Моменты

      Она шла из библиотеки, едва передвигая ногами. Совсем устала. Засиделась за книгами, и Мадам Пинс выгнала её из своих пенатов. Правда, за тягу к знаниям, прилежность и аккуратное отношение к библиотечным книгам, мадам разрешала ей брать многие талмуды в гриффиндорскую башню, которые нельзя было выносить за пределы библиотеки. И вот и на этот раз, как всегда она нагрузилась книгами. Мама с папой очень волновались, что она проведёт жизнь за фолиантами, заменившими ей друзей среди маглов, но всё равно купили ей объёмистую крепкую сумку. Пожалуй, сейчас девочка об этом даже жалела: сумка страшно давила на плечо, отчего оно ныло и немело. Но другая рука у неё тоже была занята книгами, поэтому перехватить что-то из грузов поудобнее возможности не было. Однако книги были для неё почти священны, а знания, таящиеся в них, совершенно бесценны, и Гермиона терпела их вес, в жажде познать всё скрытое в них.       Мимо проносились школьники, знакомые и не знакомые. Были и гриффиндорцы со старших курсов. При виде их, смотря им в спину, Грейнджер некстати припоминались глупые детские сказки про рыцарей, которые мама ей читала когда-то. И невольно в голову ей настойчиво лезла обиженная и даже злая мысль о том, что никому Гермиона не была нужна, ни как человек, ни, хотя бы, как подруга, ни тем более как принцесса. Но и окружающие мальчишки мало были похожи на рыцарей. Никто не замечал зубрилку-Грейнджер, никто не хотел помочь…       — Гермиона, давай, я помогу! — раздался неожиданно звонкий голос из-за спины. Гермиона сначала даже не поверила, но вспомнила, что от переноса тяжести не бывает слуховых галлюцинаций, да и от чтения у неё ещё ни разу подобного не случалось. Резко обернувшись, она встретилась с яркими, будто светившимися в вечернем полумраке величественного замка, глазами, чуть скрытыми линзами нелепых очков.       Сначала девочка хотела немедленно согласиться, но проснулась непрошеная гордость: ну и что, что она — девчонка! Она сама справится, сама способна донести тяжёлые книги до башни. Не впервой, в конце концов. И Гермиона уже открыла было рот, чтобы отказаться, но Гарри уже увлекла толпа сокурсников. Они, как морская волна, накатили на него, скрывая от её взора, а потом пронеслись мимо, захватив Поттера с собой.       Гермиона чуть не расплакалась от обиды и непонятных чувств. Почему-то — она сама не понимала почему — ей стало очень грустно, что Гарри не остался с ней, что толпа его увлекла, а он… не настоял на том, чтобы понести её сумку.       И вдруг она поняла, что онемевшее плечо больше не ноет! Сумка исчезла, оставляя за собой чувство лёгкости, пустоты и тревоги…       Несясь, сломя голову, вслед за несносными мальчишками, она винила себя за невнимательность и переживала за драгоценные книги. Тысячи мыслей пронеслись в её голове. И о том, как ей стыдно будет перед Мадам Пинс, если книги она не сможет вернуть вовремя. И о том, как она разберётся с однокурсниками. О рыцарях и принцессах зато она напрочь забыла.       Встрёпанная и раскрасневшаяся от бега, она ввалилась в башню факультета Гриффиндор и, заметив толпу однокурсников, ринулась уж было на них, гневно сжимая в кулачке волшебную палочку. И вдруг её взгляд упал на редко используемый, далёкий от факультетских суеты и шума, а потому её любимый столик. На нём целой и невредимой лежала её сумка, полная книг. От облегчения у Гермионы подкосились ноги, и она с трудом на них устояла.       — Гермиона? — высунулась из толпы вихрастая макушка Поттера. Гермиона подняла на него взгляд, снова встретившись как обычно с серьёзными и внимательными зелёными глазами. Гарри, кажется, хотел узнать, всё ли в порядке. Его звал Рон, одёргивали сокурсники, а он неотрывно смотрел на неё. И ей внезапно снова вспомнились сказки о рыцарях…       Гермиона, прижимая к раскрасневшимся теперь от смущения щёчкам кулачки, робко улыбнулась другу. И он улыбнулся ей в ответ…       Похоже, что одному настоящему рыцарю она всё-таки была нужна…