Кто бы мог подумать?

Я поставил его номер в черный список, удалил переписку, не желая, чтобы хоть что-то напоминало о нем. Если начнет звонить или писать, чтобы от него ничего не приходило. Надеюсь, с левых номеров он этого делать не будет. Надеюсь, я его не увижу больше. Кривил ли я душой? Так уж я хотел, чтобы он больше никогда не появился в моей жизни с извинениями и скорбной физиономией? Но ведь он унизил мое достоинство! Он врал мне столько времени! Из-за него мое лицо теперь видели… сколько людей вообще? Да и в каком шоу! Про геев, как я понял? Как развести натурала на интим с геем? Да и не просто развести, а и еще влюбить в себя… Ненавижу. Ненавижу себя. Его. Весь мир. Сука. Как я ничего не понял? Как я позволил своему сердцу так увлечься? Ведь он реально смог зацепить, вызвать доверие и желание… И я ненавижу себя за это. Я работал, усиленно встречался с Ларой, отчасти потому что хотел забыться в ее объятиях еще быстрее, словно мне разбили сердце. Не переставал опасаться, что это проклятое шоу может глянуть кто-то из моих знакомых, друзей, коллег и тогда не знаю, куда мне деваться. Я жил в том обществе, где большинство людей — я был уверен — были гомофобами, и уж точно не разделили бы того, что происходило на отснятом материале. А если среди тех кто знал меня и находились солидарные, не факт, что они бы оценили, что меня смогли развести как лоха! Какой стыд! Проходили дни. Недели. Стали появляться новые знакомые, встречи, нарисовались старые подружки, о которых я уже забыл. Даже те, кто в момент обиды и своей бабской истерии ставили меня в блок, со временем появились. А иногда пытались познакомиться парни, и вот тогда я иной раз начинал думать, что у меня паранойя, и все это из-за того шоу. Но вроде сколько я не шерстил каналы, не рыскал по просторам интернета, ничего подобного не видел. Где его транслировали — я не знал, возможно, где-то в теневом интернете, куда далеко не каждый может попасть. И, к слову, к знакомствам старым и новым: я посчитал, что хочу и готов быть верным одной, хоть и внимание мне льстило. Лара. Я уже говорил, что стал ценить ее больше, чем раньше? Правда, если бы она узнала… Скорее всего, я и правда превратился в параноика. Я повторяюсь, да? Плевать. И вот однажды, когда я бегал по нужным адресам в свой очередной рабочий день, в лифте одного из домов я столкнулся с ним. Двери лифта отворились и мы уставились друг на друга. Он стоял в нем, а мне нужно было зайти в кабину и спуститься на первый этаж. Я не знаю как у него, но в моей груди екнуло. Отозвалось. Это странно. Нет! Плохо. В нем что-то изменилось. Кажется, лицо осунулось, кожа стала бледнее и волосы короче. Да, он укоротил волосы, теперь они едва касались плеч. Наверное, ему так даже лучше… Я стою и молча смотрю на него, не решаясь зайти в кабину. Алексей не сводит с меня глаз, смотрит с таким выражением, будто не верит, что видит меня вновь. Я медленно поворачиваюсь, делаю шаг к лестнице, и тут меня хватают за руку и затаскивают внутрь лифта. — Что ты делаешь? — возмущенно восклицаю я. — Что ты вообще здесь делаешь?! — Странный вопрос, — немного растерянно отвечает он. — Я живу в этом доме. А вот что ты здесь делаешь? — Я работаю инженером техподдержки. Но уверен, ты об этом знаешь. Смотрю красноречиво и зло, намекая ему на то, что создатели треклятого шоу обо мне уже давно навели справки. — Нам надо поговорить, — не переставая сжимать мое плечо, сказал Алексей. — Сейчас. — Нет. Отпусти. — Не отпущу. — Живо отпусти кому сказал! — Не привлекай внимания. Не голоси. — А вот и буду, чтобы выйти отсюда! — Дурила, — Алексей жмет кнопку «Стоп». — Ты что творишь? Зачем ты остановил лифт и двери заблокировал?! — Затем, чтобы мы, наконец, поговорили. — Открой сейчас же двери, — я пытаюсь нажать кнопку «Отмена», но мне не дают этого сделать. — Это знак, что я тебя увидел снова. И где! В том доме где живу я! — У тебя везде знаки, — насмешливо говорю я. — Тоже мне все про знаки свыше втирал, когда мы так случайно, — я показываю знак кавычек, — сталкивались, правда? — Мы действительно первые разы сталкивались именно случайно. А затем организаторы… — Плевать. Выпусти меня отсюда! — Нет, — он упрямо покачал головой. — Пока не поговорим. И не ори. Сейчас это действительно знак, что не нужно молчать. Я и так долго молчал. — У меня клаустрофобия. Мы выйдем и поговорим в подъезде. — Сильно сомневаюсь и насчет первого, и насчет второго. Алексей выглядел уверенным и даже властным, и я растерялся, не зная, что мне делать. Взгляд упал на панель с кнопками, он его перехватил и тут же стал спиной к ним, закрыв собой. — Послушай, — начал я, стараясь говорить спокойней, — у меня на разговоры сейчас нет времени. Я спешу. — Ну вот видишь, — грустно улыбнулся парень, — а ты говоришь про разговор в подъезде. Лгун. — Пускай лгун. Выпусти меня, пожалуйста. — Только когда выслушаешь меня. Я закатил глаза и тяжело вздохнул, поняв, что попал. Ну не кидаться же мне на него с кулаками? — Вообще-то лифт могут люди ждать, квартир-то в доме много. — Ничего, подождут. — А ты упрямый, — заметил я, окидывая его взглядом. Настроен он и правда решительно. — Упертый и настойчивый, когда это необходимо. Смотрит на меня в упор и твердо, уверенный голос. Ух, какие мы! Я хмыкнул. — Я не писал и не звонил, потому что понимал, что ты этого не хочешь. Боялся навязываться и опасался вызвать только раздражение, а мне это как раз не нужно. — Я этого и сейчас не хочу, Алексей, как ты не понимаешь? Можешь не оправдываться. — Но очень хотелось поговорить. Очень хотелось снова поджидать тебя у подъезда, услышать твой голос… Из мой груди вырвался усталый вздох. Я обвел кабину лифта умоляющим взглядом, мысленно прося, чтобы каким-то чудом двери открылись и я смог выйти. — Я понимал, знал, что ничего этим не добьюсь. У меня ломка по тебе, понимаешь? — Пройдет. — Я не хочу, чтобы проходило. — Значит, ты мазохист. Он совсем невесело улыбается и качает головой с видом: как ты не прав! — У меня все внутри перевернулось, когда вновь увидел тебя перед собой. Это не просто случайность… — Именно что так и есть, Леша. — Нет… нет… — Алексей, послушай… — Я бы никогда, наверное, так и не посмел появиться снова в твоей жизни, но сегодняшняя встреча… — Забудь меня, — перебиваю, и у меня внутри что-то вздрагивает, когда я вижу выражение его лица. — Так будет лучше для всех нас. — Может да, а может и нет. Ты не можешь этого знать… — Я не смогу быть с тобой! — снова срываюсь я. — После всего что было — не смогу и все! На что ты сейчас рассчитываешь?! — На твое понимание и прощение! Прости… прости… — не отводя от меня огромных глаз. На худом бледном лице они выглядели еще больше. Алексей делает шаг ко мне, но я выставляю руки вперед. — Простить?! Ты опозорил меня! Меня теперь могут узнать! Если глянет то шоу кто-то из моих коллег или приятелей — я не знаю, что со мной будет! — Ничего. — Что?! — чуть ли не взревел я. — Ничего с тобой не будет, — с потрясающей уверенностью сказал он. — Я никому не позволю дать тебя в обиду. — Ай, какой герой нашелся! — Если даже все те, кто тебя знает, глянут его — в чем сильно сомневаюсь, и отвернутся от тебя, значит, грош им цена. Значит, конченные гомофобы, с которыми не стоит иметь дела. — Ты вообще соображаешь что ты говоришь? — Я — да. А ты, скорее всего, нет. — Знаешь что? Мне сейчас дико захотелось ударить тебя, — опасно понизив голос произнес я, с вызовом смотря на него, но он и ухом не повел. — Ты повернут на репутации. Дико боишься, что кто-то что-то узнает и пойдет слух… Я понимаю, что ты боишься. Что у тебя чуть ли не животный страх, если кто-то из твоих увидит, что ты можешь с парнем, но будет куда легче жить, если всех таких людей, кто будет против тебя, слать на хер. И тогда жить будешь куда спокойнее и куда легче. А ты слишком запариваешься… — Иди к черту, а? — Ты не понимаешь! Ты слишком много думаешь о том, что подумают другие, но так не надо жить… — Надо. — Нет. — Да. И сейчас я пытаюсь донести, что можно воспринимать все иначе… — Нет… — Не перебивай меня сейчас, черт возьми, — Алексей сократил то крохотное расстояние что нас разделяло в кабине лифта. — Так вот, я понимаю тебя, понял ты? Я знаю, что тебе страшно. Тебе мерзко, противно и невыносимо. Но, во-первых, наше реалити, скажем так, не везде транслируют, это не Дом-2, про которое все знают. А во-вторых… — А во-вторых, катись и выпусти меня, — оттолкнул я его. — Я от стыда сгорю! — Я просил не перебивать меня, — вновь приблизился и властно прижал меня к стенке. — А во-вторых, если кто-то да и узнает — это не конец света. — Ты не понимаешь… — Услышь же меня! — Отвали, — я вновь попытался оттолкнуть его, но уже не получилось. — Я не закончил разговор, — и он прижал меня к стенке еще сильнее. — Это. Не. Конец. Света. Если кто-то из друзей после просмотра отвернется от тебя, значит такова цена этого друга. И он должен идти по известному адресу. Если тебя попрут с работы — значит найдешь другую. Если они такие идиоты, то пускай! Дьявол! Ты ведь ничего не сделал! Ни в чем не виноват! — Я… — Ты просто показал, что можешь заинтересоваться парнем, вот и все! Нормальные твои друзья набили бы морду мне, а не тебе! Дьявол! Ты это понимаешь?! Да и знаменитым на весь мир ты не станешь, успокойся! На улице на тебя пальцем показывать не будут! Да если на то пошло, я ведь тоже рисковал! Подумай ты головой своей! — Почему ты не остановился? И, кстати, у тебя изо рта воняет. Отодвинься, будь любезен. Алексей изменился в лице, а затем воскликнул с оскорбленным видом: — Зачем ты так? Мы оба знаем, что это не так! Зачем ты несешь этот бред? Да. Я соврал, но не сказал ему, а только отвел взгляд. Я злился. На него, на себя. И сказал я, чтобы он отодвинулся, наконец. В тесной кабине он находился ко мне слишком близко и это выводило из равновесия. Ну почему у нас лифты не как в зарубежных фильмах? А еще я почувствовал противный укол вины и это мне вообще не понравилось. — Знаешь, не хочу знать, почему. Подозреваю, что ты скажешь, что у тебя контракт, не заплатят бабки, если откажешься, карьера, или еще что. И что даже возникшие чувства ко мне не могли помешать тебе пойти до конца, или прервать все, когда ты понял, что ко мне ты чувст… Не хочу слушать. — А еще ты думаешь, что так не ведут себя с теми кого любят, — спустя недолгую паузу произнес Алексей и горько улыбнулся. — А еще ты думаешь, что никогда не сможешь мне полностью доверять. А еще ты думаешь, что когда мы виделись, большая часть сказанных мною слов — сценарий. — Любят? Его взгляд так и норовил лишить меня самообладания. — А еще ты думаешь, что я как актер могу сыграть чувства и любые эмоции, но как мне доказать тебе, что я не настолько хороший актер? Я сглотнул и дернулся, когда его руки легли мне на плечи, а губы опасно приблизились. Я невольно посмотрел на них и слишком поздно отвел взгляд — меня уже целовали. Не углубляя поцелуй, без лишних ласк внутрь моего рта. Он словно знал, как надо именно со мной. Снова. — Ты прав, — тихо произнес я, — я не смогу доверять тебе. — Пожалуйста, — горячо прошептал Алексей возле моего лица, заглядывая в глаза, — я буду доказывать тебе обратное. Каждый раз. Снова и снова. Что ты можешь мне доверять. Больше никаких камер, все по-настоящему. Только ты и я. Поспешные поцелуи на моем лице, от лба до подбородка. Легкие, нежные касания губами, от которых подкашиваются ноги, а где-то в области живота зарождается то самое щекочущие чувство. — Не могу… Он взял мое лицо в ладони и вновь завладел губами, а я понимал, что нужно сказать СТОП. Одно это слово высветилось перед глазами, как кнопка, которую нужно нажать прямо сейчас. Не могу. — Саша… Этот взгляд, проникающий в самую душу. Дьявол! Я зажмурился, чтобы не видеть горящих глаз, смотрящих на меня так жадно и с такой мольбой! — Мне нужно идти… — Один шанс… Все переворачивалось внутри… — Помнишь я говорил тебе, что если налажаешь — потеряешь меня. Это и случилось. — Помню… помню… но пожалуйста! — Леша, отпусти… я не готов… — Ты — то самое настоящее. Слышишь? — Он все еще держал мое лицо в ладонях, которые уже подрагивали. Я яростно мотаю головой. Внутри все сжимается. Нет. Я не верю ему. Не могу заставить себя поверить в него. В нас. — У нас ничего не получится. С чего ты взял, что мы можем стать… парой? — Получится, — с нежной и немного печальной улыбкой молвил Алексей, легко, будто перышком, касаясь моей щеки. — Нужно лишь пробовать и дать шанс друг другу. Если будем вместе, если ты сможешь простить и дать шанс, я буду только с тобой! Я чувствую, что у нас все получится и это не будет только интрижка!  — А у меня есть любимый человек и… — Я постараюсь не ревновать к ней, — прошептал Алексей. — Правда постараюсь, и уж конечно не смогу тебе запретить быть с ней. Я пораженно смотрел на него. Неужели он и правда так меня… любит? — Мне тоже очень хреново. Я причинил боль и разочаровал человека, к которому был совсем неравнодушен, но ведь этот человек может простить. Ведь может, верно? Потому что я знаю, что он тоже был неравнодушен ко мне… Я открыл было рот, но Алексей поспешно продолжил: — Понимаю, ты не можешь решиться… ты боишься, что может снова какое-то шоу? Игра! Что это уже мое личное шоу, но это не так! И я готов доказать тебе это! Только не убегай от меня! — Я… я… В голове уже начинался какой-то ад. Этот человек с невозможными глазами умел сводить с ума. Мне нужно было что-то сказать, чтобы выйти из лифта. Мне уже становилось трудно дышать и я часто хватал ртом воздух. — Так же не идиот и понимаю, что ты опасаешься, что она может узнать, и ты можешь потерять ее, но она может и не узнать никогда. Точнее, я все сделаю для этого, постараюсь, чтобы наши отношения остались втайне. Потому что это важно для тебя. — Хорошо. Сердце бьется все быстрее… мне нужно выйти. Нужно на воздух. Кружится голова. Я достаю телефон и вытаскиваю на глазах Алексея его номер из ЧС в доказательство и чтобы он успокоился. Чтобы он поверил. Из его груди вырывается облегченный выдох, он прикрывает глаза, а затем блаженно улыбается. Боже… — Так ты позволяешь… Саша! Дорогой мой! Быстрее на воздух. Чувствую, как щеки пылают. Он так рад! Даже счастлив судя по виду… Боже! — Я не хочу пугать тебя… не хочу оттолкнуть своим напором и несдержанностью в чувствах, но меня просто распирает сейчас, — он так смотрит, так улыбается, так касается, что у меня сжимается сердце. — Леша, мне правда пора. Мне еще работать, я опоздал везде уже, — вру, но мне нужно выйти и срочно, а то паника накроет меня с головой. — Ты можешь позвонить мне позже. Хорошо? — Ты правда дашь мне возможность доказать, что я отношусь к тебе более чем серьезно, уважаю тебя и уж точно не хочу просто затащить в койку? Ответь мне честно, и я тут же открою двери. — Правда. Я дам тебе шанс. Стараюсь смотреть открыто в глаза, чтобы он поверил, иначе я никогда не выйду от сюда. В его серьезном взгляде проскакивает толика недоверия, но все же он жмет нужную кнопку и двери открываются. На площадке нас встречают возмущенные жильцы, я опускаю голову и ни на кого не глядя сбегаю с лестницы. На улицы пылающие щеки обжигает холодный зимний ветер. ————— Он позвонил мне на следующий же день, а я не снял трубку. Затем не снял еще раз и еще, хотя прекрасно слышал звонки. Когда он звонил мне, то сердце невольно убыстряло ход, а внутри зрело смутное чувство вины. «С тобой все в порядке? Надеюсь, все хорошо… Очень сильно надеюсь на это и жду не дождусь встречи с тобой…» Я зажмурился и убрал телефон подальше, надеясь, что он не осмелится караулить меня возле подъезда. И да, я его не видел больше. Мудрое решение. «Просто скажи как ты?» «Не могу и не хочу забывать наш разговор… и твой ответ. Помнишь?» Я молчал на все его смс и звонки. Нет, он не наяривал через минуту, видимо, боялся показаться уж слишком назойливым, звонил раз в день, через день, чаще писал… потом все реже… И, наконец, его смс, короткая, всего три слова, которая пришла примерно через месяц после нашего разговора в лифте, и она застряла у меня занозой в мозгу: «Ты обещал мне.» Именно это его последнее сообщение стало вызывать острое чувство вины и оно не проходило. Звонки прекратились, и я понял, что таким образом он попрощался со мной, обвинив во лжи прямо ему в глаза. Но ведь он тоже лгал мне! И не одну неделю! Наступила тишина. Больше от него ничего не приходило, а я и не думал ставить его номер в черный список. Уже рука не поднималась. Я понимал, что уже не испытываю ни злости, ни ненависти, ни тем более раздражения. Он ведь больше всего его боялся? Ты обещал мне… Блять. Блять. БЛЯТЬ. Со временем я стал невольно ждать от него весточки. Я понимал, что он уже не напишет и тем более не позвонит, а я все почему-то продолжал прислушиваться к телефону, и с ужасом понимал, что это не привычка. Это было нечто большее, и это стало по-настоящему мучить меня. Как ломка. — Саш, что с тобой происходит? Мы решили попробовать пожить вместе, съехаться на время сразу после Нового года. И теперь засыпая и просыпаясь, я почти всегда думал о нем. Его лицо стояло перед глазами, я помнил его голос, его запах… Со временем стали появляться мысли: какого это оказаться с ним в постели? Какие чувства и ощущения я бы испытал? Почти уверен, что мне бы понравилось… И с каждым разом все больше и больше. Наверняка. И меня смущала эта уверенность. Он так просил прощения! Так смотрел на меня! Я съежился в клубок и отвернулся к стене. — Извини, просто немного хреново себя чувствую. Голова болит. Спи. — Ты думаешь, я ничего не замечаю? — Ты о чем? — Тебя что-то волнует. Гнетет. Дело во мне? — Нет. Точно нет. Определенно. — Работа? — Нет. — Нужно было соврать. Работа. Что угодно. — У тебя кто-то появился? Я сглотнул, пытаясь убрать ком в горле, кашлянул и ответил глухо: — Я только с тобой. Мы бы не съехались и не стали жить вместе, если бы я бегал по другим. Думаю, ты это должна понимать. — Но с тобой что-то происходит! — Просто устал… извини, я хочу спать. Тупая отмазка. Конечно, Лара мне не поверила. Иногда снилось, как мы гуляем, держимся за руки, целуемся, занимаемся любовью… И мне было хорошо! Но я не смел звонить и писать, даже если он до сих пор ждал. Я уже страдал по нему, мысли о нем стали навязчивыми, никак не желая выходить из головы, но я все так же не напоминал о себе. А затем удалил его номер и все сообщения, чтобы не сорваться… Удалил со слезами на глазах. Наступила весна. Минул снежный март, который никогда не жаловал теплотой, а вот середина апреля казалась более подходящей для небольшой прогулки. Странно, я любил гулять, хотя на работе хождения по адресам хватало с лихвой. В эту зиму заявок ставили меньше, работы мало, денег соответственно тоже, а много ходить привык. Погода стояла сносная, так что я пошел от матери пешком и спустя пару остановок свернул в тот самый парк. Шел по нему впервые за полгода, наверное, и сейчас чувствую, что немного соскучился по этому месту. Когда добрался до набережной, то заметил, что по ней шел один единственный прохожий. Еще довольно далеко, но я увидел, что это высокий мужчина, который не спеша направлялся в мою сторону. Темный силуэт все приближался, и по мере его приближения в моей груди что-то екнуло. Я ощутил странное волнение и напрягая зрение, стал смотреть перед собой. Силуэт все ближе. И с его приближением волнение внутри росло. Мне показалось, или я узнал знакомые черты? Нет. Нет… Ведь это же он! Леша! Тот единственный парень, который как заноза в мозгу. Меня затрясло. Перед глазами вновь пронеслись наши встречи. Первые и последние. Его слова. Мои слова. Его поступки и мои. Ты обещал мне… Как я нет-нет, да и искал его глазами в толпе, когда проезжал остановку «Озеро», в «Замке», да и просто в городе. Опасался, что столкнусь с ним, но искал все равно. И вот снова этот парк, где мы впервые встретились. И вот снова он. Я вижу его, и внутри все переворачивается, земля, кажется, уходит из-под ног. Идущий тоже замечает меня и шаг его сбивается. Он на миг останавливается, смотрит, а затем начинает идти уже чуточку быстрее. Бежать? Нет. НЕТ. И я осознанно делаю шаг к нему навстречу.