Баки до этого был сосредоточен на пальцах Стива, то теперь он полностью концентрируется на самодовольном голосе Старка. — Вот, — говорит тот, в виде изображения появляясь на экране посередине панели управления. — Это карта доступа, которая позволяет вам и вашему мини-человеку входить в парк… мой парк. Ничего особенного, правда? Агент Лора Арнольд, ЩИТ, четвертый уровень. Только вот нет никакой Лоры Арнольд, есть только Лора Браун. Так зачем же ей понадобилась вторая идентификационная карта и почему она не придумала прикрытия получше? Это до черта неубедительно. — Потому что она сказала мне только одно свое имя, — медленно произносит Баки. — И она не думала, что кто-нибудь из вас мне поверит. — Что ж, тут она оказалась неправа, — насмехается Старк, будто в этом ничего такого нет. — Бартон, звони своему бойфренду. — И что я ему скажу? — издевательски спрашивает Бартон, но все же достает телефон. — Что я чертовски хочу вернуть своего ребенка, — отрезает Баки. Бартон только закатывает глаза. — Да, — говорит он. — Фил. Где ты? — пауза. — Ладно, ладно, это хорошо, это… нет, это не хорошо. Мы уверены, что агент Браун работает на кого-то плохого, так что ты можешь взять ребенка и выбираться из… Фил? Фил, блять, ты можешь, — он отводит телефон от уха и ударяет рукой по рулю. — Линия отключилась. На этих телефонах линия просто так не отключается. — Хорошо, — произносит Стив тем типом спокойного голоса, который совсем не спокойный. — А теперь нам пора. Баки наклоняется вперед, ближе к экрану, потому что он не уверен точно, откуда Старк говорит с ними. — Дворецкий… ДЖАРВИС отслеживает Сару, — говорит он. — Я подложил устройство в ее плед. — Чего? — спрашивает Стив, удивленно поднимая брови. — Отличная работа, — говорит Старк. — Не скажу, что ревную из-за того, что ДЖАРВИС любит тебя больше, но я ревную из-за того, что ДЖАРВИС любит тебя больше. Но все равно, отличная идея. Джей, ты отслеживаешь? — Конечно, сэр, — отвечает ДЖАРВИС. — Я вижу их местоположение, но они все еще движутся, так что я бы порекомендовал незамедлительные действия. — Ура, погоня, — заводя машину говорит Бартон.***
— Знаете, по чему я больше всего скучаю из тех времен, когда ЩИТ все еще был ЩИТом? — спрашивает Бартон с переднего сидения внедорожника, который он ведет словно сумасшедший через Линкольн Таннел. — Никакой Гидры? — предполагает Наташа, упираясь одной ногой в сидение Бартона, когда их машина, обгоняя джип, царапает его и всех кидает по салону из стороны в сторону. Бартон выворачивает руль, выруливая со встречной полосы, и игнорирует злобные гудки со всех сторон. — Нет, хотя это я тоже добавлю в список. Я думал про квинджеты. Я правда скучаю по своему квинджету. — И чего ты раньше не сказал, — слышится голос Старка. — Теперь я знаю, что подарю тебе на день рождения. Когда твой день рождения? — В июне, — отвечает Бартон и ударяет по тормозам, когда машина перед ними внезапно останавливается. — Да вы шутите. — Объезжай ее, — командует Баки. Стив сидит на переднем пассажирском сидении, и Баки держится за это сидение так сильно, что пальцы прорвали ткань чехла в нескольких местах. — А что я по твоему пытаюсь сделать? — кричит в ответ Бартон, но наконец-то перестраивается на встречную полосу, после снова возвращается в свою и пробивается сквозь пробку. Это что-то с чем-то. Они выезжают из туннеля в солнечный свет, который слепит настолько, что не видно ни дороги, ни близрастущих деревьев. — Блять, Нью-Джерси, — бубнит Бартон. Эта фраза что-то напоминает Баки, будто он уже думал или говорил так. Наверное, несмотря ни на что, он все еще настоящий житель Нью-Йорка. — Куда теперь, Тони? — спрашивает Стив, смотря на карту на своих коленях, наплевав на то, что в машине есть GPS и прямая линия связи с костюмом Железного Человека. — Они въехали на частную автомагистраль, — говорит Старк. — Двигаются на юг. Куда они вообще едут? — Аэропорт, — выпаливает Баки, даже не подозревая, что раньше он об этом знал. — Скорее всего Линден. Стив поворачивается, чтобы посмотреть на него. — Да, — говорит он, поймав взгляд Баки и улыбаясь. — Ты молодец. Клинт, дорогу знаешь? — Знаю ли я дорогу? — насмехается тот. — Стойте, может и нет. Когда я был в Нью-Джерси в последний раз, я был будто под трехметровой толщей воды. — Хорошо, — отвечает Стив и разворачивает карту.***
— Стоп! — голос Старка кажется громким и неожиданным по сравнению с мягкими указаниями Стива, который тот давал Бартону последние полчаса. Бартон ударяет по тормозам и кричит «Что? Что?» и в окно, и в экран. — Они останавливаются, — говорит Старк. — Блядство. Коулсон что, и вправду ниндзя? — Да, — в один голос отвечают Бартон и Наташа. — Куда мне теперь, Старк? — добавляет Бартон. Они следуют указаниям Старка и вскоре въезжают на широкий бетонный мост над автомагистралью. Три внедорожника с открытыми дверями припаркованы посередине, и рядом можно различить массу темных фигур, дерущихся друг с другом. Бартон подъезжает так близко, как только может, выпрыгивая из машины; Наташа и Стив следуют за ним. Старк все еще в воздухе, если судить по его комментариям — в основном о стиле борьбы Коулсона, которым он очень впечатлен. Баки думает бежать за ними, но они — люди, которые знают, как постоять за себя. Они смогут взять Лору и всех, с кем она работает. Баки нужна Сара. Он выбирается из машины с другой стороны и на корточках двигается к ближайшему внедорожнику, прячется за открытой задней дверью и быстро проверяет салон. Там нет охраны, так что он позволяет себе подняться на ноги. Сара не спит и лепечет что-то, сидя в своем кресле, но вскрикивает, стоит ей увидеть Баки. Она тянется к нему и подается вперед, но ее останавливают ремни безопасности. — Хей, — мягко говорит Баки. — Вот ты где, — у него трясутся руки, когда он тянется, чтобы отстегнуть малышку, но он никак не может их успокоить. Что-то очень твердое сильно ударяет его, когда он опускает руку на замок, и он отлетает назад, приземляясь на плечо, сдирая кожу со щеки и подбородка. Он чувствует покалывающую боль, что странно, потому что раньше он боли не чувствовал. Он, должно быть, совсем расслабился. Баки переворачивается, дотягиваясь до ножа, и устремляется к машине. Лора сидит на водительском сидении с Сарой на коленях, направив на Баки пистолет. — Ты правда думаешь, что я испугаюсь пули? — горько усмехается он, подаваясь вперед; пуля проходит над его плечом. — А чего ты вообще боишься? — спрашивает Лора. — Испугаешься, если ей станет больно? — оружие все еще направлено на Баки, но Лора совсем немного подносит его ближе к Саре. — Ее ты точно не пристрелишь. Она нужна тебе, — Баки очень надеется, что он прав. — Не хочешь сказать, зачем? — Нет, — усмехается она. — Ты предал Гидру. Я не скажу тебе ничего. — Ты подружилась со мной, — говорит Баки, медленно склоняясь влево, пытаясь найти ее слепую зону. Она хороша, потому что у Баки ничего не выходит. — Ты могла бы похитить ее в любое время. Зачем тогда все эти заморочки с Коулсоном? — Потому что твои дружки-Мстители были бы там уже через мгновение. Я специально отправила Блэк, чтобы проследить за их реакцией, и они были там уже через четыре минуты. Мне нужен был новый план, — ухмыляется она. — Не думай, что я не поняла, как ты пытаешься меня отвлечь, Барнс. — Я? — он пытается спросить это настолько невинно, насколько способен. — Ты, — она снова нажимает на курок. Баки бросается в сторону, но она каким-то образом предусмотрела это, и ее следующий выстрел и еще один после попадают в него. Одна пуля встречается с бионикой и рикошетит в сторону, но следующая входит в плоть. Баки отшатывается назад, хватаясь рукой за крышу машины, чтобы не упасть. Она заводит мотор и резко разворачивает машину. Рука Баки соскальзывает, но он хватается снова, игнорируя боль в груди и кровь, поднимающуюся по горлу. Машина прорывается сквозь сражение на мосту. Баки краем глаза успевает увидеть Стива, покрытого грязью и синяками, но стоящего на ногах и не раненого. Лора снова круто поворачивает, и Баки снова соскальзывает, ударяясь головой о лобовое стекло. С огромным усилием он подтягивает колени под себя, оказываясь на капоте, и хватается за дворники. Лора что-то ему кричит, но они слишком быстро движутся, чтобы он мог разобрать слова. Он видит Сару, ее слезы и раскрасневшееся лицо. Позже Баки убьет каждого, кто сегодня приближался к малышке ближе, чем на пять метров. Он не решил, будет Лора первой в этом списке или последней, но он уверен, что ее смерть будет медленной и мучительной. Со стороны дороги кто-то начинает стрелять. Не важно: люди Лоры пытаются убрать его или кто-то пытается помочь ему, — пули пролетают чрезвычайно близко. Лобовое стекло рассыпается на осколки, позволяя Баки услышать рыдания Сары и то, как Лора кричит: — Слезь с машины, слезь с этой гребаной машины! — Тогда останови ее! — кричит Баки в ответ, но потом видит взгляд Лоры и понимает, что совет был так себе, потому что она ударяет по тормозам. Толчок слишком сильный, чтобы он мог справиться с ним одной рукой. Его перекидывает через крышу, и он приземляется позади машины, ударяясь о бетон, и этот удар ощущается невыносимой болью во всем теле. Он слышит, как кто-то кричит его имя, но сейчас он может думать только о машине, которая с ревом уезжает. — Старк, — кричит он, вскакивая на ноги и игнорируя боль. — В пути, — отзывается тот и, едва Баки начинает бежать, оказывается перед внедорожником. Но Лора не тормозит, пытаясь объехать его. Когда он делает выпад, чтобы ее остановить, она выворачивает руль, видимо рассчитывая сбить его и уехать. Баки первый замечает опасность этого маневра, Старк — за ним следом. Они оба кричат, пытаясь предупредить ее, но Лора либо не слышит, либо принципиально не слушает советы людей из этой команды. Во время сражения одна сторона моста скорее всего была повреждена, потому что кусок ограждения раскрошен. Земля пропадает из-под колес машины, когда ту заносит; колеса делают еще несколько оборотов, прежде чем вся машина наклоняется. Старк и Баки бросаются вперед, но ни один из них не успевает сделать абсолютно ничего. Багажник ударяется об остатки стены, и машина камнем летит вниз, лобовым стеклом навстречу автомагистрали. — Нет! — кричит Баки, устремляясь к краю моста. Внедорожник полыхает. Он перепрыгивает через обломки бетона, собираясь прыгнуть вниз, но Старк хватает его поперек живота, оттягивая назад. Баки пинается и пытается вырваться; слышится звон металла и ругань Старка, но он не прекращает. — Никто такое не пережил бы, — кричит Старк Баки в ухо. — Барнс, Баки, послушай. Прекрати вырываться. Баки не слишком воспринимает слова, но все равно понимает их значение. Они оба падают на землю, куда ближе к краю, чем хотелось бы Старку — он оттаскивает их обоих подальше. Баки лежит на спине и смотрит на него, отдаленно осознавая, что он задыхается, что он истекает кровью, что ему больно, но ничего все равно не кажется реальным. — Баки? — слышит он, а потом Стив возникает с ним рядом, прижимаясь к его груди, к месту под ключицей — как раз туда, куда Лора выстрелила. Он переводит взгляд на окровавленные руки Стива и, наверное, он должен беспокоиться из-за этого, но нет. Ему все равно. — Сара была в машине, — он едва ли слышит свой собственный голос. — Я знаю, Бак, — тяжело отзывается Стив, сильнее прижимая руки к его груди и крича Старку привести помощь. — Со мной все нормально, — говорит Баки. — Прекрати. — Было бы неплохо, если бы с тобой и правда все было нормально, — отзывается Стив. — Я не собираюсь терять вас обоих. У Баки щиплет глаза. Он отворачивается от Стива и бездумно смотрит на противоположную сторону дороги, где виднеются израненные тела: мертвые или бессознательные агенты Гидры. Баки это не приносит ни капли удовлетворения. Бартон и Коулсон сидят рядом друг с другом на капоте машины Старка. Бартон мягко смеется — смех звучит до ужаса неуместным. Беннер тоже здесь, потому что процент вероятности того, что он может стать Халком, теперь ничтожно мал. Он помогает Наташе обработать изрезанную руку, но, судя по Старку, приземлившемуся перед ним, он скоро будет здесь, чтобы помочь Стиву. Баки не хочет смотреть на дыру в ограждении, через которую выпал внедорожник, но взгляд все равно прикован к этому месту. Он запоминает, отмечает свои ошибки, чтобы не повторить такого в следующий раз, только вот никакого следующего раза не будет и исправлять ему нечего. Он прикрывает глаза и пытается ни о чем не думать. Стив и Беннер переговариваются над ним, но они звучат спокойно, так что беспокоиться ему не о чем. Кто-то разрывает его футболку, давит на грудь, прикасаясь к коже. Ему все равно. От этого он точно не умрет — он ведь столько всего пережил раньше, что ему какое-то огнестрельное ранение. Он счастливчик. Он — не невинная и беспомощная малышка Сара, которой он позволил вот так вот уйти. Слышится мягкий плач, почти незаметный для слуха, но Баки распахивает глаза. — Вы слышали? — он перебивает Стива, который что-то рассказывал Беннеру. — Что именно? — интересуется Беннер. — Нет, стой, не двигайся. Баки отталкивает их обоих от себя и переворачивается, пытаясь найти источник плача. Он слышит его снова, всего лишь тихий звук на ветру, и поднимается на ноги. — Куда ты? — спрашивает Стив, следуя за ним. Он хватает Баки за локоть — это оказывается очень даже полезным, потому что благодаря этому Баки держится на ногах. — Кто-то плачет, — отвечает он. — Где-то ребенок плачет. — Боже, Баки, — шепчет в ответ Стив, и ему так больно. Ему так больно. Баки делает два шага, прежде чем потеря крови дает о себе знать: он заваливается на Стива. — Блять, — бормочет он, чувствуя, как его невыносимо тошнит. Он хватается за куртку Стива и буквально повисает на нем. — Прошу. Клянусь, я что-то слышал. Ты же сказал, что ты всегда мне веришь. Стив кладет руку Баки на талию, наполовину помогая и наполовину неся Баки туда, куда тот указывает. Баки слышит, как Беннер сзади них тихо говорит о том, что ему нельзя двигаться сейчас, но это не важно. Важно только то, что где-то плачет ребенок. Они находят ее в траве на обочине, примерно в пятнадцати метрах от катастрофы. Она все еще завернута в свой фиолетовый плед и ее кигуруми Черной Вдовы не опалено ни в одном месте. Баки падает на землю и подползает к ней, не смея взять ее на руки — он слишком напуган. — Ты тоже ее видишь? — если он окончательно свихнулся, то он должен знать, чтобы ни на что не надеяться. — Да, — откликается Стив, поднимая малышку и передавая ее Баки. Баки видит в его глазах слезы — немое подтверждение тому, что это все правда, все происходит прямо сейчас в этой реальности. — Но как, — спрашивает он у Сары, осторожно обнимая ее, пытаясь не перепачкать ее в своей крови. — Как ты это сделала? — Это невозможно, — говорит Стив, садясь рядом и прислоняя свою голову к голове Баки. Они оба смотрят на Сару, надувающую слюнявые пузыри. Как будто ей нет дела до остального мира сейчас, когда ее наконец держат на руках. — Как такое вообще может быть? — Никак, — отвечает Баки. — Я видел, как она падала. Стив кладет руку Баки на спину, и Баки льнет к этому прикосновению, едва сдерживая задушенный вздох из-за задетого ранения. — Я знаю, что меня должно интересовать то, как она это сделала, — говорит Стив. — Мне тоже сейчас все равно, — утешает его Баки, пытаясь взять Сару так, чтобы ее вес давил только на его нормальную руку, но даже так боль все равно простреливает сквозь его тело. — Твою мать. — Что не так? — встревоженно спрашивает Стив. — Мне забрать ее? Черных пятен у Баки перед глазами становится все больше. — Раньше такого не было, — бормочет он, раздраженный из-за того, как все вокруг стремительно темнеет. — Ага, теряешь хватку, старичок, — нежно говорит Стив, забирая из его рук Сару. Баки окончательно теряет сознание.***
— Наверное, мне пора сюда переехать, — задумчиво произносит Симмонс, зашивая огнестрельную рану в плече Баки. Сара счастливо играет, сидя у Стива на коленях. — Фитц и Старк? — говорит Коулсон. — Вместе? — у него фингал под левым глазом, к которому Бартон заставил его приложить лед, но в остальном он не слишком пострадал. — О-оу, точно, — смеется Симмонс. — Вот это точно стало бы катастрофой, не так ли, сэр? — она делает тугие стежки, и Баки заставляет себя не морщиться. — Но я очень заинтересована в телепортирующемся ребенке. Это жутко интересно. — Не то слово, — бормочет Баки. Он бы назвал это чудом, но не вслух. — Она 0-8-4? — интересуется Симмонс. — Технически, — отвечает Коулсон, закатывая глаза на возмущения Бартона. — Я не собираюсь рассматривать ее как 0-8-4, но нельзя отрицать ее происхождения. Баки знает, что такое 0-8-4. Он знает все коды ЩИТа — Александр Пирс позаботился об этом. Но ему все равно. Он будет бороться за Сару и он обязательно выиграет. — Я могу связаться с Тором, — добавляет Коулсон. — Он будет здесь как только сможет. — Было бы неплохо, — широко улыбаясь говорит Стив. Он мягко тыкает пальцем в живот Сары, отчего та издает счастливый детский вскрик. — Это же неплохо, верно? Баки понятия не имеет, поэтому решает положиться на мнение Стива. — Спасибо, — говорит он. Коулсон смотрит на него и улыбается, но улыбка быстро исчезает с его лица. — Прошу простить меня за то, что я позволил Гидре подобраться к ней настолько близко. Баки только качает головой. — Все в порядке. Вы не могли знать. Но вы нашли что-то про нее? — Про Лору Арнольд? — уточняет Коулсон. — Ее отец в свое время был большой фигурой в Гидре. Директор Фьюри нанял Лору в качестве двойного агента, но, как оказалось, она все это время была тройным агентом. Только не говорите Фьюри, а то у него и так проблемы с доверием. — А что насчет ее сына? — вмешивается Стив, смотря на Баки, которого этот вопрос интересует не меньше. Райан был довольно тихим мальчиком, так что Баки толком и не знал его, но это не мешает ему переживать все равно. — Мы ищем его, — тяжело отвечает Коулсон. — Моя команда этим занимается. Наша лучшая догадка на данный момент заключается в том, что она использовала Битву за Нью-Йорк как прикрытие, чтобы передать сына Гидре. Вы говорили, что никого кроме вас в парке не было? — Да, всегда только мы, — до этого Баки даже не замечал, каким странным все это было. — Чтобы не было риска быть пойманной, — кивая, отзывается Коулсон. — Полагаю, она хотела провести с ним побольше времени. — Это просто ужасно, — вмешивается Симмонс. Она накладывает бинты на место ранения и слегка хлопает Баки по плечу. — Мы его найдем. У нас в автобусе лучший в мире хакер, так что не переживайте. Баки пытается улыбнуться ей и не позволять мыслям о том, что Гидра может экспериментировать над другими детьми, закрасться к себе в голову. — Тор сможет сказать нам, все ли с ней в порядке? — спрашивает он, зная, что это не самый хороший переход с темы на тему, но всем придется простить его на этот раз. — Конечно, — говорит Симмонс. — Он же Тор! Коулсон открывает рот, пытаясь возразить, но в итоге просто пожимает плечами. — Да, — произносит он. — Так и есть.***
Говорите про Скандинавских богов что хотите (Баки пока не доводилось ничего о них говорить), но они приходят на помощь очень быстро. В Башне Тор оказывается уже через двадцать минут после того, как Баки наконец запрещает медикам хлопотать над ним. Вместо этого над ним хлопочет Стив, но это все равно лучше. — Мои друзья, — провозглашает Тор, откидывая с лица волосы и позволяя своей мантии осесть вокруг него. — Я слышал, что вы были благословлены волшебным ребенком. — Она, эм, она не наша, она только Баки, — неловко выдавливает Стив, но потом улыбается. — Привет, Тор. — Капитан, как давно мы не виделись, — говорит тот, прежде чем заключить Стива в очень крепкие объятья. — Она и Стива тоже, — вмешивается Баки, когда объятье затягивается и Стив начинает выглядеть еще более неловко. — Привет, Тор, мы не встречались до этого. Тор выпускает Стива из своего захвата, в последний раз хлопая его по плечу, и двигается в сторону Баки. — Мы не встречались, — говорит он. — Хотя мы связывались. Баки думает о фотографиях Лондона, на которые он никогда не отвечал, и морщится. — Да, прости, я не очень… хорош в этом в последнее время. Тор торжественно кивает и пожимает плечами. — Это вовсе не имеет значения. Я все равно польщен возможностью иметь с тобой знакомство, Сержант Барнс. — Баки, — отвечает тот. — Просто Баки. У Тора за спиной Стив весь светится, но Баки притворяется, что он этого не видит. — Я бы пожал тебе руку, — говорит он, — но, — Сара спит у него на руках. Если быть более точным, она спит между его рукой и диванным подлокотником, но ей вроде бы удобно, и Баки не готов отпускать ее. Может быть он никогда не будет готов. Может быть он все еще будет пытаться держать ее за руку, когда она пойдет в старшую школу. Тор присаживается на корточки перед диваном, смотря на Сару. — Как я могу помочь вашей малышке? — спрашивает он. Баки не представляет, как все объяснить, поэтому просто смотрит на Стива. Стив сражался с пришельцами, он наверняка видел еще более странную фигню. Стив подходит ближе и присаживается на подлокотник. — Мы предполагаем, что она умеет летать, — говорит он. — Или телепортироваться. Ты слышал что-нибудь про телепортирующихся детей? — Должен признаться, что не слышал, — заинтригованно отвечает Тор. — Увы, у меня нет знаний о магии, которой владели мои мать или брат, но я буду счастлив поделиться всем, что я знаю, если это поможет леди Саре. — Спасибо, — говорит Баки. — Мы бы правда были этому рады. Люди из ЩИТа предложили нам помощь, но я не хочу, чтобы они обращались с ней так, будто она очередной научный эксперимент. Стив сжимает его руку. — Мы такого не допустим, — говорит он. — В самом деле, — подтверждает Тор. — Пока я здесь, это не будет дозволено. Директор Коулсон тоже не допустит такого, я полагаю. Он — хороший человек. — Да, — Баки говорит себе расслабиться и улыбнуться — выходит легче, чем обычно. Стив аккуратно поглаживает заднюю часть его шеи, и Баки льнет к прикосновениям настолько незаметно, насколько может. Тор все равно смотрит на руку Стива, что означает, что они ни черта не незаметные. — Будет куда легче заключить, в чем нуждается леди Сара, когда она проснется, — говорит Тор. — Если вы больше не нуждаетесь во мне в срочном порядке, я хотел бы подготовить комнаты — моя Джейн приезжает вечером. — Да, конечно, — отвечает Стив. — Спасибо, что сразу пришел к нам. — В этом не было никаких неудобств. Так или иначе, я скучал по своим друзьям, — Тор улыбается им обоим и кивает головой. — Не вставайте, я могу выйти сам. Конечно же Стив все равно встает и провожает Тора до двери. — Стой, — спохватывается Баки, пока Тор еще не ушел. — Почему будет легче только когда она проснется? — у него есть кое-какие идеи, но он хочет знать точно. — Очевидно же, что тогда мы сможем обсудить все вопросы, — отвечает Тор. — Ты и Сара? — медленно уточняет Стив. Тор кивает. — Ее понимание языка может быть совсем рудиментарным, потому что она еще совсем юная, но я уверен, что мы сможем продуктивно побеседовать. — Хорошо, это… здорово, — говорит Стив, держа дверь открытой. Тор уходит, напоследок хлопая Стива по плечу. Стив закрывает дверь и поворачивается к Баки. — Он собирается разговаривать с Сарой. — Ага, — соглашается Баки. — Звучит так, будто в это вовлечены наркотики, да? Интересно, нравимся ли мы ей. Стив закатывает глаза. — Она любит нас. По крайней мере тебя. Она же тебя обожает. — И тебя тоже, — Баки думает сказать я тебя обожаю, но не делает этого, потому что ему кажется, что это не та вещь, которую Баки Барнс сказал бы. А потом он думает, что сейчас это уже не важно. — Эй, Стив. — М-м? — он приподнимает уголки губ в вопросительном жесте. У Баки сердце бешено колотится. — Я люблю тебя. Ты же знаешь это? — в конце концов сказать это оказывается не настолько сложным. — Я… — маленькая улыбка Стива превращается в гигантскую. — Я предполагал, — говорит он. Баки не может сдержать смех. — Да ну? А ты оказывается умный, да? — Нет, просто ты очень предсказуемый, — защищается Стив, и если он начнет улыбаться еще шире, то его лицо расколется пополам. — Пошел ты. Я суперский шпион, — парирует Баки. — Разве ты не должен сказать то же самое? Стив опирается рукой на спинку дивана и наклоняется к Баки. Тот ожидает еще больше шутливых издевок, но получает только мягкие губы Стива напротив своих и тихое «я тебя тоже люблю». Он прикрывает глаза. — Черт, — потому что, правда, это все, о чем он может думать. — Это невероятно серьезно, да? — Не особо, — Стив целует его в уголок губ, потом в щеку, сохраняя между ними большую дистанцию, потому что он помнит, что Баки словил пулю и сидит с ребенком на руках. — Я всегда тебя любил. — Стив, — Баки протягивает свободную руку и хватает его за воротник футболки. Швы предупредительно трещат, но ему плевать. — Пошли, — говорит Стив, хватая Баки за руку и помогая ему подняться на ноги. — Куда мы? — спрашивает он, следуя за Стивом в спальню. Сара продолжает мирно спать — телепортация из лап смерти, как оказалось, очень утомляет. — Подумал про твою идею закрыться в комнате от всего мира, — поясняет Стив, кивая в сторону кровати. — Замечательная же идея. — Да ну? — издевается Баки. — Я думал, что мне нельзя так делать, потому что это вредит здоровью? — он садится на кровать и укладывает Сару на одеяло. Она перекатывается на живот и протягивает руку — Баки дает ей свой палец, за который она тут же хватается. — Честно говоря, — Стив закрывает дверь, подтаскивая к ней шкаф. — Я просто хочу одну спокойную ночь, в которую я буду знать, что и с тобой, и с ней все в порядке. Ты не против? — Конечно нет, — заверяет его Баки. Он ложится на спину, чувствуя все изнеможение, накопившееся за день. — Иди сюда. — Минуту, — обещает Стив. — ДЖАРВИС? — Сэр, — отзывается тот. — Не позволяй никому нас тревожить, если дело не будет касаться чрезвычайной ситуации. Пожалуйста? — Конечно, сэр, — отвечает ДЖАРВИС. — Я настрою охранную систему на высший уровень на эту ночь. — Спасибо, ДЖАРВИС, — вмешивается Баки. — Мы очень благодарны, — он подразумевает то, насколько он благодарен за все разы, когда ДЖАРВИС за ним приглядывал, но он не очень хочет начинать подобный разговор при Стиве. — Не за что, Сержант Барнс, — говорит в ответ ДЖАРВИС. — Спокойной ночи. — Я рад, что вы подружились, — заявляет Стив, скидывая с ног ботинки и ложась рядом с Баки, приподнимаясь на локте, чтобы смотреть на Сару. — Как говорится, все машины вместе, да? — усмехается Баки, ухмыляясь в ответ на нахмуренный неодобрительный взгляд Стива. — Подует ветер, и ты таким и останешься. — Так моя мама говорила, — хмурости в его взгляде словно и не бывало. — Я помню, — Баки правда помнит (или только думает, что помнит). Он не может воссоздать в памяти ее лицо, но вспоминает интонации ее голоса. — Я рад, что назвал Сару в честь нее. Стив осторожно кладет ладонь Саре на спину. — Я тоже, — он смотрит на малышку и выглядит как живое воплощение чувств Баки. — Я хочу оставить ее, — мягко говорит Баки, несмотря на то, что для Стива это не новость. — Хорошо, — отвечает тот. — Мы сможем это осуществить. Баки позволяет своей ладони провести по руке Стива. — Тебя я тоже хочу оставить. Стив переворачивает ладонь, ловя ею ладонь Баки, сплетая свои теплые пальцы с чужими, металлическими. — Я смогу с этим жить, — говорит он. — Да? — переспрашивает Баки, скользя вниз, чтобы его голова оказалась на уровне головы Сары. Он улыбается, когда Стив делает то же самое. — Да, — заверяет тот. Он ловит взгляд Баки, и они лежат по разные стороны их спящей малышки и улыбаются друг другу, как два дурачка.***
— Леди Сара просит еще одну бутылочку, — торжественно заявляет Тор, смотря на них с пола. Он сидит там вместе с Сарой и беседует с ней вот уже час. Ну, Тор разговаривает, а Сара в ответ издает — Баки может поклясться — простой детский лепет, но Тор вроде бы понимает ее. — Еще не время для ужина, — протестует Стив. Он все это время завороженно смотрел на них, определенно очарованный. — И все же она голодна, — отвечает Тор. — Это очень изнурительное дело. — Что конкретно? — интересуется Стив. — Она пытается показать мне, как ей удается перемещаться в пространстве. Но, к сожалению, это работает только тогда, когда ей очень нужно что-то конкретное. — Не правда, — вмешивается Баки. — Она отправилась на крышу, на кухню и ко мне в спальню. Не думаю, что ей нужно было что-то определенное в те моменты? — Могу предположить, что все те разы она пыталась найти тебя, — задумчиво говорит Тор. — Могу я предложить тебе переместить себя из этой комнаты? — Конечно, — Баки встает и идет в спальню. Как только он там, он слышит, как Стив говорит: «Хей, Сара, хей, куда делся Баки?», и незамедлительно чувствует себя худшим. Но им правда нужно узнать, что она умеет делать. Правда. Он повторяет это про себя до тех пор, пока не слышит, как малышка начинает плакать. — Сара, — зовет он. — Сара, милая. — Черт, — слышит он из гостиной, а потом Сара материализуется у него в руках. Он сидит на кровати и прижимает ее к груди. — Она тут, — кричит он, но Стив и Тор появляются в дверях спальни еще до того, как он успевает проговорить слова до конца. — Значит, телепортируется, — мягко произносит Стив. — На вид так и есть, — соглашается Тор. — Вы сказали, что последователи Гидры наградили ее этими способностями? Баки позволяет Стиву ответить, потому что сам он не может. — Мы предполагаем, — говорит тот. — Она либо унаследовала это от родителей, над которыми Гидра ставила эксперименты, либо Гидра ставила эксперименты непосредственно над ней, — сама идея подобного кажется чересчур ужасающей, так что Стив замолкает. — Неудивительно, что они хотели ее вернуть. — Они ее не получат, — на автомате выпаливает Баки. — Они до нее не доберутся, — обещает Стив, взъерошивая сначала волосы Баки, а потом и Сары. Никто не возражает. — Спасибо, Тор. Хочешь поужинать с нами? — Я бы очень хотел, — отвечает Тор. — Но я не могу так скоро оставить свою Джейн одну. — Она может присоединиться к нам, — предлагает Стив и потом смотрит на Баки. — Ты же не против? Баки закатывает глаза. Как будто теперь у него есть выбор. — Конечно, — говорит он, облокачиваясь на стоящего позади Стива. — Почему бы и нет. Почему бы ему не провести вечер в компании скандинавского бога и его девушки-астрофизика, наблюдая, как его лучший друг-суперсолдат будет кормить их телепортирующуюся малышку? Баки и представить не мог, что все однажды сложится вот так. Он готов поспорить на все его деньги, накопленные за семьдесят лет, что Баки Барнс из 1944 о таком даже ни разу не думал. Но это все — его, и он счастлив.